Отправлено: 19.11.22 01:41. Заголовок: Пафосный ночной клуб для молодёжи Острова "Diamond"

 Отправлено: 19.11.22 01:55. Заголовок: Два месяца назад. Та..

Два месяца назад. Такеши назначает Мике встречу. Он избегает слова свидание, особенно с тех пор, как ему ясно дали понять нежелательность их общения и уж тем паче, чтобы это не дошло до сведения гостеприимного, но до пробирающей жути опасного дяди.
Такеши обычно терпеть не может ждать и умудряется везде опаздывать с надменным видом баловня судьбы, но тут является раньше и разве что ногти не сгрызает. Мика появляется в поле зрения, а его спина вытягивается, как струна. Когда она к нему тянется, он мягко, но бескомпромиссно кладёт ладони на её плечи, удерживая на некотором расстоянии. Чертовски сложно. Хочется прижать её к себе и слушать дыхание. Чтобы этот день не заканчивался, и они хоть на пару минут растворились в темноте, скрытые от глаз окружающих.
-Я говорил, что ты моя. И я бы этого хотел. Но я пошёл на поводу у сердца, не у головы. Мы не можем быть вместе, Мэико.
Его голос звучит жёстко. Он не удерживается, с ласковой страстью проведя пальцами по её волосам, но, будто опомнившись, убирает руки в карман, чтобы не было соблазна снова её коснуться. Такеши и сам понимает, его слова звучат пафосно.
-Я не игрался. Я не относился ни к одной девушке так серьёзно, как к тебе. Но тебе нельзя быть со мной. Моя семья опасные люди. Наш роман не просто не одобрят, нас убьют. Я бы рискнул своей головой. Но не твоей и не друзей. Если вы пострадаете, я себе не прощу…мне хватило похоронить друга в этой жизни.

И он ушёл тогда жёстко, не оглядываясь, хотя внутри орал. Он слышал, как она заплакала, как в порыве эмоций его проклинала. А потом всё равно ему звонила, а он не сбрасывал. Просто цинично не брал трубки, кусая губы, всякий раз умирая. Но…он не достаточно сильный, чтобы ради их романа вступать с миром якудза в бой. И… он не достаточно слабый, чтобы ради пылких чувств рисковать её головой и головой её матери, чего уж Мика бы явно не простила ему. Он обрывает всё их общение, пусть у обоих отболит скорее, цинично пытаясь себя убедить, мол, все эти эмоции по юности чистые глупости и быстро пройдут. Ничего не проходит, он готов биться головой о стенку. А тут ещё их мужская компания дала нехилую пробоину.
У него нет возможности отвлечься и он, как дебил, берётся за уроки. Набирается жалкой смелости, запинаясь и уперев глаза в пол, попросить дядю позволить пожить у Шизуки, ничуть не надеясь на успех. Но, удивительным образом, разрешение получает, не питая иллюзий – на их с Микой разбитый роман сей факт не повлияет. Он всё чаще шатается где-то сам по себе, как придурок, толком не понимая, что делать с собственной дурной судьбой. Да кому к чертям собачьим он сдался? Друзья наверняка радостно хрюкают и без него. И его это выводит из себя и равновесия. Как и мысли о том, до чего Мика глупо мечтает продолжить дело матери. Она вообще соображает, чем её матушка зарабатывает на пропитание?! Пусть вместе им не быть, Такеши такой судьбы для Мики не желает. Такеши молчаливо, но высокомерен. Даже, когда они всей компанией заваливались в клуб, именно Таке презрительно закатывал глаза от вида молоденьких, но продажных танцовщиц. Этого ему с лихой хватало в доме Таканори, когда папенька закатывал с проститутками кровавые оргии чуть ли не каждый день и заставлял Такеши наблюдать бесчинства. И мог запросто избить сына за то, что тот пытался улизнуть из комнаты без разрешения. Такеши не возникал, не желая вызывать на бедовую голову очередные припадки бешенства. Но с той поры разврат откровенно недолюбливает. И от одной мысли, что Мика стремится продавать себя за деньги, у него крыша слетает от возмущения и беспокойства – он ведь заставил её вернуться в нормальную жизнь, а не романтично сдохнуть как Ромео и Джульетта. Но не может спокойно реагировать от мыслей – она ни черта не понимает, на какую желает подписаться судьбу. Гейши – это не пафосные веера и точёные телодвижения. Это всё то, о чём Мике лучше не знать, чёрт дери.

Тем, кто знает Таке как свои пять пальцев – пожалуй, это в особенности относится к Луи, как бы этот засранец сопливо не дул щёчки при каждой новой попытке Такеши, сквозь зубы, прояснить их бабские непонятки – вряд ли бы его упрямейшему из друзей показалось удивительным, когда Таке спонтанно оказывается в том ночном клубе, где по юности они пару раз тусанули с девчонкой, от коей он люто скрипел зубами, и ему не забыть её. Лика была его первой женщиной в том самом смысле слова и…он феерически облажался в ту ночь. Лика, не смущаясь, засмеяла его, а при всякой новой встрече не переставала стебаться над размером его органа и неумением рулить им в нужном направлении. Чего греха таить, Таке в тот период трясся от страха сделать всё не так и сделал всё не так, промазав, что называется, во все цели. Такой позор не забыть никогда, потому он не надеется, мол, Лика позабыла о его просчёте как о страшном сне.
И тут, словно в пьесе абсурда, он натыкается на…Лику. Да не просто натыкается, а опрокидывает на неё бокал со спиртным. Шипит, как раненый кот, предполагая, коли её нрав бешеной фурии не изменился, она накинется на него со своими коготками исполосовать Такеши всю его наглую морду лица. Он, к слову, бы извинился, но все слова так и застряли в горле, до того она хороша. Он и так прекрасно её помнил. Но сейчас…чёрт дери, она сногсшибательна, и у него то чувство, когда в пору позорно ловить свою челюсть, что грозит упасть к её длинным ножкам на хищных каблуках. Он, разумеется, изображает небрежную непосредственность, выгнув бровь как в фильмах для умственно неполноценных, которые видятся ему безбожно крытыми. Малик с Рафой точно дружно бы фыркнули. Однако, по счастью, они не имеют удовольствия наблюдать за сей сценой.
-Надо же, какие люди. Лика, детка, как твоё ничего? Не бери в голову, я куплю тебе новые шмотки, в сто раз лучше этих. Ты же знаешь, для меня бабки – это пыль.
Он ведёт себя дерзко забавным образом и строит дурацкие попытки то ли её задирать, то ли разжалобить, дабы не схлопотать – от дикого смущения. Эта стервозная заноза постоянно над ним измывалась. У него руки даже дрожали от ненависти и от страсти. А на деле…если какая девчонка в этом мире могла подлатать его раны, так только она. Ибо сейчас, если честно, хочется взвыть. Разрыв с Мэико. Смерть Коичи, и их перед этим ссора. Скупые мужские слова извинения, которые Коичи уже не услышит. И слова извинений, что его вполне живой рыжий друг слышать не хочет. В его жизни всё разваливалось, он даже стал учиться от скуки и одиночества почти нормально. Разве что с Сакурой отдыхал душой, когда они вместе трепали Хатико за ушами – и ощущал себя живым, когда, сквозь зубы, сцеплялся с недоделком Джуном за честь старшей сестры.
Касаемо же его жгучей стервы…Он никогда с такой позорной нежностью не относился ни к кому, как к Мэико. Но, он не может отрицать, что никогда ни от кого ему так не сносило крышу, как от этой стервозной красотки.
-Да брось, кошечка. Отличный вечер. Можешь снова завести песню про красоту моего члена, а чего ещё ждать, ты же так боишься проверить, не научился ли я чему за это длительное время?
Такеши хмыкает в своём стиле в ответ на многозначительный взгляд Лики, коим она его непринуждённо и весьма стервозно окинула – есть за Таке такой грешок, извечно хорохориться, когда из штанов готов выпрыгнуть как нервничает. Хотя, сейчас, когда он свободен от былого гнёта и живёт по большей части у тётушки Шизуки, он ощущает себя относительно расслабленно. Такеши искренне благодарен Тагава-сану, который не бросил его на произвол судьбы. Останься он после смерти отца один, то откровенно бы струхнул – Таканори натворил столько дел, что уж точно нашёлся бы кто-то, кто прирезал бы его отпрыска. Но под защитой властного дяди он чувствует себя в безопасности. И привыкает дышать, не дёргаясь каждую секунду, как на вертеле. Только вот не питает тупых иллюзий как мило могла бы закончиться для них с Микой попытка бунтовать. Ему пока хочется пожить, и за человеческое желание жить ему сопливо не стыдно.

 Отправлено: 26.11.22 00:08. Заголовок: Музыка грохочет, но ..

Музыка грохочет, но Лику больше бесит, что она потеряла свою грудастую занозу Кешу в толпе, и поэтому сейчас вынуждена лениво тереться своей сочной задницей о какого-то кретина, что разве не хрипит ей на ухо. Кеша, скорее всего уже вовсю заигрывает с барменом, который обслуживает гостей на самом входе. Больно тот напоминал беженца из Афганистана, а очевидно, был во вкусе Кеши. Если Лика тащилась по поварам, что готовили кимчи, то Кеша постоянно кружилась возле фалафельных. Так и жили.
Лика не то, чтобы ведет себя отвязно, скорее, равнодушно и стервозно, просто принимая то, что ей покупают выпивку. Сама она убирает волосы ото лба, лениво двигается в такт музыке и лаже равнодушно позволяет себя лапать. Только от всех этих манипуляций рук на ее заднице и талии, ее начинает мутить, она резко отпихивает от себя нерадивого ухажера, который, кажется, даже ее лица не видел, и направляется в сторону бара.
Ее целям не суждено сбыться. Она закипает внутри, когда видит, как на ее платье расплывается мокрое пятно.

- Я тебе сейчас руки вырву, кретин рукожопый, - шипит она, не глядя хватая салфетки в попытке как-то исправить ситуацию, - сорву с твоих кривых рук кожу и сделаю себе новое платье.

Она поднимает глаза, чтобы вцепиться в виновника конфуза. И… приехали. Тот самый Такеши, ей самой противно, что она его в своей голове так охарактеризовала. Лика тут же смеряет его пафосным взглядом от головы до пят. К несчастью, выглядит, он круто. Ему идет белая футболка, простые джинсы и эта небрежная прическа. Если честно, то пальцами хочется оттянуть его за волосы, чтобы оставить засос на смуглой шее, но пошел он к черту этот гребаный засранец.

- Я не заказывала роллы, малыш, но можешь скрутить парочку, если не терпится, - хмыкает она, сощурившись, - мне нравится с угрем. Иди работай.

Лика не умеет быть милой, ни с кем, кроме Кеши, и то они порой трогательно могут «пройтись» друг по другу. Однако, конечно, любя, ибо они уже давно, словно сестры. Всех остальных они были готовы задушить своим ядом. А уж Такеши Мацумото был идеальной мишенью для яда Лики, ибо, можно сказать, что он ее отверг. В ее голове. Ничего между ними быть не могло. Она стерва, а он мальчишка, который, к слову, не так уж плохо пользовался своим членом, как об этом в красках везде вещала Лика. Его член ей даже понравился. И ей понравилось, как от него пахло. Да к черту!

- За мной, - приказывает Лика, почему-то будучи уверенной, что хотя бы из любопытства он отправится за ней.

Когда они оказываются в туалете клуба, Лика вновь осматривает его пошлым, раздевающим взглядом. Стоп! Разве девушки должны так смотреть? Не прерогатива ли это молодых людей?

- Снимай футболку, - она на секунду ловит его удивленный взгляд и усмехается, - ты испортил мое платье. Отдавай свою футболку, мастер суши, все просто. Или ты хочешь, чтобы я позорилась с пятном?

