Отправлено: 11.09.17 23:10. Заголовок: Особняк мясника Нагата Шиджеру.

 Отправлено: 11.09.17 23:13. Заголовок: -Чокнутый садист. Бо..

-Чокнутый садист.
Бормочет она себе под нос. Почти восторженно. Впрочем, её откровение не огорчило бы Шиджеру. Он прекрасно знает, что такого садиста, как он, свет не видывал, и не то, чтобы он этого не стыдится. Он ещё и всячески подогревает эту свою репутацию. В этом они сходятся. Оба считают смешным обижаться на правду. Вот мечом по башке запросто, а обиды – это детский лепет. Она может быть мразью, она может перерезать глотки и беспечно, зло хохотать, но с ним даже ей становится страшно. Порой она предпочла бы ночевать под забором, лишь бы не слушать его откровения, которыми он пичкает её мозги так, словно они и не такие ужасы сожрут и не подавятся. К слову, если вы думаете, что просто от слов не может блевать, обломитесь. Она повидала в жизни много дерьма, но от некоторых его кровожадных рассказов её выворачивало наизнанку. Она бы сказала, что привыкла, но к некоторым вещам бесполезно привыкать. Бесполезно привыкать к его безумию. Она и не привыкла, но давно перестала блевать от страха при виде частей тела в глотке его врагов. Их врагов, у них всё общее, и враги в первых рядах. Она даже ждёт его безумных откровений, вместо долбанных сказок на ночь.
Он опять на каком-то своём задании, и на сей раз её с собой не взял. Это её нервирует. Не то, чтобы она считала его извращённым романтиком, оставьте это другому психопату, людоеду, про кулинарные пристрастия которого Ши ей с пугающим смехом повествовал. Но какого чёрта он оставил её тухнуть здесь одну? Он, как всегда, не объяснил ни черта. Он не стал бы беречь её жизнь или рожу. Он бережёт её мозги, которые пока ему нужны не в качестве украшения. Она – его память. И её это более, чем устраивает. Если бы ему была нужна любовь, она бы лучше его прикончила, как безнадёжную, бешеную собаку. Любовь полный бред и дерьмо для слащавых доходяг. Она доходяга и не слащавая и не верит в добрые порывы людей. Не верит в семью и в ванильное счастье. Она верит в сотрудничество, верит в безудержный секс. В то, что его зубы и его член когда-нибудь к чертям её порвут, и против такой смерти она не возражает. Сдохнуть в конвульсиях оргазма даже не жалко. Она никогда не ценила свою шкуру и сам факт своего существования. Но Шиджеру ей показал, что период между жизнью и смертью может быть безумным и даже приятным.
Он ни черта не приятный человек, он ублюдок и сволочь, и она обожает в нём то, что он не выделывается и не строит из себя святошу. Если ему хочется ей врезать, он бьёт так, чтобы она орала. Ей становится страшно, когда он психует и разносит всё в доме к хренам, ей страшно, что он проломит ей голову и заставит наблюдать, как вытекают её мозги, её, чёрт возьми, трясёт от того, какой он психопат. На его фоне она милая, сладкая деточка. Но это её и заводит. И она не в обиде, что на её роже красуется отвратительный шрам через всё лицо, заходящий на щёку и губы. Он оставил ей его, когда его переклинило, что она недостаточно отдаётся тренировке, и обожает водить по нему языком. Она к шрамам привыкла, в тот раз он залил ей кровью всё лицо, и она понимала, что, если сдастся и остановится, он изрежет её всю и подвесит на своих излюбленных крюках. Она не сдалась и всё закончилось диким сексом. Она потом неделю ни присесть, ни ссать не могла, так он ей разворотил всё, что шевелится. И это не для красного словца. Поначалу её колотило от страха, она не знала, что ещё придёт в голову этому психу, а уж психов она повидала. Но, с другой стороны, ей нравилось, что он мог трахнуть даже её, грязную проститутку, так, что она чувствовала себя целкой, во всех местах, так он таранил её внутренности всем, что могло прийти в его психбольную башку. Уж поверьте, порно нервно отдыхает. Чокнутый и потрясающий ублюдок.
