Отправлено: 12.05.09 16:02. Заголовок: Полицейский участок

 Отправлено: 17.01.15 21:09. Заголовок: …я и так достаточно ..

…я и так достаточно грешница.
Ему хочется спросить у нее «что ты несешь?». Он бы спросил, если бы она была Гермесом, если бы она была Чарли и даже если бы она была Лилой или Шери. Но он не может себе позволить так себя вести, он уже и так, наверное, на сегодня исчерпал свой лимит бестактности. Просто смотрит на нее с таким непониманием, что даже утыкается куда-то взглядом в бумаги, потому что она может счесть, что он смотрит на нее как на безумную. Он не считает ее безумной. Он работает в полиции и, если уж честно, то она далеко не первый такой случай, когда жалеют маньяков. Она думает, что Доминика Хантера никто не жалеет, а Джефф лично может назвать пару его преданных фанатов, что находят все эти его убийства даже несколько романтичными. Дрожь по коже, да. Но Джеффри для такого рода романтики слишком обыватель.
- Ты не бездушное чудовище, ну что ты…
Так неловко говорит он, потому что ни черта он не знает, что нужно говорить. Она вроде бы не плачет, чтобы ее успокаивать, но кивнуть в ответ на эти ее слова, он тоже не может. он не считает ее чудовищем. Чересчур романтичной и идеализирующей этот мир и Хантера, как составляющую этого мира.
- Это у тебя Стокгольмский синдром. Я, конечно, не психолог, но видел такое часто. Люкс рассказывала, что однажды к ней пришла девушка, которую изнасиловали, это было понятно, все знали, кто это сделал, а девушка стала жалеть этого урода и все. Он гуляет на свободе. Твое состояние нормально и понятно. Я такое вижу почти каждый день. только вот ты знаешь… то, что над ним издевались, это еще ничего не значит и не дает ему права делать то, что он делал. Не каждый, кому было несладко в детстве, идет убивать. Да и одноклассника того больше нет в живых.
Джеффри пожимает плечами. Он как-то немного рассеянно обо всем этом говорит, потому что ему совсем не нравится ситуация с тем, что этот Хантер сбежал, что этот Хантер даже будучи за решеткой умудрился себя окружить каким-то ореолом психоза и опасности. Он непредсказуемый и у него точно есть какие-то последователи. Аврора Керр не знает, то некоторые из полиции говорили версии, что она сама может быть сообщницей Хантера или его последовательницей. Джеффри, конечно, хохотал до колик в животе и спрашивал, ее вообще кто-нибудь в глаза видел, прежде чем выдвигать такие теории? Может быть, Джефф слишком наивен? Может быть, ему уже пора бы тоже задумался о том, о чем он даже не позволял себе? Хотя нет. вон она знает девушек, которых нет в деле, она хочет помочь следствию. Джеффу становится жгуче стыдно, что он на секунду умудрился в чем-то усомниться.
- Любая помощь сейчас бесценна.
Мягко говорит Джеффри и одобряюще ей улыбается. Она очень милая и она правда сильно переживает. Но Джеффри и правда встречал такое же. Каждая третья жертва начинает испытывать привязанность к своему «агрессору». Его этим не удивить и он судить и осуждать ее не будет. Да Доминик забрал у нее сестру. Но насколько ему известно, она совершенно не знала свою сестру.
- Тебе не за что себя винить. И я не думаю, что дело в Доминике…
Все. Джеффри округляет глаза, он сразу понял, что сейчас случится непоправимое. Она плачет, он еще и умудрился ей сам напомнить про то, что ее так сильно огорчило. Арчи этот, конечно, полный идиот, если правда упустил такую девушку. У нее по щекам текут слезы, а Джеффри готов провалиться сквозь землю. У него целых две сестры и было достаточно отношений с девушками, но она так и не понял, как нужно себя вести, если девушка плачет. Джеффри делает вид, что увидел что-то очень интересное в бумагах, начинает в них копаться, но это выглядит так глупо и так по-детски, что он бросает эту глупую идею и жалобно смотрит на Аврору, мол «пощади». Он встает со своего места, достает какие-то салфетки, которыми сам обычно вытирает руки после трапезы, обходит стол, протягивает ей салфетки и неловко касается ее плеча.
- Ну не плачь. Ты замечательная девушка. Если Арчибальд не понимает этого, то он просто идиот, правда. Полный кретин. Конечно, у тебя есть свои тараканы, но у кого их нет! да можно подумать, что Арчибальд святой. Ты подожди, он просто был в коме, может у него в голове что там повредилось, он сам не соображает, что творит. Рано лить слезы. А, если он тебя упустил, то и скатертью дорожка, в конце концов…
ему кажется, что он вроде бы говорит все, как надо говорит. Он не слишком умеет утешать, ну правда. Лила даже как-то сказала, что лучше бы он не пытался утешать, потому что часто получается только хуже. Но это просто, когда она пыталась красить волосы и они у нее получились зелеными, а он сказал, что зато ее волосы похожи на весеннюю траву. Он не понял, почему она кинула в него подушкой. Аврора замечательная. Но у нее стокгольмский синдром. Люкс рассказывала ему об этом синдроме, он слушает Люкс. Себе дороже, не слушать Люкс.

 Отправлено: 29.01.15 21:07. Заголовок: -Валетта не убийца. ..