Лика щурится и двигается к нему, хищно, словно, еще немного и совершит нападение, хотя кто сказал, что этого не случится? Лика любит управлять. Управляла и своими идиотскими эмоциями, которые проснулись к этому весьма непутевому азиату, который, к тому же, был влюблен, вовсе не в нее. Благородства к Лике не было. они с Кешей как-то, напившись дома, строили планы, как отравить зазноб своих предметов симпатий. Анхелике не нравилось именно то, что она ощущала. Соджиро, кстати, преподал ей урок. Неважно, как об тебя вытерла ноги сука, что запала в душу, ты все равно побежишь к ней щенком. Лика была бы не против, если бы большой щенок вроде Соджиро бежал к ней, но нет. Да чтобы его богатая тварь разрушила красавчика. Или пусть живет счастливо. Она сама пока не понимала, хотелось ли ей услышать, как разбивается сердце Мераза или, чтобы он показал ей, что счастливым можно быть даже, когда ты засранец и дерьмо. Соджиро заводил Лику сильно, ей хотелось обвиться вокруг него. Но внутри нее не было такого ледяного болезненного пожара, как перед этим «недоякудза».

Ее дыхание, смешанное с алкоголем и мятной жвачкой оказывается прямо на его губах, к она все же упрямо сжимает его белую футболку, стараясь потянуть ее наверх.

- Хочешь сделать эту ночь сплошным разочарованием для меня, как в прошлый раз? – облизывается Лика, - может все же суши? Поверь мне – хорошие суши лучше плохого секса, - хмыкает, зачем-то желая заполучить его сегодня.

 Отправлено: 28.11.22 00:42. Заголовок: Луи и Такеши два тр..

Луи и Такеши два трусливых засранца. Такеши «недоякудза», а Луи «недогангстер». При были этом были лучшими друзьями. После их последнего разговора, где Луи вел себя, как обиженный идиот, прошло время. Твою мать. Луи обожал Такеши. Ближе его никого не было, он ужасно ревновал Таке к Рафе и к Малику. Они ругались по той причине, что Луи ревновал друга. Ничего «гейского». Просто Такеши был ему настолько близок, что Луи буквально умирал. Ему даже казалось, что единственный, кто спокойно бы отнесся к влюбленности Луи к Мэдисон – был Такеши. Всякий раз Луи полагался на Такеши.

А потом они поругались. Нет, они виделись в общей компании. Рафа и Малик постоянно над чем-то смеялись, Луи и Такеши следовали за друзьями. Рафа и Малик ничего не понимали, не чувствовали никакой напряжённости. Луи и Такеши делали вид, что все в порядке, хотя между ними что-то разбилось. Как будто бы детство и ребячество разом выдавили из легких, а Малик с Рафой этого не замечали. Как истинные друзья Луи и Такеши отмалчивались. И оба, не сговариваясь, все чаще стали пропускать общие посиделки. Луи проводил время в одиночестве, что-то подсказывало ему, что Такеши, порой, вел себя так же. Луи злился на себя. Он оставил Такеши из-за своих глупых обид, когда тому было вовсе не просто.

Луи влюбленно умирал от Мэдисон, и даже был готов распрощаться со своим образом засранца. Мэдисон же усмехалась и вовсе не пыталась его изменить, что еще сильнее привязывало к себе. прелестная красивая девочка, которую он выбрал, которая сумела понять, которая отвергла потому что он – чертов трус. Пафосный красавчик, а она простая девочка. Она хмыкала от его поведения. И это было понятно. Луи пытался сделать ее жизнь проще, она упрямо отказывалась даже от кофемашины, которую он пытался припереть к ней домой. Ему даже не с кем поделиться и спросить, как завоевать ее доверие, когда он постоянно лажает, скрывая их симпатию от стыда.

Такеши отправился в клуб. Рафа захотел закидываться фастфудом со своей Кассандрой, а Малик вроде как решил потрахаться со своей порочной блондинкой. И тот и другой пообещали приехать в клуб, но очевидно было, что только Такеши действительно собирался в клуб. Луи отправился за ним. Такеши был его самым близким другом, он понимал, что Таке просто желал отрываться. А Луи просто желал сохранить дружбу. И посчитал, что сегодня – подходящий момент. А, может, он просто обкурился какой-то дури, и его повело на приключения. Как будто бы экстази закинулся или MDMA и его ноги сами ведут – налаживать. Он практически уверен, что момент удачный. Некоторое одиночество Такеши он ощущал кожей, потому что сам был таким. Сейчас одиноким даже среди самых близких.

В клубе тьма народу. Обычно Луи следует сразу куда-то в сторону вип ложи, потому что все эти дрыганья на танцполе можно оставить Рафе, который с радостью тряс своими кудрями под музыку. Луи – серьезный «недогангстер». Он не может себе позволить вилять задницей и толкаться под музыку. Но сейчас он ищет взглядом Такеши, понимает, что это вполне может быть безнадежным. Он идет к бару взять себе что-то выпить и радостно натыкается взглядом на знакомую, к слову, красивую фигуру причины ночных кошмаров Малика. Кеша вовсю флиртует с каким-то пареньком, а Луи смеряет его мрачным взглядом и произносит

- Свалил, - назвать его джентльменом сложно, конечно. Но по фигу. Паренек ретировался, и на том спасибо.

Луи предвидел негодование грудастой поклонницы Малика, поэтому жестом попытался заставить ее молчать, и заказал сразу несколько шотов. Она стерва истеричная, но выпить они все любят, чертовы прожигатели жизни. заметив, как она слегка насторожилась, Луи даже не попытался «смягчить удар».

- Малик не придет, - перед ними быстро ставят шоты, - и он трахается с другой, вот прямо сейчас, - Луи жестоко бьет словами, но ему даже кажется, что он преследует благую цель, - ты нормальная девчонка, ужасная, безумная, громкая и даже пугаешь. Но вообще нормальная. Хватит уже бегать за нашим пакистанцем. Я видел его голым, ничего особенного.

Они все постоянно друг друга подкалывают. Малик не реагирует на Кешу, хотя та, действительно была привлекательной девчонкой.

- Таке не видела? – задает он теперь уже волнующий его вопрос, вездесущая Кеша в этом вопросе с легкостью могла помочь, - это тот, который, как ты, но парень, - снова расистские шуточки, чтобы разрядить обстановку. Причем даже для самого себя.

 Отправлено: 24.01.23 00:01. Заголовок: Такеши чувствует себ..

Такеши чувствует себя сентиментальной сволочью. Например, в отношении Коичи, ведь они делили детские страхи, к коим их вменяемая психика готова не была. Когда ни Кенджи, ни Таканори не намеревались делать им скидки и подтирать сопли, волей-неволей приходилось выкручиваться самостоятельно, если не сказать, выживать. Такеши вспоминает Коичи с ностальгией - вероятно, сия эмоция и зовётся в миру светлая печаль. Он бы не справился один. Такеши видит себя стойким и невозмутимым пареньком, при всём виртуозном умении поджать хвост и отсидеться в уголке от разборок подальше. И всё-таки, он бы не выкарабкался сам из чёрной депрессухи от созерцаний, как милейший папенька со смехом приказывал сподручным разделывать не угодивших ему шлюх по частям, чтобы несчастным как можно дольше приходилось орать. А что он сделал с его матерью, Такеши и не пытался докапываться – ибо Таканори с превеликим удовольствием поведал бы ему эту занимательную историю. Его отец не был добряком. Однажды он сделал Такеши подарок. Притащил коричневого кролика, и Таке, тогда совсем мелкий, был искренне счастлив. До той поры, как милый папочка не натравил на беззащитное животное свою бойцовскую псину. Такеши помнит, что от ужаса не мог рыдать, наблюдая, как бешеная собака, намётанная на охоту, рвёт маленького зверька в кровавые клочья. А Таканори холодно бросил через плечо, мол, слабак. Такеши же, понурив голову и сцепив зубы, подумал - пусть. Лучше он будет слабаком для подобных ублюдков. Таким он не желал стать и не полагал бессердечность проявлением мужества. Они беседовали с Коичи на всякие такие философские темы, отсиживаясь на чердаке в сторожке владений Миуру.
Но...в глубине души, Такеши, как, возможно, и Коичи, цинично сознавал - их связывала общая боль и напасти, но, они слишком отличались характером, возврастом, интересами - и, коли встретились бы в иных обстоятельствах, они бы не подружились. Потому Такеши нынче совестно за собственный цинизм, но - хоть он и вспоминает друга детства с теплотой - не намеревается неустанно рвать на себе волосы, напротив - Таке нашёл друзей, с которыми дружить он словно создан. В особенности, речь о его рыжей занозе в заднице - Луи, который показал Таке иное. Что иногда вас разделяют обстоятельства, обиды, недомолвки. Но вы упрямо, даже агрессивно, продолжаете тянуться один к другому, хоть могли бы разрестись по разным полюсам, не обернувшись. Ведь между ними нет проблем, что требовали бы совместного усердия. Они могли бы беззаботно шутить с Маликом и Рафой, забив друг на друга и отгородившись сердцами. Могли демонстративно, далеко не мирно переругиваться, как происходит с Алфи. Но...нет. Такеши готов землю носом рыть, лишь бы наладить с рыжиком. И, в свою очередь, не сомневается - это взаимно. Забавно, что Таке и не подозревает, насколько в данный момент Луи находится в непосредственной от него близости. Иронию ситуации подогревало и то, как жгучая стервозная красотка Лика выглядывала сисястую подружку, а та умудрилась наткнуться на рыжика. Впрочем, эти две стервы навряд ли поссорились – уж скорее Таке бы поверил в грёбанный атомный бум.
Музыка грохочет и, не успевает Такеши буркнуть нечто вроде извинений за свою оплошность, как вредная злюка тут же напоминает ему, каким нравом бешеной фурии обладает. Будь на месте Такеши наивный мальчонка, он бы принялся расшаркиваться в тупых оправданиях да трястись от неловкости,. Он же, с лукавым пороком сощурив глаза и склонив голову, закуривает сигарету, нахально поморшивщись, словно у него башка разболелась от её громких трелей.
-Ой, страшно! Ты уж определись, дикая пума, что конкретно у меня рукожопое – пальцы или член. А то уж даже для меня, любимого, с комплиментами выходит перебор.
Он шутливо поднимает руки вверх, мол, сдаюсь на твою милость. Лика раздаёт команды столь лихим тоном, услышь который военные бы удавились от зависти – и Такеши, хмыкнув, благодушно идёт за ней вразвалочку, ему интересно, что она задумала устроить ему за пятно на этой её гламурной тряпке. Такеши не видит ценности в шмотках, но для девчонок это как для парней покуситься на их игрушки в сфере автомобильной промышленности. Если Лику досадное недоразумение расстроило, он не собирается оплачивать химчистку – оставьте жалкие жесты нищебродам. Он же, любимчик фортуны, пафосно скупит ей весь элитный магазин, на который она укажет пальчиком с сексуальным хищным маникюром.
-То, что ты на меня запала, ясно как день. Не боишься? Ведь, может статься, я запал на тебя – глядишь, придётся тебе давиться моими кривыми кулинарными изысками.
Голова идёт кругом от творящихся вокруг событий. Первая нежная влюблённость в Мику, девчонку, которую он непривычно для себя берёг. И с коей расстался, дабы не утягивать в дебри кровавых последствий, что нависли бы над её бедовой головой. Он не стал подло затаскивать ту в постель, сознавая – вероятно, для неё этот опыт будет первым. И самым болезненным, ибо он принял твёрдое решением им больше не встречаться. Как бы больно не было. Он не законченный подлец, что всё равно бы стал добиваться своего в безвыходном для их романа положении. Это нежность или настоящие чувства?.. Или Лика. Девочка, которую он обзывал стервой и прочими нелицеприятными словами. Ножки и грудь которой он грезил сжимать, словно в последний раз, не собирась останавливаться. И от которой член стоял от одного её созарцания. Это страсть, или же настоящее? Он пока не мог забыть Мэико, и её грустные глазки. Но… он также не сумел забыть горящие яростным пылом глаза его первой девчонки.
-Эй, с чего это я должен отдавать тебе свою футболку? Мне холодно, а тебе всё нипочём, раз нацепила ночную сорочку. Ну ладно, полегче!
Он, хмыкнув, смотрит ей в глаза, а после с деланной ленцой позволяет стянуть с себя майку. Ему нравится бесить её покладистостью – ведь, пока он был зелёным юнцом, легко покупался на любой её крючок, тут же вступая в возмущённые препирательства. А теперь он мальчик взрослый. И его нелегко смутить или напугать. Только не говорите об этом Саваде. Как-то старший кузен навестил Такеду по клановым делам, где, как назло, Такеши с противным нажимом уговаривал недавно отосланную к ним бывшую жёнушку Рю совершить бодрую прогулку под дождём с Хатико. Савада смерил Такеши уничижительным взором и с усмешкой велел ему уматывать с глаз, прихватив пса. И Такеши, под его тяжёлым взглядом, чертыхаясь, в мгновение ока натянул с перепугу разные кроссовки, выскочив на порог, преисполненный энтузиазма обегать близлежащий парк.
-Ты в моей майке выглядишь чертовски соблазнительно. Хотя, вообще-то, предпочитаю созерцать тебя без этой мишуры. Детка, я максималист. Так что и секс, и суши. Сначала секс, и я измотаю тебя так, что ещё добавки попросишь…чёртовых суши.
Он уверенно стягивает с Анхелики эту её многострадальную сорочку, а затем неторопливо накидывает на её плечи свою рубашку. Он за время, что они не виделись, успел вытянуться и теперь намного выше Лики, так что рубашка доходит ей ниже почти до колен. Он, не церемонясь, резко притягивает её за талию к себе, впившись пальцами в обнажённую поясницу, запустив руку под кофту. Другой рукой ласкает линию декольте, дразняще уже поверх плотной ткани – она такая сексуальная, что кровь горит в жилах. Он помнит её хорошо, хоть после у него случались многочисленные интрижки, он испробовал и секс втроём, и много прочей пошлой хрени. А она оставалась особенной. Жгучая красавица со стремлением вести себя, как мужчина после секса. Получить и вышвырнуть. Только вот она оставалась одной из самых женственных и ранимых малышек, что он когда-либо видел. И не сомневался – такое поведение для неё служило защитной раекцией. Оттолкнуть первой, не привязаться, а потом не рыдать. Он успокаивающе проводит рукой по её волосам, властно, но не грубо притянув за шею, дабы шепчнуть осевшим голосом.
-Не бойся. Можешь и дальше придумывать моему члену сомнительные оды. Боли я тебе не причиню.
Он касается её интимного местечка рукой, убеждаясь – его детка достаточно от него растеклась! Он не изверг насухую её трахать. Как бы Лика не выёживалась и не гнобила мужчин, готовая пройтись острыми каблучками по их самолюбию, он давно уловил – она не из тех бесрассудных девиц, что мечтают латать швами раны в больничке после «простых движений», да лицезреть в боли романтику.
Он подхватывает её на руки легко, как пушинку. Такеши трусоватый лентяй, но далеко ему до лавров скромника. Он вжимает её статную, стройную фигуру с соблазнительными изгибами – и он готов её съесть глазами, членом и руками – мускулистым торсом в стену кабинки. Чёрт, в башке мысли путаются, музыка из зала грохочет где-то в отдалении. А он, стянув с неё трусики и смачно вдыхая носом запах с её смуглой и манящей шеи, входит в неё. Не вламывается, словно варвар, однако, уж конечно, как в тот их неудачный раз не тормозит и не бледнеет. Когда Анхелика в его руках, он ощущает себя уверенным молодым мужчиной, а не мальчишкой, от которого осталась разве что растрёпанная причёска да привычный налёт дурного пафоса. Он энергично имеет свою крошку, наслаждаясь горячим моментом тесного трения. Его движения мощные, но в меру деликатные – он не намерен причинять ей вред. Хотя его напор можно назвать довольно сильным, потому как Таке страшно возбуждён, и если самому ему стыдно признаться, то член не проведёшь. Он с тяжёлым, прерывистым дыханием, покрывает её шею и точёные плечи то яростными, то ласковыми поцелуями, почти нежно прикусывает зубами соски, задрав кофту – ему так нравится, как они напрягаются под его мокрым и горячим языком.
-Лика… Хочу, чтобы ты была моей девчонкой. Возражения… принимаются… может быть.
Рычит он ей в губы, забывая вдыхать воздух в лёгкие. На ней его глухая майка и дерзкие туфли на шпильках, и он улетает в небытие. Такеши, не останавливаясь, проводит свободной рукой, что не удерживает её под попку, по её шее вверх и на секунду кажется, что он готов жёстко сомкнуть пальцы на её сладкой коже, но он уже касается её подбородка, сгребая в охапку прекрасное капризное личико – с властной лаской притянув к себе и целуя губы так, чтобы из её головы вышибить даже имя её разлюбимой подружки в эти мгновения близости.