Власта сосредотачивается на всей той ненависти, что питает к миру и людям, которые умеют наслаждаться позитивом и тупыми иллюзиями вселенского счастья, и изо всех сил бьёт кулаком в стену, разбив себе костяшки и чуть не сломав к чертям пальцы, решив немного потренироваться перед тренировкой с ним. Да, именно так. Если не держать себя в форме и слегка не размяться, то выдержать его задания из области фантастики. В последнее время ему даже не приходится запугивать её и заставлять подвешивать себя на крюки за кожу, тренируя презрение к боли и прочей дряни, которая может отвлечь от побед. Она и сама понимает необходимость подобной жести, иначе ей не выдержать всё то, что он на неё взвалил. И ей, чёрт возьми, чертовски нравится их лихая, разбойная жизнь.
Они могут запросто выйти в люди посреди ночи, после того, как он хорошенько отдерёт её во все места, и перерезать каких-то бандитов, попавшихся им на пути. Они не гордые и грубой силой забирают у других всё, что понравится. Она как-то отобрала у какой-то шалавы дорогущее колье. Ей понравилось не колье, её возбудило, что его ей явно подарил какой-то криминальный напыщенный болван, который не посмеет к ним сунуться. Он обосрётся от одного только имени Шиджеру, и эта его громкая, пугающая репутация чертовски её возбуждает. Её заводит его могущество, его безумие и то, что он никого не боится. У него куча бешеных фанатов по всему миру, которых, по хорошему, нужно пристрелить. Она может прийти в любой дорогущий магазин и забрать всё, что нравится, она может хоть средний палец запихнуть продавцу и тем, кто его крышует, в глаз, и эта крыша будет лебезить и кланиться, лишь бы не познакомиться с Ши. А она безумно смеяться и кайфовать от безнаказанности и величия своего…сенсея, или как там у японцев это называется? Ей теперь кровь из носа нужно всё это запоминать. Она ведь не хочет, чтобы он выпустил ей кишки из таких мест, где они, по идее, не должны болтаться.
Снова и снова удар по стене. Как-то она перестаралась так, что поломала себе все руки. Ничего, зажило. На ней всё заживает, как на собаке, иначе она бы не выжила рядом с таким психопатом. И где его носит. Ей хочется наорать на него, где, чёрт возьми, он умудрился шляться и почему не взял её его прикрывать. Ублюдок, если он сдохнет один, она его на том свете достанет и поджарит в котле. Она, конечно, такая смелая, только когда за него переживает. Обычно она держит язык в заднице или там, где он велит, иначе он бы давно его укоротил. Но её дико бесит, что сердце бешено стучит. Если он не вернётся, она не знает, что делать. Она настолько в него вросла, что…чёрт. Иногда она желает ему, чтобы он сдох и перестал её мучить. Иногда она желает сдохнуть себе. Он совершенно чокнутый. Все эти его якудза никогда не примут в свои ряды бабу, и ему прекрасно это известно. И ему прекрасно насрать на их авторитетное мнение. Что снова и снова заставляет её нервно и безумно хохотать, больше ей ничего не остаётся. Кроме боли и отчаяния, что он ей дарит, и её дико прут эти эмоции, потому, что они настоящие, а не все эти сопливые причитания.
Она берёт в руки меч. Чёрт. Чтоб его. Делает резкий выпад, разворачиваясь назад, когда их мечи скрещиваются. Его удары остервенелые, он не даёт ей опомниться. Она вздрагивает, но не останавливается. Он, конечно, куда умелее и быстрее, но сейчас она зла настолько, что изо всех своих бабских сил старается ему не уступать и в свои удары вкладывает не только ярость, но и то, как, чёрт возьми, переживала. Ублюдок, ублюдок. Конечно, он её режет так, что от злости и страха она скрипит зубами. Смотрит на него снизу-вверх, как бродячая, загнанная в угол собака, которой дали хорошего пинка. Не слишком женственно сплёвывает кровь, льющуюся изо рта на пол. Хрипит своим простуженным, грубым голосом, таким же грубым, как она.