-Валетта не убийца. Убийца - ты. Ты хочешь уничтожить её, растоптать, заставить наложить на себя руки, что угодно, лишь бы польстить своему самолюбию. Скольких невинных ты убил, отправив за решётку? Мерзавец, мне противно даже стоять рядом с тобой.
Она смотрит на него с такой непримиримостью, что, кажется, даже воздух между ними наэлектризовался, как перед грозой. На секунду ей кажется, что он ударит её, но у него просто растерянная и раздражённая физиономия. Дина даже не пытается увернуться, хотя ей стало немного не по себе, надо признать, она ведь хрупкая девчонка, которая не сможет защититься, если ему захочется врезать ей по лицу. Но знал бы он, как она мысленно его к этому и призывает, стоит ему только поставить ей синяк под глазом, как его отстранят от этого дела. За такое она не против пострадать, но прекрасно видит по его взгляду, что он не такой идиот, чтобы вестись на истерику какой-то съехавшей девицы.
-Да пошёл ты знаешь куда. Люк видел, как Летта и Лоранс были неразлучны. И не смей так говорить о нём, не суди всех по себе. Если кто-нибудь пристрелит этого твоего рыжего друга, ты, наверное, и из этого устроишь себе пиар, чёртов стервятник.
Дина поджимает губы, выказывая своё презрение каждым жестом и интонацией. Даже пытается снова включить плеер и сделать музыку погромче, лишь бы не слышать его противного голоса, так и звенящего яростью в ушах. Будь он просто парнем, попавшимся под горячую руку, на которого она бы незаслуженно слила свои страхи и негодование, его умение с юмором выходить из неприятной ситуации давно бы очаровали её и заставили улыбнуться. Только вот их история была слишком серьёзной, а для него всего лишь игра.
-Какое же ты циничное дерьмо, меня тошнит от тебя. А тебе идёт этот кофе, мы теперь в одной грязи. И как тебе это нравится?
Дина тяжело дышит, от возмущения у неё даже дыхание прерывается, и ей приходится ловить губами воздух, когда он хватает её за волосы. Она уже было ликует, намереваясь погромче закричать, привлекая к ним внимание, но он и не думает её бить, он просто, смакуя удовольствием от её унижение, вытирает её волосами свой гнусный пиджак. Она дёргает головой с такой силой, что готова оставить свои волосы в его руках, только бы он больше её не касался. Ей проще отстричь эти пряди, чем думать о том, что их касались руки возмездия, нависшего над её беззащитной сестрёнкой. Той, которую она должна была защищать всеми силами и сдаваться не собиралась. Её не так-то легко испугать. Он хватает её за плечи, стаскивает куртку, когда Дина пытается увернуться, плевать ей на эту тряпку, но его ей хочется пнуть так, чтобы он отлетел к стене. Но её силёнок хватает только, чтобы слегка его оттолкнуть вместе с этой своей курткой. Она всё ещё пытается отдышаться, когда он насмешливо возвращает ей куртку, и она вытирает ей кофе со своих волос. Этот кофейный запах теперь будет ассоциироваться у неё с ним. Запах такого же гнилого, как и он, напитка.
-Моя сестра не убивала Лоранса. Почему ты не можешь просто поверить мне, чёрт возьми? Плевать я хотела на твои игры с Дэни, оставь Летту в покое. Ты хоть представляешь, как она его любила? Она хотела стать его женой, и до сих пор носит кольцо, что он ей подарил. Как ты смеешь обвинять её, когда она и без тебя не может найти места. Не смей трогать Летту или я заставлю тебя пожалеть о том дне, когда ты решил, что из тебя выйдет ничего себе адвокатишка.
Она усмехается. Он такой самонадеянный, что ей хочется кинуться на него и душить до той поры, пока он просто не потеряет сознание, а ещё лучше просто стереть ластиком, как неугодный рисунок, который вышел не так, как тебе нравится. В детстве всё значительно проще. И она смотрит на своего врага, тихо радуясь, что он хотя бы вылил все эти помои на её голову, а не на голову Летты, которая и так едва парой слов перекидывается с близкими и ходит мрачнее тучи по его милости. Радует хотя бы то, что почти всегда за руку с Декстером, он появился как нельзя кстати. И до чего же она ненавидит этого Гассиона за то, что своими словами он заставляет её мучиться подозрениями и невольно верить в некоторые из них.
-Знаешь, ты не ошибься, я дура, так что почему бы мне просто не прикончить тебя? Ходи и оглядывайся, не буду говорить, что мне нечего терять, но моя сестра того стоит, тебе этого не понять, ты же чёртов эгоист. Оставь мою сестру в покое, или я сама засажу тебя за игры с законом или правда пристрелю, подонок. Она не делала этого, она ничего такого не совершала, вы все преступники, не смейте бросаться на неё.
У неё по щекам текут слёзы, и она ничего не может поделать с этим. Может она наивная дурочка или как там он её назвал, но не настолько наивная, чтобы не заметить, что этому Матьё наплевать, виновата ли Летта, для него это просто способ развлечься, продемонстрировав своё к её негодованию не слишком уж сомнительное красноречие.

 Отправлено: 30.01.15 18:40. Заголовок: - А сколько невинных..