 Отправлено: 25.01.23 23:13. Заголовок: - Ты на меня не запа..

- Ты на меня не запал, ты жевал сопли по другой, и о ней ты думал, весьма хреново трахая меня, - хмыкает Лика, ужасно сильно себя контролируя, чтобы ее тон не позволил просочиться ревности, хоть и сомневается в себе, - а я тоже тащусь от одного засранца, который совсем не ты.

Она, конечно, имеет в виду Соджиро, словно, по привычке постоянно о нем думая. Хотя, если честно, то в данный момент лицо подонка как-то стерто в ее памяти, когда она заглядывает в глаза мальчишки, который толком не знал, куда пихать свой член. Но, когда запихнул, то Лика своим влагалищем запомнила каждую венку на его красивом, к слову, органе. Этого ему знать вовсе не следовало, однако Лика так просто сдаваться не собиралась.
Что он о себе возомнил? Был секс, какая-то возня. Но Такеши не был целиком и полностью с ней. Она не идиотка и понимала, что была там «вместе с ними» другая. Лика даже с самой собой наедине ни разу не произнесла слово «больно». А больно было. Потому что была та другая. Смуглой кожей Лика ощущала присутствие той, что была важнее.
А потом Лика растворилась в Соджиро, пыталась. Но и здесь ощущала, что была другая. Правда, еще более остро. Анхелика циничная и вовсе не сопливая сучка. Иначе точно расползлась бы сопливой лужей на коленях у своей малышки Кеши, вопрошая, почему никогда не может быть той самой первой. А Кеша бы успокоила. По волосам бы гладила, шептала бы правильные слова о том, какие все жабы, кто не Лика. Как всегда было. Но Лика – сука, каких поискать. Она не страдала от боли. Она злилась. Бесилась.

И как так вышло, что Такеши бесил ее даже больше, чем Соджиро, который уж точно был целиком и полностью во вкусе Лики?

- Ты можешь измотать, - Лика вновь сдерживается, чтобы не скользить похотливым взглядом по его обнаженному торсу. Мускулы стали такими явными, что хочется пасть на колени и облизывать пресс, - своими этими трениями членом и жалкими попытками хорошо трахнуть. Это чертовски выматывает, Куросаги Муросаги, - она его дразнит даже вымышленным именем, словно издеваясь над тем, что он азиат, хоть в ее случае это афродизиак. Как и он сам, твою мать.

Теперь она в его одежде, он притягивает ее к себе. Она, как идиотка, теряет контроль. Как-то покорно оседает в его почему-то ставших сильных руках. Мальчишка, словно доминирует над ней, она даже прогибается в пояснице, чтобы оказаться ближе к его телу. Прижаться разгоряченным туловищем к его вкусной коже.

- Я боюсь лишь того, - выдыхает в губы, - что твой мизерный член совсем не сможет причинить мне боли, сушист.

Она просто теряется, когда он проводит пальцами между ее ножек. Послать его к черту, залепить пощечину? Но Лика желает. И течет от его присутствия. Она сдается и, когда он избавляется от ее трусиков… Дерзкая Лика просто тает в его руках, оставляя лишь попытки задеть его грубыми словами.

Он в нее врывается. Ей хочется плакать. Как же хорошо, она и стонов сдержать не может. В руках этого дерзкого мальчишки, что вовсе не думал о ней, так правильно. Лика растекается, когда он держит ее в руках и вбивается в нее. Стонет. Умирает. Да она от его запаха рассыпаться готова, сжать в пальцах эти растрепанные волосы.

- Сильнее, - хрипит она мольбу в его губы, цепляясь за сильные плечи, соски горят огнем, но она убьет его, если он прекратит накрывать их своим ртом – пожалуйста…

Она молит. Он целует ее губы, Лика, сука стерва, просто плавится от этого засранца. Только бы ласкал, только бы двигался. Она дергает его за волосы, заставляя смотреть ей в глаза. черт. Какие у него глаза. а еще эта непослушная челка, что на эти глаза падает от размеренных толчков.

- Пошел ты, - шипит она ему в губы, вообще не задумываясь, - трахай. Трахай беспощадно.

Она ничуть не смущается своих громких стонов на грани крика. Вновь оттягивает его волосы, тяжело дышит, смотрит в глаза.

- Если сорву голос, то подумаю о том, чтобы в следующий раз отсосать твой, - толчок и громкий стон Лики, - мизерный, - снова громкий стон, - член, - откидывает голову назад и стонет уже хрипло.

Что на языке стервы означает, что она вся его. Сейчас она целиком и полностью его.

 Отправлено: 25.01.23 23:35. Заголовок: Скучная до зубного с..

