Отправлено: 05.01.10 23:32. Заголовок: Ресторан "The Hills"

 Отправлено: 03.11.12 23:21. Заголовок: - Я думала, что моя ..

- Я думала, что моя непредсказуемость была тебе по душе.
Говорит Айза, голос ее внезапно становится чуть более низким и хриплым, потому что она нервно сглатывает, когда нож скользит по ее коже, а потом и по ткани ее платья, что отчего-то пугает ее еще сильнее. Ткань платья ее не защитит точно и ей становится мучительно тревожно, потому что он просто так играть не будет. Айза понимает, что, наверное, где-то она заигралась и где-то она сказала лишнего. Может, от чего-то решила, что она бессмертная. Она даже не дышит. Мотает головой в ответ на его вопрос, хочет ли она покомандовать, хотя прекрасно понимает, что ее ответ для него ничего не будет значить в любом случае. Правда, сейчас уже можно очень отчетливо увидеть в ее глазах страх. Она редко чего боится и умеет контролировать свои глаза, свои взгляды, но сейчас она почувствовала ужас. А что, если она ошиблась и что если он прикончит ее прямо здесь и сейчас. Она даже не успеет сказать Милен о том, как сильно ее любит, и кто же будет о ней заботиться? Она даже не успеет испортить жизнь этой проклятой аферистке Версаль. Она не успеет потрепать по волосам этого своего нового мужа, к которому вроде как даже привыкла. Она ничего не успеет и сейчас уже почти близка к тому, чтобы броситься на колени и умолять о том, чтобы Фауст дал ей немного времени на то, чтобы она хотя бы попрощалась со своими немногочисленными близкими. Она чувствует укол и невольно морщится, боли не боится, но боится продолжения. И, когда он убирает нож, она выдыхает, даже не чувствуя боли, не скрывая своего облегчения.
- Ты поранился, дорогой. Зачем же делать больно себе, если хочешь причинить боль мне?
Двусмысленно намекает Айза, хотя голос ее звучит все так же низко и хрипло, она старается осторожничать, чтобы он не выхватил этот чертов нож и не вставил ей прямо в глаз. Она даже опасается опустить глаза вниз и посмотреть на свою рану, хотя чувствует, что теплая кровь стекает по коже. Но она боится упустить его из виду даже на секунду, слишком уж он непредсказуемый. Ей хочется коснуться его руки, но она, конечно же, не решается. Она и так находится на грани и висит на волоске от того, что он ее убьет прямо в этом ресторане.
- Ты дашь мне шанс? Я не ослышалась?
Она уже даже не пытается больше улыбаться своей фирменной уверенной улыбкой, настолько она ошарашена его заявлением, потому что этого она не ожидала совершенно точно. И ей что-то подсказывает, что, возможно, даже лучше было бы, если бы этого шанса он ей не давал, он слишком коварен, он слишком опасен. Может быть, она и более изощренная, чем он, но он определенно опаснее. И у нее толком не получается скрывать, насколько сильно она его боится.
Она все же касается его пальцев, она все же рассматривает его рану от ножа, поглаживает ее. А он проводит пальцем по ее губам и она перехватывает его палец, чтобы обхватить его губами. Даже не в целях его соблазнения на сей раз. На сей раз получается просто потому что ей так захотелось. На сей раз она просто не смогла удержаться и глаза ее горят. и она даже не чувствует боли в ноге, которая уже становится отчетливой. Уже ноет. Он всегда ее притягивал просто безумно. С того самого первого взгляда, когда она его увидела, когда ей дали задание. Тогда ей казалось, что это пустячок. Он всего лишь мужчина, а все мужчины такие глупые, такие падкие на красивые слова от красивых женщин. Она себя причисляла к тем женщинам, которых можно счесть красивыми. Она себя причисляла к тем, кто может говорить красивые слова. И ей казалось, что все будет очень просто. А потом она не пыталась ему льстить и почти все то, что она ему говорила, было истинной правдой. Она прижималась к нему щекой, когда он спал и целовала его прикрытые веки, когда шла на кухню, чтобы приготовить ему крепкий кофе. И она до сих пор помнит, что он пьет кофе без сахара. Она сходила с ума от того, каким он был опасным.
Он говорит, что ей лучше скрыться с его глаз и она замирает. Потому что ей отчего-то совсем не хочется сейчас уходить. Она опускает глаза и усмехается. На самом деле ее не нужно просить дважды. Айза встает, поправляет свое платье, делая вид, что не замечает раны на своей ноге. Делает шаг к нему, чтобы наклониться и едко поцеловать его в губы. Снова не для того, чтобы усыпить его бдительность, а потому что ей хотелось его поцеловать.
- Спасибо.
Прошептать ему в губы и слегка прихрамывая отправиться к выходу, открыть дверь и скрыться из виду. На улице только сделать глубокий вдох и приложить ладонь ко рту.
Ничего, Айза. Пока ты жива. На сегодня этот кошмар закончился.

 Отправлено: 23.11.12 13:58. Заголовок: После умопомрачитель..

После умопомрачительного вечера в компании мистера Лайма, после утра, наполненного нежностью и, в целом, после того, как Айза снова очутилась рядом, запалив все огни, что окружали Милен так, что всё вокруг теперь виделось в ярком, буйственном и лёгком свете, она многое воспринимала по-новому. Да, она, в какой-то мере, разучилась быть собой – Одиль Нотомб, за тот короткий период, что посвятила одной лишь своей женщине, научившей рыжеволосую бельгийку счастью – так просто и легко, что в этом было сложно поверить, быть самой собой. Милен и узнавала себя и видела впервые, будто надела платье, давно висевшее на вешалке перед глазами, и едва только его шёлк скользнул вдоль тела – поняла перед нею в зеркале другой человек – тот, что нравится куда больше прежнего, даже если всему миру кажется иначе.
Пока Айза ведёт машину, пока она пристаёт к ней с глупостями, воображая новую жизнь, которая, быть, может, и не случится с нею, а если и случится, то, с большей долей вероятности, сценарий будет несколько раз пересмотрен и переделан, госпожа Нотомб никак не может поймать собственные привычные мысли, собственные привычные ощущения. В голове царит полный сумбур, сумятица, мешанина. Если бы вчера она слишком много выпила, то, вероятно, подумала бы, что дело всё в алкоголе, или, если точнее, в его длительном дурманном послевкусии, однако и этого не было. Ничего было, кроме глупого состояния, будто тебя выбили из кресла при помощи гигантской пружины, а залезть обратно ты никак не можешь.
- Хорошо. Наверно тогда это будет pedale douce *, - Милен фыркает, прижимая пальцы к губам, как-то грустно отмечая то, что забыла надеть свои любимые перстни и оттого руки выглядят практически голыми. Эта мысль как-то неприятно поражает Милен и она старательно натягивает рукава пиджака на кисти, чтобы скрыть нечаянную наготу.
Рыжая бельгийка думает об этом, когда целует свою Айзу, когда улыбается мистеру Айронсу, чьё присутствие заставляет вспомнить о том, что реальность всё же существует и нужно хотя бы на время становиться её частью.
Движения, жесты, манеры этого человека единогласно вторят единому определению – джентльмен. Джентльмен до кончиков ногтей, без неприятных сюрпризов и «двойного дна». В нём нет наигранности или же притворства, призванных, в первом случае, произвести впечатление, а во втором – ввести в заблуждение. Северус тот человек, с которым совершенно свободно было можно общаться молодой и известной женщине, не опасаясь попасть в двусмысленную, щекотливую ситуацию. Милен находила его очаровательным и интересным, в свою очередь несколько удивляясь тому, что подобный джентльмен заинтересовался её творчеством. Обычно всё было иначе.
Обычно поклонники писали о том, что госпожа Нотомб своим пером затронула их низменные желания и тайные фантазии, воспламенила чувства и побудила к действию. Или повествовали о своих кошмарных фантазиях, в надежде, что они найдут отражение в следующем романе маленькой бельгийки. Ещё говорили о том, как её хотят, что подарят ей свою непорочность, отдадут жизнь, а пока, в знак своей верности, принесут в жертву соседскую собаку, повесив ту на двери гаража в позе XII карты Старшего Аркана Таро.
Одни сулили заточение в огромном, тёмном особняке, где шепчут стены и дышат зеркала, упирая на то, что именно это жилище пристало «готической принцессе». Другие мечтали умереть вместе, держась за руки, приняв после ночи любви, смертельную дозу яда. Стоит отметить – Милен Нотомб читала всё это. Читала почти все письма поклонников и фанатов, с интересом внимая всему тому гласу сумасшествия и истерии, коей пробудила. Нет, нельзя ожидать ничего, кроме болезненного вдохновения, от людей, в чьих головах живут мысли, подобные тем, что обитали в рыжей головке Милен. Вряд ли их совместные встречи приведут к чему-то равноценно полезному. К тому же – зачем ей тридцать чужих девственностей или двадцать шесть убитых собак? Исходя из сложившейся картины, личность господина Айронса казалась воистину фантастичной, и, значит, во многом, заслуживающей ещё большего уважения. И, конечно же, личного внимания.
- О … Я не опоздала? Прошу прощения, если это так … Мы переехали в новый дом. Вчера. Это произошло столь неожиданно, что я даже немного растерялась. Раз – и всё, - белая ручка вспархивает вверх, безмолвно упирая на важность сказанного, - Но зато теперь я уж точно не буду скучать, глядя в окно – их достаточно много для того, чтобы радовать меня разнообразием.
Она говорит всё это вполголоса, пока они поднимаются на второй этаж ресторана, проходят к столику. Милен совсем не нервничает в присутствии Северуса – он расположил её к себе уже тогда, когда она увидела стройный бег его почерка, уловила особый, приятный оттенок изящности письменной речи. Всё же, как любой человек, имеющий дело с литературой, госпожа Нотомб была слишком чутка к словам и виртуозному их изложению. Мужчина, пишущий так, как писал Северус Айронс, никогда не станет забивать себе голову безумным бредом неумеренной экзальтации. Сумасшествие просто обойдёт его стороной, побоясь коснуться своими холодными, бледными руками. Оно, быть может, покажется ему достойным изучения и, даже, уважения, но не зависти.
Когда он заговаривает о Дино, бельгийка слегка вздрагивает, неуверенно косясь на обнажённые пальцы, чьи кончики тут же начинают перебирать край белой салфетки.
- Мой отец специально нашёл мне такого мужа – пусть даже это звучит и старомодно. Ему всегда казалось, что необходим кто-то, кто мог бы меня «заземлить», но. … Как оказалось, это причиняет мне только одни лишь страдания. Впрочем, я вообще существо достаточное депрессивное. А Дино, - Милен вздыхает, осторожно оборачивая один палец салфеткой, затем другой, - Дино – оо … Он мавр. Отелло, - она смеётся, - Он слишком эмоционален. Он. … Но я должна признать – я скучаю по нему. Хотя сейчас, в сложившихся обстоятельствах, я не могу быть точно уверенной в том, что способна буду вернуться. Ведь … Я люблю, и меня любят.

* Нежно голубой.

 Отправлено: 01.08.13 17:21. Заголовок: Она поправляет причё..

Она поправляет причёску, взглянув на отражение в зеркале, прежде чем выйти, точно не помня, плохая это примета, или хорошая. Джульетта звонила сестре отца – Фреддо – с которой у неё сложились тёплые, но не сказала бы, что доверительные, отношения, в растерянности. Она настолько не знала отца, что понятия не имела, чем он живёт, и мысль об этом коробила. Фреддо с привычной деловой хваткой посоветовала Джульетте выбрать классический стиль. Можно подумать, Жюли могла нацепить мини-юбку. То, что она лишилась благополучия, не значит, что заодно и мозгов. Она имеет представление, что и когда к случаю, и, если выбивалась за рамки, тогда, когда предпочитала сама. Она вышла из дома в едва ли не последнем, любимом, костюме, оставшимся из того времени, когда на ценники она могла не бросать взгляд, и отчим окружил её сладкой жизнью, и от неё теперь остались лишь ошмётки сахарной пудры. Но не хотелось ударить в грязь лицом перед человеком, который в последний раз видел её, когда ей едва исполнилось шестнадцать, и который и без этого всячески пытается осчастливить её банкнотами. В дизайнерской сумочке её зарплата за два месяца, она решила запастись средствами наверняка, не сомневаясь, что отец выбрал для встречи не последний ресторан. Но ей не хочется чувствовать себя неспособной оплатить счёт, она всегда считала себя независимой, и только теперь, лишившись многого, поняла, что таковой не являлась. Джульетта на ходу набирает смс Дэстини «ты не поверишь, но я иду к нему». Даже в разговоре с сестрой она не называла Алфонсо отцом, хотя в последнее время в её мозгу это слово проскальзывало. Но меньше всего Жюли хочется так случайно назвать его вслух. Она не простила ему то, что он выкинул её из своей жизни, решив, что откупиться от дочери – самый верный путь. Не простила, что отчим ей не родной и даже того, что недавно Алфонсо набрал её номер. Зная рациональность отца, она не сомневалась, что сюда он прилетел не чтобы её повидать, просто так совпали звёзды, и это «заодно» било по самолюбию. И, тем не менее, она старалась предстать перед ним той Джульеттой, которую сама любила и уважала в себе. Он её отец, и ей, как и всякой дочке, хочется, чтобы у него на неё радовался глаз. Он помнит её почти ребёнком, и она никогда не отсылала ему фотографии, ограничиваясь церемонными поздравлениями с праздниками. Кто прав, тот и виноват. Он хотел видеть её, но не настаивал. И, вместе с тем, что она не была для него светом в оконце и главной в жизни, она оставалась его жизненной главой и его дочерью. Но Джульетта пока не знает, как с этим быть. Но теперь, оставшись в одночасье без поддержки отчима, без ласки своей недальновидной мамы, ей хочется цепляться за Алфонсо, как своего отца. Её душа ищет этой встречи, хотя она сама не готова к ней. Она, скрипя сердцем, входит в ресторан, хотя, после посиделок с Маями и Нене, в ходе которых узнала о себе много нового, на питание в целом у неё временная аллергия. Как и на машины, напоминающие авто Арчибальда хотя бы цветом.
-Здравствуй. Я боялась, что не узнаю тебя спустя столько лет, Алфонсо.
Улыбка выходит скомканной, но пышет уязвлённым достоинством. Она в немногочисленных письмах, что писала отцу, прикрывалась, что во Франции принято звать друг друга по именам, и отчима и маму она также зовёт по имени. Она сама настояла на этом. А теперь ей стало не хватать того, чтобы сказать, не папа, отец. Если бы она увидела толику желания в его глазах услышать от неё такое, это могло бы её подтолкнуть. Но она убеждена, что Алфонсо безразличен к ней, ей проще приучить себя к этой мысли, чем разочаровываться в очередной раз. Да она его этим не попрекала, но в душе переживала, когда он не пришёл на важный для неё концерт. Она не искала его глазами, но ей было тяжело осознать, что её отчим отменил конференцию и встретил её с букетом цветов и объятиями, а отец не приехал. Хотя, она его не звала, и, будучи более юной, представляла, как он появится, она вежливо поздоровается и уйдёт в свою комнату, а он поймёт, что её потерял. А сейчас и сама не может разобрать, отчего между ними пропасть – от его безразличия, её избалованности и нежелания понимать, что в её идеальной жизни могло быть несовершенно? Но теперь столько приключилось, что она не отказалась бы обнять его и попросить погладить по волосам. Ей не хватало этого, а не его денег, которыми он её оскорблял, не желая наблюдать, как она подрастала. Но не признает она ни того, ни другого, оставаясь слишком высокомерной для человеческого понимания.
-Как твоя жизнь? В редкой электронной переписке ведь всего не расскажешь.
Она не узнаёт звук своего голоса, когда присаживается за столик, чувствуя, как напряжена, и как жадно разглядывает черты лица Алфонсо, силясь понять, насколько он изменился, и увидел ли он изменения в ней. Какое-то время оба молчат, а она борется с желанием расспросить его и высказать всё, что накопилось. Она чувствует, что слегка взвинчена, из-за недосыпаний она стала хуже держать себя в руках, каждый день тратит львиную долю времени, чтобы ровно покрыть тональной пудрой лицо. Она не жалуется, но сама жалеет себя, считая, что достойна жить так, как привыкла. А ещё она крайне расстроена, не обнаружив в постовом ящике письма Сета, просчитав, когда же уже можно с трепетом ждать ответа от того, кто и не подозревает о её чувствах. Но она не хочет, как мама. Обжечься, и только потом найти опору в жизни. Она понимает, что Сету, как девушка, вряд ли она нужна. Зачем ему та, что не умеет ни печь пироги, ни создавать уют, ни приходить домой раньше мужа? Восхититься можно любой, а для себя ищут родную. Деловой тон даётся непросто, у неё сердце не каменное, и порой только холодная синева глаз спасает её. Она смотрит прямо в глаза своему отцу, ругая себя за то, что всё равно достаточно жадно рассматривает его, и понимает, что ей также не хочется, чтобы он стал задавать ей вопросы о том, как и что. Ведь всегда приятно делиться лишь радужным с тем, кого так давно не лицезрел, да и так не хочется ей вдруг оказаться перед ним маленькой и беззащитной девчонкой.