- А сколько невинных я спас, когда отправлял за решетку убийц, которым не стоит ходить по одной земле с невинными.
С не самой приятной улыбкой парирует Матье. Вообще очень даже забавно наблюдать, как эта белочка на сто процентов уверена в невиновости своей сестренки. Если бы он мог читать мысли, то даже, наверное, согласился бы с ней, что ему по большому счету все равно виновата ли эта Валетта Вествуд. Впрочем, Матье бы тогда парировал, что Дэни по большому счету так же все равно. Но, к счастью, Матье не умеет читать мысли. Но, если задуматься, насчет того, что он сам думает по поводу всего произошедшего, он почему-то почти уверен, что Валетта Вествуд действительно замешана в смерти своего жениха. Может, она и не убила его своими руками, но знает куда больше, чем говорит следствию.
- Полегче. Я сейчас слышу угрозу жизни своего рыжего друга. Могу и засудить. Какая же болтливая, мне кажется, у вашей семьи есть враг один – вы сами.
Он откровенно насмехается, впрочем, понимая, что она такая эмоциональная и очаровательная девочка, которая столь сильно идеализирует и себя и семью свою и этот мир, что не может даже впустить в свою очаровательную головку мысль о том, что не все такие ангелы. И ее сестра с отрешенным, но уж больно тяжелым взглядом вполне может оказаться смертельно опасной психически и клинически больной девицей. Но, что-то подсказывает Матье, что даже если бы у него на руках сейчас было чистосердечное признание Валетты, то ее сестра все равно билась бы в истерике, обзывалась на него всякими приятностями вроде «циничное дерьмо» и верещала, что это он заставил силой подписать невинную жертву своего цинизма это признание. Честное слово, за этим даже забавно наблюдать. Матье – любитель зрелищ и перепалок. Матье даже не такой любитель результата, сколько ему нравится сам процесс. И эта белочка устраивает ему просто замечательный анимейшн.
Она еле дышит от своего возмущения и негодования, а Матье прямо весь раздувается от гордости и разве что не говорит ей «да, еще больше комплиментов циничному дерьму, услада для моих ушей, ну, пожалуйста». Серьезно и чем больше ее ноздри раздуваются от злости, тем больше Матье готов рукоплескать самому себе. Он вообще всегда готов самому себе рукоплескать, он как никак прекрасен.
- Ты лучше со мной дружи и ты знаешь, я тогда тебе, как настоящий друг могу дать почитать пару дел. Которые вот так и начинаются примерно «она так его любила, хотела стать его женой и до сих пор носит его кольцо». А на деле оказывается, что была она с ним за неимением лучшего, он постоянно изменял, она его ненавидела и давно уже строила планы мести, а кольцо носит, потому что там у нее хранится кокаин, который она постоянно нюхает. А с виду такая приличная была пара. Собственно, к чему это я? так приятно с тобой поболтать, что я уже совсем заговорился. А! Вспомнил. Я это к тому, что не верь тому, что на поверхности и копай глубже.
Матье, конечно, все это произносит с противной усмешкой и ему кажется, что он всегда побеждает. На самом деле это, может быть его проблемой, он слишком сильно любит побеждать и слишком действительно считает, что он просто создан для того, чтобы быть победителем. да он амбициозен до нельзя. Да он так же отвратителен. Его не выносят все те стороны, против которых он выступал, потому что Матье, кроме того, что в принципе неплохо знает свое дело, так же не упускает никакой возможности поиздеваться и разве что не станцевать на печали и отчаянии других людей.
- Две угрозы за один вечер это уж слишком. Ну вот как тут мне поверить в невиновность Валетты Вествуд, если ее сестра сначала пригрозила убить моего рыжего, ничего не подозревающего друга, а потом просто конкрентно и в лоб пригрозила мне тем, что лишит меня жизни. Не могу, извини. Вы сами роете себе могилу, за что я вам просто безмерно благодарен.
Он даже кланяется противно. Честное слово, Матье и правда понимает ее мотивы и ее желание его убить. Только вот загвоздка в том, что он-то от этого еще больше раздувается от гордости. Вот, если бы она не хотела его убить и стереть с лица земли, тогда он бы действительно огорчился. Как это так? Матье Гассион теряет навык бесить людей. А сейчас все в порядке. Вон уже рыдать начала. Ну какая же миленькая белочка.
- Поплачь, поплачь. Это полезно. Как говорится «побольше поплачешь – поменьше пописаешь.»
широчайшая улыбка, а что? Девушкам, между прочим, его улыбка нравится. Он вообще нравится девушкам. Почти всем. Ну кроме тех, чьих сестер он собирается на долгое время засадить за решетку. С этими отношения не складываются. Матье заботливо спрашивает
- Может быть, еще кофе?

 Отправлено: 14.07.15 23:32. Заголовок: -Знаешь, ты прав. На..

-Знаешь, ты прав. Наверное, я двинулась умом, это объяснение мне нравится больше других, что приходят на ум. Я учусь на психиатра и смею надеяться, что чем-то могу помочь парню, девушку которого убил Доминик. Ты прав, прав, это не дело. И я виновата во многом, вместо всей той чуши, что я несла, лучше бы попробовала помочь ему понять, что так быть не должно. Хотя, я снова о себе много думаю.
Ава просто за голову готова хвататься от того, что у неё в голове. Безумие, которое никому не принесло ничего, кроме ярости и беспокойства. Правда, новость о гибели того парня, с которым она говорила едва ли не перед встречей с Джеффри, застаёт Аву врасплох. Конечно, убить его мог Доминик, но что-то подсказывало ей, что это был не он, он ведь даже его не вспомнил, когда она пыталась узнать у него о школьных годах, и уж тем более было бы глупо верить в то, что тот парень взял и допился до чёртиков. Она рассеянно качает головой, неверяще вскинув брови и уставившись на Джеффри, словно он предложил ей выпрыгнуть в окно.
-Что? Ты что-то путаешь, я недавно говорила с ним. То есть, нет, подожди, Джеф, уж не хочешь ли ты сказать…это немыслимо. Наверное, я была последней, кто видела его. Ну, точнее, мы с Марком Ливерпулем. Мы ходили туда вместе, но он ведь не мог, это абсурд. Он такой рафинированный, кстати, друг моего знакомого, Диониса.
Она настолько оторопела от признания Джеффри, что даже не сразу сумела осознать его слова. Этого просто не могло быть, они ведь с Марком совсем недавно ссорились с этим малоприятном типом. А потом, у неё к горлу просто ком противный подступил, Марк сказал, что им нужно поговорить, как мужчинам, и шутливо заметил, что хочет проломить ему череп. Почему-то ей кажется, что это и стало причиной, и её начинает подташнивать. А ещё в голову приходит шальная мысль, что её будут подозревать. Было бы красиво сказать, что в тюрьме ей самое место, прекрасная альтернатива дурдому, но она всего лишь хрупкая недальновидная девчонка, которая втравила себя в такую историю, от которой даже у видавшего виды парня из боевиков стали бы волосы дыбом.
-Прости, я умею ляпнуть дурость. - Она испуганно прикрывает рот ладонью, останавливая словесный поток, который и без того придавил ни в чём неповинного Джеффри, но упомянуть Диониса, ничего умнее она придумать не могла. Не то, чтобы он рассказывал ей о той истории с Мирой в подробностях, но, когда она пропала, Ава всячески старалась его поддержать.
-Я оправдывала его, потому, что он убил мою сестру. И мне было проще думать, что она хотела этого, я нашла её дневник, она хотела покончить с собой, но не могла этого сделать. А он смог. И убедить себя в том, что она бы хотела, было легче, чем думать, каково ей было в его руках.
Ава делает паузу, и в комнате виснет немного неловкое молчание, она всегда так много говорит, заткнуть её почти невозможно, но тут она чувствует себя так, словно от этого признания постарела на сотню лет, как Бильбо, расставшийся с сохраняющим молодость кольцом. Забавно, недавно Аврора обнаружила у себя в волосах седую прядь, они со Скарли шутили, что она может претендовать на роль Роуг в фантастическом фильмах о людях с волшебной силой. Но она никому не говорила этого так откровенно, не потому, что не доверяла, просто она не могла высказать это даже себе. Она не думала, что это окажется так просто, сказать. Наверное, у неё синдром паршивой сестры, ей важнее было прикрыться от горя, чем оплакивать Дану. Все думают, что ей не жаль сестру, но это не так. Просто, ей кажется, что если она осознает всё это, не выдержит сердце. Также, как она хотела уберечь Доминика от того, чтобы он понял ужас того, что совершил, только это было тем, что как раз она должна была сделать, раз уж взялась его защищать.
-Джефф, пожалуйста, не дай Доминику причинить зла Аньес, он говорил, что хочет убить мою сестру, мою маму. Скарли, Би, пожалуйста, убереги их, дай мне слово.
Ава старается говорит спокойно, но ей мучительно стыдно, что, когда она говорит о своих любимых девочках, в её голосе звенит куда большее отчаяние, чем в словах о Дане. Она любит сестру, но ничего не может поделать с тем, что больше полюбила старшую сестру и своих подруг. Она не знала Дану, но была виновата перед ней больше, чем перед всеми другими. Но она и правда надеялась на Джеффа, интуиция подсказывала ей, что просто сидеть сложа руки нельзя. Она рассказывает Джеффи о Мадлен, других девушках, о которых слышала от Доминика, и ей плевать, придушит ли он её за то, что она пытается сломать его планы. Она не может снова просто слушать, как он хочет с кем-то расправиться. Она не такая уж безумная, как кажется, и кое в чём Доминик был прав, она рассуждала, как человек, который не верил в то, что он сможет сбежать из заточения, и просто хотела, как могла, скрасить его одиночество, но она не собиралась покрывать его в намерении кого-то убить. Она старается, чтобы голос не звучал истерически, и всхлипывает уже по инерции. Мужчин пугают женские слёзы, но она никогда не умела как следует контролировать свои. Было бы приятно думать, что Арчи бросил её поэтому, но она не настолько наивна.
-Арчи не идиот, это я дура, Джеффи, я всё сделала, чтобы потерять его. Правильно он меня бросил, я сама бы себя бросила. Знаешь, я слышала, что он запал на другую. Всё, я молчу, а то разрыдаюсь снова.
Ей не хочется думать про то, что ей рассказывали про ту его учительницу испанского. Репетитора нашёл, ну да, так она и повелась, что он воспылал любовью к языкам, ну разве что развязных блондинок. Ей бы хотелось ненавидеть его за это, но чувство вины и радость оттого, что он открыл глаза после той проклятой аварии, не позволял ей так чувствовать и снова эгоистично думать о своих переживаниях. Ава порывисто обнимает Джеффа, уткнувшись ему в плечо. С ней давно не разговаривали, так. Понимая, что здесь явно не в порядке с головой, а не кидаясь в неё вполне заслуженной грязью.
-Ты настоящий друг. - Джефф тактичный и замечательный, и она немножко завидует Люкс и Гермесу, Джеффи вряд ли всерьёз стал дружить с такой, как она, и сбежал бы от неё ещё быстрее тех, кто чуть ли не в лицо ей плевал.