Скучная до зубного скрежета скромность вперемешку с дебилоидной элегантностью? Нет, не слышали, ещё чего за глупости. Одеваться по возрасту, а не как подросток с короной на голове, отчаянно давящей на извилины? Да пошли в пиз*ду, престарелые мальчишки со спермотоксикозмом и ранней импотенцией одновременно. И ещё скажите спасибо, что посылают туда, где занятно и тепло, а не на чёрствый х*й.
Итак, тираду приблизительно такого гневного и громогласного содержания вывалила вопиюще пышащая стервозностью Микеша (по поводу и без) на бедовую голову таксиста, что рискнул проблеять нечто в духе, а не холодно ли ей в летнем платьице в пусть мягкую, но зимнюю погоду. Этот человек ей годился в деды, о чём, она, к слову, также не приминула заметить в самых грязных выражениях. Бедолага, вероятно, после этого заказа ещё больше поседел и, держась за сердце, отправился далеко не бодро заливать душевные раны валерьянкой. Кешу ничуть не томит, сколь стервозность конкретно в её исполнении попахивает дешевизной, её не остановят жалкие попытки призвать её вести себя миролюбиво с людьми. Которые, тем паче, ни разу не виноваты, в том, что её настроение - нескончаемое пмс. И если с кем Микеша бывает до сюсюканья и приторности милашкой, так это только её любимейшая стервозинка Лика. Остальные - получат пизд*лей. И да, она матерится так, что у грузчиков да строителей завяли бы уши через пару секунд бесед с азиатской долбанной птичкой.
Кеша, как обычно, соблюдает своё золотое правило – коему не изменяет многие годы – отправляясь пить в клуб, она уже хорошенько приняла на грудь. Посему, вываливается из такси с грацией доярки, чуть не переломав каблуки вместе с ногами злосчастных прохожих, коим не посчастливилось проходить мимо, а она бесцеремонно натолкнулась на каждого из них. Наконец, оказавшись внутри, Кеша кое-как забирается за барную стойку. Абсолютно насрать, сколь высоко на её задице задралось короткое платье в пошлый воланчик – всё равно внимание достанется её деткам – левой сиське и правой. Кеша вовсе не возвражает, пусть мальчики и девочки любуются, да пусть сдохнут от стояка или зависти. Кеша не будет самозабвенно искать в своём деревенском совершенстве недостатки – она мнит себя минимум Афродитой. И полагает себя второй главной красоткой этого мира. Потому, что первая красотка – её обожаемая Лика, и попробуйте сказать Микеше слово поперёк, ну где камикадзе выискались? А вот, кстати, и парочка таковых. Один тщедушный паренёк подкатывает вялые яйца к её пышногрудым красоткам – совсем ополоумел, гад, он в зеркале то видел свою тухлую физиономию? Как хорошо, что её рыжий знакомец оказался в удачный момент неподалёку. Благо у Кеши пока занят рот – чёртовым коктейлем, иначе она бы опередила его. Впрочем, была бы не собой, если бы в спину сбегающему кадру не заорала на весь зал.
-Эй, придурок, прежде чем ты испаришься, раскрой пошире уши. Бабы с такими сиськами не смотрят на тощих нищебродов с худым кошельком. А вот теперь отчаливай, куда послали.
Лениво прицокнув языком, она раздражённо поворачивается к этому…как его там…Луке? Её всё бесит, ведь она пьяным взором фокусирует свои хищно мечущиеся зрачки в поисках своей красавицы. Она мечтает поскорее отыскать Лику, да где её носят, чёрти гром разрази? И утащить её в укромное местечко разложить на двоих дорожку радости. А то без допинга всё бесит. А после даже эти рыжий с узкоглазым дружки покажутся не такими уж страшными. Рыжий, кстати, ничего такой, если бы сопли поменьше наматывал. Она, подвыпив, и не прочь раздвинуть ножки.
-О, ужас, Малик тычется во всё, что раздвигается, да ты Америку открыл, рыжий чёрт. Мне полагается свалиться в обморок прямо сейчас, или дашь спокойно допить коктейль, пока я не запихнула его тебе в задницу?
Микеша не милая дамочка, что примется рассыпаться в благодарностях за сделанный Луи заказ. Подмазывается, малёк. Да пусть рыгает от несказанного счастья, раз в первый раз в жизни видит хрен знает какое чудо света – в виде, конечно, её груди. Он на такую дрочит на картинках, хотя она об заклад бьётся, он, заикаясь, принялся бы искать отмазки, мол, его устраивает задница узкоглазого дружка и пересуды о том, кого трахает их компанейский красавчик с зализанным чубом. Отец её будущего потомства, и пофиг, что бешеная Кеша любит детишек ещё меньше, чем Малик.
-Да мне насрать, с кем трахается мой будущий муж. Веснушчатый, я что мегера - пусть развлекается, пока молодой. Что умеет эта шлюха белобрысая? Глотать его детей? На это способна любая идиотка, включая меня! Только я ещё ему их рожу. Потом как-нибудь.
Кеша, мягко говоря, туповата в своей непосредственности - ну или непосредственно туповата, да так, что блондинка Эрин на её фоне выглядит Нобелевским лауреатом. Но разве может сей прискорбный факт смутить буйную азиатку, готовую переть напролом и навстречу танку, какие там шансы против её мясорубки у несчастного мужчинки. Кеша свято верит, в какой-то момент Малик не просто сдастся под катком её умильного напора, но и оценит по достоинству её хабальское очарование. Потом как по щелчку захочет ребятёнка - конечно, пафосно, сыночка, отвязного красавчика, как и он сам. При этом, самое забавное, Кеша умеет мыслить рационально. К примеру, коли уж заделает ей мелкого, пусть попробует сбежать, такой фокус с Микешей не прокатит. Она же сука, которая тогда - о нет, не станет лить слёзы в подушку, надеяться, мол, он сопливо к ней вернётся - делать ей нечего, тратить на глупые надежды свою озорную будущую зрелость. Она скорее радостно пихнёт ему его же отпрыска под бок - и пусть играется в папашу, пока она, отделываясь алиментами, будет дальше шататься по клубам и трахаться с теми, кто усирается от её сисек, а не ноет, вдруг она задавит ими ненароком. Микеша давно и прочно зарубила себе на носу одну весьма содержательную вещь - мужики аки дети - из пелёнок в маразм. И ожидать от них внятных, адекватных поступков - словно ждать у моря погоды как на северном полюсе. Женщина должна сама решать, когда и кому причинить собой, любимой, радость. А любимой, безусловно, должна быть у себя. Кеша агрессивно себя обожает, и единственный человек, кого она любит куда больше, это её Лика. Причина, по которой, коли кроме шуток, Кеша не торопится в этот рутинный "взамуж" как раз её девочка. Им с Ликой чудесно живётся в особняке вдвоём. И менять их каждодневные девичники с вином на каких-то там мужчинок под боком - фи, не смешите.
-Рыжий, скажи сразу, тебе жить надоело? Так я помогу, если не прекратишь нажёвывать сопли по своему узкоглазому. Бьюсь от заклад, узкоглазый также нажёвывал Лике ваши голубые сопли, вот она от него и сбежала.
Кеши закатывает глаза – ох уж эти заднеприводные истории. Ну нет, она не ханжа, просто слепые они все разом что ли. Такие рядом бабы, а этим дебилоидам подавай долбиться друг в друга. В том, что Луи трахает узкоглазика её подруги, а её Малик – патлатого Рафу, Микеша на сомневается от слова вообще. Да пусть хоть дружно все перееб*ся. Лишь бы им с Ликой пьянствовать не вздумали мешать.
-Знаешь, а достал меня твой Малик волочиться за уродинами, у него что, аллергия на красоток? Слепой импотент. Ты, страшила, и то больше мужик, вон, хоть того убогого приставалу отбрил. Хочешь меня трахнуть? Или тебе я тоже вижусь в ночных кошмарах?

 Отправлено: 26.01.23 00:46. Заголовок: - Не. Не тычется во ..

- Не. Не тычется во все, что раздвигается, - лениво протягивает Луи, - только в Эрин. Это хуже, да? По крайней мере, сегодня точно только в эту блондинку.

Кеша несносная. Она совершенная катастрофа. Малик воет от нее весьма справедливо. Ничто не может сдвинуть ее с намеченного очень странного пути. Она скандальная хабалка с красивыми сиськами, от общества которой, спустя две минуты, уже начинает болеть голова. Забавно, что эта ее «хабалистость» повергает в ужас Малика, но, например, Луи, вообще насрать. Пакистанец, видимо, из-за своей религии, практически в обморок хлопается от ее выходок, потом, правда, забывает о своих моральных принципах, когда трахается по всем углам с Эрин, что так же с принципами не очень дружит. Восточные сказки смущаются от манеры общения Микеши. Луи срать, как она себя ведет, хоть иногда даже у него возникает желание помыть ей рот с мылом. Но он живет с Рафой, так что привык к грязному рту. Фу никакой пошлости. Просто Рафа – мастер фломастер и материться и пошлить и вызывать желание придушить. У Луи иммунитет.

- Не дай Бог застать этих узкоглазых беженцев из Пакистана, - все так же лениво морщится Луи, заказывая еще шоты, - уж я страшный, но твои дети с Маликом будут еще хуже.

А что Луи надо обижаться на то, что его зовут страшным? Да у него в компании Малик этот принц Али фаболос хи, или как там поется в песне. Рафа со своими кудряшками, как булка с корицей. Ну и любимчик Луи – Мулан в мужском обличие Такеши. А Луи.. он да. Веснушчатый, конопатый и страшный.
Сюда он пришел поговорить с Такеши. И пожевать сопли, да, по Мэдисон. Никогда не думал он, что его возможности будут камнем преткновения. Мэдисон его не хочет, она от него отдаляется. Тем самым его бесит. Он постоянно старается, но трусит. Возможно, ее бесит его трусость. Возможно, бесит он сам. Он чувствует, как его красивая и невероятная девочка от него отдаляется. А Луи пытается ее поймать, но ни черта не получается, что ужасно бесит. И единственным человеком, с которым он мог поделиться этим, был Такеши. К которому Луи и примчался в этот клуб, но наткнулся на наглухо отбитую Микешу, которая даже не сильно бесила.

- Да что ты знаешь о голубых соплях, твои сопли уж точно розовые, - хмыкает Луи, ни капельки не обидевшись на ее выпад.

Кстати, Луи, - один из немногих, кто Кешу всерьез не воспринимает. Малик писается в трусы от нее по углам, Рафа высокомерно хрюкает, а Таке и вовсе делает вид, что не одной они крови. Луи ее выпады никак не трогают. Стерва и стерва, что он стерв не видел что ли? Особенно в своем депрессивном страдательном состоянии по Мэдисон. Которой он… вроде как вовсе не нужен?

- Видишься в ночных кошмарах, - ее выпады вновь совсем не выбивают из колеи Луи, - но я тебя трахну.

Она его бесит. А кого она не бесит? Его бесит то, что Мэдисон его отвергает, а он бегает за ней как пес. Да сколько можно? Шоты тоже не дают разуму мыслить адекватно. Сердце любит, сердце рвется к Мэдисон. А что она? Ее сердце не любит. ее сердце не рвется. Так уверен Луи.
Он опустошает шот. Резко хватает за руку Кешу, не спрашивая, тащит ее в сторону не туалетов, но какой-то подсобки. По пути дает «на лапу» охране. Луи не собирается трахаться в туалете, где их могут застать, видимо, оставив это любимому другу Такеши. Сам он подстраховался, получив доступ в то место, куда уж точно никто не зайдет. Стерву не заткнуть. Он затаскивает ее за собой в подсобку.

Только бы заткнулась. Ее юбка ничего не закрывает. А Луи садится на колени перед ней, задирая эту ее пышную юбку, отодвигая трусики. Ему не надо много времени. он ее даже пальцами не касается, тут же накрывая ртом ее между ног. Черт. А хабалистая стерва весьма вкусная, когда он врывается языком внутрь, а потом вновь обводит круги по нежной пуговке клитора. Только бы заткнулась. Такая сучка и такая нежная. Он пытается вылизать ее, но она течет на его язык. А Луи этим наслаждается. Вылизывая сучку, заставляя ее стонать.

- Коленно-локтевая, - приказывает он, сверкая улыбкой от ее соков на своем лице, - или тебя, шлюшку, вылизывать, пока ты не попросишь пощады.

Он с ней не церемонится. Он нежен с Мэдисон. Но Мэдисон отвергает. Кешу он трахает языком. И, твою мать. Ворвется в нее. Если она попросит. Потому что, ему чертовски нравится ее трахать языком, глотая ее соки.

 Отправлено: 16.07.23 23:55. Заголовок: Он, отчаянно скрипну..