 Отправлено: 02.08.13 10:14. Заголовок: Ему уже или достаточ..

Ему уже или достаточно лет, чтобы не испытывать угрызений совести по поводу своих отеческих качеств или же наоборот недостаточно лет, чтобы понять что-то важное. Он уже давно не пытается это анализировать, некоторые вещи анализу не поддаются. Тем не менее, как однажды он сказал своей Беатриче, у него было уже достаточно детей, повезло ему или нет, он не может сказать точно. Он не относится к своим детям подло, как ему кажется, о тех детях, о которых ему сообщали и о которых он знает, имеется в виду. Он честно признавался, что какие-то отеческие чувства в нем не проснулись, он честно признавался, что он не может вести себя против своих желаний и против того, как он ощущает эти ситуации. Но он помогает им как может. он помогает деньгами и в том случае, если кто-то к нему обратится с какой-то просьбой, материальной ли или же помочь куда-то устроиться, то Алфонсо ни за что не откажет и сделает все, что в его силах. Он совершенно не хочет сказать, что это правильно, но он иначе просто не может. правда, так вышло, что за все это время ему удалось нажить всего лишь одну дочку, как бы это ни звучало цинично. И вот тут где-то он чувствовал свою ответственность и он, конечно, понимал, что это было незаметно, но он к ней относился гораздо теплее, чем к другим. Он старался больше, а она, как это часто бывает, больше других отвергала всю его помощь и все его желания как-то помочь и по мере возможности даже сблизиться. Он искал с ней встреч в те моменты, когда был сам на то готов и прочее. Он старался помочь, она вежливо отвергала каждые его попытки. Но сегодня она согласилась с ним пообедать, он подал это все под соусом того, что он в городе, почему бы им не провести время вместе, если она не против. Поэтому, когда автомобиль привозит его к ресторану, он даже ощущает нечто похожее на беспокойство.
В ресторане не слишком многолюдно, все как ему нравится, он заказывает себе бокал красного вина и изучает меню, когда раздается знакомый голос и он поднимает глаза на красивую девушку с синими глазами. Поднимает глаза на свою дочь.
- Здравствуй, Джульетта. Как видишь, твои опасения не подтвердились.
Он поднимается, чтобы протянуть ей руку, никаких объятий, конечно же и, конечно же, ему уже давно не режет слух то, что она никогда не обращается к нему хотя бы «отец». Он и сам это не заслужил, поэтому ничего от нее не требует, ему вполне достаточно того, что она пришла на эту встречу.
- Как моя жизнь? неплохо. Собираюсь жениться на самой прекрасной женщине во всем мире. Наверное, это на сегодня самое важное для меня и то, чем бы мне хотелось с тобой поделиться.
Он не произносит каких-то сопливых вещей из серии, что ему бы хотелось поделиться со своей взрослой дочерью и прочее. Потому что он понимает, что она этого не примет, да и не будет это звучать в данной ситуации это как-то естественно из его уст. Поэтому он старается поддерживать ту дистанцию, которую она выбрала сама и он, несомненно, ей в этом помог. Он с ней старается ни на чем не настаивать, когда приносят меню, не пытается навязать ей то, что в этом ресторане прекрасные устрицы и что ей, непременно, следует их попробовать. Если она отложит меню и ничего не будет заказывать, он не будет давить и говорить, что она просто обязана что-то съесть. И так ведь понятно, что, если Алфонсо вздумается как-то заставить ее делать то, что ему нужно, то он себе это может вполне позволить. Но она все же была его дочерью, хотя зачастую, мы со своими близкими даже более жестоки, нежели с теми, кто для нас ничего не значит.
- А как твоя жизнь? Как твоя работа на Айлин Далглиш? Слышал, тебе там нелегко приходится, но ты на хорошем счету.
Он ненавязчиво старается показать, что наводил справки, что ему небезразлична жизнь его дочери и пусть он не умеет быть хорошим отцом, она ему небезразлична, в ней течет его кровь. Она повзрослела. Она всегда обещала быть очень красивой девушкой, с внешностью ей повезло. Что не могло не радовать его отеческое тщеславие, когда ты можешь гордиться той, в чьих венах течет твоя кровь. У нее глубокие синие глаза, черные волосы, светлая кожа. Правильные черты лица, пухлые губы. В его дочери все прекрасно, и это приятно осознавать. И ему бы даже, может, хотелось ей об этом сказать, но он понимает, что это будет лишним. Он бы сказал ей, что он вполне может помочь ей таким образом, что ей больше не нужно будет работать. Но этим вполне может ее спугнуть, она столько не хотела его видеть. И она его помощь не примет.
- Я рад тебя видеть, Джульетта. Правда, рад.
Это, может показаться сухо. Но, если Алфонсо что-то говорит, то это никогда не пустословие, слов на ветер он не кидает.

 Отправлено: 23.12.13 19:09. Заголовок: Джульетта немного не..

Джульетта немного нервно теребит салфетку, она не отличалась суетливостью, но не каждый день встречаешь отца, который долго не показывался на твоём горизонте то ли потому, что ты не подпускала его к себе близко, то ли сам этого не хотел. Когда он говорит о Беатриче, брови Джульетты чуть взлетают выше, она словно отмирает, и на губах играет полуулыбка. Она говорит лукаво.
-Я знаю. Твоя невеста сочла любезным недавно меня навестить. - Жюли вспоминает визит нежданной негаданной гостьи с солнечными волосами и морскими бликами в них, с улыбкой столько искренней и наивной, которой сама Джульетта улыбалась, будучи ребёнком, не понимая что к чему в мире. И, несмотря на то, что ей сложно поверить в подобную добродетель, то, что сложности не утопили в Беатриче невероятного доброго огонька, готового обнять и прижать к сердцу весь мир, вызывало в ней некий трепет и уважение. Джульетта помолчала, раздумывая, что у Беатриче и Алфонсо будут дети, с которыми они смогут стать настоящей семьёй. Он будет катать их на спине и позволять пачкать нос соусом, может, даже, учить с ними уроки. Но, как бы цинично не прозвучало, Жюли понимала, что мужчины обычно привязаны к тем, кто появился на свет благодаря любимой женщине. И всё же, она была взрослой девушкой, чтобы одёрнуть себя, не хватало ещё позавидовать его будущим малышам, детству открыт весь мир, и уж не ей жаловаться, мама и отчим окружили её всем, о чём ребёнок может мечтать. Правда, игрушки не смогли заменить ей любовь отца, но теперь ей казалось, что это не должно было быть важным. Алфонсо приучил её к самостоятельности, не сумей она надеяться лишь на собственные силы, как бы повернулась её судьба. Быть может, в той ужасной школе она бы долго не протянула, куда быстрее и безнадёжнее скоротав свои дни.
-Она очаровательна в своей непосредственности, и, на мой взгляд, привязана к тебе, как дитя. Признаюсь, никогда не доводилось встречать подобных открытых миру людей. Я желаю вам счастья. - Джульетта мягко улыбнулась, об этом она говорила от души. Видимо, она пошла в своего отца, и тоже, на её взгляд, долго не могла найти того, кому бы захотелось вручить сердце. И поэтому ей сразу поверилось, что Беатриче, не очередная мадам в списке Алфонсо наряду с её матерью, а кто-то особенный для него. Возможно, они с Джульеттой были в этом похожи. И не стали бы называть вещи чужими именами и нелюбимых любимыми, даже глядя им в глаза. Отчего-то визит Беатриче заставил Джульетту задуматься, что, возможно, сама она вела себя не совсем верно, соблюдая дистанцию, ведя себя, словно неприступный айсберг и показывая, что она достойна лучшего, и знает это. Не это ли могло куда доброго и ласкового Сета оттолкнуть в ней? Вот взять Алфонсо, Жюли знает его, как жёсткого человека по рассказам матери, однако, он, как ей кажется, не боится быть с Беатриче другим. А что делала Джульетта, общаясь с Сетом там, у воды? Выпендривалась. И Жюли не хотелось дожить до возраста своего отца, чтобы научиться показывать чувства тому, для кого они предназначались, а это значило, что ей следовало научиться наступать на горло гордыне и высокомерию. Может, не так уж был не прав Арчибальд, обсмеяв её? Впрочем, это уж слишком. Попадись он ей на пути, она бы с невинной улыбкой окатила бы его из лужи.
-Айлин невероятно строгая, невозможная и порой невыносимая начальница. Надеюсь, однажды я смогу стать такой, как она. На днях миссис Далглиш отправляется на одни важные переговоры, и берёт с собой меня.
Джульетта усмехнулась, об Айлин Далглиш ходили такие слухи, что акулы бы поостереглись подплывать к ней в океане, что до работы, то не многие удерживались подле неё, не выдерживая её бешеного графика, сверхурочной работы, а также диких требований, однако, Джульетту ничто не смущало, она работала как могла, даже будучи на последнем издыхании, забыв, что раньше при малейшей температуре требовала к себе внимания, а теперь думая лишь как бы не опоздать на работу. Хотя, скорее всего, Айлин в ней могла подкупить искренняя преданность дела, мода и фэшн, это был мир Джульетты, который она потеряла, но снова нашла где-то внутри. И Джульетта была признательна Айлин, что та давала ей шанс, и нервничала, как бы на переговорах не ударить в грязь лицом. Вести светские, переходящие в деловые беседы Джульетта умела, однако, партнёры Айлин обожали подставлять людям подножки.
-Моя жизнь постепенно приходит в новую колею, самой приятной из которой является то, через столько лет, мы воссоединились с моей драгоценной кузиной. К слову, её дядюшка, Фауст Торстон, велел передавать тебе поклон.
Фауст, бесспорно, испытывал к Алфонсо уважение, считая, что тот в своей жизни достиг вершины, к которой должен стремиться каждый, кто не боится и умеет строить жизнь. Что до Дэстини, на её имени глаза Жюли заискрились, она не жалела, что они угодили в ту школу, раз за это наградой стало, что их не разделяли разные страны.
-И я тебе рада, Алфонсо. Я верно истолковала, что ты перебрался в город на длительное время? - Последний вопрос был задан с волнением, который она старалась прикрыть. Для неё было важно, ведь она боялась начать открываться человеку, который, ничуть не жалея, снова бросит её. Она всё же была девушкой, которая потеряла разом и отчима и мать. И не могла потерять и его, только начав впускать в своё сердце. Она на секунду накрыла его ладонь своей, едва коснувшись, и быстро убрав, словно обозлившись на собственную сентиментальность, немного нахмурившись сосредоточенно.
-Я хотела сказать, что была придирчива в твоём отношении. Ты не обязан был. Наверное, мне требовалось немного повзрослеть, чтобы признать это.
Признать, не значит простить и понять, но даже эти слова дались нелегко. Когда-то Жюли дала слово, что со своими детьми станет вести себя иначе, если ожидал бы повторный брак, она бы следила за тем, чтобы мужчина питал восторг к её ребёнку, но, подрастая, стала осознавать, что искала бы мужа себе, вряд ли спрашивая мнение малыша, который мало что смыслит в жизни. Взрослея, у тебя открываются глаза, что семья не обязана поливать тебя сливками, смешно, в её годы, ждать что все станут носить на руках. Жюли выбирает салат, который может себе позволить и материально и, учитывая вынужденную диету, замучив бедную официантку уточнениями со своей фирменно выгнутой бровью, относительно калорий, решив, что пора взять свой вес под контроль, а то скоро Дэс сможет спрятаться за её спиной.

 Отправлено: 27.12.13 19:12. Заголовок: - Спасибо, Джульетта..