 Отправлено: 21.07.15 02:34. Заголовок: Вот что ты будешь де..

Вот что ты будешь делать с этими женщинами! Он ей говорит, что у нее синдром, пытается ее успокоить, но она упрямо слышит, что у нее не все дома. А он так растерялся, что аж не знает, что бы такое сказать. Как обычно. Он совершенно не умеет общаться с женщинами. Они такие сложные создания, что даже не смотря на то, что у него есть две сестры, толку от этого совсем немного. Его сестры какие-то нетипичные женщины.
- Я не имел в виду, что у тебя не все дома или что ты двинулась умом. Это просто синдром. Он может случиться у каждого и это не так страшно, это объяснимо.
Она как будто бы издевается над ним, Джеффри аж хочет зажмуриться и перемотать назад, видимо, он что-то не то говорит. Он пытается вроде как ей помочь, а она воспринимает все иначе. Тревога, хелп, спасите. Кто-нибудь помогите ему подобрать нужные слова. Позвать что ли Люкс? Хотя Люкс порой бывает такая злющая, что Джеффри кажется что даже он сейчас будет проявлять чудеса тактичности. Он понятия не имеет, почему Люкс порой так на него злится. Ну и что, что он балбес? Можно подумать этот новенький Руперт, который ходит с таким важным видом, лучше всех тут. И даже на него Люкс не фыркает так, как фыркает на Джеффа. Джеффри быстро хватает ручку, чтобы записать имя.
- Марк Ливерпуль говоришь? Мутный тип. Только черта с два до него доберешься, больно влиятельный…
Не смотря ни на что Джеффри все равно остается копом. И пусть многие считают его не самым большим профессионалом своего дела. Руперт этот отвратительный и вовсе недавно застал их с Гермесом за тем, что они перекидывались шоколадным батончиком и, фыркнув, заявил, что они видишь ли позорят участок. Гермеса, кажется, эти слова больше волновали, Джеффри же сказал, что ему жаль, что он не радует глаз великого и ужасного. Отвратительный и ужасный развернулся и ушел. Джеффри все равно рассуждает о том, кто мог бы оказаться убийцей и как бы добраться до этого Хантера пока он не натворил дел. Кто может ему помогать? Ливерпуль? Да вполне, у этого типа уж точно не все дома. Эта мысль кажется ему такой свежей, что Джеффри даже улыбается ей. Аврора думает, что она двинулась умом. Пусть тогда посмотрит на Ливерпуля с этими его водянистыми глазами. Кажется сейчас он улыбнется, возьмет лом и разобьет голову всем, кто встретится ему на пути. А потом просто стряхнет капли крови со своих волос и пойдёт дальше ровной походкой. Аж дрожь берет. И до него сложно добраться. Этот черт, даже если что-то и скрывает, все равно все продумал. Он за этими мыслями поднимает голову на Аврору, когда она говорит о своей сестре. Он с трудом представляет, что было бы с ним, если бы горе случилось с кем-то из его семьи. Эвелин. Но ее никто не убивал. Он бы не сумел оправдать убийцу своей сестры или брата. и он сейчас не знает, что сказать. Он ее пытается понять. Она не от мира сего. И это не плохо. Он пожимает плечами. Он ведь тоже не поступил так, как было нужно. нужно было убить того, кто заставил Эвелин ступить на дорожку самоубийства. А этот скот ходит по земле и собирается жениться. И Джеффри даже не думает о нем.
Он внимательно слушает Аврору, делает нужные пометки, иногда чешет затылок ручкой. Он и сам нагрузил ее излишними какими-то комментариями. Она просит, чтобы он дал ей слово и Джефф мешкает пару мгновений. С одной стороны он не хочет быть голословным, мало ли что. С другой стороны, он поступить иначе не может. он едва заметно вздыхает.
- Я сделаю все, что в моих силах. Мы защитим твоих близких. Не переживай, я уверен, что этот ублюдок никуда далеко не уйдет. Мы поймаем его, я обещаю.
Он действительно верит в то, что они поймают Хантера. Разве может быть иначе? Хантер ослабший, он далеко не может уйти, они будут трясти этого Ливерпуля, они начнут слежку, они будут наблюдать за теми, кто может оказаться в списках жертв у этого психопата. Они сумеют предотвратить самое страшное. Конечно, они не ошибутся. Джефф даже рад, что тема немного сменилась на Арчибальда. Потому что не хотелось бы выдать свое замешательство.
- И ничего не правильно. Я бы тебя не бросил. И он вернется. Я думаю, он просто хочет, чтобы ты ревновала. И потом, правда, вспомни. Он в коме был. У него сейчас как кризис человека вышедшего из комы. Знаешь, есть кризис среднего возраста, а у него кризис человека вышедшего из комы. Подожди. Вот увидишь, он к тебе сам приползет.
Аврора из тех девушек, с которыми бы хотели встречаться буквально все. Джеффри это знает наверняка. Но такие, как этот Арчибальд и Ковалли, к примеру, отчего-то мнят себя королями и им доставляет удовольствие причинять боль девушкам, с которыми хотят быть все. не самые приятные типы. А она всхлипывает и обнимает его и Джеффри неуклюже гладит ее по волосам. Он себя неловко чувствует. Ну зато вся охрана бы ему завидовала, если бы узнала, что она его обняла. Он по-мальчишески улыбается, пока она не видит.
- Вот увидишь, он вернется. А Доминик Хантер вернется в свою камеру. И все будет хорошо.