Он, отчаянно скрипнув зубами, делает вынужденный перерыв в их столь спонтанной и чертовски им желанной вакханалии – попутно нагло и лукаво подмигнув своей раскованной малышке.
-Течёшь ты от меня с этой минуты. Совсем дурная! А, ну так ты же старше меня, вот уже начались провалы в памяти! Ты моя первая девчонка, уж сколько стебала на эту тему, неужто запамятовала?
Говорит, конечно, с перебоями, сердце пропускает удары, а он хрипит глухим тоном. Такеши, хоть и не без труда, огромным усилием воли заставляет себя притормозить на лихом повороте - возможно, Лика думает, что он, такой засранец, хочет подразнить её и помучать - на деле же, не такой уж Такеши моральный урод. Просто понимает, он сам чертовски близок к финишу, а Лика ещё не кончила.
Он достаточно за время, прошедшее с их первого знакомства, трахал девиц на любой цвет и вкус. Цинично набираясь опыта, а после пользуясь телами, словно кукольными. Не вёл себя, как мерзавец физически, не пытался причинять боль или, скажем, наносить синяки, но, возможно, причинял раны душевные тем, кто умудрялся к нему проникнуться. Он из тех маленьких гадов, что не просто не перезванивали. Даже не спрашивал номера телефонов калейдоскопа случайных шлюшек без тени душевных мук. Забавно, даже конченый ублюдок и ныне покойный папенька, Таканори, иногда испытывал запал озаботиться хоть какими-то ухаживаниями. А Такеши было откровенно лень и ни черта не нужно. И особенно было насрать, получила ли оргазм очередная обожэ. Он искренне мнил - женский оргазм - женские проблемы. Не как-то жестоко, а просто так эгоистично и холодно. Ему, пожалуй, впервые в жизни, не плевать. И даже трепетно важнее оргазм Лики, чем своё удовольствие. Его Особенная.
В жизни Таке было две настоящие девушки, что проникли под кожу. Та, к которой ревновала Лика. Мэико. Та самая малышка, которой он разбил сердце хуже, чем всем случайным шлюхам, вместе взятым. Та самая, боль которой останется и его болью. Почему он хотя бы не попытался что-то изменить, порвать преграды? Он же пробивной любимчик судьбы. Наверное, тут совпало то, что Таке, как-никак, обременён серым веществом головного мозга. И от мысли о Мике с отрубленной головой, оттого, что он решил бы продолжить пляски вокруг неё с запалом Ромео, становилось дурно. А ещё... нет смысла отрицать – он так и не сумел справиться с противным ощущением себя слабаком, коим он себя перед ней проявил. Не сумел защитить и сберечь их отношения. Проиграл по всем фронтам, оказавшись ничтожеством, строящим из себя "храброго витязя". Она бы ему это простила. А он не смог себе простить. Что-то изменилось. И нынче та невероятная стерва, с коей они языки стёрли до мозоли в своих изощрённыз препирательствах, греет пылким жаром и будоражит всё его естество да мысли – Лика в его руках и протяжно возбуждающе стонет от его толчков.
-Это ты меня послала. Я не в претензии. Тогда и не знал толком, что куда всовывается, малышка.
Рычит он Лике в губы, снова терзая их поцелуями до посинения. Ему нравится нежно кусать их, ощущая, как они слегка распухли от его действий. Это так чертовски заводит – но куда, блин, сильнее. Кроме шуток… возможно, стоило признаться хотя бы себе, что при всех искренних эмоциях к Мике, с коей он какое-то время видел себя чуть ли не прекрасным принцем, мол, и море по колено - а по факту не сумел бы он даже жалкий ручей переплыть - так вот, при всё этом, всякий раз, как сталкивался со своей той самой первой жгучей голубоглазой занозой в пятой точке, в сердце словно переворачивали шурупы стальные. Другие чувства. Ужасно жгучие, пряные, даже болезненные. Вот только сейчас, имея её, чёрт дери, плотоядно, он понимает значение дурацкого пошлого выражения про все эти ключики и замочки. Их тела словно были друг под друга вылиты и высечены в унисон. Он чувствует каждую её клетку. Когда она вновь намеревается обрушить на него поток грязной и, чёрт дери, возбуждающей брани - он грубовато закрывает её рот горячим поцелуем, засасывая её язык в свои тиски, а после самозабвенно лаская языком же красивые и капризные изгибы губ. Их поцелуи жадные, шальные. Пошлые, волшебные. И он, наконец, немного справившись с грёбанным спермотоксикозом, вновь продолжает вбиваться в неё с ласковой, бешеной и неустанной яростной страстью. Он не пытается нанести ущерб её шёлковой смуглой коже. Он хочет слиться с ней в одно существо. Вульгарно, порочно, а не сладенько.
-Малышка...закрой свой сладкий ротик хоть на минуту. Чёрт подери...с тобой, глядишь, инфаркт отхвачу во цвете лет.
Он уже беспорядчно люто покрывает поцелуями каждый участок её словно воспалённой в лихорадке кожи, похабно, агрессивно слизывая капли пота с её шеи и ключиц. Зарывается пальцами в спутанные его жёсткими действиями волосы и, чёрт возьми, они почти одновременно. Это нереальное чувство. Никогда ему ещё не было так хорошо, что до отвала башки. Он не без труда переводит дух. Пристально смотрит на лицо Лики, уже с куда большей нежностью лаская подрагивающими от только что взорвавшегося возбуждения кончиками пальцев её острые скулы и в унисон с ним подрагивающие веки. Его же от кайфа трясёт, и он её не отпускает от себя ни на миллиметр, тесно к себе прижимая и позволяя слегка отодвинуть корпус лишь чтобы снова ласково впиться в её стоящие колом сосочки и посасывать их, как самый вкусный леденец.
-Моя улётная пташка. Какая разница, по кому я нажёвывал сопли. Видишь сама, сопли не помешали мне тебя помнить.
Он с запалом новоиспечённого хищника остро сверкает в неё глазами, когда она его дразнит обещаниями обласкать его член. Что ж, пусть малышка оставит на следующий раз ему десерт. А он сам не намерен ждать. Он здесь и сейчас хочет впиться в её соки возбуждения.
-Я хочу, чтобы ты была моей девушкой. Нехрен уходить от темы. Ведь ответ простой. Нет. Или да. Выбирай, малышка. Твой ответ не помешает мне тебя трахать до исступления в каждом чёртовом углу, где, будь уверена, тебя зажму. И ты будешь стонать моё имя. А я буду рычать у тебя между ножек.
В тот момент, когда она наивно желает поправить свой наряд - чёртас два он это позволяет. Лихо закинув её ножки себе на плечи так, чтобы его лицо оказалось в её самом потаённом и жарком местечке. В тот первый раз он был таким мелким трусом, что даже боялся взглянуть на вагину, благо не имел представления, что с ней следует делать.
Теперь…медленно облизнувшись, как мартовский кот, наевшийся сметаны, но страждущий добавки, он погружается в её глубь. Мокро лаская губами те самые губки, а следом, запустив язык в рай для его рецепторов. Самая вкусная на свете стервозная крошка. Он готов вылизывать её часами, пока она о пощаде не взмолит. У него так едет крыша, что вообще насрать, что они в каком-то туалете пристроились. Пусть рискнёт кто здоровьем им помещать. Он ущербный, но всё ж таки Мацумото.
-Но. Хочу сделать тебя своей девушкой. Так и знай.
Пальцы его буквально впиваются в её сочные ягодицы. Дотянувшись до хрупкой талии, до бёдер, водит по ним, словно кладоискатель, дорвавшийся до особенного сокровища. Она его девчонка. Только его. Рррррррр.

 Отправлено: 18.07.23 23:27. Заголовок: Лика никогда не отли..

Лика никогда не отличалась поведением монашки. Они с Кешей вообще иногда любили прийти в клуб, да трахнуть в туалете каких-то красавчиков, а потом у стойки пить друг с другом, целоваться, обниматься и делать вид, что красавчиков вовсе не знают, когда те пытались к ним ластиться под бочок. Вот такие дрянные девчонки. Свою «вагину» не берегли, но берегли свою «сучность».

Да. Лику не в первый раз трахали в туалете клуба, но в первый раз так выносяще за пределы орбиты. Да кто бы мог вообще подумать, что девственник, чей член ей все же понравился, хоть он и ковырялся пальцами меж ее ног так, что она сразу поняла, что опыта просто ноль; сейчас будет так терзать ее губы и буквально вытрахивать из нее душу до пресловутых звезд в глазах.
Их опыт был карикатурным, но Лика умудрялась на него мастурбировать. Такеши сосредоточенно пыхтел тогда, лаская пальцем ее клитор и смотрел щенячьими глазами, опасаясь даже опустить взгляд вниз. Стоит ли говорить, что клитор был найден не всегда? а Лика и от этого кайфовала. А сейчас это был тот же Такеши, но попадал толчками по всем нужным точкам. Лика готова была потерять сознание от того, как он терзает ее губы. Рассыпаться в прах от того, как с оттяжкой он бьет по точке, что заставляет дрожать и течь. Сдохнуть к черту от этого его «малышка», хотя, к примеру из уст Соджиро ее это больше бесило. При всей ее страсти к Соджиро, но никогда она не оттягивала его волосы с такой страстью, как это делает с тем самым «прошлым девственником». Он зовет ее малышкой, а Лике кажется, что она может сломать его член тем, как сильно от возбуждения сокращается у нее между ножек. Еще сильнее все сокращается, когда она с гулким хриплым стоном кончает прямо на его члене. Наверное, впервые в своей жизни, вот так просто кончая без дополнительной симуляции.

Лику трясет. А его губы терзают ее соски. Что он вообще такое, что заставляет ее тело так сходить с ума? Как он, к чертям, вообще появился в ее жизни?

- Ты ужасен, - так честно шепчет стерва Лика, - как мне теперь трахаться с другими? Ты заставил меня кончить только тем, как рычал мне в губы. Кто ты такой?

Она почти капризничает, но сейчас мало соображает, поэтому все, что говорит, есть правдиво. Лика свободная и Лика распутная, но никогда от секса не было так хорошо. Они с Кешей часто об этом говорили о том, что за ними бегали, они отвергали. Для честного отчета и Кеша с Ликой бегали за кем-то, кто их отвергал. То есть они не пытаются строить из себя прямо мечту всех. и Лика и Кеша сходились на том, что им бы ужасно хотелось, чтобы их оттрахали так, чтобы аж язык вывалился к чертям собачьим. И вот Лику так оттрахал тот, кто когда-то смотрел глазами щенка в попытке найти клитор и хотя бы немного сделать хорошо.
Но, что делать с тем, что оттрахал так, как надо… об этом они с Кешей не говорили, потому что не верили, что такие существуют. И это при том, что Лика сумела попробовать самого Соджиро. Технически Соджиро идеален. Но они, видимо, оба ни черта не чувствовали.

И никаких звезд. В них Лика верить перестала давно. А сегодня под веками Сириус вспыхнул, да Орион расцвел.

- Если ты все равно будешь меня трахать так крышесносно, как трахал сейчас, то зачем мне быть твоей девушкой? – Лика старается обесценить эмоции, возвести все к охрененному сексу, - тогда нет…

Не успевает толком произнести она, не успевает его поддразнить, не успевает даже поправить свой наряд и отправиться к своей девочке Кеше. Черт дери, когда его горячий рот накрывает ее между ног, Лика уже себя не контролирует, а просто буквально кричит, громко стонет. Да что он с ней делает? Лика вцепляется пальцами в его волосы. Стонет так, что в туалеты даже никто не заходит. Где тот малыш, что еле клитор нашел, глядя на нее глазами олененка?

А сейчас язык такой умелый, что Лика позорно ощущает, что кончит снова, но теперь на его язык. Она не может себя контролировать, вся дрожит, вдавливая его себе меж ног.

- Да, да, да, Такеши, я буду кем угодно, буду твоей девушкой, я вся твоя, - стонет Лика, мокро кончая теперь на его язык.

Она дышит так тяжело, буквально отпихивая его от себя. Страшно от того, что она сама произнесла. Лика швыряет ему майку, сама поправляет свое платье. Ей срочно нужно к Кеше. Она тяжело дышит, видя собственную влагу на губах этого сушиста. Никогда она не кончала так мокро. Лика себя не контролирует и по-животному впивается в его губы.

- Мне нужно найти Кешу и рассказать о лучшем сексе, но не обольщайся, - тут же хмурится она. Он заставил ее чувствовать себя неловко от собственной отдачи, - давай, сушист, сделай мне поке, пока я поболтаю с подружкой. Скину тебе адрес. Ты заслужил, что я встану на колени перед этим произведением искусства, что так хорошо меня трахнул. Твой член, конечно.

И убегает, она знает, что при желании в клубе он ее найдет, а сама отправляется в закрытый вип, где ее должна была ждать Кеша, что куда-то запропастилась.

 Отправлено: 27.09.23 01:12. Заголовок: -Я уже говорила, чёр..