- Спасибо, Джульетта. Твое одобрение и благословение мне важно.
Она может ему не верить, кто поверит тому, кто никогда не был хорошим отцом, да еще и никогда не был хорошим человеком для ее матери. Но в их отношениях прогрессом являлось хотя бы то, что она с ним встретилась и даже разговаривает. Как бы там ни было, но у Алфонсо было не так уж мало детей, о существовании которых он порой даже не знал. Пусть звучит некрасиво, цинично и его не красит. Но только в этой красивой девочке с небесными глазами он вполне мог увидеть себя. Как бы ни парадоксально это звучало. Но делиться с ней своими мыслями он не спешил, прекрасно понимая, что она может воспринять это как личное оскорбление и не ему ее в этом винить.
- Поздравляю с тем, что Айлин Далглиш тебя выделила, раз она берет тебя с тобой, значит выделила.
Он ничего не говорит в ответ на то, что однажды его дочери хотелось бы стать такой, как Айлин Далглиш, потому что он на самом деле не слишком это одобряет. Как бы там ни было, он все же был отцом, пусть и очень плохим отцом. Но в его сердце все равно было место для любви отца к дочери и, конечно, такие заявления его не то, чтобы не радовали.. но просто такой судьбы для дочери ему не хотелось. Но так как он не был хорошим отцом, то вместо того, чтобы ударить по столу кулаком и показать, что судьба Джульетты ему небезразлична, он просто промолчал. Может быть, однажды он и научится быть отцом, быть может, однажды он научится занимать в ее сердце какое-то место, но, видимо, сейчас он пока только учится.
- Ты очень сильная девушка, Джульетта. Ты заслуживаешь того, чтобы твоя жизнь играла яркими глазами и глаза горели, как сейчас, когда ты говоришь о своей Кузине. Если будет возможность, то передай Фаусту Торстону, что его поклон принят и я посылаю ему ответный.
Что, в принципе, обозначает, что, если Фаусту Торстону что-то нужно, то Алфонсо вполне готов его принять. Алфонсо уважал Фауста Торстона, пусть и относился к нему настороженно, потому что все эти молодые и подающие надежды вполне могут «осчастливить» ножом в спину. Алфонсо не знал, что может быть на уме у такого как Фауст Торстон.
Алфонсо бы на самом деле с радостью и удовольствием помог бы Джульетте. Она всякий раз отказывалась от его помощи, она предпочла становиться на ноги самостоятельно и это ее решение он уважал. Прав во что-то влезать он в себе не чувствовал. Пока она могла справляться сама, он не пытался изображать то, кем он не являлся, заботливого папочку, который трясется над чадом. Если бы не справлялась, то он бы помог. Впрочем, в этом всем он так же видел некоторые свои черты, он сам предпочитал всего добиваться самостоятельно, хотя бы по той причине, что, если ты все сделал сам и всего добился сам, то никто у тебя этого не сможет отнять. Самостоятельность своей дочери он уважал, наверное, он бы должен был вести себя иначе, по крайней мере отцы, нормальные отцы вроде как ведут себя иначе. Алфонсо и не претендовал, уважение в нем вызывали другие качества. Он даже не уверен, что вел бы себя иначе, если бы отцовские чувства проснулись бы в нем сразу же.
- Верно.
Кивает он, а, когда Джульетта касается его руки, он даже несколько теряется. Проклятием Алфонсо были женщины. Единственная женщина, с которой он становился человеком, который опасался потерять, человеком, который мог искренне улыбаться, была Беатриче Франко. Сейчас же женщина, из-за прикосновения которой он растерялся и совершенно не знал, как реагировать, была его собственная дочь. Мужчины становятся совсем другими, когда рядом те женщины, которые им дороги. Давно известная истина. Девочка с красивыми глазами цвета неба может сделать одним движением руки так, чтобы Алфонсо Наполитано растерялся и в этот момент почувствовал себя отцом больше, чем за все эти годы.
Она говорит, он вздыхает, смотрит куда-то в сторону, подбирает слова в голове. Делает глоток красного вина.
- Ты не была придирчива.
Эти слова не то, чтобы даются ему с трудом, Алфонсо не был из тех, кто не умел признавать свои ошибки. Он умел, не то, чтобы ему нравилось их признавать, но он был достаточно сильной личностью. Он смотрит в глаза своей дочери.
- Я был паршивым отцом. И сейчас я паршивый отец. Если ты думаешь, что я считал себя прекрасным отцом, которого ты не оценила по достоинству, то ты ошибаешься. Я прекрасно понимаю, что из меня никудышный родитель. И я не думаю, что я смогу стать тем отцом, которого ты бы хотела видеть во мне. По крайней мере я хочу, чтобы ты знала, что я всегда готов прийти к тебе на помощь и готов быть рядом. И, возможно, мы сможем научиться уживаться друг с другом.
По крайней мере, Алфонсо всегда умел говорить правду. С этим у него не было проблем.

 Отправлено: 10.08.14 14:45. Заголовок: -Что ж, и тебе спаси..

-Что ж, и тебе спасибо за подобное мнение. - Казалось бы, приторные светские любезности, которыми они обменялись или же патологическая неспособность о чём-то поговорить, но наоборот, в этих немногих словах заключена суть, вместо того, чтобы переливать из пустого в порожнее. И, если ему действительно важно, что она думает, то ей действительно это приятно. Джульетта не идиотка и не считает, что, не придись ей по душе Беатриче, Алфосно бы закивал, как примерный мальчик и счёл бы нужным объяснять что-то про свои чувства, и всё же, он также не тот человек, который говорит столь душевные вещи для красного словца, ей нравится в это верить, хотя Жюли не из тех, кто рисует себе чей-то образ и сама им любуется, как и своими иллюзиями.
-Не вполне истинно, полагаю, то, что Айлин берёт меня с собой, означает немногое. А вот то, что шипит с завидной регулярностью, требует всё переделать и приходить на работу всё раньше, неукоснительный показатель её ко мне расположения. - Лёд немного растаял и растопил его не горячий мокко, который Джульетта рискнула заказать. Она не была привеженцем этого вида напитков, однако, в последнее время подсела на кофеин, ведь для неё продрать глаза столь ранним утром, чтобы успеть на работу к своей суровой начальнице, было немыслимым подвигом. Надо же, у Джульетты нашлось и чувство юмора, хотя она не умела над собой посмеяться, однако, после встречи с Арчибальдом, умудрилась немного посмотреть на это своё качество со стороны. Хотя, конечно, никто не говорил, что она станет менять взгляды в угоду кому-то. Да и не то, чтобы Джульетта так уж шутила, ведь тот факт, что Айлин стала звать её исключительно Жоржеттой, а не сотней разных имён, было равносильно головокружительному продвижению по службе.
-Когда я молила высшие силы, чтобы быть рядом с сестрой, то не думала, что это так будет. Впрочем, меня слишком избаловали, и мама своевременно не научила меня бояться своих желаний. - Джульетта мрачнеет, в её случае это не красноречивые слова. За желания она умудрилась поплатиться родителями, и у неё не осталось ничего, кроме старых фотографий и воспоминаний. И теперь невольно не верит в то, что за возможное счастье с Сетом ей не придётся платить слишком высокую цену. Но она даже рада, что Алфонсо не был мужем её матери и примерным отцом, иначе бы он слишком ассоциировался у неё с прошлым, в которое она пока не готова смотреть со своей холодной воздушной решимостью. Жюли едва заметно улыбается.
-Это приятная новость. Позволю себе заметить, что этот город, безусловно, заслуживает внимания даже немало повидавшего путешественника, он тихий и сонный лишь на первый взгляд.
У неё даже что-то ёкает в сердце, когда он говорит, что надумал осесть здесь, но никакие силы не заставят её уверовать в то, что он хотел быть ближе к ней, ей проще думать, что так легли звёзды, чем снова в нём разочаровываться. Хотя она обещала себе дать ему шанс, потому, что сама этого хочет, но по-прежнему боялась, что будет чувствовать, если этот шанс всё также нужен только ей, но не ему. Он не милый отец, который целует дочери ручки и знает по именам всех её ухажёров, и она не сладкая девочка, которая трогательно интересуется, как у него дела. Она не питает иллюзий относительно его деятельности, равно как и работы Фауста. И всё же, не спрашивает чем он планирует здесь заниматься, она знает ту грань разговора, за которую переходить не стоит, но смотрит в глаза. Она, конечно, не думала, что он станет заботиться о своей дочери и её репутации, так что ей, по крайней мере, хотелось понимать, чего на сей раз от него ждать, но даже ради этого она не станет проявлять непозволительного любопытства.
-Я уже взрослая девочка, чтобы выбирать со мной платья для кукол, как примерный отец, вместо того, чтобы смотреть любимый спортивный матч, ты не находишь? Но, возможно, у тебя ещё будет время стать тем отцом, с которым хочется чем-то делиться, а мне же той дочерью, откровениям которой хочется внимать.
Джульетта мягко усмехается прохладными губами. Если бы у её духов был запах времени года, то они благоухали бы снегом, зимним инеем. Она была словно спящей красавицей, которую разбудил кто-то не тот, и сердце которое вместе с ней не проснулось, но это было не так, просто она тщательно камуфлировала неугодные эмоции даже для себя. И в те минуты, когда она ждала письмо от отца, будучи ещё совсем ребёнком, а он не торопился ей отвечать, в те мгновения, когда другие отцы одевали своим девочкам на запястья браслеты с цветами под цвет их глаз на выпускной балл, а он где-то спустя неделю просто ей позвонил, как ни в чём не бывало, даже не потрудившись сделав вид, что хотя бы вспомнил о её празднике, в те мгновения, когда она усердно рисовала открытки на день отца своему отчиму, но почему-то невольно вспоминала и об Алфосно, она поверила в то, что сердце это человеческая ошибка и преступление. Наверное, лишь убедившись в этом, заглянув в той школе в аквамариновые глаза своей сестры, когда те были буквально разбиты слезами по её демону. Но потом что-то начало меняться у них обеих в жизни, и она надеялась, что будет меняться и в душе. А невеста отца была в чём-то права, в этой романтичной циничной жестокости они с Алфонсо оказались похожи. А значит, им не так сложно будет учиться быть интересными один другому, как её страшило прежде.
-Думаю, мы с этим справимся, справлялись и не с такими задачами. К тому же, вполне вероятно, у тебя ещё будет дитя, так что тренируй спину, полагаю, что дети куда капризнее женщин, им постоянно нужно угождать.
Её проблема порой заключалась в отсутствии наивности, которая, как и вера, помогает смотреть на вещи с меньшим скептицизмом. И она не говорит милые вещи вроде того, что её брат вполне может оказаться ровесником своего племянника, и у Алфонсо будет возможность стать не только хорошим отцом, но и дедом. Она верит, что он может что-то почувствовать к ребёнку любимой женщины, но не верит, что для него может значит что-то особенное ребёнок дочери, которой он задолжал слишком много объятий, но это ничего, она не сентиментальная. Хотя вряд ли могла бы сказать, что понимать это ей не обидно. Но на то ведь она и не нимфа, как многие её прозвали, а всего лишь человек. Который тоже может выдать что-то неожиданное даже для самой себя. Но они, вроде как, негласно договорились уживаться. На губах застывает вопрос с немым именем «Офелия». Но сейчас не время интересоваться сумасшедшей, вознамерившейся снова превратить жизнь Джульетты в кромешный ад. Да и так ли важно, солгала ли она в своём письме по поводу их родства? У Жюли лишь одна сестра, и она пафосно признаёт только угодную ей правду.

 Отправлено: 10.08.14 16:45. Заголовок: - Бояться нужно не с..

- Бояться нужно не своих желаний. Просто нужно быть всегда готовой платить цену. Не бояться этого, но быть готовой.
Умершая мать Джульетты, женщина с красивыми глазами, которые достались и дочери, не научила Джульетту тому, что жизнь не сплошная карусель радости. Джульетта была избалованной девочкой, Алфонсо это понимал, он так же понимал, что не знает, как бы сам сумел воспитать своего ребенка, баловал ли или же был бы строгим. Некоторые люди просто не рождены для того, чтобы быть родителями, просто не рождены для того, чтобы воспитывать детей и следить за их первыми шагами. Он был благодарен за красоту матери Джульетты и за то, что она была из тех женщин, за которыми скопом бегали молодые и не очень люди и она сумела выбрать человека, который полюбил дочь своей женщины, как свою. Алфонсо проще было бы найти хоть какой-то общий язык с уже выросшими детьми, что сформировались. Ему проще на самом деле было показаться на глаза своей дочери, когда она уже взрослая, когда она уже относится к нему с недоверием и, когда она уже ему не будет улыбаться и радоваться дорогим игрушкам. Гораздо проще, чем возиться с очаровательным ребенком.
- К тому же, в этом городе достаточно тех людей, с которыми нужно проводить больше времени. Твой отец не только был паршивым отцом, но и другом порой и человеком.
Алфонсо улыбается на один бок, едва заметной усмешкой. Не то, чтобы он оказался в этом городе, чтобы исправлять какие-то свои дела. Он никогда ни о чем старается не жалеть. Исправлять свои ошибки тоже не для него, потому что он их не держит за ошибки. Хотелось ли ему быть ближе, к примеру, к Джульетте? Алфонсо, как и любой нормальный мужчина, как и любой нормальный человек в определенный момент своей жизни хочет быть ближе к семье. И чем ближе ты к своей семье, тем больше болит душа. А Алфонсо, глядя на свою уже взрослую дочь находит в ней свои черты. Он никогда не был сентиментальным, никогда не был человеком с большим сердцем. Он был жестоким, он был опасным, это мог про него сказать каждый. Его боялись и опасались даже те, с кем он работал и даже те, кто работал на него и кто готов был за него умереть. И сердце Алфонсо не было огромным и не было в нем огромной любви по отношению ко всему миру. Он отдал свое сердце одно рыжеволосой женщине. И, возможно, эта рыжеволосая женщина с самыми нежными руками и самой нежной улыбкой, сделала его сердце больше. И теперь он видит в глазах своей взрослой дочери себя. Отдавать свое сердце нужно той женщине, которая умеет обращаться с хрупкими вещами.
- Мне очень важно слышать, что ты веришь в то, что я сумею стать сносным отцом. Что ты даешь мне шанс. Я прекрасно понимаю, что ты даешь мне шанс. И это верно. Пришло время. Я бы не смог стать сносным отцом для тебя, когда ты была ребенком. Если у меня и был шанс, то только сейчас.
Алфонсо уже видит, что они чем-то похожи, он бы не был собой, не добился бы всего того, чего добился, если бы не умел чувствовать людей. Тем более, он умел чувствовать свою дочь. Хотя бы немного, они ведь все же связаны кровными узами. Пусть даже не было между ними отеческого и дочернего родства душ. Тем не менее, они были похожи, они были дочерью и отцом. И он всегда ценил откровенность и честность. Даже, если иным была бы ложь во спасение или во благо. И ему думалось, что Джульетта так же скорее оценит его откровенность, нежели какие-то непонятные обещания, которые он вполне может и не выполнить. Он может пообещать стать для нее отцом, он будет рядом, он вытащит ее из любой передряги. Если она попросит, то есть вопрос в том, чтобы доказать ей, что она может обратиться к нему за помощью, если что. Пока он не может этим похвастать. Она скорее будет работать на Айлин Далглиш и считать свои деньги, совершенно не привыкшая к этому, чем обратится за помощью к Алфонсо Наполитано, своему родному отцу. И он это понимает, хотя ему было бы проще, конечно, если бы она принимала от него помощь.
- Возможно. Мы пока не думаем о детях, признаться. Если Беатриче захочет подарить мне ребенка, я буду счастлив. Если не захочет, я буду счастлив от того, что она будет отдавать все свое тепло только мне. Я не уверен, что отцовство это для меня, Джульетта. Признаться, совсем не уверен. И я думаю, что ты знаешь это лучше всех.
Он вполне готов просто прожить жизнь рядом с Беатриче. Ее рыжих волос и ее нежности хватает ему. Американская мечта и дом – полная чаша. Счастье Алфонсо Наполитано в другом. Упаси Боже от полного дома маленьких детей. Не для Алфонсо это, и он это понимает. Он хочет любить свою женщину. Свое сердце. И у него уже есть дочь. К счастью, взрослая. Взрослой дочери можно сказать откровенно о том, что ты опасаешься, что отец из тебя как не получался, так и не получится. Из тебя лучше получается мафиози.

 Отправлено: 29.05.18 02:26. Заголовок: Жюли не покорная дев..