 Отправлено: 17.03.16 22:51. Заголовок: Она пытается мысленн..

Она пытается мысленно вознести к небу молитвы и миролюбиво считать до десяти, чтобы воздержаться от дальнейшей перепалки и поубивать пыл, но как это осуществить, когда этот мерзавец смотрит на неё с такой откровенной насмешкой, что хочется запустить в него чем-нибудь потяжелее? Она нервно, издевательски смеётся, когда он говорит, что засудит её, с этого проходимца не станется, он даже на горе других может сделать свою выгоду и потом нормально жить и не думать о грустном. Обычно у таких подлецов всё лучше всех, хотя не всегда. Не то, чтобы она недолюбливала жениха сестры, но её раздражало, как он стреляет глазами во всех мало мальски привлекательных барышень, и она даже была удивлена, какого чёрта всё решили спихнуть на её сестру, хотя у него было достаточно увлечений, которые могли бы желать ему всего худшего, ведь он выбрал Валетту и не собирался менять её на этих выскочек. Она правда старается не отвечать Мэтту, грозно сложив руки на груди, демонстрируя, что перемирия не будет, но он достанет даже мёртвого, не то, что девушку с расшатанными нервами.
-Не сомневаюсь, что ты берёшься за такие грязные дела, что мог бы порассказать такого, что у меня бы завяли уши. Тебе везде мерещатся преступления, что, по-твоему не бывает нормальных пар, где люди, чёрт возьми, влюблены, и не мечтают придушить друг друга? - Она яростно проводит рукой по волосам, чтобы немного успокоиться, но это лишь ещё больше заводит её, потому, что волосы его стараниями липкие. Но, если Матье не понимал в Дине её светлой веры в лучшее в людях, то она не могла взять в толк, с чего ему везде видится подвох. Была ли она уверена в святости сестры? Нет, она знала её склонность к ревности и то, как она едва не бросила Лоуранса, когда тот обхаживал очередную глупую девицу. Только не способна её сестра взять его и убить, она настойчиво себя убеждала именно в этом. А скорее даже в том, что Валетта не смогла бы так хладнокровно держаться, будто ничего особенного не произошло.
-Ты можешь показывать свою гниль сколько угодно, что, больше гордиться нечем? Посмотрим, кто кого засудит, что-то я сомневаюсь в правдивости тех доказательств, которые ты толкал на предварительном слушанье, а точнее, каким подлым способом ты вообще их достал. И то, что ты такой гнусный идиот, только заставит тебя больнее ударится. - Он может насмехаться сколько ему угодно, Дина девочка упрямая. Если он проиграет, она сделает всё, чтобы смешать его с грязью также, как он смешал с грязью их семью. Она только кажется милой и безобидной. Она и есть милая и совсем не плохая, но, если дело касается Валетты, Дина начинает сходить с ума и готова идти на подлости. Знала ли она свою сестру так хорошо, как ей хотелось бы? Душа потёмки даже у близких людей, вот Летта тоже вряд ли подозревает, что, когда щёчки Дины покрываются румянцем, сбивается дыхание, она мечтательно кусает губы и не может оторваться от своих секретных смс, она думает не о Люке, как положено хорошей девушке, а о той, у которой тяжёлый взгляд и самое необычное на свете имя, Зартана. Дина поджимает губы и с холодной яростью смотрит на него, как на врага народа.
-Да пошёл ты, кретин. Рассказать куда или сам догадаешься?
Дине так противно рыдать перед ним, этот клоун, наверное, ещё и решил, что она пытается взять его на жалость или того хуже, что это он её довёл до слёз. Но разве это не было правдой? Наверное, да, тем, что вселил в неё новые подозрения относительно виновности сестры. И от всего того, что готова любезно подкинуть в мысли её фантазия, ей хочется психовать. Дина на всё пойдёт ради сестры, даже если её девочка виновата. Но она не уверена, что сможет легко простить и смириться, если всё это окажется правдой. Она не может сдерживать себя от негодования, от отчаяния и принимается лупить противно ухмыляющегося Матье своей перепачканной в кофе курткой, по шее, по плечам, не сильно, это не самая удачная вещь для всякого рода битья, да и вряд ли он позволит ей развернуться. Вон уже как на них поглядывают снующие мимо копы. Она не успевает сообразить, что надумал предпринять Матье, когда слышит трель своего телефона, в последнее время её напрягают звонки, но она пытается унять нервы и, гневно сверкая глазами в адвоката, слушает голос в телефонной трубке.
-Вы пошутили, не так ли? Это неудачная шутка, сэр.
На её лице читается явная растерянность, и она даже переспрашивает у отца Лоуранса то, что он говорит, не сразу в состоянии воспринять это безумие. В горле появляется горький привкус, когда она вспоминает, что её Летта недавно подружилась с Шерилин, которая увивалась за Лоурансом, и Дине это показалось подозрительным, но она готова была проклясть свою наблюдательность, чтобы не думать плохо про сестру, и волновалась, как бы про это общение не прознал и Лукас. Но у неё с плеч спадает гора, когда отец Лоуранса говорит, что следствие проверило Валетту и склонно считать, что новое происшествие дело мужских рук. Она вешает трубку и некоторое время молчит, впрочем, нет смысла утаивать это от Матье, всё равно он узнает. Ну и то, что в деле появились новые обстоятельства, может, и не сыграют Валетте на руку, но хотя бы даст время, чтобы придумать, как им действовать на суде дальше.
-Это был папа Лоуранса. Найдены две бывшие девушки Лоуранса, к слову, найдены мёртвыми, и в том, что это убийство, у следствия нет сомнений. И даже не вздумай вещать мне про Летту, у неё есть алиби, и оно, как бы ты не мечтал её утопить, проверено и без твоего неоценимого содействия.
Она задумчиво смотрит куда-то через плечо Матье. Вроде бы, ей надо ликовать, потому, что это означает, что у кого-то, помимо её сестры, был мотив уничтожить её жениха. Только её начинает потрясывать, ведь этому кому-то мало что мешает прийти и за Леттой.