-Ну и что ты придумал на этот раз, изверг? Валяй, не стесняйся.
С ним она стала раскованнее, хотя, куда больше. Выбрила себе полголовы, а другую часть заплетает в косички на викинговский манер. И приноровилась жёстко прокалывать себе те места, где его клинит сделать ей пирсинг.
Садист, извращенец…о, да. От его близости её трясёт, как в лихорадке. Ей хочется, чтобы он проткнул её мечом, и не только. Шиджеру вызывает в ней животный страх и первобытное возбуждение. Страх и возбуждение для Власты ходят рядом. На лезвие его катаны.
-Я зла настолько, что можешь хоть пихать сигареты мне через глаза в задницу. Мне насрать. Я не сдамся.
Конечно, она храбрится, распалённая его жестокими тренировками. И всё же, он может колотить её, швырять, разбивать её голову, она научилась каждый раз вставать. Его тренировки не каждый чёрт выдержит, но она к ним привыкает. И понятия не имеет, в чём на сей раз он надумал её тренировать, но точно знает, ей не понравится. Ей придётся собрать все свои хилые силёнки, чтобы не разреветься и не заставить его звереть от её слабости. Он и так зверь, она не на всю голову рехнутая, чтобы дразнить этого безумца. Как же она ненавидит его за то, что ей сопливо хочется его придушить за то, что какого-то хрена рисковал своей шкурой без её соучастия.

 Отправлено: 12.09.17 00:01. Заголовок: Смерть. Шиджеру не б..

Смерть. Шиджеру не боится смерти. он презирает благородных, но в то же время обожает их. Вопреки расхожему мнению, Шиджеру считает, что проще всего убивать благородных самураев и, когда ему заказывают кого-то из таких, он готов хлопать в ладоши как ребенок. Для того, чтобы убить такого ублюдка как Шиджеру, нужно попотеть. Пройти все его ловушки, играть с ним в нечестную игру и обхитрить его. для того, чтобы прикончить благородного самурая, достаточно просто сыграть правильно на этом благородстве. Они с половиной людей даже не дерутся. С этим нельзя, он слабый, с тем нельзя, он немощный. С этим нельзя потому что… они иногда и сами не помнят, какого черта кого-то там нельзя трогать. Но слепо действуют по своим смешным правилам. А у Шиджеру правил нет. поэтому Шиджеру считает себя более могущественным. Все боятся Мацумото. Шиджеру бы больше опасался подлого Миуру.
У него на белых кедах пятна крови, он никогда не был брезгливым чистюлей и спокойно ходил и в кровавой обуви и с кровью на белоснежных рукавах. Он ловко орудует мечом, когда пришел только что с задания. Нет, он не слишком умело управляется с мечом и не может показать танец дракона или что там показывают все эти сопли клановые. Ему меч нужен для того, чтобы наносить смертельные ранения, а не рассекать воздух в раскорячку. Однажды довелось ему драться с одним самураем. Если честно, у того был шанс победить, потому что Шиджеру ржал как конь, пока тот скакал как в жопу ужаленный с мечом. Когда самурай встал в какую-то, видимо, очень пафосную и важную самурайскую стойку, то Шиджеру поверг его в ступор вопросом
- Ты что срать хочешь?
На этом битва завершилась. Однажды ему сказали, что он наемник, а значит ниндзя и он ранил того камикадзе, ибо не понимал, какого черта его называют именем черепашек, когда он прост наемник и не надо пытаться облагородить его действия страничкой из википедии.