Жюли не покорная девочка, которая будет стыдливо краснеть, опустив вниз бархатные ресницы, и послушно соглашаться со старшими во всём. Хотя его заверения ей вполне по душе, и она мягко улыбается своей немного прохладной улыбкой. Быть может, ей хотелось бы его немного укорить, напомнив – не так просто заполучить доверие дочери, о коей не знаешь практически ничего, кроме того, что она твоя дочь. Было время, когда она ждала – он позвонит и спросит как она. Жюли не грезила о том, чтобы он летел через всю страну поцеловать её на ночь, она бы удовлетворилась пусть редкой, но желанной открыткой, но он сам привёл её к тому, чтобы ждать она перестала. И примирилась, как умела, с отчимом, правда, продолжая называть его по имени и утверждая – это для удобства, обманывая себя.
Признать по чести, в отношении ошибок Джульетта больше задумалась над собственными – над поведением с Джамаром, о ком, покинув стены школы, ничего не ведала, в отличие от Сета. Они с Сетом вели переписку и даже не виделись, но он с такой горячностью и искренностью помогал ей адаптироваться в её попытках обрасти самостоятельной жизнью, что она не сумела, как обычно, преисполниться недовольством от неспособности со всем справляться своими силами. Ранее Джульетта и не подозревала – ощущать себя слабой женщиной бывает приятно и волнительно, когда мужчина, укравший твои мечты, стоит того. И Сет, безусловно, того стоит.
-Беатриче полагает, мы с тобой похожи.
Она говорит нараспев, дурная французская привычка. Джульетта едва уловимо улыбается отцу, не подозревая – не так давно он сам подумал о том же. Вероятно, Беатриче подметила их сходство не безосновательно – Жюли всегда была более сильной и рациональной личностью, чем её мечтательная мать. И всё же, Жюли никогда бы не подумала, что та столь цинично смогла отказаться от одной из дочерей, отдав её в приют в угоду ублажения своего супруга.
-К твоему утешению могу уверить – я была невыносимым ребёнком. И мне хочется, чтобы у тебя был этот шанс – мне тоже это важно…отец.
Джульетта не говорит то, что хотелось бы услышать, и она не пытается умалить отсутствие его заботы о ней, но она действительно росла весьма каверзной девочкой и лишь недавно начала взрослеть. Она замечает некоторую неловкость, которую испытывают они оба, и, пусть она вполне оправдана, Жюли немного теряется, хотя эмоциям редко удавалось настолько выбить её из колеи. Но сказать отцу нечто, не являющееся немым укором, оказалось не столь досадным, как она воображала.
-Могу понять твоё мировоззрение, я также не была уверена, хочу ли обременять себя детьми. Но во мне многое изменилось после встречи с одним удивительным человеком. Что за каверза, вероятно, у женщин в природе негласно заложен романтический инстинкт.
Джульетта не дышала шаблонами вроде того, что все мечтают обзавестись детьми, пусть даже от любимых людей. Раньше она была рафинированным и надменным ребёнком, считавшим, что все ей что-то должны, но всё это оказалось ребячеством и камуфляжем, также как и её былые романы со взрослыми мужчинами. Она не могла отрицать - ей не хватало отца, и, возможно, ещё и поэтому она была со многими представителями сильного пола раздражающе холодна. Но сердце оттаивает даже у льдинки, и виной её весенних лучей стал Сет, юноша с удивительной улыбкой и тёплыми глазами, которые могли бы её, сотканную из прожилок льда испепелить, но она упрямо тянется к его свету.
Джульетта не переродилась и не стала другим человеком. Она относится к желанию отца оказывать ей финансовую поддержку настороженно. Её бы не мучили сомнения сесть на шею какому-нибудь своему кавалеру, если бы чувство к Сету не стёрло в ней ту часть циничности, что позволила бы прошлой Жюли обратить внимание на чей-то кошелёк в ущерб эмоциям. Но быть содержанкой своего отца, увольте. Он невольно её уязвил, и ей хочется так по-детски доказать ему – она тоже дорогого стоит. Ей не впервой отстаивать себя – когда многие видят лишь её синие глаза и надменные манеры язвительной капризы, не замечая, что за бури у неё в душе.
-Признаться, я усомнилась, стоит ли говорить, однако, твоё право рассуждать, как поступить. Прошу, взгляни на эту фотографию.
Она так и не сумела решить, заводить ли об этом разговор, но она считала скрытность своей матери ошибочным упущением, и Жюли не следовало усугублять семейные секреты, коими она пока в полной мере поделилась лишь с Дэс. Джульетта решительным, с привычной изящностью жестом, протягивает Алфонсо фото – его вторая дочь, похожая на Джульетту, как две капли воды. И совершенно другая, ибо в Жюли с Дэс куда больше притяжения друг к другу, и Жюли не собирается делать вид, что не знает, куда деть себя от счастья при мысли об Офелии.
-Она представилась Офелией. В стиле мамы назвать по-шекспировски дочерей. Не ведаю, как ты отнесёшься к её появлению, мне же оно доставило лишь головную боль. Я… нуждаюсь в твоей поддержке.
Ей тяжело даются эти слова, она не привыкла просить о помощи, но прошли те времена, когда она ставила во главу угла свою вопиющую гордость и картинное нежелание ломаться. Джульетта паникует, понимая – Офелии не составит труда уязвить её, ибо она незримо чувствует Жюли, словно себя, и Джульетта бы не сказала, что это ей нравится и признает – ей не разобраться без содействия отца.

 Отправлено: 01.06.18 00:59. Заголовок: - Беатриче всегда ви..

- Беатриче всегда видит то, чего у многих просто нет возможности усмотреть.
В его тоне снова звучит восхищение этой нежной рыжеволосой женщиной, которая принимала его семью даже более отчаянно, чем он сам. Самый настоящий пример того, как женщина делает мужчину лучше. Сложно представить, чтобы кто-то мог сделать Алфонсо лучше, потому что ему просто нельзя было быть хорошим, наверное, с детства так же не было заложено. Он не слишком раньше чувствовал угрызения совести от того, что не видится со своими детьми. Признаться, он вполне может ожидать того, что, кроме дочери, у него есть еще и сыновья и, может, другие дочери. Внебрачные дети это очень похоже на Алфонсо. И было на него похоже и то, что это его совсем не волновало. Он был порочным. Все изменилось. Фреддо как-то расхохоталась ему в лице и в своей циничной, но игривой манере сообщила ему, что он просто стар.
- Дети имеют права быть невыносимыми. А родители нет. Я не просто был паршивым родителем, я, скорее, был никем. Наверное, это даже хуже.
Алфоно вздыхает, потому что это действительно где-то его кредо. Все его попытки на сближение с ней, были скорее в роли спонсора, что она горделиво отвергала, а, а это совершенно ничтожно. Сейчас перед ним сидит его взрослая дочь. Он цинично не переживает о том, что не слышал топота ее маленьких ножек, откровенно говоря, отцовские инстинкты в этом плане так и не проснулись. Но Алфонсо был победителем по жизни и, наверное, сложнее всего ему было признать, что в этой сфере он проиграл по всем фронтам. Его взрослая дочь победила. Хотя бы по той причине, что она называет его «отец», хотя он такого громкого звания не заслуживает ни на секунду, что греха таить.
- Я рад, что ты встретила человека, который сумел поменять твое мировоззрение.
Он и был паршивым отцом, а сейчас, даже при всех своих стараниях не может быть добрым папочкой, который будет обсуждать с дочерью ее романтические интересы. Можно ли этому научиться? Желал ли он стать таким отцом? Он хотел бы исправить свои ошибки и свое равнодушие по отношению к детям. Но он бы не стал менять себя. Наступил в его жизни момент, когда, возможно, ему хочется большую семью. Он стал сентиментальным мафиози, который задумался о том, что было бы прекрасно, если бы Беатриче приготовила фирменную ароматную пасту, и на этом ужине была бы и Джульетта. Он не собирается отходить от дел, но может признать, что не молодеет и, что в нем что-то изменилось, когда в его жизни появилось что терять.
Алфонсо хватает одного взгляда, брошенного на фото, чтобы в голове что-то прояснилось. Вторая дочь слишком похожа на мать. Если Джульетта действительно чем-то могла напомнить Алфонсо, например, своим степенным взглядом, такими рациональными и отточенными повадками и затаенными эмоциями в глазах, то вторая была копией матери. Более яростная, более свирепая. Это видно даже на фото по поджатым губам. Алфонсо делает знак официанту, чтобы тот принес коньяк. Если до этого момента он чинно потягивал терпкое красное вино, то сейчас настает момент перейти не более крепкие напитки.
- Для меня не имеет значения, быть паршивым отцом для одной дочери или для двух, Джульетта. Твоя мать не говорила, что вас было двое. Предполагаю, что от твоей сестры просто было решено избавиться и забыть. В чем я не могу винить твою семью. Тебя окружали паршивые люди, Джульетта.
Усмехается Алфонсо в своем стиле, с темным юмором. Он не собирается оскорблять семью Джульетты. Ее мать была прекрасной женщиной и Алфонсо считает ее отчима практически героем, он принял Джульетту как свою дочь и то, что другая часть была выброшена, было похоже на родителей Джульетты. Мать Джульетты была роскошной, гордой, но она приняла правила игры своего возлюбленного. Алфонсо уверен, что решение избавиться от второй дочери было принято семейным советом. И он действительно не в праве их винить. Как минимум, по той причине, что он вообще отказался от своей дочери и даже не знал о том, что их было две.
- Но на тебе нет никакой вины. Ума не приложу, чем появление Офелии могло доставить тебе головную боль. Я узнаю о ней все, что смогу.
Алфонсо человек действия, не человек слова. Он не рассуждает и не стал бы общаться с удовольствием на темы о том, что любовный интерес изменил мировоззрение Джульетты. Если у него есть возможность помочь действием, то он будет действовать. К примеру, если тот же романтический интерес обидел Джульетту, то Алфонсо наймет людей, который «мягко» ему разъяснят, что делать так не стоит. И у него есть возможность разузнать все об Офелии, если она доставляет неприятные эмоции Джульетте. К тому же, Офелия тоже его дочь.

 Отправлено: 19.09.18 18:15. Заголовок: -Знаешь, когда мы го..

-Знаешь, когда мы говорили с Беатриче – она меня окутала. Нет, не своим очарованием и не буйством красок волос. Тем тёплым чувством, коим светился её взор. От неё веет уютной сердечностью.
Жюли смотрит на отца изучающее, не с трогательным, но мягким прищуром, так, как взирает тот, кто вновь узнаёт человека, с кем в давние времена довелось свести знакомство и, что бы не происходило, кто по-прежнему дорог твоему сердцу и никогда не будет чужд.
Память услужливо приоткрывает их недавнюю беседу с Беатриче – как та, нервозно прижимая руки к груди, как в стародавних кинолентах, заверяла – профессия Алфонсо нисколько её не тревожит – разве так уж важно, раскладывает он по коробкам головы или капусту – Жюли вряд ли скоро забудет столь задушевный монолог рыжевласой невесты своего отца. И, хоть точка зрения той показалось Джульетте овеянной наивной подоплекой, ей греет душу, что рядом с Алфонсо пребывает та, кто считает его единственным в своём роде, невзирая на мафиозные будни. Боялась ли Джульетта? После происшедшего с её матерью и отчимом, после откровенных в своей глумливости угроз Офелии и её дружка и, разумеется, их с Дэстини пребывания в злосчастной, с позволения сказать, школе плотских утех, Жюли бы соврала, сказав, будто питает иллюзии в отношении преступного мира – оный нисколько её не влечёт, однако, как бы то ни было, незримый глас семейных уз сиё не отменит.
-Не стоит себя корить. Зная маму, полагаю, вряд ли она справилась о твоей готовности заводить отпрысков. Она захотела ребёнка, и его родила. Она не желала второго – и дальнейшее нынче нам известно.
Джульетта – не восторженная юная нимфетка, которая принялась бы хлопать длинными ресничками и вещать всем с розовой пеной у рта, будто её родителей связывала безмерная романтика. Франческа всегда была с ней честна и говорила, как резала – они с Алфонсо были любовниками, без громких обещаний, без общих планов, и уж точно их отношения не предполагали детей. Жюли не оправдывает своего отца, как не облагораживает и былые проступки матери. Что до отчима – пусть Марк принял её как родную – она оставалась ему лишь падчерицей, и истина о горькой судьбе Офелии лишь подтверждает оное. Алфонсо не был идеальным, коим пытался казаться Марк. Он не одаривал Джульетту по поводу и без завидными куклами рук лучших французских мастеров и церемонно не нацеловывал её запястье перед музыкальным прослушиванием. Но он оставался её отцом, а она – его дочерью. И потому теперь, спустя столько лет, их кровь шепчет в венах, и притягивает их друг к другу.
-В этом мире царит гармония – быть может, моё детство не было безоблачным. Но, вместе с тем, подростковые годы мы провели вместе Дэстини. Ну а Джонатан всегда поддерживал нас обеих. Теперь он уехал, и мы с Дэс в негодовании, но терпеливо и трепетно ожидаем его возвращения. Сколько бы он не отсутствовал – это не изменится. Он ведает, мы – его дом и семья. И мне хотелось бы, чтобы и ты знал - как сильно бы я не злилась, ты тоже – семья для меня.
Джульетта ловит себя на мысли – общение с Алфонсо весьма комфортно и приятно. Они действительно чем-то незримо похожи – будть то слегка ленивые, с аристократичными веяниями, манеры, будто то бриз, приправленный ненавязчивым тёмным юмором. И, если алкоголь – то крепкий. Алфонсо обещает выяснить подробности о нежданной дочери, и Джульетта нервно сжимает салфетку кончиками прохладных пальцев. Почему эта сестрица заставляет её содрогаться? Джульетта убеждена – действовать Офелии и её «добродетельному» дружку не хватит запала, но всё же угрозы той всколыхнули былые воспоминания о том, что им с Дэстини приходилось прежде претерпевать. Но пусть только Офелия осмелится нарушить их размеренный покой, выстраданные немалыми слезами. Они прошли через адское пламя, сгорели в нём и, восстав заново из пепла, слишком ценят свой нынешний уклад, чтобы дозволить кому бы то ни было своим коварством и интригами отобрать его у них.
-Офелия ведь наша с Дэстини сестра, и я совсем бы не хотела, чтобы ей причинили вред, даже если она станет всячески напрашиваться на комплименты. Но, каюсь, также я не могу допустить, чтобы она причинила вред нам с Дэстини.
Она старается не слишком задумываться о своих печалях, но неустанно переживает за Дэстини. Алфонсо, как и Фаусту, многое неизвестно об их с Дэстини злоключениях, ведь, какими сильными бы не были мужчины, их эмоции порой хрупки, если дело касается их родных. Но уж Дэстини с Джульеттой известно сколько испытаний им довелось преодолеть – и они сделали это, выстояв, рука об руку. Они стали мудрее, нечаянно и резко лишившись иллюзорного в своей беззаботности детства. Непростительное предательство Тима, жестокий обман Франчески, скрывшей информацию об Офелии – что бы не происходило, вместе Дэс и Жюли – сила. И они всегда друг другу помогут и подставят плечо. Они пережили и похищение и всю ту боль неизвестности в тяготном томлении от того, что из них могли сделать куртизанок и игрушек богатых извращенцев в любую минуту. Они стали сильнее. Но, чёрт дери, если кто-либо снова замыслит причинить Дэстини вред, Джульетта хладнокровно, без тени сомнений, пристрелит этого заговорщика. Даже если это была бы Офелия. Джульетта больше не позволит ломать Дэстини судьбу.

 Отправлено: 02.09.20 00:39. Заголовок: Пол который день кар..