 Отправлено: 19.03.16 02:04. Заголовок: - Неа, не бывает. Пр..

- Неа, не бывает. Придушить друг друга хотят все, только не строй из себя святошу. Кто-то решается придушить, а кто-то так и живет с этим желанием. Я не психолог, бельчонок. Но я основываюсь на фактах. А на чем ты? На эмоциях? «Моя сестра не могла убить, моя сестра хорошааааая.»
Он трет руками глаза, изображая ребенка, который рыдает. Когда, конечно, вроде как пытается подражать ее манере. На самом деле Матье не такая уж циничная скотина. И он даже где-то верить в любовь, может даже в достаточно длительную. Но можно понять и его тоже. Он действительно за всю свою практику видел столько кошмаров, что ему крайне сложно верить во что-то светлое и чистое. У него у самого был кошмар в жизни в лице Луизы и ее не менее пугающей сестры Лизель. Как после таких девиц сумасшедших верить во что-то хорошее и светлое. Он по глазам психичек определяет и Валетта Вествуд самая настоящая психичка. Как бы ни пыталась это отрицать ее сестра.
Он склоняет голову, выслушивая очередную порцию оскорблений.
- Тебя не должны волновать мои способы добычи доказательств. Как неприятно, когда заканчиваются аргументы и люди переходят на оскорбления. С другой стороны, даже радует. Что означает, что я целиком и полностью прав.
Парирует Матье, прекрасно понимая, что разговор бессмысленный и его пора заканчивать, пока ее не хватил Кондратий от злости. Не то, чтобы он сильно бы переживал, если бы она скончалась тут от переживаний, но все же обидно было бы. Потому что сегодняшняя перепалка его страшно позабавила. Он бы даже поделился бы ей с Янушем, этому занудному рыжему поляку не помешало бы посмеяться вместе с Матье. Он честно даже собирался уходить. Даже не оставлять за собой последнее слово. потому что его последним словом все равно было бы то, что Валетту упекли бы за решетку. Но она начинает лупить его своей курткой и он даже несколько теряется, а потом пытается защищаться, поднимая руки. Она останавливается на телефонный звонок и Матье, если не в ярости, то уж точно совершенно раздражен. Он отряхивается от капель кофе, которые попали на него. отряхивается брезгливо от вещи, которая была на плечах у этой психической. Он бы ушел, но его заинтересовывает ее тон и тот, кто мог бы ей звонить. Поэтому, когда она кладет трубку, он стоит с заинтересованным выражением лица и внимательно на нее смотрит. Все так же лениво продолжая отряхиваться.
Губы его складываются в широкую усмешку. Он прикладывает руку к уху, изображая, что он не расслышал.
- Что прости? Хорошие новости говоришь?
Снова хлопает в ладоши. В предвкушении. Матье не самый опытный адвокат. Он молодой, подающий надежды, перспективный, но пока не самый опытный. Но он определенно наслаждается тем, чем занимается. И он действительно готов грызть землю зубами. Он готов на все ради того, чтобы ему было интересно. Он пока еще не наигрался в юриста. И сейчас дело совсем не в отсутствии сердца. У него есть оно. Просто не в нынешней ситуации.
- Ты вот вещала, а знаешь, что я услышал?
Он даже пальцем ее к себе манит, осматривается театрально по сторонам, вроде как, чтобы их никто не услышал. Как будто бы они два заговорщика. Он даже выглядит вполне себе нормальным человеком, даже другом. Пока не произносит шепотом. Чтобы создать еще большую атмосферу.
- Я услышал из твоей речи, что у твоей сестры еще и были сообщники. Как знать. Вдруг это ты? Или же ее красноволосая подружка. Или же вы все. все сообщники. Черт возьми, какое интересное это дело оказывается.
Он так широко улыбается, своим догадкам или же он просто ее дразнит? Она что ожидала? Что он сейчас страшно растеряется и падет ниц просить прощения, что так ошибался в ее маленькой и невинной сестренке? Да там семейка и вообще все дело мутное. Просто черти водятся в тихом омуте. Ну зачем его клиенту Лукасу верить в то, что Валетта убила его брата, но крутить роман с этой белочкой? Ну что же они действительно думают, что все такие невинные и хорошие, а подонками являются Матье и Версаче? А на самом деле они самые чистые личности во всей этой печальной истории. Ну, конечно, Матье чище, но все равно. Он улыбается и кланяется белочке, уходит. А потом оборачивается и кричит
- Кстати, я напишу заявление на тебя за то, что ты на меня напала в полицейском участке. Подумать только. Что за семейка. Засужу, бельчонок.
Лукаво подмигивает, грозит пальцем и выходит из участка. Вдыхает свежий воздух.

 Отправлено: 09.02.24 22:00. Заголовок: Василий, словно в за..