-Я уже говорила, чёртяка рыжий, как ты меня бесишь? Я бы попросила своего братца перерезать тебе глотку. Жаль, ему насрать на меня даже больше, чем тебе.
Кеша, бульварно хмыкнув, демонстративно сверлит зрачками стену, практически слышимо скрипя зубами от обидных реплик засранца. Она, между прочим, пусть хамит словно портовый грузчик в припадке, всё же отрыла в себе зачатки совести не пройтись танком своего ехидства по пофигизму этой его смазливой официанточки. Зря. Надо было мелкой стерве катком остроумия раздавить все косточки. Как и белобрысой сучке Эрин.
-Есть вариант куда страшнее. Наши детишки с тобой. Кунсткамера позавидует.
Раздражённо рявкает, капризно в ожидании, что Луи «галантно» подольёт ей в бокал бухла, желательно, побольше и покрепче. В глубине души, Кеша, конечно, понимает, что она в глазах Малика – обезумевшая навязчивая фурия, от которой хочется забраться под стол, завывая сиреной в просьбах спасти его, бедолагу. Чем он, собственно, и развлекается, постоянно своей трусостью унижая её. Может, этот рыжий бес прав? А не хватит ли с неё, такой шикарной твари, таскаться за малолетним спермотоксикозником, что, невзирая на юный возраст, к тому же явно подслеповат – раз умудрился среди азиатки с роскошными сиськами и невнятной плоской болонки с распухшей рожей как после похмелья, выбрать второй вариант. Луи, не факт, что нарочно, однако, ловко манипулирует на досаде Кеши с её извечно грандиозными фиаско в жарких попытках завоевать внимание Малика. И она вполне ожидаемо закипает. Правда, безмерно ценные комментарии относительно Анхелики он лучше бы оставил при себе.
Кеша резко переводит взгляд со стены на него, яростно врываясь в глаза Луи разъярённым взглядом кошки без тормозов. Тут же плещет коктейль из своего бокала ему прямо в лицо. Чёртов засранец, вякнет ещё хоть одно дрянное слово про её подругу, Кеша его прикончит прямо тут. Она размашистым движением пошло слизывает капли алкоголя с его губ и щёк.
-Пошёл ты, придурок. И бестолковых дружков не забудь прихватить. Рот откроешь на Лику, я тебя засосу и откушу язык. Доходчиво?
Она, недолго думая, чиркает своей зажигалкой чуть ли не у него перед носом, а он ведь мальчик не глупый, куда умнее неё, и наверняка уже прикинул что получится, если огонь всерьёз соприкоснётся с его проспиртованной физиономией. Она шипит и бесится.
А потом происходит то, чего Кеша меньше всего от него ожидала. Она отчего-то была убеждена, мол, этот ханурик точно подожмёт хвост в ужасе от перспективы залезть на неё или ляпнет очередную пакость. Короче, найдёт благовидный повод слинять. Он же, цинично усмехнувшись, уверенно хватает её за руку и тащит непойми куда. Она, слегка растерявшись, почти послушно за ним тащится с заплетающимися бесконечными ногами. Да, сама себя не похвалишь, как говорится. Определённо, она перебрала. Не до такой степени, чтобы не соображать. Но до такой, что наворачивалась бы на каждом углу, если бы Луи столь умело не лавировал по коридорам вместе со своим «довеском» в её громогласном лице. Хотя, сейчас она на удивление примолкла.
Он грубовато заталкивает её в какую-то подсобку, лихо задрав юбку и накрыв её губки, что ниже пояса, своим горячим ртом. Она невольно выгибает спину в ответ на его ласки. Прикрывает веки от удовольствия, едва ли не мурлыча в голос, и ласково перебирая его так эротично взмокшие рыжие волосы. Но, стоит ей жестоко впиться в его шевелюру пальцами, как он принимается вести себя вовсе не так, как она ожидала. Властно. Самоуверенно. Она течёт без остановки от его грязных фраз.
-Рыжий чёрт, какого дьявола ты со мной творишь...Луи...
Последние слова она уже неразборчиво лепечет с налётом эйфории, переходя на совершенно грязные стоны. Если в эту долбанную каморку бы ввалились репортёры с камерами, она бы даже не заметила - настолько поглощена процессом, к слову, впервые. Забавно, что до этого момента сто раз клеили Кешу. Ещё чаще парней клеила она сама, ничуть не стесняясь завести разговор первой, разумеется, коли беседу в духе "как насчёт того, чтобы я попрыгала на тебе, малыш", можно назвать столь благопристойным словечком. Кеша часто доминировала в сексе и брала инициативу в свои цепкие пальчики - от чего, надо отдать ей должное, весьма млели мужики. Пусть на одну ночку, но растекались по подушкам. А её бесило до тошноты. Как-то раз Микешу, кроме шуток, после продолжительной пьянки сблевало прямо на член очередного обожэ. И он бы надавал ей по щекам, за волосы бы потащил в душ, сам грубо помыл да поставил раком. Но нет. Он трогательно причитал, заламывая руки, мол, как она себя чувствует и прочая псевдованильная лабуда. Не то, чтобы Кеша была против романтических порывов. Она вообще-то обожает цветы, ирисы её любимые. Фиолетовые. Почему-то именно их ей никогда не дарили, хотя она не стеснялась не то, что намекать, а прямо клянчить и даже требовать, топнув каблучками. Она бы странно для такой дряни хотела, чтобы её мужчина накрывал её плечи пледом в дождливый день и заботливо встречал вечерами из клуба. Но не сопли в постели. Нежные, робкие фрикции внутри – её страшный кошмар. Она мечтала быть ведомой, желанной шлюшкой, которую безжалостно имеют, раздавая жёсткие приказания. Чтобы мужик сам ставил её так, как ему нравится и трахал. Почему-то таковой не попадался, и она задолбалась искать. Даже ныть своей Лике об одном и том же осточертело.
Вероятно, тогда она себе придумала эту дурацкую гонку за неприступной скалой по имени красавчик Малик, в сущности, не особенно желания, чтобы тот ответил взаимностью на её страсть. Слишком уж Микеша невезучая барышня, точно снова обломалась бы в своих тайных фантазиях. Матерь вашу, в какой-то момент проще стало самой подрочить себе хоть до какой-то дрожи, чем наивно ожидать подвигов от фарфоровых мужчин.
Кто бы мог подумать, что залезть ей под кожу удастся самому, казалось бы, ненавистному ей чуваку на планете - страшноватому рыжему бесу, имя которого она нынче покорно выстанывает в исступлении, умоляя его её поиметь, стоя на коленях в эротично просительной позе рака, как он и пожелал. С бесстыдным призывом отклячивая задницу, прекрасно зная, что её ладная, точёная фигурка с пышными формами, где надо, столь же соблазнительна, сколь несносен её мерзкий нрав. Она ещё и по-животному вертит попкой, словно самка с течкой, призывающая своего самца.
-Пожалуйста, возьми меня. Хочу тебя до безумия… Как ты желаешь, чтобы твоя шлюшка об этом попросила? Все мои дырки текут по тебе и в твоём полном распоряжении.
И сейчас она сама не понимает, отчего он виделся ей страшным. У него же такие сексуальные мускулы, когда напряжены, и пронзительно невозмутимый, даже жёсткий взгляд. Словно немного снисходительно посмеивающийся. Засранец. Безумие…

 Отправлено: 27.09.23 03:05. Заголовок: - О наши с тобой дет..

- О наши с тобой дети, распугали бы весь остров, - ржет Луи, - такие страшные.

Он к себе никогда не относился слишком серьезно, и ему почему-то нравится, что эта безумная сталкерша шаурмичника Малика, так же к себе относится с юмором. И чего Малик носом воротит? У Малика всегда все слишком пафосно. Да дурная и раздражающая мразь с большими сиськами, но потешная же. А киска ее пахнет до безумия притягательно. Малик не хочет зарыться лицом в киску Кеши? Безумец. Идиот. Странный. Так мыслит Луи, услышав как пахнет меж ног у Кеши. Луи готов вечность провести, зарывшись в эту вкусную киску. Между этих бледных ляжек.

Белобрысая, с которой Малик постоянно жамкается, уж точно не такая потешная, да более томная, да такая вся из себя «секс», но что толку? Как и эта Кассандра большежопая, что с Рафой. Малик и Рафа выбирают себе скучных. И не таких вкусных. Малик и Рафа выбрали себе нудных, типа эротичных.

На месте Малика Луи выбрал бы эту безумную сисястую сучку азиатку, а не Эрин, что отдается лишь Малику. Скучно. Для Луи привлекательной и забавной была именно безумная Кеша. Да он сам страдал по Мэдисон. Безумно. Безумство, когда влюблен в Мэдисон. Но Мэдисон не твоя. Мэддисон не принадлежит Луи. Мэддисон от Луи отстранялась.

Луи же от Мэддисон умирал. Она стала его королевой, но при этом, пусть он был готов ей все отдать, Мэдисон, не собиралась быть рядом. Они распрощались, будучи такими разными.
То есть Мэддисон Луи не желала и не хотела. А Луи так по ней страдал. Скучал, страдал. Не желал отпустить.

И решил расслабиться в клубе. Найти лучшего друга. Кто бы мог подумать, что в этом поиске, он просто заведется от…

Поэтому он ее за собой потащил. Он скотина, что потом разберется с Маликом. Он себя не должен был вести таким образом. Но что-то снесло рыжему крышу. Но ее вкус между ног буквально сбил его.
Он так жадно всосал в себя ее вкус. Она буквально текла ему в рот, а он глотал ее нежность. Малик отказался от этого вкуса? Луи будет подкалывать Малика. Ведь вкус этой сисястой твари – остается на языке до безумия. Как можно отказаться от того, чтобы сосать этот вкусный пульсирующий клитор? Он так дрожит…. Луи преклоняется. Эта пульсация клитора, этот вкус… мать твою!

И сучку он лижет страстно, лакая ее соки, дразня губки, раздвигая ее пышную задницу, черт дери, какая у этой фанатки Малика задница. Ее бы сожрать.

А она встает в ту самую коленно-локтевую по его приказу. Луи наслаждается видом этой сочной задницы, по которой он шлепает, которая идет волной. Он вновь шлепает, оставляя алые следы. Сжимает задницу, пускает на нее слюни. Раздвигает половинки, проводит порочным языком между ними. Облизывает пальцы…

Он врывается в нее двумя пальцами, хлюпая. Ему безумно нравится смотреть на ее задницу, что вся течет, пока Луи трахает ее пальцами. Он лизал ее, лакал ее соки, он трахал ее пальцами, он забрал себе ту, что принадлежала Малику.

Малик не понял, какой вкусной была эта сисястая шлюшка. А Луи эту сучку готов себе забрать. Черт. Что он за дерьмо, что изменяет своей Мэдисон? Почему Луи так нравится влажно трахать дырку Кеши и ласкать ее тело?

Особенно, когда она так отклянчила свою попку. А он ее шлепает грубой ладонью, раздвигает половинки, лаская пальцем нежный анус.

Луи дрочит свой член, трахая ее пальцами, приподнимая ее попку. Она ему отдается, нежная сучка, черт дери. Только бы трахнуть ее.

Луи дразнит ее дырочку головкой своего стоящего члена, пока пальцами ласкает тонкую талию сучки, от которой шарахался Малик, но чья киска оказалась вкусной, как чизкейх, мать твою.

- Ты гребаная шлюха, - рычит Луи, - проси, чтобы я тебя трахнул.

Оно. Сейчас. Луи врывается в нее. Неистово начинает ее трахать, держа за волосы, жестко.

- Хочешь быть шлюхой Малика? – смеется, особенно глубоко ее трахая, - ты моя сейчас. Кричи мое имя.

 Отправлено: 25.01.24 21:31. Заголовок: Таке растягивает нах..