Пол который день картинно пьёт. Ну то есть, не просто привычно принимает на груди стакан-другой коньяка, а беспробудно бухает. Пусть и в компании элитного алкоголя. Сегодня его за каким-то чёртом понесло для этой цели с ресторан – отчего-то не сиделось дома. Впрочем, для того был повод – Пол, надо отдать его перманентно просыпающемуся чувству такта должное, не желал мешаться Пату и его друзьям своей смурной помятой физиономией, уважая право сына на мальчишник. Правда, забавным и слегка ехидным образом Пол и не сомневался – Пат даже стриптизёрш не позовёт, поджав уши. Пол, конечно, вызвал бы первоклассных проституток, как говорится, зажечь напоследок и хорошенько оторваться, прежде чем набросить на шею хомут под названием брак – для сына ничего не жалко – но слишком уж он обожает Праду, и потому не позволил себе делать за её спиной Патрику столь сомнительный подарок. К тому же, зная Пата, что после своего косяка по юности с Вивиан Холден, тот закусил удила, и теперь разве что не шарахается от баб, словно при их появлении в радиуме пары метров его как током мощно шибает. Соплежуй и подкаблучник – нечего сказать! Кого только Пол вырастил на свою голову, даже Мартину о подобном стыдно сказать. Только пить и остаётся.
Разумеется, нет смысла от себя таить – его нервирует предстоящая встреча с женой. Вроде как, уже не настоящей, но ещё не бывшей. И ещё больше нервирует мысль – а ну как Итэлия всерьёз возьмёт, да подаст на развод. Пусть Пол падок на женские чары чертовски Кэссиди, он не идиот, и, может быть, не до конца разгадал её игру с этой её подружкой Ирис, однако, примерно близок к тому. Ну что может быть нужно молоденькой, по крайней мере, в его понимании, девчонке от такого, как он? Деньги. Связи. Подарки-шубки-брюллики, и за всё это девчонка, так и быть, потерпит в постели его старческие потуги. Пол хмыкает цинично – ну а что, за всё жизни приходится и платить и расплачиваться. Когда своими молодыми годами, а когда банально – купюрами, которые все бабы обожают, как бы усиленно не корчили святош и монашек. Всё это также нравилось его супруге, которая не зря терпела все его дурные качества. Отчего-то Полу становится не по себе от мысли – быть может, Итэлию держал с ним вовсе не простой расчёт и не нажитые дети. Чёрт. Ему не по себе и даже страшно от того, как прошлое его захлёстывает. Он бежит от этого в пьянки, он бежит в объятия его коварной аферистки и тот факт, что Кэссиди, вероятно, хочет обобрать его, как липку или в лучшем случае каким-то образом утереть ему нос, даже слегка умиляет Пола. Ну пусть попробует, он ведь не шибко возражает. Сейчас то, что ему нужно – чтобы она, при полном параде, рассекала с ним на свадьбе Патрика и Прады. Пол, конечно, тот ещё стервец, но заявиться в одиночестве и любоваться, с кем там намеревается миловаться Итэлия, он не в состоянии. Да и с какой стати ему скрывать от общественности его аферистку? Пусть гости смотрят и удавятся. Только вот, как бы самому Полу не удавиться то ли от злости, то ли с горя, при виде, как его жена сверкает белозубой улыбкой рядом с каким-нибудь хмырём, моложе её лет на двадцать. Отчего-то Пол представляет именно какого-нибудь молодого подонка, окрутившего его жену своим проклятым лицемерным обаянием. Чёрт. Чёрт. Надо выпить ещё, пока он не рехнулся окончательно. Да позвонить пройдохе Касселу с вопросом, а как, черти его разнеси, пережить чёртов кризис в браке. Хотя, судя по не менее смурному выражению физиономии Данте, он ничего не пережил точно также. Так что им ли советы друг другу давать, барахтаясь в неизвестности и последствии собственных методичных ошибок, кои ещё надо найти в себе силы признать, а для мужчин их склада сия задача практически непостижимая.
Мысли Пола плавно перетекают к дочери. Он пьяным жестом подзывает официанта, дабы подлил его ещё, но даже в алкогольном полумраке Пол звучит церемонно – он не может позволить себе лишиться образа эдакого бесхребетного тюфяка у всего честного люда на глазах. Он привык играть, юлить и изворачиваться для построения своего бизнеса, выбрав стратегию двуличного азарта – только вот сам не заметил, как эта его стратегия перешла на семейную жизнь, обложив ту тучевыми облаками. Когда его жена ушла. А он то наивно полагал, Итэлия на это не решится, не посмеет ему возражать. Она не только посмела – и возразить и хлопнуть дверью – так ещё и не торопится возвращаться! Когда, между прочим, он каждый день, словно полный кретин, в глубине души ждёт её, в усмерть пьяный. Он даже простил бы жене, если б та оттаскала за локоны Кэссиди. Хотя, он не станет цинично таить, что красивые локоны этой чертовки ему чертовски нравится перебирать после жаркого секса. А что, с вашего позволения, такого? Он мужик – и имеет полное право.
Так вот, его безалаберная доча – в этом Эмма явно пошла в отца, чем он гордится неимоверно каждую минуту и готов тискать подросшую дщерь в припадках умиления. Однако, этого её волосатого Кейси – где ж это видано, чтоб мужик мало того, чтоб заделался актёром, спасибо, хоть не порно! – так к тому же соорудил себе на башке гнездо, смахивающее на причёску бабы – дай Полу волю, он бы с радостью поместил в Кунсткамеру, в качестве эксклюзивного экспоната. Только кто ж туда возьмёт этого устрашающего касатика. Так вот, если б Эмма рискнула здоровьем – в смысле здоровьем отца, коему в подобном случае грозил бы ярко выраженный инфаркт – явиться на свадьбу брата с этим волосатым, Пол бы, пожалуй, помер в конвульсиях. Хвала всем святым и юродивым вместе взятым, что дочь собралась на свадьбу с этим её бывшим – Дереком – этот тоже своим видом зачастую смахивал на бабу, но хоть повадки побрутальнее, и этот, может, порно, но хотя бы не актёр – как говорится, и на том спасибо. А то бы Полу точно и кусок бы в горло не полез на свадьбе, хотя Патрик вовсю расписывал составленное Прадой с Этной меню, на все лады расхваливая их слаженный труд – короче, вовсю подлизываясь к своей невесте и по-петушиному кудахтая.
Пол не отказывает себе пропустить ещё бутылку-другую. Бутылку, а не рюмку, он что вам, чёртов малокосос? Он скромничать, как тот же Пат, не будет, который, как бы не старался и не напрягал свою тощую пятую точку, ни в жизни отца не перепьёт. Пола уже заметно ведёт, и он намеревается потребовать счёт расплатиться, а, если официантам повезёт с его настроением, даже с вежливой робостью попросить – не выпадать же из роли задрота-интеллигента, брошенного коварной супругой стервой? Вот только, было бы неплохо, если бы его переживания были бы столь же наиграны, как этот его треклятый образ. Но они настоящие. И каждый день прожигают внутри его какую-то тёмную дыру, словно опалённую пламенем. Да, вот так пафосно – Пол склонен к широким жестам и громким словам. Итэлия не оценила – зараза такая! Хм…у него что, белая горячка, или за его столик весьма беспардонным образом подсела сочная красотка с длинными ногами? Он ничего не имеет против беспардонности и уж тем паче длинных ног. И переводит на неё тяжёлый пьяный взгляд.
-Мадам, что такое? Неужто желаете свести знакомство со старым пьяным мужиком, годящимся Вам в папеньки? Или желаете быть мной удочерённой? Спешу разочаровать – у меня уже есть дочь.
Он хмыкает даже ласково, вновь опрокидывая в желудок горячительную жидкость и снова глядя на девчонку выжидательно. К слову, девица красивая. И в другой день он точно бы нутром молниеносно заподозрил бы неладное. Но не сегодня. Не когда он так разбит и пьян. Узнай он, каким «милым» образом его решил «подсидеть» один конкурент, застрявший у Пола аки заноза в заднице, он бы не слишком огорчился. Как-то всё стало пресным. Даже этот говёный коньяк.
-Что заказать прекрасной леди? Выпейте со мной, раз уж Вы не поскупились на решительные действия – теперь будьте любезны составить мне компанию.

 Отправлено: 02.09.20 01:47. Заголовок: Когда на ее стол лег..

Когда на ее стол лег конверт с именем Пола Хайдена, Анастэйша с трудом сдержалась, чтобы не расхохотаться в голос. Она тут же стала хвастаться Герасиму, которому Хайден не достался. К слову, просто он всегда слегка нервировал Стэйшу, которая ничуть не верила в то, что главным монстром в этой семейке была Итэлия. Анастэйша знает людей и прекрасно видит издалека тех мужчин, что ужасно тираничны и тех женщин, которые выглядят сильными, но во взгляда у них растерянность и испуг. Вот Пола Хайдена Стэйша считала абьюзером и тираном, а в глазах его якобы стервы жены, она видела испуг чертового суриката, несмотря на всю ее статность и вроде как силу.
И, конечно, получив заказ на Пола Хайдена, она не могла не сообщить Герасиму, что оказалась права и у многих на этого подонка зуб. Более того, выразила предположение, что заказала Хайдена никто иная, как сама Итэлия. Обычно, так и поступают обиженные и растерянные жены, которых пользовали во все дыры, а потом выкинули за ненадобностью, это Анастэйша тоже знает не понаслышке. Она считала, что Герасим начнет ей страшно завидовать, что ей «упал» такой крупный заказ. Герасим же хмыкнул и обвинил сестру в том, что она потеряла хватку, потому что Йохан все еще живее всех живых. Она взбесилась, как кошка, которой наступили на хвост и принялась сыпать остротами относительно своего брата. они обменялись любезностями, Стэйша хлопнула дверью и поклялась, что однажды убьет Герасима. Она терпеть не могла, когда он говорил правду и оказывался прав.
Ведь с Йоханом и правда она постоянно просчитывалась. Она видела столько подонков за своем пути, что уже не жалела таких, как Пол Хайден, считая, что именно туда им и дорога. В ней давно не было сострадания или дрогнувшей руки. причем даже то, что она узнавала своих жертв, не делало ее более сострадательной. Обычно, они не меняли ее мнение о себе, а лишь подкрепляли его и Стэйша только и мечтала, чтобы они скорее сдохли и горели в чертовом аду. А Йохан смотрел на нее своими чистыми глазами, а порой просто держал за руку. Иногда выгонял ее, смотрел непонимающим и словно не узнающим ее взглядом. Она всерьез не могла понять, почему он мог заслуживать смерти. Герасим был прав. Йохан это какая-то ошибка, сбой в идеальной системе.
По своим координатам она узнает, что Пол Хайден собирается ужинать в «холмах». Конечно, куда еще мог отправиться этот богатый подонок? Она долго решает, как втереться к нему в доверие и, честно, сначала собирается надеть короткое платье, накрасить губы яркой помадой и устроить ему соблазнительное шоу с поглаживанием своей гладкой ножки. Но она понимает и признает, что он, конечно, не самый приятный человек, но уж точно не настолько тупой. Фальш распознает сразу. и вряд ли обратит внимание на просто красивую девушку, которая будет выглядеть, как хищница, что пришла в дорогой ресторан за поиском толстого кошелька. Поэтому она одевается относительно скромно, пытаясь достичь иллюзии, что в ресторан она просто забежала перекусить. Она очень сильно трудится над образом, который должен выглядеть небрежным, но, конечно, сексуальным.
Когда она входит в ресторан, то, конечно, Хайден уже на месте. К слову, ее профессиональный взор тут же отлавливает нескольких хищниц в коротких платьях, которые всеми силам пытаются привлечь внимание богатого алкоголика. Анастэйша шагает к его столику уверенным шагом, впрочем, не может не отметить, что внутри нее есть некоторая дрожь. Все же Пол Хайден не просто какой-то заказ, в нем была и власть и сила и, более того, она часто за ним наблюдала. Поэтому приходилось держать себя в руках, чтобы унять мандраж.
Стэйша беспардонно отодвигает стул и садится прямо напротив него.
- Простите меня за это вмешательство. Здесь мой бывший молодой человек, он все время говорил о том, что я ничтожество и не встречу никого лучше, чем он, поэтому мне пришлось подсесть к вам, чтобы доказать, что он неправ. Прошу, сделайте вид, что улыбаетесь моему обществу, - она делает неопределенный жест рукой в сторону компании из молодых людей, мол именно там находится тот самый вымышленный молодой человек, - к тому же, Вас так же надо спасать. Вон те девушки уже объявили на Вас охоту, а мне что-то подсказывает, что они еще не дожили до совершеннолетия, - подмигивает ему Стэйша.
Вблизи он оказывается лучше, чем она видела на каналах. У него достаточно породистые и даже сексуальные черты лица. от нее веет сексуальностью, что, впрочем, не поможет ему, потому что Стэйша намеревается отобрать у него жизнь уже очень скоро.
- Я буду шампанское. Выпьем за знакомство, - она слегка потягивается, словно от усталости, но небрежно позволяет ему полюбоваться своими формами, - меня зовут Айви, как ядовитый плющ. Можно сказать, что родители пошутили.
Конечно, она и не думает представляться своим настоящим именем. Все это элемент игры. смертельной игры.

 Отправлено: 16.10.20 00:55. Заголовок: Пол – разумеется, не..