Композитор Равель, сочинивший "Павану для мертвой принцессы" страдал амнезией после автокатастрофы. Когда он услышал свою сонату, то сказал: "Какая изысканная музыка. Интересно, кто её сочинил?" (с)

Василий, словно в заторможенной киносъемке, медленно бредёт по дороге, ничуть не ускоряя шаг при звучной сирене полицейских, что, отчего-то запыхавшиеся, выскочив из автомобиля да скрутив безобидно и потерянно не намеревающегося оказывать им даже вялое сопротивление паренька, доставляют беглеца в полицейский участок. Они нетерпеливо пытаются что-то втолковать ему, мол, твой адвокат так расстарался, устроив тебе подписку о невыезде, ну а ты, мальчонка неблагодарный и вообще такой-сякой, мол, знатно облажался. У него и раздражённо перед носом щёлкали, уповая разбудить как сонную муху, но он вяло реагировал на всякие расспросы. Не пожимал плечами, лишь незлобиво сидел в той позе, в которой его посадили на стул, меланхолично уперев широкие зрачки в одну и ту же выбранную точку за окном. К слову, особенно широкий у него зрачок один, что без лишних слов выдаёт в нём не, скажем, любителя баловаться травкой или чем покрепче, но того, кому довелось перенести инсульт в юном возрасте. Сейчас же этот самый зрачок настойчиво терзает свет фонаря, из-за которого обычно человек как минимум бы болезненно сощурился, мысленно проклиная подобные варварские методы растормошить. Василий же не реагирует и на это. Больше напоминая ожившего зомби, нежели всё ещё вполне функционирующего, вменяемого человека. По счастью, Остров небольшой, по сути, все здесь друг друга по крайней мере шапочно знают, с его историей драматической многие знакомы. О нём и в газетах писали, а Женя – его адвокат – деловито зачитывала ему статьи. Василий не слишком слушал, сознавая – завтра он всё равно забудет обо всём. Как будто ничего и не было. Снова проснётся в том уже весьма давнишнем дне. До болезни.
Евгения же тем временем проворно заходит в тесную комнату, и в её руках не самая обычная вещь для подзащитного. Не тяжеленный уголовно-процессуальный кодекс, не перекачки от родных. Ручной небольшой синтезатор. Она ставит его перед ним, так, чтобы на синтезатор сразу падала траектория его замершего взгляда. Он, будто скрипнувший несмазанный да заржавевший механизм, опускает глаза на инструмент. Немного незнакомое расположение нот, но всё же…былой музыкант у него где-то глубоко внутри признаёт их, словно собственные сосуды да вены. Затем поднимает тяжёлые веки на Евгению. Он выглядит апатичным и каким-то постоянно измотанным и усталым. Как ребёнок, что потерялся посреди толпы, но слишком взрослый, чтобы отчаянно об этом кричать и навязчиво дёргать прохожих за полы одежды в поисках родителей. К тому же, ему родителей заменила сестра. Даутцен, что всегда о нём заботилась и набивала холодильник Василия вкусами тех продуктов, кои ему нравилось смаковать на языке. Потом Даутцен вышла замуж за смуглого Саннери с солнечным именем и ужасно надменным характером. Василий не помнит людей, но он запоминает ощущения. От Даутцен тепло разливается по крови. От Саннери волосы невольно становятся дыбом. Он помнит имя мужа своей сестры и то, как с её губ пропадала улыбка из-за того, о чём она с Василием отчего-то никогда не говорила. Ведь это было До. А после…Василий каждый день своей жизни не может привыкнуть, что его сестрёнка стала взрослой. И каждый раз взволнованно шарахается от собственного отражения в зеркале, в котором он стал старше на добрых пять лет. А однажды ему предстоит научиться воспринимать себя и глубоким стариком. Если Василий, конечно, доживёт до почтенных лет.
Со стороны они с Женей нынче будто в романтическом фильме "Пятьдесят первых поцелуев". Только вот, его жизнь - не романтическая сказка. И он не узнаёт свою тайно ставшую любимой женщину ни по картинным локонам, ни по слегка хрипловатому тембру голоса и обожаемой им милой особенности, как она слегка не выговаривает букву "р". Ведь...его нервная система долгое время работала на износ, будто бы спеша испытать все возможные впечатления и выжить все свои ресурсы. Дав сбой, его здоровье пошатнулось и привело к тому инсульту. К слову, для глубоко творческого и замкнутого интроверта - весьма заурядная трудность. Перегруженный мозг – как переполненный не тянущий обновлёнными программами компьютер на последнем издыхании. Впрочем, Василия никак нельзя назвать неудачливым, ибо, в отличие от многих молодых и талантливых, он пережил инсульт, а до него успел поездить по миру с гастролями, придумать свою музыку и испытать пугливую, однако, сладость душевного триумфа. Правда, словно в насмешку его казавшемуся светло перспективным прошлому, теперь он больше напоминает овощ. Не тот, что блаженно лежит с закрытыми глазами да доставляет близким проблемы разве что тем, что ходит под себя в любезно предоставленную медсёстрами утку. Он...человек-проблема, ходячее недоразумение.
И всё же...Евгению, Женю, он постепенно учится узнавать. Не искорёженным разумом, ставшим почти бесполезным с его погасшими да отчаянно ослепшими зонами – но просто ментально, ощущениями. Слово плотно закрыв глаза и ведомый на ощупь великой силой эмоций. Он научился узнавать и заново переживать в своём покалеченном болезнью сознании свои к ней эмоции и чувства. Василий, сосредоточено хмурясь, достаёт из кармана свой блокнот. Он всегда с вечера кладёт туда записи последнего дня, чтобы по крайней мере простые условные рефлексы всякий раз заставляли его, опять и снова лишённого памяти, машинально тянуть руку в тот самый карман. Долго он не хмурит брови - если он пытается сконцентрироваться на чём-то более пяти минут, то уже привык - голова начинает раскалываться, будто надтреснутый арбуз. Лишь, прикрыв глаза, и благодарный этой смутно знакомой им девушке за то, что та не силится его подгонять да подталкивать – он бездумно ударяет пальцами по клавишам, легонько наигрывая ту самую мелодию, что записана в его блокнотике, скрупулёзно, на каждой странице, напротив имени «Евгения». Где он мог её лицезреть? Она, вероятно, известная актриса, такая красивая и холёная дива…Нет…он ведь тщательно записал в блокноте «его адвокат». Ему было бы интересно, что он умудрился сделать такого, чтобы нуждаться в услугах защитника…если бы он слишком давно не разучился проявлять живительное любопытство.
Но музыка – его вечная спутница и неустанная помощница. Чем более рьяно и трепетно кончики его прохладных пальцев терзают клавиши, тем больше он впускает внутри себя ассоциации, эмоции. И вот уже, заторможено закончив игру, слегка приходит в более-менее сносный вид и почти понимающе и виновато ей улыбается. Прокручивая в голове все те претензии, что предъявили ему полицейские и жалкие ошмётки познаний, почёркнутых из собственного же блокнота. Определённо, музыка дала ему куда больше воспоминаний об…ощущениях, чем изрядное количество сухих слов на бумаге.
-Я помню. Ты…мой адвокат, верно? Ев…гения. Мне нужно было оставаться в доме. Не выходить за дверь. В комнате…оставаться.
Его кривится от пока лёгкого приступа боли в глубине головы. Всякий раз, как он старается сконцентрироваться и не вести себя, будто бы сломанная кукла с выдвижным аппаратом на спине, у коей закончился завод на день.
Василий невольно обхватывает гудящие виски своими пальцами, впиваясь в свою кожу буквально до костей. Нажать и надавить…тогда станет легке. В блокноте записано так. Его размашистым, почти никому не понятным витиеватым почерком.
-Сестра…она не пришла в то время…как всегда. Я шёл к сестре. Потом забыл – куда.
Он с рассеянно честностью пытается фокусировать взгляд, но боль в зрачках нестерпимо усиливается. Он снова опускает голову, тем самым закрываясь.
-Ты знаешь, почему я здесь?..
Несчастный парень с прошлым и без будущего.