Таке растягивает нахальную ухмылку на губах, впрочем, не собираясь отвлекаться от своего чертовски вкусного и увлекательного занятия. Определённо, вылизывание этой столь обожаемой и желанной всем его естеством сущей стервы для него теперь – излюбленное лакомство. Что тут сказать – сама виновата, что подсадила на эту амброзию, после которой любые другие вкусы и ароматы показались бы ему пресными, в стиле – нахрен надо. Так что сама виновата! Как говорится, великодушно извините уж.
-Кто я такой? Ба, да ты не в курсе, с кем связалась, малышка! Я – между прочим, сам Такеши Ма-цу-мо-то, ясные дела.
Полурычит ей в губки, к слову, сначала верхние, проницательно заглянув в её затуманенные глазки своим таким же напрочь поплывшим взором с лукавыми чертинками в зрачках, а после упоительно – в те самые нижние, которые Такеши своими пошлыми губами и ещё более развратным языком в упор не желает прекратить сладко терзать. Она кончает ему в рот бурно и мокро, и он, со смаком облизнувшись, жадно всасывает в себя все её крышесносные соки – и нынче выглядит словно разнузданный мартовский кот, воровато стащивший самую вкусную в мире сметанку.
Такеши пафосный порочный засранец, как ни крути, даже великому и ужасному засранцу Таканори не удалось выбить эти чудесные качества из своего бестолкового отпрыска. Скучал ли Такеши по отцу и лил ли в ночи по нему горькие слёзы? Ага, разбежался и прям тут же. Впервые, после его смерти, он заснул спокойно. И не собирается мучительно подыскивать себе оправдания, мол, так мыслить о родном отце нехорошо. Хорош был папочка. Чуть что не по его – ломал Такеши рёбра. Не в науку, просто так, ни за что. Пару раз агрессивно, наслаждаясь его дрожью ужаса, заставлял рыть могилу, ясно давая понять, что ещё слово – и Таке вскоре уютно обретет в ней последний покой. Сколько невинных людей замучил Таканори ради хохмы да и тупо от нечего делать, зачастую, ничуть не смущаясь присутствия Такеши? Да Таке из-за него в детстве на некоторое время потерял дар речи в буквальном смысле слова. Он не мог выдавить из себя и слова пару месяцев, после очередной ужасно кровавой расправой папаши над неугодной любовницей. И всё же…с тех самых пор Таке дал себе слово. Пусть что угодно, а он таким не будет. Не станет поднимать на хрупких женщин руку лишь оттого, что те физически слабее. Он противный, эгоистичный мальчишка, но никакой не жестокий. И Лика может подшучивать над размерами его члена сколько её прекрасной душеньке угодно, Такеши ни за что не намотает на кулак её шелковистые длинные волосы. Он создал сам для себя негласный принцип – между мужчиной и женщиной любые ситуации решаются словами и рот дан в том числе, чтобы, блин, говорить. Охота помахаться – будь добр подыскать компанию таких же страждущих мужиков.
-Знал бы что такое поке, непременно бы сделал, детка моя. Ты пока иди болтать с подружкой, так и быть – ну а я погуглю этот твой фетиш.
Он всё ещё тяжело дышит, когда Лика, немного опомнившись от приключившегося меж ними весьма притягательного и волнующего секс безумства, с деланным раздражением швыряет его же майку ему едва ли не в лицо. Такеши не лучшим образом размахивает катаной, но уж грёбанную одежонку поймать в состоянии. Хотя Луи с Маликом за компанию точно бы дружно оскалились, мол, просто узкоглазый привык прятаться от супругов своих мимолётных симпатий в шкафу и отсиживаться там, поджав уши и в обнимку со своими же труселями. Была ли в этом какая-то доля истины? Да не похрену ли. Если и было, то давно и неправда. С тех пор прошла будто сотня световых лет. Он успел слегка подрасти и разбить сердце себе и своей первой любви собственной трусостью. Тот взгляд Мики, разбитый, разочарованный, с проблеском странной надежды, сбыться которой было не суждено…он никогда не забудет. Запрёт в своём сердце. Мальчишки не ведут любовные дневники и в старости их не перечитывают, не стройте иллюзий. И ему даже искренне стыдно перед Мэико больше не за то, что своим жестоким уходом он сохранил ей и её матушке спокойную жизнь. А тем, что страдал как-то подло недолго. И всё же..Лика на двести, нет, на миллиарды процентов его женщина, от которой кровь в жилах не нежнеет, как было с Микой. А стынет и яростно разгорается вновь. Чёрт дери, каким бы собственником не являлся этот мелкий недоякудза, он бы хотел, чтобы рядом с Микой был тот, кто испытал бы с ней то, что испытал он рядом с Ликой. А не пусть сильную нежность, но явно недостаточную для чего-то незыблимого.
-Мой член тащится от твоей вагины. И, не сомневаюсь, будет стоять колом от твоего язычка.
Хмыкает Таке, и вовсе не прочь, что Лика затыкает его слова, впрочем как и несколько рассеянные мысли мокрым поцелуем. В её тесном обществе он звереет и ощущает себя…на миллион. Словно грёбанные крылья за спиной выросли. Он почти ласково водит пальцами по её щекам, пошло представляя, как она с чарующе хриплыми стонами будет издавать чавкающие звуки, вбирая глубоко в себя его член, колом стоящий от одного только взгляда на эту вертлявую красотку, так и норовящую от него ускользнуть. Он даже почти позволяет ей это, заботливо поправив подол её задранного им же платья.
Только вот…он даёт Лике с этой её подружаней на обсуждение аж полсама. Невиданная щедрость от нетерпеливого мелкого засранца. Далее вновь оказывается с ней рядом, на сей раз с вином наперевес, будто бы невзначай. Тут же, словно по команде, к ним же вваливается рыжий. Выглядит потрёпанным и довольным до безобразия. Понимающе хмыкают с Таке, окинув выразительным взглядом умасленные физиономия друг друга. Такеши же, поставив бутылку на небольшой столик, резко притягивает к себе Анхелику за талию, коварно склонив голову набок и продолжив разговор, будто бы они и не думали его прерывать.
-Ты моя девушка, Лика. Этих своих «других» можешь смело стирать из своего телефона. Кто вообще посмеет лапать девушку Такеши Мацумото, ты в своём уме! Твои хахали что, камикадзе, у них завалялась вторая голова? Я же отрублю, как пить дать. Вообще не проблема, так и знай.
Хм…неужто деточка думает, что от Такеши – мать его – Мацумото – так легко убежать! Он, понимаете ли, не рыцарственный Камуи, что разве там не приоткрывает двери перед своими долбанными соперниками со всей глупой честью и сомнительным достоинством. Ни фига – Такеши этой самой дверью запросто расквасит нос любому зеваке, кто посмеет позариться на его самую красивую крошку с безуминкой.
-Ну что сказать. Раз мы тут завалились всей честной компанией, не тут же нам торчать, как каким-то бомжам. Айда в вип ложу – дружно напряжём официантов и доведём их до нервных судорог. Я не против поспорить, когда там они устанут носиться за новыми бутылками вина и запросят пощады. Кстати, рыжий, имей в виду, мы сегодня по вину – а то, гляжу, мы с тобой оба и без того пьяные.
Он с усмешкой разводит руками, ожидая, подхватят ли его инициативу. Инициатива, говорят, наказуема? Ба, да у кого там здоровья много господина Таке Мацумото рискнуть наказать! Это можно только Лике и все цыц! – вы не слышали этих соплей, ясно?! И не вздумайте взболтнуть Малику или кудрявому.
Девчонки что-то там якобы не нервозно меж собой перешёптываюсь, всячески стараясь на них не смотреть, в то время как мальчики бесстыдно и бесцеремонно буравят своих крошек взглядами. Что никак не мешает Такеши со вздохом шепнуть Луи на ухо, отчётливого скрипнув зубами.
-Какого хера ты творишь, Луи? Во всём грёбанном мире ты не мог найти кого-то, кто не бегал за нашим красавчиком с высунутым языком? Baka! Вы ж с ним теперь поцапаетесь. Не из-за Кеши, а из принципа, ясный перец.
Вроде бы, кодекс мужицкой нерушимой дружбы никто не отменял. И всё же, бывают исключения. Как вот это ходячее недоразумение с сиськами с бравым именем Кеша. Уж Такеши ли не знать – Малик обращал внимание в её сторону разве что с целью подальше скрыться от этого стихийного бедствия. Так что, если Луи стихийным бедствием наслаждается, пусть таке выйдет паршивцем, но готов поддержать и остаться на стороне рыжего. Вот такие они оба два засранца. Просим не жаловать и, уж конечно, любить.

 Отправлено: 25.01.24 22:19. Заголовок: Он вылизывает её с т..

Он вылизывает её с такими пошлыми звуками, что звучат для её ушей зачарованной музыкой, и она с томными стонами двигается навстречу его окаянным губам, словно жажда вытрахать его гортань своей отчаянно текущей киской. Он терзает её внушительной пышности зад – между прочим, предмет ярой гордости Кеши под номером два. Потому, как под номером уан – разумеется, сиськи. Коим не заметит только слепой. И она бы с удовольствием прикупила для Малика лучшие очки с окулярами в духе Гарри Поттера, дабы уж наверняка ничего в её декольте не вздумал упустить – она девчонка современная и не видит ничего зазорного в стремлении сделать мужчине подарок и в особенности – так и быть, осчастливить оного своей нескромной персоной. Только вот…его проклятый рыжий приятель буквально вытрахивает из неё все сторонние помыслы и былые страсти. Все эмоции, что она питала к Малику, бегая за ним и будто бы себе на радость унижаясь кажутся ей нынче совершенно ничтожными, не сопоставимыми с тем мощным цунами, коим захлёстывает её его мрачноватый рыжий дружок с острым языком, как оказалось, не только на словах, но и внутри неё. О, Боги. В самом деле, дьявол он или божество? Малик с этой его блондинкой неуклонно катятся к чёрту в её бурных фантазиях.
-Выглядишь ты милым букой, когда сам – чёртов садист! Грёбанный рыжий…засранец..что ты…аааа…творишь со мной!
Она почти мучительно стонет, впрочем, не собираясь просить о пощаде – этого Луи от неё не дождётся. Правда, пожалуй, впервые в жизни, в его яростной и столь порочной хватке она возбуждённо…растерянна. Эти чувства, нахлынувшие куда-то в душу, будто ножами режут её не привыкшее к телячим нежностям сердечко. Достаточно больно.
-Умоляю…Луи…Луи…трахни меня, как ты хочешь.
Ну а дальше что-то говорить она уже не в состоянии. Всё в голове окончательно путается и взрывается единым бешеным комом, едва он, схватив её за волосы, жёстко врывается с её податливое лоно, трахая без остановки и жалости. Она лишь мычит нечто невразумительно сладострастное, похабно и с вопиющем наслаждением выгибаясь ещё сильнее и насаживаясь навстречу его властным толчкам ещё больше и глубже. Матерь Божья…что он с ней творит. Она уже слабо соображает, что же дальше меж ними происходит. Кажется, он облапал её всю, во всем не только ожидаемых, но и немыслимых местах. Она же истерзала его грязными поцелуями и расставила засосы на его молочной коже, на которой так игриво кое-где проступают веснушки. Она жадно надрачивала его член, не давая ему покоя и отдыха и вот уже вобрала в свой жаждущий обласкать его плоть ротик по самые гланды, вибрируя горлом. Она бесстыдно обсосала его яйца, порочно и с чувственной нежностью слегка оттягивая самую нежную кожу в интимном месте. Дразняще заставляя его бурно кончить от её порочных манипуляций.
Эти дружки – Такеши с Луи – кажется, не в состоянии не ляпнуть какую-то дурь. И, хоть уши Микеши состоят из непробиваемой брони, будто у долбанного слона, а то и похлеще – аллигатора, её словно ошарашивает его насмешливая фразочка. Она не из тех, кто долго раздумывает над содержанием. Ухватившись за первую посетившую её, быть может, не самую светлую мысль, она его резко отпихивает от себя, кое-как подскочив на трясущихся то ли каблуках, то ли ногах, яростно выдохнув.
-Так это всё…из-за Малика? У вас с ним там какие-то свои тёрки, и ты просто решил меня трахнуть, раз я за ним бегаю? Точнее, бегала. Знаешь, почему? Потому, что катитесь вы оба в тар-тарары. Ненавижу. Провалитесь всей вашей компанией мелких, эгоистичных, жестоких ублюдков.
Сколько раз она трахалась, не задумываясь о последствиях и будущем? Миллион…Забавно, при этом никогда Кеша не ощущала себя такой шлюхой в самом буквальном смысле слова. Он ведь…он ведь просто ей воспользовался, дабы в чём-то утереть этому своему Малику нос. Просто так, будто она не живой человек, а какой-то долбанный мусор. Самое удивительное – рыжий ведь ничуть не скрывал от неё того, что всё без смысла и без задней мысли. Переспали и, что-то вроде, пошла, детка, вон. Но она не станет предоставлять ему возможность поглумиться над её рассеянностью да нахлынувшими эмоциями, кои настолько очевидны, что аж как-то непривычно стыдно…она, чертыхаясь, кое-как поправляет свою порванную юбку, даже немного бешено всплакнув. Пусть подавится своей жалостью и своими тупыми насмешками. Пусть подавится своим Маликом вместе с узкоглазым Такеши. Пусть, уроды, живут шведской семьёй! А на глаза слёзы наворачиваются из-за ужасного понимания – она растеклась сладкой лужицей и позорно вдруг внезапно захотела тех самых страшных рыжих детей, что он шутливо им пророчил. Шутник…подонок.
-Ну давай, что же ты. Беги, рассказывай дружкам, как натянул на член узкоглазую дуру, что смотрит на тебя влюблёнными глазками. И гордись собой.
Она сверлит его досадливым взглядом секунду, будто грёбанная Тося из «Девчат», глаза которой открылись на тот спор. И затем убегает, не разбирая дороги, мысленно матерясь и желая напиться до забвения, а лучше до смерти. Наконец, она находит Лику, коя явно пребывает в не меньшем раздрае и понятия не имеет, что делать с оным.
-Лика, милая…только не говори, что вы с Такеши только что предавались тому же разврату, что и мы с его дружком. Хотя о чём я, мать их, будь неладны оба и тот день, когда мы подсели на дураков. Наш с тобой вид весьма красноречиво отвечает на все вопросы.
Сбивчиво тараторит, ухватив Лику за руки, а затем, сердобольно присюсюкивая, принявшись поправлять макияж лучшей подруге, как они делали сотни раз после бурных ночек в клубах…только нынче всё иначе.
-Он мне точно не позвонит. К слову, я совсем не про Малика. А про его засранца рыжего друга. Он меня так поимел, что аж ноги подкашиваются, как и дух ушёл в пятки. Какая же я идиотка…этот рыжий просто надо мной постебался.
Кеша даже не пытается цинично закатить глаза или не звучать расстроено. Ну ничего…где наша не пропадала! Не позвонит и пусть тогда издохнет! Она станцует на могилке рыжего степ, чтобы даже мёртвого его из-под земельки достать и заставить наслаждаться стуком её хищных каблучков, а потом попытается подтереть свои розовые сопли…наверное…Ох. Вот бы он просто…позвонил, что ли.
-Блин…надеюсь, у вас с узкоглазым дела обстоят куда лучше. Я жажду животрепещущих подробностей.
Глаза Кеши загораются огоньками интереса, благо, за свою подругу она держит кулачки куда больше, чем за себя, любимую. Этот чёртов узкоглазый хрен в своё время изрядно подпортил её девочке нервы. Ну пусть попробует снова задеть её Лику – Кеша не постыдится вцепиться в его бабские кудри своим новенькими острым маникюром, аки у ведьмы.
Не успевают они толком обсосать случившимся событиям косточки, как вваливаются два ни хрена не благородных в стельку пьяных рыцаря, будто их кто-то сюда звал!
-Какого рожна вы припёрлись? Валите, куда шли, или вам придать ускорения? Два грёбанных фазана, много мните о своём величии. Да что же это такое!
Кеша тут же принимает позицию обороны, скандально уперев руки в боки и воинственно сверкая в Луи молниями. Впрочем, совершенно не в силах не прятать от этого бога-трахаля взгляд, по коему уж слишком явственно читаются её влюблённые сигналы бедствия.
-Ты, узкоглаз, достал уже со своими трелями про якудза-хренудза. Знаешь что, вот позвоню своему брату, и он тебе катану в задницу засунет. Так нормально, ты не прочь?
Жаль, Тоши срать хотел на Кешу, как пить дать. Только, видно, этому Таке и впрямь её Лика дорога. Потому, как он навряд ли не в тему, но усиленно тактично не отвечает Кеше той же злобной монетой.