Пол – разумеется, не беспардонно, ему же необходимо чтить свой статус бедного-несчастного заброшенного праведника-мужа – внимательно разглядывает девушку. Пол, конечно, не станет отрицать – чего греха таить, он загляделся на её сдержанно сексуальную внешность. Пусть он не мальчишка, дабы сжигать нетерпеливыми взглядами открытый вырез. Но не трухлявый старик, чтобы не отмечать точёную плавность её изгибов, а также длину стройных ножек, с заправским расчётом спрятанных в широкие брюки, дающие игривый простор фантазиям мужчины. Надо отдать загадочной красавице должное – она знает толк в искусстве соблазнения. Она чем-то напомнила бы ему его томную аферистку, но нет…пристальный глаз Пола заточен на малейшие колебания различий. Та, что представилась Айви – как, к слову, иронично – смотрится гораздо опаснее. Эта опасность не сквозит в её деланно расслабленной мимике, однако, он нутром ощущает – нечто неуловимое явно выбилось из-под его неусыпного контроля. Шестое чувство, прежде Пола не подводившее, нынче вовсю сигналит ему убираться подальше от треклятого ресторана и таинственной девчонки. Но Пол не был бы собой, если б не остался. Ведь он на деле не несчастный бедный муж. Он – лицемерный подонок, который методично пил из собственной супруги кровь. Только вот, доведя Итэлию до белого каления под кодовым названием «нависший над его сединами развод», сам оказался не рад подобному положению вещей. Чертовски сопливо, не в своём стиле, Пола запоздало тянет обратно к Итэлии под бочок. Хоть ему сложно примириться с такой позорной истиной, и потому он топит своё сознание в вине, да в чём угодно, лишь бы не расписаться в нахлынувшей меланхолии. Он привык являться циником, юлить, что дома, что на работе. А тут остался со своими тараканами, истериками, страхами, злодействами один на один. Даже дети нет-нет, но подозрительно посматривают на него. Точнее, подозрительно посматривает Эмма, Патрик уже в открытую отца игнорит, насколько сиё возможно, находясь под сводами одного дома.
Пол снова опрокидывает горячительную жидкость себе в горло, попутно заказав шампанское и все эти дурацкие изысканные закуски, кои обычно предпочитают молоденькие барышни. Любопытно, а его новая знакомая, хоть отъявленно молода, смотрит вовсе не так наивно, как пресловутые хищницы, о коих она любезно упомянула. У неё лик обманчивой сирены, заманивающей на фатальные морские прогулки зазевавшихся путников, способной запросто пустить фонтан крови у них из горла. Любопытно – день начинает клониться к чему-то авантюрному. Надо будет хвастливо поведать старине Мартину о своих нежданных приключениях, если, конечно, Пола не заберут в вытрезвитель или куда понадежнее, после всех возлияний на грудь, что он любовно принял – и останавливаться не намерен. Он сверлит лукавым взглядом весёлую компанию парнишек.
-Который из них? Хм…сразу видно – этот придурок тот ещё клоун, раз не знает ни в комплиментах, ни в оскорблениях толка.
Мягко хмыкает Пол, с одной стороны, явно давая малышке Айви понять – пока он не слишком то доверяет её легенде, хотя ему, безусловно, льстит её метод. С другой стороны, Пол серьёзен – может показаться забавным, как мерзавец, подобный ему, пеняет на невежливость в отношении женщин другим, но – он никогда, за всю свою жизнь, даже бы в мыслях не применил подобные слова ни к жене, ни к любовнице. Он мог играть с Кэссиди и позволять ей вести свою игру. Он умел с почти детской жестокостью донимать супругу, а порой не менее жестоко игнорировать, но называть свою женщину ничтожеством даже по его меркам – полное дно. Для Пола существуют границы и пределы, он их не переступит. Если бы его слух уловил, как кто-нибудь из горе-кавалеров сказал бы «ничтожество» в сторону его дочери, на этом свете точно стало бы на «кавалера» меньше. Он иногда ужасно церемонный.
-Почему бы действительно не поучаствовать в маленьком шоу. Мне стоит поприветствовать твоего клоуна. А то и вовсе позвать, к примеру, на нашу мифическую свадьбу в качестве тамады, уж чтобы наверняка он удавился с горя.
Пол продолжает поддерживать представление коварной Айви, не скрывая некоторой глумливости своих высказываний и того, что он бы вполне мог лично удостовериться, в курсе ли драматичного разрыва тот, указанный ею мальчишка, или в ус не дует, видя хищную красотку впервые. Сиё было бы не слишком сложно прочесть по его растерянной физиономии, коли сомнения Пола бы оправдались. Но ему совершенно не хочется её разоблачать – занятнее разгадать, что за игру она ведёт, и куда их заведут лихие повороты. Потому со слегка наигранной беззащитностью он поднимает вверх руки, мол, отдаюсь на милость победителя.
-Понял – включаю задний ход. Вижу, ты не настроена водить с бывшим беседы. Жаль – я было вознамерился тряхнуть стариной, помахав кулаками с запалом Мавра. Однако, для меня закон – слово дамы.
Последняя фраза далека от истины настолько, сколь Пол далёк от образа безвинного младенца. Никогда он к женщинам не прислушался – ещё матушка приучила его вести себя настороженно со слабым полом, ибо у оных в рукаве неизменно припрятаны шпильки, а то и ножи похлеще. Возможно, он не доверял Итэлии из-за былых поступков его матери. Считая женщин вероломными и мысленно поставив крест на каждой из них. Вот только, когда ему почти начало казаться – вдруг Итэлия не пытается выжать из него все блага вместе с соками, а просто так взяла да полюбила, как он, руководствуясь железной логикой, стал ещё более рьяно поступать с ней, словно полный подонок. В результате, добился, чего желал – жена терпела долго, но в итоге послала его ко всем чертям. Почему-то теперь, вновь вооружившись логикой мужчин, он нервозно не жаждет разрыва, беспутно растворяя в алкоголе тяжёлые думы.
-Что ж – за знакомство. И за то, чтобы твоего бывшего сшиб грузовик. Значит, твои родители были шутниками, Айви. Или же ты правда ядовитый плющ, а мне стоит опасаться, как бы прекрасный цветок не пронзил иголками?
Он изрядно пьян, и его то тянет быть собой, то прослыть в глазах Айви очаровательным. Интересно, её на самом деле так зовут, или воинственное имя навеяно пугающими комиксами. Почему бы нет, вероятно, она как раз зачем-то пытается водить его за нос. Пол – в свою очередь – ничего не имеет против, внутренне всё сильнее распаляясь.
-Как насчёт чего-нибудь более существенного, чем шампанское, Айви? Не пойми превратно – говорю всего лишь про еду ну или, при желании, напитки покрепче. К слову, нас с тобой кое-что объединяет. Как минимум – мы оба умудрились дожить до совершеннолетия.
Сейчас он уже с куда более откровенным пороком подмигивает красотке, не силясь таиться – он так легко не поведётся на её истории. Вместе с тем, Пол абсолютно заинтригован и жаждет продолжения хитросплетений сюжета её затейливой пьесы, затягивающей его в свои сети всё глубже.

 Отправлено: 19.10.20 03:29. Заголовок: Обычно такие, как он..

Обычно такие, как он, оказывались холеными идиотами, которых легко можно было обвести вокруг пальца. С некоторой досадой она признает, что Пол Хайден, пусть пьян, развратен, сексуален, в то же время отвратителен, но так же не слишком прост.
Только и она – прекрасная актриса. И сдаваться так просто не собирается, у нее еще есть козыри в рукаве.
- Блондин с забавной челкой, - доверительно сообщает Полу она, указывая на самого яркого парня из компании, которого она не знала и который, конечно, не имел ни малейшего представления, кто такая Стэйша. Максимум почему он мог бросить на нее взгляд, если бы она задела его плечом.
- Я была бы благодарна, но здесь он точно поймет, что это всего лишь игра, и спектакль точно провалится, - словно размышляя, качает она головой. Она понимает, что, если Пол Хайден пойдет дальше, то ее план провалится. Внутри нее есть некоторый мандраж, который ей даже нравится. Блондин, конечно и не думает подыгрывать, выказывая всю растерянность, почему вообще на него смотрят. Чертов сопляк. Стэйша даже немного начинает нервничать, - наверное, он не так сильно был привязан ко мне, как я к нему. Ужасно стыдно, - предпринимает она последнюю попытку отвести внимание Пола от компании парней, которые вовсе не причем.
Но нервы уже на пределе, пусть она и не показывает этого умело. Ей казалось, что все будет очень просто и она хвасталась заказом перед Герасимом. Оказалось, что Пол не лыком шит. И Стейша ощущала себя дилетанткой.
Он дает заднюю. Она улыбается, но она и сама не идиотка, которая поверит его речам. Он играет с ней, словно кошка с мышкой. Ей нужно срочно перестроить свою тактику, что оказалась неудачной.
- Я совсем не ядовитый плющ, - смиренно произносит она, старательно пытаясь понять, каким образом ей следует поменять тактику. Несчастный блондин со смешной челкой все еще веселится, совсем не поддерживая ее легенду, даже не понимая, что надо бы. От него надо было избавляться, - а бывший пусть живет спокойно. Не смотря на свое имя, я совсем не так коварна.
Шестеренки в ее коварной голове так и шевелятся. Она любит свою работу, ей нравится этот адреналин. И даже эта игра ей нравится и будоражит ее темную натуру. Стэйша умеет играть с людьми. Но Пол Хайден так же очень опытный игрок. Любая игра становится куда интереснее, когда оба игрока – победители.
- Я буду чистый виски и картошку фри с самым вредным кетчупом, - пожимает плечами Стэйша, опустошив, тем не менее, бокал с шампанским, - и наверное, мне придется, сказать правду.
Она совсем немного грустнеет, набирает в грудь больше воздуха, - я должна Вас убить. Так что сидите смирно и не мешайте, - она возвращается к себе самой, к жестокой Стэй Балтимор.
И в этот момент приносят виски и картошку фри. И Стэйша громко смеется, хватая сразу три картошки фри, смачно макая их в кетчуп.
- Только не говорите, что Вы мне поверили, это будет слишком явной лестью моим актерским способностям. А я страшно не люблю ярко выраженную лесть. Ту, которую я не замечаю – просто обожаю. Но здесь все слишком явно.
Она даже почти не играет, она не мрачная девица, какими обычно бывают убийцы. Даже Герасим ей порой говорит, что она слишком много улыбается, а она парирует, что он слишком часто прыгает под каблук Бажены. Бажена страшно бесит Стэй. Но Стэй не выглядит даже сосредоточенной для своей, так сказать профессии. Забавно, что она потом завалится к Райли с пивом и сообщит, что Райли придется ее в очередной раз прикрыть и сфабриковать заключение о вскрытии, мол старый Хайден сам пережил сердечный приступ. Какое же это счастье, что Райли до того безумная стерва, что такие истории ей даже нравятся. Была бы подруга Стэй более слащавой, к примеру как сестрица Райли, которую они просто как-то нашли в социальной сети, чтобы плеваться от ее слащавости. Особенно им понравилось, что лучшей подругой сестры Райли, которая постоянно мелькала с ней на фото, была девица, как две капли воды похожая на Стэй. Правда Стэйша и Надуа решили, что эти две девицы просто жалкие и тухлые пародии на них. так вот, если бы подруга Стэй была сладкой неженкой, то пришлось бы от нее отказаться, ибо даже поговорить было бы не о чем.
Стэйша пьет виски, словно не понимая, что Пол Хайден ждет продолжения ее речей. Она, как будто бы спохватывается.
- Ладно, я не встречалась с блондином. И зря наговорила на хищниц, что нацелились на Ваши денежки, потому что сама такая же, как они, просто хитрее. Но обхитрить Вас не удалось, поэтому плакали мои мечты о бриллиантах, яхтах и том, как я стану любовницей богатого подонка, - она улыбается, - уж простите. По крайней мере, сейчас я могу выпить хороший виски. Можете меня послать к черту и ждать других хищниц. Я пойму.

 Отправлено: 22.11.20 01:18. Заголовок: -А я и не поверил. Н..

-А я и не поверил. Ну, не перегибай так палку, Ядовитый Плющ. Я, по крайней мере, когда набрался алкоголя, как сегодня, готов поверить во многие вещи, но уж точно не в то, что ты привязана к этому клоуну.
Пол усмехается многозначительно, когда эта красивая женщина, назвавшая себя ядовитым плющом, указывает ему на паренька с забавной чёлкой. Быть может, покажи она на кого-то из его дружков, он бы ещё повёлся. Но этот малохольный тормоз – рядом с яркой авантюристкой? Не смешите его седину. Он, разумеется, создаёт видимость вселенского доверия к лапше на собственных ушах, кою она самозабвенно на них силится развесить. Её запал и коварство ему по душе – что у неё за цели? Уж явно не поживиться его кошельком, сложно объяснить, но он всегда прислушивается к интуиции. Забавно, каждая из женщин, задевшая его сознание, была по-своему опасна для него. Итэлия тем, насколько он не ожидал и до сих пор не ожидает подвоха от неё, пусть именно жене он нанёс самые глубокие раны кнутом своего заправского цинизма, тем самым нажив серьёзного любимого врага. Кэссиди – его излишней уверенностью, что как раз эта страстная красотка облюбовала его денюжки, Полу же невдомёк – они ведут свою игру с её подружкой у него под носом. Теперь и Стэйша – отчаянная затейница, замышляющая нечто пугающее, чего он разгадать пока не в силах, но, откровенно говоря, с энтузиазмом юного мальчишки, ему охота докопаться до истины. Попутно, что греха таить, он не прочь залезть красавице под юбку со знанием дела.
-Оригинальное сочетание вкусов. Любопытно, Айви, ты во всём любитель оригинальности?
Заигрывает ли Пол, да ещё в слегка пошловатом ключе? Отрицать он не станет – правда, сейчас ему скорее интересно, что красотка предпримет в ответ на его не вполне прикрытое хамство. Его зажигает, как порой яростно вспыхивает огонь в её глазах. Нет, он не верит, будто тот наивный мальчик мог представлять хоть сколько-нибудь значимый интерес для Айви – он бы точно наделал в штаны от одного столь дикого женского взора. И, поджав уши, побежал бы к подружке-школьнице подтирать сопли. Айви явно не наивная простофиля, готовая заглядывать в рот идиотам с дебильной чёлкой, вроде того парня. Правда, ещё менее правдоподобным выглядит гипотеза, словно Айви кровь из носа необходима протекция старой калоши в лице его, Пола, потёртой физиономии. Пол, подозвав официанта привычным жестом, делает заказ – то, что просила Айви, ну и вдогонку какие-то закуски к выпивке для них – он, к слову, также не собирается кривляться и запросто перечисляет лобстеры, чипсы, пафосный микс морепродуктов, дурацкую растворимую лапшу, которую он позорно обожал уминать в детстве, не удосужившись разбавить кипятком – всё в таком духе. Пол – богатый прохиндей с придурью. Для него не проблема нацепить галстук из секонд-хенда за пару долларов, а поверх – дорогущий костюм от Валентино. Поэтому своеобразное пристрастие Айви к картошке с виски ему чертовски нравится – он не выносит жеманных девиц, картинно оттопыривающих пальчик и стыдливо заказывающих заурядный салат, который по факту им ни черта не нравится. А потом сверлят кавалера взглядом, оттого, как тот имеет смелость не сидеть голодным, а баловаться сытными блюдами. Айви же другая – и она всё сильнее манит его своим загадочным пороком с будто бы криминальным шлейфом. Что же в ней сокрыто на самом деле? Ему хочется разгадывать её загадки. И ещё много чего такого, от чего бы многие скучно покраснели до самых костей, а она бы, возможно, ответила бы ему хлёсткой ухмылкой.
-Верно, я действительно богат. И уж нет резона отрицать – вполне могу оказаться подонком. С кучей яхт, бриллиантов и пресловутых любовниц. На что ты готова, чтобы я послал всех к чертям и бросил всё нажитое непосильным трудом к твоим красивым ножкам?
Пол усмехается уже не столь по-джентельменски, как несколько минут назад. Практически перестав напускать на себя поднадоевший ему образ правильного бизнесмена. Да ни черта в нём нет правильности. Быть может, Эмма ещё встала бы на защиту несносного папеньки, а вот Пат бы первым отвесил «комплименты» в адрес своего старика, и оказался бы прав. Пол развращённый и дело далеко не в сексе – различные финты в постели с молоденькими барышнями его весьма интересуют, к чему лукавить. Но ещё больше по душе, когда его способны удивлять. Итэлия его не удивляла в браке, но, по иронии судьбы, чертовски удивила, потребовав развод. Взбесила, привела в состояние ярости и… нелепой, практически детской растерянности. Он ведь наивно уверовал, будто супруга снесёт все его выходки и романы, а сама будет под боком, сколько бы он нахально её не прогонял. Только вот Итэлия включила гордость и утёрла Полу нос новостью о своём намерении явиться на свадьбу их сына не кидать на почти бывшего мужа призывные взгляды, а под ручку с каким-то малолетним хлыщём. Тот наверняка подзуживает, как отжать у муженька как можно больший кусок от финансов. И ладно, если бы денежный вопрос был единственным, волнующим Пола. Но его странным образом стала волновать не торопящаяся возвращаться жена. Но Хайден-старший тот ещё прожжённый подонок. И все волнения ничуть не мешают ему отменно проводить время с его аферисткой и за неуважительное к ней отношение отвешивать лёгкие подзатыльники великовозрастному сынишке – уж гонора у Патрика столько, что Полу в пору сыну позавидовать. Эмма старается сохранять лояльность, хоть её неприязнь к Кэссиди и её подружке, Ирис, очевидна. Конечно, Пол себя и в прочих связях не ограничивает, частенько заказывая девочек по вызову из дорогих агентств им с Данте для развлечений. Друг, правда, в последнее время, нажёвывает сопли по своей Олеандре всё более усердно. Полу же сложно признать – он также нажёвывает сопли по своей практически утерянной жене.
От всего происходящего у него пухнет голова и происходит взрыв мозгов. Потому Ядовитый Плющ, интригующая своими намерениями, для него как глоток воздуха. Круче, чем излюбленная им партия покера, разыгранная за чинным игровым столом. Он, к слову, не сомневается – намерения её ничем хорошим ему не сулят, он чувствует в ней нечто тёмное нутром. Окажись Айви в его постели, могла бы запросто с утра с невинной улыбкой угостить его кофе с мышьяком. И он уверен – она бы не отвела взгляда, пока бы он лихорадочно задыхался, как в фильме «Заживо Погребённый». Пол не имеет ничего против жестоких ноток в её облике, он не беспечен, тем не менее, инстинкт самосохранения давным-давно в нём дремлет в беспробудной пьянке. Он резко склоняет голову набок, прожигая её хмурым взглядом, вместе с тем, не растеряв своих усмешек обольстителя на пенсии.
-Так значит, убить меня решила, Айви? Хм…тебе придётся потрудиться. Ты ведь не думаешь, красавица, что я легко и просто вручу тебе свою жизнь?
Он столь же резко поднимает руки вверх шутливо, мол, каюсь, шутка вышла не вполне смешной. Однако, в глубине его зрачков, плещется подозрение и какой-то огонь. Он жаждет подпустить её как можно ближе и на себе прочувствовать, насколько в ней горит решимость. Она бы смогла убить его – ему даже не так важно, для чего ей это и какими она располагает методами. Куда занятнее пощекотать себе нервишки. Она способна его убить. Вот только убьёт ли?
-Ты часом не наёмная убийца, Айви? Тебе бы пошла эта профессия. Так и представляю тебя с пистолетом наперевес и хищной усмешкой. И всё же, я, как-никак, бизнесмен. Что же тебя интересует, раз ты всё ещё со мной говоришь, и пулю мне в лоб пока не пустила? Деньги…навряд ли. Связи? Нет. Давай начнём торг за мою жизнь.
Он усмехается, накрутив на палец её локон, задумчиво и будто невзначай, за милой беседой.