 Отправлено: 13.02.24 00:04. Заголовок: Женя шлет к черту вс..

Женя шлет к черту всех, кто говорит, что она ошибается. Она не дура. Сама знает все прецеденты, когда адвокаты просто были жертвами невинных глаз и речей подсудимых, отстаивали их до победного и потом, как следствие, рушили свою карьеру к чертям. Она свою карьеру разрушить не может, но упрямо отмахивается от всех звоночков, что указывают на то, что Василий Долохов, черт возьми, виновен. Она же не должна быть дурой, у нее холодный, стервозный, даже мужской разум, в котором нет места нежненьким подачкам. Женя акула. Хищная. Беспощадная. Они с Ариной сталкивались с такими оскорблениями в свой адрес, что пока Арина изображает из себя дурочку, то Женя обросла броней. Они обе отбиваются от клейма «девенщин», как могут сами. Если Арине проще делать вид, что ничего не происходит, и она просто не понимает все обидные слова, что летят в ее сторону, то Жене проще изображать из себя стальную леди со стальным характером.

Ей нужна от него правда. Она акула, она не собирается сдаваться просто так. дело не в какой-то ее глупой привязанности к нему, но ей до безумия нужно оправдать его, добиться правды и засадить за решетку тех, кто пытался сыграть на том, что Василий не слишком адаптирован к миру. Его эту сестричку Даутцен первой. Ее пирожки могут провести его, но никогда не проведут Женю, которая мучное вовсе не выносит. И даже Даутцен эта была сплошь мучной и фальшивой. Все то, что Женя не выносит в людях.
Но, чтобы добиться от него правды, ей нужно действовать умно. А она не знает как. Она цепкая, она умная, она одинокая и не самая приятная. Но он музыкант, в музыку которого она когда-то была влюблена. Поэтому, наплевав на все нормы, она тащит с собой синтезатор. Он музыкант. Он вспомнит мелодию, вспомнит и то, что происходило. Терпеливо ждет Женя. Его разум работает иначе. Для того, чтобы ей что-то вспомнить, ей необходима рациональность. Но с ним это не сработало. Значит, она будет пробовать до талого, Женя не собирается сдаваться. Если бы она сдавалась, то до сих пор прозябала бы в нищете, без имени и амбиций. Она не ленивая амеба и не родилась с золотой ложкой во рту. Она ненавидит всех баловней судьбы. Она ожесточилась еще сильнее.

Василий играет. Какую-то невероятную мелодию, только она находит в себе силы не растекаться лужицей. Она старается взять себя в руки и услышать в мелодии какие-то знаки или зацепки. Но их, наверное, нет. Просто цепляющая душу музыка, как это всегда было в его случае. Просто музыка, что останется где-то в венах и на подкорке. Просто нечто волшебное. Что совсем о нем. И совсем не о Жене. Она прагматичная, не умеющая отличить времена года Вивальди, но влюбленная в то, что создавал Василий Долохов.

- Да, я Евгения, - горло сдавливает, - тебе нужно было оставаться дома, - говорит с ним как с ребенком, - тебе не нравилось в комнате?

Спрашивает, но он так рьяно давит на свои виски, что вся ее холодная леди внутри рвется к нему, когда она перехватывает его руки, своими прохладными пальцами массирует его виски, что вовсе не нужно по протоколу. Это просто момент ее слишком быстрой реакции. На что? На него? она отпускает пальцы от его висков, глядя ему прямо в глаза, такие трогательные. В тетради написано, что на виски надо нажать. Она нажимает, но почти невесомо, удерживая зрительный контакт.

- Сестра придет, - уверяет его Женя, - она всегда приходит. Ты создаешь такую красивую музыку. Придет и сестра. И я приду. На твою музыку. Ты только играй. Запиши в свой блокнот, что нужно играть.

Ей нравится он и его нежные глаза. Но Жене и дело выиграть нужно. Она понимает, что в помощь ей лишь его память пальцев, когда он вдруг создает все эти невероятные мелодии. Поэтому нельзя позволить ему остановиться. Его музыка подскажет ей ответы на все вопросы. Только вот у Жени не достаточно чуткости и тонкости, чтобы эти ответы через музыку прочесть. Но она будет стараться.
И еще ей его ужасно жалко. Ей бы хотелось, чтобы он стал знаменитым, как того заслуживал. Он яркий не снаружи, он яркий изнутри. И, если она дело проиграет, то эта яркость в нем погаснет.

- Нет, я не знаю, - честно и достаточно жестко отвечает, - я уверена, что тебя не должно быть здесь, я уверена, что ты кого-то покрываешь.

Она крепко держит его виски, заставляя смотреть себе в глаза. Теперь использует тактику более жесткого общения. Он все равно забудет, а она должна перепробовать все.

- Знаешь, что я думаю? Что тот, кто создает такую музыку, какую создаешь ты, не мог убить человека, - набирает в грудь побольше воздуха, чтобы шагнуть в пропасть, - ты покрываешь свою сестру. Или кого-то другого. Ты должен мне сказать, кого ты покрываешь, иначе я сделаю все, чтобы засадить в тюрьму Даутцен.