 Отправлено: 28.01.24 23:49. Заголовок: Лику не так просто з..

Лику не так просто заставить растеряться. Особенно после секса. Подумаешь. Секс. она не из тех, кто придает ему огромное значение, не из тех, кто хранит свое тело и отдается только после того, как ее умоляют на коленях с цветами наперевес. Хочет трахнуть бармена – идет и трахает бармена, плевать, что того потом уволят. Хотят вместе с Кешей разделить бармена на двоих, то делят, а потом оставляют одного в кабинке туалета, со спущенными штанами и непониманием того, что произошло и как оно вообще вот так взяло и произошло. Но ей впервые просто стыдно за то, какой она была… нуждающейся рядом с ним. она же привыкла управлять, она привыкла быть царицей, такой сукой, что пользуется и шлет к черту, мол, «вообще не заинтересовал». Иначе было лишь с Соджиро, но больше по той причине, что тот был невероятно техничен, как кобель, что перетрахал кучу сук. А с мелким якудза, она и стонала и скулила и извивалась и умоляла. Она даже не уверена, что не признавалась ему в любви, пока кончала в его рот. Поэтому так быстро убежала.

Потому что самоуверенность суки Лики пошатнулась. И ее срочно нужно было возвращать. Поэтому, когда рядом с ней оказалась взъерошенная Кеша, Лика уже успела влить в себя пару коктейлей. И она окидывает взглядом подругу, сначала усмехнувшись, а потом округлив глаза, когда Кеша говорит, что была с другом Такеши. Неужели ее уверенная и упрямая девочка добилась Малика? Черт возьми, конечно, Лика считала, что Кеша кого угодно может соблазнить, но Малик всегда был таким крепким орешком, что она просто в шоке.
И от шока просто позволяет Кеше поправить свой макияж, а потом в ответ поправляет макияж подруги, когда все становится на свои места.

- Рыжий? Поимел? то есть не черномазый? а рыжий? – Лика едва ли со стула не падает, ибо это еще более неожиданно, чем Малик, - стоп, а с чего ему тебе не звонить? Ты себя видела, детка? Любой, кто с тобой спал, тебе телефон обрывал.

Лика не лукавит, хоть это и вранье. Просто Лика и Кеша забывали тех, кто бежал от них в ужасе, не перезванивал и их блокировал, а таких было в нормальном таком количестве. Только вот Лика и Кеша их считали неудачниками, что просто решили, что не потянут таких шикарных женщин. За людей, строго говоря, не считали. Поэтому Лике как-то сейчас ново видеть, что Кеша вдруг переживает, что кто-то ей не позвонит. За Малика она даже так не переживала, хоть и постоянно подсовывала ему свой номер, а иногда даже прикладывала свои фото на полароид в нижнем белье, которые делала Лика, выступая почти профессиональным фотографом.
Но Лика ловит себя на мысли, что ей плевать, когда она так же оставляла свой номер барменам, а те, когда она видела, выкидывали ее номер в мусорную урну. А вот, если якудза с лучшим языком во всем мире так же забудет ее номер, то станет… по меньшей мере, обидно.

- Помнишь я говорила, что у него маленький член и он ни черта не умеет? – Лика заказывает им коктейли, - так вот забудь. Своим языком он меня до Гонконга довел и привел обратно в этот чертов клуб. Черт знает, что с этим делать….

Они толком не успевают посетовать на свою судьбу, как Лика закатывает глаза, указывая своей детке взглядом на двух выросших рядом с ними засранцев, что держат бутылки вина. Она почему-то внутри ликует, что Такеши здесь, что не смысла к этому своему недоразумению с ангельскими глазами, которую вроде как любил до потери пульса. Но виду старается не показать, цинично хмыкнув:

- Что ты можешь отрубить, сушист? – однако звучит не так равнодушно, как задумывала и как бы ей хотелось, - хвост у тунца?

Она видит, каким взглядом рыжий смотрит на ее Кешу, что в своем стиле плюет ядом, а Лика обожает эту ее сторону. Но встает и величественно отправляется в вип, что доступен лишь богатым мальчишкам, вроде Луи и Такеши и их этих Малика и Рафы. Она не ошибается, потому что оборачивается и видит, что рыжий уже тащит на плече ее брыкающуюся красотку. Можно сказать, что Лика не ошиблась, когда трактовала взгляд рыжего, как «мое», чего Кеша за потоком гнева заметить не могла.

Лика просто ждет, когда ее подругу поставят на ноги рядом с ней, что-то шепнут на ее ушко, пока она пышет гневом, а потом лишь ласково возьмет свою скандальную и сексуальную азиатку за руку.

- Да, малышка, ты права. Он тебе не позвонит, - пьет из бокала, что щедро наполнил Такеши, - зачем ему тебе звонить, когда сегодня ты будешь спать у него? – подмигивает, разряжая обстановку, что в их четверке, кажется, огнем горит.

 Отправлено: 01.02.24 00:30. Заголовок: Луи абсолютно потеря..

Луи абсолютно потерялся в ощущениях с этой раздражающей сисястой азиаткой, стоит отметить, что ее грудь отлично прыгает, когда он грубо имел ее пальцами в коленно-локтевой, а потом круто было натягивать красивый ротик на колом стоящий член. Ее почаще надо так затыкать, Луи в этом теперь не сомневается, что вкусив эту бешеную сучку, он уже не остановится. К тому же в ее дырочках так хорошо и сладко, что он искренне жалеет, что сегодня не использовал нежное колечко мышц между ее пышных ягодиц, что так же призывно ему мигало. Ему с сучкой тупо как-то в кайф. И он не враг себе, чтобы отказываться от того, как в глазах помутнело, когда он кончил в ее узкую глотку, прижимая ее носиком к своему лобку.

И Луи вдруг почти становится сентиментальным, даже собирается улыбнуться и немножко с ней понежиться, чего бы, собственно, нет, но она вываливает на него какую-то тираду, что достигает его разума, как сквозь туман. Понимает он разве что то, что в порыве страсти облажался. Ему почему-то так не по себе вдруг становится от ее слез, как никогда не было не по себе, когда он в очередной раз лажал с Мэдисон. Вот, наверное, в этот момент он понимает, что попал. Какое-то неожиданно новое чувство прибивает его к земле, заставляет застыть и сглотнуть, уже почти ясно, а не сквозь туман услышать про «влюбленные глазки». и рыжему бы ее остановить, за руку схватить, поцелуем поток истерики прекратить, потому что ни черта не знает, как с этим ураганом справиться, но он так и остается стоять на месте. Он ошарашенно моргает. Ошарашен он больше собой, чем произошедшим. Почему от ее слез так больно-то стало… он пришел сюда страдать по странному молчанию между ним и Такеши, и по тому, что ничего не выходило с Мэдисон, а получилось вот так, что ощущает себя полным придурком, что эта сисястая сучка убежала отсюда в слезах, тогда, как они могли хотя бы позажиматься еще!

Он собирается с мыслями и отправляется в зал, сначала молчаливо столкнувшись с Такеши, что брал у бара вино. Луи последовал его примеру, так же взял бутылку. Забавно, как они просто столкнулись, и кажется друг друга без слов поняли, что лишний раз подтвердило, что они были друзьями, что они так и оставались друзьями, в отличие от Алфи, который казался теперь чужим.

Луи следует за Такеши, позволяет ему вести «переговоры», потому что его девчонка в отличие от девчонки Таке настроена куда более воинственно. И, если Лика с пафосным видом отправляется в ложу, то Кеша вовсе не собирается быть покорной. Что за истеричная стерва. Раздражающая. Несносная. Хабалистая и отвратительная. Честное слово, походу, Луи такое и надо было, потому что он как будто бы влюбляется что ли, да хрен разобрать что там за полудохлые существа у него в животе, что напуганы не меньше его самого, что был уверен, что там все порхало от Мэдисон, а вот ни черта.
Распинаться он не собирается. Подходит к ней, что клянет и Луи и Такеши и Малика и даже Рафу на всякий случай, и дает ей в руку бутылку вина. Наклоняется к ушку, быстро схватив за шею, словно кобру, чтобы не успела укусить, а успела выслушать.

- Я с радостью расскажу дружкам, как натянул на член узкоглазую хабалистую дуру и суку, - держит за шею, когда она дергается и кажется хочет разбить ему о голову бутылку, - и еще расскажу, как буду натягивать ее на свой член постоянно, потому что мой член, кажется, приворожился и даже сейчас хочет снова ее натянуть. А вот ты не убедишь меня в том, что не хочешь этого, как я.

После этого он резко ее подхватывает и закидывает на плечо. Что поделать, если сисястая оказалась такой несговорчивой. Он ее по попке шлепает, таким образом, как будто бы утихомиривая, а потом ставит уже в випе, почти любовно убирая волосы за ушки, чтобы как-то привести в порядок ее прическу, что растрепалась, пока она мотала головой и визжала, чтобы он ее отпустил. Смешно визжала, кстати, ему даже понравилось.

- У меня с Маликом нет терок, он мой друг, ты забыла? – говорит он, - да я кайфанул, что ты выбрала меня, а не его. Кайфанул и буду кайфовать, что он не успел рассмотреть в лице тебе, сучки, - бриллиант, а я успел и теперь ты моя.

Он шлет ей воздушный поцелуй, оставляя все переваривать и идет уже к Такеши, что чинно разливает вино по бокалам. И в этом есть тоже особая история. Вот так с другом. С лучшим другом. Когда за спиной девчонки. Луи не Алфи. Он дружбу не променяет, пусть и эмоции к девчонке тоже важны. Он кайфует и от истерики Кеши и от того, как Таке все понимает без слов и так же переживает за дружбу.

- Не поцапаемся, - хмыкает Луи, - может и поцапаемся, но Малик ей шанса не давал, а она, знаешь… кайфово с ней. Ты не обращай внимание на то, что она говорит. Она бешеная, я ее утихомирю. С Маликом я разберусь, но сомневаюсь, что он впадет в депрессию.

Луи уверен, что Малик, возможно, чуть поворчит, так просто, но потом забудет. Будь он сам свободен, то мог бы побороться за потерянную поклонницу, но Малику не до того.

- А что ты? – поднимает брови, - Анхелика? Та, что говорила, что у тебя не член, а стручок? Нравится быть униженным? – но так круто просто говорить с другом, а не избегать друг друга даже в общих компаниях, - мне этого не хватало. Тебя, узкоглазый и того, какой ты тупой, что выбрал не ту свою принцессу, а этот ураган. Прямо как я.