 Отправлено: 25.11.20 01:44. Заголовок: - А вот это зря. Жен..

- А вот это зря. Женщины, порой, привязываются к таким клоунам, что просто диву даваться остается. Чаще всего так и происходит, - театрально вздыхает Стэйш.
В некотором роде, она даже намекает на Пола Хайдена, конечно, не сравнивая его с белобрысым клоуном. Но не понимая, почему этот подонок вообще может с легкостью подминать под себя женщин. Стейша была плохой девчонкой, но никогда бы для себя не выбрала плохого парня. Она и Герасима считала недостойным женского внимания. Потому что он был слишком плохим. Да, несмотря на свой характер, Стэйша ненавидела плохих парней. И еще больше она ненавидела подонков мужчин, считая, что уж в зрелом возрасте, пора бы взять себя в руки и прекратить изображать из себя Джеймса Бонда. Ибо Джеймс Бонд, как минимум был героем комикса, а значит ни черта не существовал.
- Разве виски и картошка фри это оригинально? По-моему – идеально, - умело лавирует она между его провокационными вопросами.
Конечно, он не оказывается такой простой рыбкой, как оказывались другие. А она еще думала, что Герасим просто ее дразнил, и завидовал, что ей достался такой лакомый кусочек. Сейчас же она понимает, что брат ее дражайший просто выдохнул с облегчением. Стэйша никогда не сдается, поэтому не собирается убегать с позором. Еще чего. Герасим умрет от смеха и злорадства, а ей брат еще живым нужен.
- Мне бы хватило небольшого бриллианта. Я хищная. Но не какая-то псина, которая будет вертеться на пузе, чтобы получить одобрение хозяина. Поэтому ни на что я не готова и ради иллюзорных яхт ничего не собираюсь делать. Собаки не бывают хищницами, а я - хищница.
Конечно, в ее речах, возможно, слишком много раздражающего пафоса, но она ничего с собой поделать не может, словно ненавидя его за всех женщин, которым он своими речами и поступками причинил боль. Стэйша знала, что таких было немало. Он – отвратительный, самоуверенный подонок, что искренне считает, что ему все должны. Он молодец, сколотил состояние. По мнению Анастэйши на этом его достоинства заканчивались, а она разве что зубами не скрипела, глядя на него.
Она искренне желает ему смерти, даже не смотря на его очевидное обаяние и привлекательность и даже сексуальность. Даже для нее, хоть он и не был в ее вкусе. Она бы с радостью с ним переспала, удовлетворив своим низменные желания, а потом убила бы к черту, и уж точно не жалела бы ни секунды. И никогда бы не оплакивала подонка, который, несомненно, заслужил кары.
Она пьет виски и закусывает картошкой фри. Обычно она не слишком себе позволяет такие излишества для фигуры и страшно завидует Надуа, которая может уплетать чипсы, во время «разделки» очередного трупа, и не поправиться ни на грамм. Анастэйша же за своим рационом следит. Но сегодня слишком стрессовая ситуация.
- Ах нет. Легко и просто не вручите. Но я ненавижу, когда легко и просто. Мое первое убийство прошло так просто, что я его толком не запомнила. Вошла в комнату отеля, выстрелила, ушла и все… каким было лицо? было ли разочарование или боль в глазах… с тех пор легко и просто мне совсем не интересно, - Стэйша улыбается, закинув в рот картошку фри, щедро окунутую в кровавый кетчуп.
Если честно, то у нее нет единой тактики, потому что ее выпады Пол Хайден с легкостью отражает, что, конечно, невероятно бесит Стэйшу. У нее была тактика, но он ее разбил, не дав даже возможности попытаться разгуляться. Поэтому Анастэйша решает, что ей нужно импровизировать. Подыгрывать ему, играться с ним. они меняются, кто из них кошка, а кто мышка. Изо всех своих сил Стэйша старается быть кошкой. Хотя, конечно, силы их не совсем равны. И Стэйша о себе слишком высоко думала.
- Наемная убийца? Честное слово, где можно найти такую тупую убийцу, что сидела бы, пила виски и точила лясы с жертвой? – она задорно смеется, словно сама мысль ее невероятно смешит, - нет, мне кажется, что я совсем не наемная убийца. Или же…
Стэйша вновь делает театральную паузу, словно в попытке задуматься или порассуждать игриво. Виски приятно разливается по телу, ей нельзя перебарщивать. Уж с Хайденом точно нужно держать ухо востро.
- Или наемная убийца слишком хитра. Скажите мне… разве есть кто-то, кто мог бы желать Вашей смерти? Я понимаю, что у Вас есть враги. Они ведь есть у всех. Но так, чтобы нанимать убийцу… кому бы Вы могли так насолить?
Она улыбается, осматривается по сторонам. В некотором роде Стэйша ощущает растерянность. Поэтому не слишком готова больше играть в эти идиотские игры.
- Уходите. Вы сейчас должны встать и уйти. А я допью виски и доем картофель. Если Вы хоть на секунду верите, что я наемная убийца, то уходите. Не от страха. Игры ради.
Громко было бы сказать, что она дает ему шанс. Но Стэйша может отказаться от охоты на него. но, если он не верит, что она его может убить, то ей придется доказать обратное.

 Отправлено: 10.01.21 04:30. Заголовок: -Интересно…зачем жен..

-Интересно…зачем женщины имеют глупость привязываться к таким старым клоунам, как я.
Усмехается Хайден на один бок, невольно перекликаясь своей усмешкой холёного и пьяного подонка с её вполне справедливыми мыслями относительно поганой мужской сущности. Подслушай он рассуждения столь очаровательного Ядовитого Плюща, точно не стал бы открещиваться, напротив, с циничной прямолинейностью подписался бы под каждым словом. Ну разве что он не вполне бы согласился с выдвинутой ей теорией о возрастах. Опыт прожитых лет подсказывает Полу, мол, верна истина – все мужчины, как дети. И сначала рассекают в памперсах, а после плавно переходят в стадию маразма и пускания слюней. В какой стадии нынче пребывает сам Хайден? Он ни черта не знает, предпочитая продолжать глушить свои пьяные мысли то в заигрываниях с молоденькими девушками, то отрываясь в злачных заведениях, то наслаждаясь кокетливыми головомойками Кэссиди, то чертовски скучая по покладистой, как ему наивно казалось, Итэлии. Только вот отчего-то, именно когда супруге вздумалось всерьёз взбрыкнуть и поставить его на место, в нём проснулась, чёрт бы побрал, запоздалая страсть вместе с тягой не уничтожать их грозящийся развалиться с грацией карточного домика брак.
-По-моему – весьма оригинально. По крайней мере, не помню, когда ел всё это в последний раз. Хм...не против, если утащу у тебя?
Он и впрямь берёт немного картошки, залпом сделав несколько щедрых глотков виски. Пристально смотрит на Айви. Айви ли? Он не сомневается – вряд ли она назвала ему настоящее имя. Что ж…такой поворот лишь придаёт их общению перчинки и интриги – он, пресыщенный многим, с энтузиазмом готов поддержать её каверзную затею, в чём бы та не заключалась. А в опасности её намерений Пол уже практически убеждён. Чем больше она пытается перевести всё в шутку. Только вот, он не вполне нормальный человек. Да нет, не чёртов психопат. Он – чёртов подонок. Причём, настолько, что его будоражит мысль о собственной смерти. Не пугающе или маньячно, а как прохвоста Лестера в грёбанной «Красоте по-американски», который умудрился достать сам себя. Впрочем, будь Итэлия параноидальной занудой, как та жёнушка Лестера в киношке, Пол, на его бы месте, предпочёл бы тихо-мирно удавиться сам. Как назло, Итэлия в корне иная. И ему всё труднее цинично делать вид, будто всё в порядке. В то время как, на деле, ему, привыкшему к амплуа равнодушного мерзавца, банально хочется просить жену о прощении. И чтобы они появились вместе на свадьбе их сына, как нормальная, пусть на почти руинах брака, пара.
-Твоя позиция, признаться, поначалу обескураживает, затем – впечатляет. Резко. Лаконично. Без приукрас.
Он вгрызается в её глаза обволакивающим, тяжёлым взглядом. Уж увольте – не обольстителя, для роли соблазнителя Хайден чрезмерно потаскан и суховат. Что называется, давно и прочно вышел в тираж. Тем не менее, ему ещё хватает мозгов сознавать, Кэссиди с ним не за его красивые глаза или толстый член. У неё другие цели, самое забавное, что, судя по всему, как и у Айви – это не только деньги. Женщины грозят свести его с ума, он на грани язвительного предложения им собраться всем коллективом, и дружно его пристрелить. К слову, ему бы чертовски польстило, если бы за это право они хотя бы приличия ради передрались. Кстати, он не шутит, отвечая Айви. Он вполне уверовал в её способность убить, даже больше – ничуть в строптивом намерении не сомневается. Однако, что мешает совместить одно с другим? Развести его коварно на бриллиант и не менее коварно шлёпнуть. Между прочим, он бы не был в обиде. Почему бы и нет? Он, пожалуй, сам себя бы не отказался прибить, если бы ему пришлось в той или иной сфере иметь с таким прожженным моральным уродом дела. А Хайден является тем ещё моральным уродом, чего отрицать.
-С такими мыслями, красавица, тебе не просто будет в стане киллеров. Думается, эмоции могут сыграть плохую службу, если привяжешься к своей жертве. Хотелось бы верить, что, к примеру – ко мне.
Произносит он с прищуром. У неё глаза ядовитой хищницы – не лукавой, как у Кэссиди, не потерянные, словно у Итэлии. Айви чертовски искушает его этой забавой, их игрой в жизнь и смерть. Кто она – безжалостный киллер или умелая охотница на богатых мужиков? Он бы не стал ручаться рукой, давая ответ. Но поэтому ощущает нечто грандиозное внутри.
-Да брось. Ты ловко со мной играешься. Не лукаво – мрачно. Ты подмечаешь мои повадки, даже то, как смотрю на часы. Хм…любопытно. Ты всё же хочешь бриллиант или узреть эмоции в глазах, пока меня убиваешь. Впрочем, разве одно мешает другому?
Она сумела его растормошить. Когда ему, казалось бы, слегка поднадоела жизнь. До лёгкой степени тошноты, хоть всё, что у него было, он сам, своими силами, в духе полнейшего заправского кретина, методично спускал в утиль. Для чего?.. У него нет ответов. Зато есть виски и чертовское желание всё крушить. Сейчас же он впервые за последнее время явственно сознаёт, что всё ещё дышит и способен хмыкать в припадке иронии.
-Я мог бы заверить тебя высокопарно, что мне плевать – умирать или не умирать. И так бы оно и было. Я – дерьмо, мир без меня не обеднеет. Но у меня есть дети. Семья. Я причинил им достаточно боли, не хватало только сдохнуть в качестве подарка на свадьбу сына.
Ноет ли Хайден? Ну, пожалуй. Ему нравится наблюдать, как в её душе неприязнь к нему борется с пылкостью. Он себе не льстит и не считает, будто Айви спит и видит накинуться на него прямо здесь, в ресторане. С другой стороны, попытайся она изображать томное безразличие, он бы не поверил в подобный расклад. Может, он самоуверен. Вероятнее – просто старый дурак. Если верить досадливым монологам сынули – Пата.
-Знаешь, мне многое нравится в тебе. И особенно соблазнительным нахожу, как церемонно ты мне «Выкаешь», при том нахально угрожая.
Он притягивает за подбородок её личико ближе, мягко, но с чертями в глазах, оттянув её нижнюю губу своими, а затем отстранившись резко и выгнув бровь многозначительно. Он, наверняка, представляет собой не лучшее зрелище – предположим, до чуда-юда, витающего в парах перегара, ему далеко, но и не сказать, будто Пол в своей лучшей форме. Он потрёпан, разбит гнётом обстоятельств. Точне тем, насколько нынче он над своей жизнью не властен. Не от перспективы быть убитым – если уж помирать, как раз от рук каверзной красотки. Он ведёт речь о том, что потерял над Итэлией всякий контроль. Контроля же над Кэссиди никогда не имел вовсе. Что уж говорить о том, чтобы вес его слова значил для Патрика хоть что-то? Разве Эмма ещё пытается разглядеть в нём зачатки нормального отца. Ну ладно, хоть какого-то. Он очень любит её, но он не из тех правильных папенек, кои мило вели бы с дочерью разговоры о романах. Вот спустить осточертевшего доводить его малышку до слёз мудака, Кейси, с лестницы и патлатого Дерека так, за компанию – это очень про него.
-О чём и говорил. Ты сомневаешься. Думаешь, не помочь ли мне. Давай решим так, хищная красавица. Ты дашь мне немного времени. И за это время я вычислю того, кто меня заказал. По-своему с ним разберусь, а тебе оплачу двойную цену за заказ. Ты в шоколаде с бриллиантом, я – в шоколаде живой. А не найду – ты меня убьёшь.
Он, немного поколебавшись, а, быть может, просто не в силах с ходу принять вертикальное положение, нестройно поднимается на ноги. Разумеется, оплатив счёт и расплывшись в пьяной ухмылочке на прощание. А ещё грубовато приложившись губами к хрупкой ручке Айви, почему-то ему охота оставить на ней свой след. Как бы развратно сиё не звучало, но по сути, он ведь просто целует ей руку, разве нет?
-Так ко мне девушки ещё не подкатывали. Должен признать – это сработало. Вот и понимай, как знаешь, опасная кокетка.
Он подмигивает ей, удаляясь восвояси. Так до конца для себя не решив, больше он возбуждён ею как своей потенциальной убийцей или как охотницей за его сомнительной персоной и бриллиантами.

 Отправлено: 27.06.23 00:32. Заголовок: Джия страдала. В чер..

Джия страдала. В черных волосах появились седые пряди, словно она пережила страшную травму. А она ее, мать твою, и пережила. Ее умудрилась отыскать даже эта Ниси, Джия ей сообщила ей, что, если та не свалит сию секунду, то она вспорет ей брюхо. Та ретировалась. Забавная трусливая потаскушка. До Джии еще дошли слухи, что эта шалупень сдружилась с Янлин. Да какое там может быть удивление. Трусливая шмара испуганно сбежала от Джии.

Явился даже ее папаша, которому Джия так же стала угрожать. Она не понимает, что от нее хотят. Ведь Кенджи трахал эту потаскушку. Это не выдуманная история, чтобы их рассорить, это факт. Да ее выгнали из особняка, но разве осталась бы она сама, когда узнала бы правду? Она и считала себя жертвой и не считала. Джия сама запуталась, буквально разрываясь от того, как ее предали.

Она ничего не желала слушать. Потому что факт оставался фактом. Ее предали, ей изменили, там ходит эта профурсетка и ходит не просто так. В ее противном пузе плоть и кровь Кенджи. Никогда Джия не примет этого ребенка.

Но папаша шлюшки Хира не отступал. Мерзкая Ниси описалась от угроз Джии, а старый хрен нет. Пришлось с недовольным лицом его впустить. Мерзкий слащавый старый лис. Джия отчаянная и преданная своей любовью, но она не идиотка вступать в схватку с лисом старым. А он преподнес ей приглашение на прием. Сначала ей хочется его разорвать, потом засунуть в задницу Кенджи или этому Хире. Или разорвать и засунуть в старые задницы по половинке.
Она любит приемы, но сейчас… отец шлюшки, что трахнул Кенджи, продолжает ей что-то говорить. Он притащил ей сраное платье, которое хочется выкинуть. Он, словно, змей, шепчет ей что, никогда Кенджи Миуру никого не любил, кроме нее, и что она должна показать на приеме, кто есть королева, кто есть власть. И ее бесит, что она ведется на эти речи. Она шлет к черту Хиру, говорит, что ей насрать. А он так хитро сообщает, что она может показать, кто главный. Показать и беременной Ниси, что спелась с Янлин. Показать и Кенджи, что уже ее предал… он, словно знает, что сказать, как выбесить ее и как заставить желать показать, кто есть главная королева Миуру. И Джия ведется. Выгоняет Хиру под угрозой смерти, но, черт дери, ведется. А лис уходит с хитрой усмешкой, он понял, что Джия повелась.

Она всегда любила кожаные штаны, высокие каблуки, да, например, белые рубашки, что не застегивала на верхние пуговицы. Но сейчас рассматривает принесенное ей элегантное платье. Она уже давно приготовила краску, чтобы закрасить седину, потому что седина в черных волосах ее бесит и напоминает о пережитой боли. Но сейчас оставляет ее в прядях своих волос. Она потом обязательно от нее избавится. Но сегодня она покажется Кенджи Миуру – старому предателю такой, какой он ее не видел. Элегантной. Да разбитой с этими седыми прядками. Но не сломленной, потому что она явится с гордо поднятой головой. А уж она сможет.

Они с Кенджи не виделись черт знает сколько времени. Они даже не связывались. Вернее, была ли у него возможность? Она бы сразу вставила ему в ухо спицу. Ей нравится место проведения приема. Она до последнего себя убеждала в том, что никуда не пойдет. Даже, когда застегивала платье и босоножки, даже, когда укладывала волосы и делала макияж. Отражение ей нравится. Пусть это не совсем Джия. но ей так мстительно хочется показать другую себя. Словно так она спокойнее.

В ресторане она тут же хватает бокал с шампанским и быстро его опустошает. Взглядом окидывает помещение. Много знакомых лиц, много тех, кто ей даже кивает, а есть и те, кого она совсем не знает.

Спиной ощущает на себе взгляд. Оборачивается и встречается глазами с глазами Кенджи Миуру. В ее взгляде раньше пылала страсть, даже гнев, нечто очень горячее. Сейчас ее глаза пылают гневом, да, но боль на глубине стирает яркость. Джия смотрит на него с болью. Ей хочется разорваться этот контакт взглядами. И хочется никогда не переставать на него смотреть. Ведь любовь из сердца не вырвать. У нее так и не вышло.

Кто из них первым делает шаг навстречу, она не знает. Знаешь лишь то, что мгновение спустя они оказываются лицом к лицу.

- И где мать твоего очередного ребенка, - хмыкает Джия, стараясь как-то скрыть боль, весьма очевидную, - ты всегда ненавидел Мариотта. Как приятно знать, что он за твоей спиной. Жаль он тебя предателя не прирежет здесь к чертям.

Ей хочется выплеснуть гнев, а получается какой-то ядовитый сарказм женщины, что ревнует. Она даже отвлекается на то, чтобы, словно назло Кенджи, поприветствовать Мариотта и его спутницу художницу Руссо.

 Отправлено: 29.06.23 00:28. Заголовок: Кенджи в какой-то мо..

Кенджи в какой-то момент отключает слух - чтобы прямо тут не размазать мозги Хиры по стенке. Всё-таки в баньке достаточно жарко, как-то не комильфо им будет тут преть. Он старается читать про себя мантры, что, как назло, когда надобно, упорно выпадают из его престарелой памяти. Да нет. Кенджи понимает - Хира вполне логично отбивает его угрозы той же монетой. Только вот ведь не Кенджи влез в судьбу старого лиса и устроил там жёсткий и весьма циничный кипиш. Так что, он своё слово сказал, старый лис его слово услышал. И, молодец, счёл за благо очень своевременно свалить, пока у Кенджи окончательно не сорвало крышу от его зашкаливающего вероломства. Ну а дальше пусть поступает по своему уразумению - чёрт подери, невзирая на все их грубые перепалки, этот лис чем-то Кенджи по душе. Пусть он вероломный старый грёбанный индюк с напрочь убитым инстинктом самосохранения...однако, он хотя бы действует из лучших побуждений по отношению к этой своей малолетней блондинке. Ладно уж, куда деваться, пусть эта Наина помогает Яхико в его медицинских свершениях – а он, к слову, уже достал нудить, что без помощника он как без рук. Если блондинка ненароком не отрежет кому-нибудь палец, вместо того, чтобы пришить – это уже будет считаться успехом. Ох, пиз*ц. Так вот, насчёт лиса. Кенджи на руках его носить будет и в задницу дуть, коли тот, кроме щуток, и правда сумеет вернуть ему жену. И где-то он понимает, что пошёл на всё это мракобесие и бесбашенное безумство Хира не из бездушного, пусть и в его стиле закономерного стремления пристроить бестолковую дочуру, слабую на передок – и тем паче не из желания тупо, любой ценой, утереть главе Миуру нос и таким образом выпендриться. Кенджи ведь и сам за свою Джию готов...как бы ужасно, мерзко и убого не звучало, даже какое-то время держать жену на расстоянии, подальше от этого чёртового фарса.
Хотя, откровенно говоря, во всей этой истории Кенджи так и не понял суть действий Тагавы. Не то, чтобы тот прямо велел ему отослать видите ли неугодную всем этим недо-пересамураям "бездетную" жену, но ясно намекнул на важность моногамии. Вот только, если Тагава с Ясунари дружно порешили, мол, Кенджи, поджав уши, вышвырнул любимую женщину, лишь бы угодить их устаревшим взглядам, то трижды ха. Он действительно старается беречь свою жену, пусть пока вынужден делать это вот так трусливо. Он не отрицает того, что опасается возможных поступков главы Совета, что выглядит таким невозмутимо рассудительным, однако, ненавидит любые попытки идти против его решений. Вместе с тем, Тагава с Ясунари сами себе поставили странную подножку. Благо, во все времена именно брачные узы давали женщинам гарантию защиты и стабильного спокойствия. Теперь же, выходило, что каждую бездетную супругу могли вот так "турнуть" из-за первой попавшейся шлюшки, что "удачно раздвинула ноги и умудрилась залететь с одного захода. Раз никакие узы брака не спасают от подобной незавидной участи, ну пусть все эти умники не удивляются, коли бабёнки кланов категории чайлдфри раскудахтаются да поднимут бунт. Шутка, конечно, но в каждой шутке доля истины.
…Через некоторое время он весьма лихо для своего старческого возраста собирается на великосветский криминальный приём. Кенджи терпеть не может такие мероприятия, хоть многие его товарищи и неприятели упорно полагали, что он маниакально тащил Джию на все эти сходки чуть ли не за уши. А на деле, выходить в свет обожала как раз его супруга. Кенджи же давно – ленный кот, которому бы, развалившись в старом и удобном, даже слегка продавленном его задницей кресле, гонять ну разве что не чаи, а коньяк с вискариком. К слову, то была его последняя наивная надежда, что в глубине души Джия верит и знает, что он не стал бы кроме как по пьяни лезть на какую-то малолетку. Она, вполне возможно, не поверила бы в то, что начихать ему на всех этих вчерашних школьниц, он в ровесницах своих дочерей и баб то, откровенно говоря, не видит. Но уж точно Джия верит в его лень. Чтобы он по своей, доброй воле, оторвал свою старую задницу и принялся, роняя похотливые слюни, бежать скупать сумки да цветы каким-то малолетним шлюшкам лишь бы пару раз на них залезть, да матерь божья, спаси сохрани, чур ему. Коли ему захочется истерического, туповатого скандала, что способна закатить особь женского пола строго до определённого возраста – так у него целых несколько штук дочерей для этих милых целей. Да и не извращенец он ни разу, как ни крути.
В сердце всё болезненно и вместе с тем разбито счастливо щемит, когда он просто видит Джию. Сначала со спины, но любимый, статный, хищный силуэт своей красавицы он узнает среди всех. В её волосах появилась седина, и почему-то это больно и…красиво. Такое странно ощущение. Он к ней подходит и касается волос, заставив резко, агрессивно обернуться. А он за это время сдал и постарел, у него сильнее проступили морщины. Не из-за возраста. Просто он без неё как мёртвый. Старая развалина, которому да ни черта не нужно. Разве что тихо, мирно сдохнуть – а на хрена ему сдыхать с огоньком. Его огонь забрала Джия со своим уходом. Она – его огонь. Есть те, кто, заметив седины в прядях любимых женщин, зачем-то ищут их молоденькие копии в других. А для него она – Богична. В её волосах переливается серебро, лунный свет. Он не из тех, кто сделает себе харакири даже из-за смерти любимой женщины. Быть может, он бы даже продолжал шутить. Он цинично пережил смерть Коичи. Но, если первой умёрт Джия, он спокойно понимает, что очень скоро его хватит инфаркт или инсульте. Потому, что ему будет глубоко насрать на мир, где её нет.
Он переводит дыхание. Она такая родная, красивая, невозможная. Своя. Как, чёрт дери, ему не хватает Джии. Нет никого, кто так же его бы любил и ненавидел. Кто также его поносил последними словами, а по факту…понимал.
-Прекрасно выглядишь. Тебе всё идёт. Это платье. Джинсы с хлопковой блузкой. Кожаные штаны, прямо под твой горячий нрав. А хрен её знает, где эта самая мамаша. Если она не совсем идиотка - то, полагаю, подыскивает нового папашу для своей малявки. Да вообще насрать, кто там и где. Мне важно, где ты.
Он хмыкает, но уж больно печально. Даже не пытается изобразить хорошую игру при паршивой погоде.
-Если моя любимая женщина не желает ходить со мной на эти сраные приёмы. что ж, я это приму. Ты же прекрасно знаешь, я и таскался сюда всегда только за компанию с тобой. Тогда меня это радовало. А без тебя...что толку. Всем весело. А мне насрать на всё.
Он знает, что только попытается взять её за руку или по-мальчишески прижать к стенке, как его яйца будут болтаться где-то у люстры, как её трофей. Его, конечно, это не пугает, но, признаться, возбуждает до всех возможных пределов. Его дикая пума, его дикая кошка. Неповторимая. Да кто там к чёртовому лешему способен её заменить? Глупости.
-Джия, мне нужно с тобой поговорить. После приёма. Пожалуйста. Просто дай мне эту чёртову возможность высказаться и скажи сама. Хоть что-то. Хочешь - прирежь меня. Если тебе так будет легче. Только не уходи.
Он почему-то хмурится, перехватив с подноса официанта пару бокалов виски и один протягивая Джие. Сам опрокидывает в себя всю стопку и словно себе вопреки упорно остаётся трезвым, как стёклышко. Он, кстати, тоже собирался на этот приём, словно барышня на выданье, хотя обычно хватает первые попавшиеся, пусть и аккуратные с иголочки шмотки в своём гардеробе. А тут он словно мальчишка первоклассник, робеющий перед первым свиданием с главной школьной красивой стервозиной.
-Ты такая красивая. Всегда - самая красивая. Не закрашивай седину. Но ты ведь закрасишь, мне назло.
Джии, конечно, как и всегда – палец в рот не клади – не успевает Кенджи поприветствовать Яна и его спутницу, как его стерва с чокнутой художницей какого-то дьявола перетекают на балкон. Может, задумали их отравить, ибо приём грозит сказаться скучным? Мало ли чего.
-Мариотт. Не буду спрашивать, какими судьбами - судя по твоей кислой физиономией, ты обожаешь эти светские тусовки не больше моего. Впрочем, не удивлюсь, если не угадал. В последнее время я потерял грёбанную сноровку. Раз уж наши прекрасные дамы решили посплетничать о своём, о девичьем, на балконе, почему бы нам не потолковать о своём, мужском?
Ну, раз их дамы решили пошептаться без их ушей, к чему терять даром время – может, так звёзды совпали, что им тут суждено расслабленно перетереть давно грозящие столкнуться так или иначе интересы.
-Давай к делу. Мы оба не любители расшаркиваться да переливать из пустого в порожнее. Мне импонирует твой стиль - жёсткий, прямолинейный и безо пафосных чудачеств. Ничуть не удивлюсь, если мой стиль тебе - не очень. Бирсу я "нравлюсь" и того меньше. Торстону - пофиг. Меня сиё не смущает. Что скажешь? Жаждешь вражды - не вопрос. Мне вот все эти войны поперёк горла, как кость престарелой собаке. Я предпочёл бы сотрудничество.