Нет, Шиджеру не мастерски орудует мечом. Он использует и пистолеты и ножи и рукопашный бой. Иногда бейсбольные биты, дубины, иногда разбитые бутылки. Поэтому сейчас выбивает меч из рук Власты. Бьет ее ногой в живот. Жестоко? А он что обещал, что будет просто? Склоняется над ней, присев на корточки, как какой-то гопник, который сейчас начнет грызть семечки.
- Ты за каким дьяволом все время за меч хватаешься? Потому что я узкоглазый, поэтому должен всюду ходить с мечом на перевес?
Он снова пинает ее и отбрасывает ногой в сторону меч. В тренировочном зале есть даже его собственный бар и он достает бутылку, чтобы открыть и сделать глоток крепкой настойки. Он льет алкоголь на те ссадины, которые уже успел ей «подарить» за время этой короткой тренировки. И безумно хохочет, потом швыряет ей бутылку, чтобы она могла промочить горло, а сам выливает содержимое остальных на пол. Можно подумать, что он безумец, пол в зале становится мокрым, на нем практически невозможно стоять, а Шиджеру теперь бьет бутылки об пол, чтобы он был щедро усеян острыми осколками. Он проводит эту работу методично и уже давно известно, что в такие моменты его лучше не трогать, если что-то взбрело ему в голову, а тут взбрело. Он снимает свои кеды и остается босиком. Теперь смотрит на Власту, как будто бы видит ее впервые. Пол мокрый и усеян осколками, разной величины, но совершенно точно острыми. Он оказывается рядом с ней, чтобы стянуть с нее обувь и так же оставить босиком.
- Ты не гребаный самурай, псина. Дерись здесь. Дерись так. Возможно, доберешься до осколка и сможешь меня убить. У тебя три попытки добраться до самого острого осколка.
Он стоит достаточно далеко от нее и она может наклониться и взять любой из осколков. Которые нещадно жгут ступни. Но стоит ему заметить шевеление, как он оказывается около нее в два шага, не обращая внимания на колотые раны на коже ступни. Он хватает ее за лицо, бьет наотмашь, но ловит в сантиметре от падения на осколки.
- Минус одна попытка. Пошевеливайся!!!
Голос его проносится эхом в спортивном зале и он смеется как безумец, продолжая наносить ей удары по болевым точкам, не мечом, но кулаками.

 Отправлено: 18.10.17 00:10. Заголовок: Она пытается сгруппи..

Она пытается сгруппироваться, когда получает ощутимый пинок. Поднимает на него испуганный, бешеный взгляд и, словно бросая ему вызов, хмыкает через всю ту отнюдь не сопливую боль, которую он ей причиняет. Вот, что ей нравится в этом садисте. Он, как есть, называет себя узкоглазым и не расшаркивается в приторных любезностях, от которых тянет блевать. А её зовёт псиной. Она его девчонка на побегушках и, как красиво это ни называй, сути не изменит. Её не смущает ни черта, что он зовёт её собакой, она и не такого понаслушалась, пока работала проституткой, к слову, не без удовольствия. Она будет в шкуре собаки, если это поможет ей выжить. Он и себя зовёт псом. Удивляет, что он не хватает её за волосы и не выдирает клоки, до крови, как он любит. Она не питает иллюзий. Это может означать только одно. Этот псих приберёг для неё что-то похлеще.
-Прекрати…нет. Чёрт тебя дери, Ши.
Ей хочется трусливо поджать хвост и зажать уши, чтобы не слышать его хохота. Он такой дикий и властный, что пробирает до жил. И ей хочется его слушать. Власта усилием напрягает мышцы пресса, чтобы ослабить силу его ударов, не помогает ни черта. Даже не пытается помешать ему стаскивать её обувь, ему вообще лучше не мешаться под ногами, ну, если жизнь ещё в радость. Она скрипит зубами, но одёргивает себя до того, как он ей помогает в этом. Она не может так сходу подстроиться под учинённую им жестокую схватку, но он скорее сходит мимо унитаза, чем сделает ей послабление. И это хорошо. Она не должна забывать, что её на раз прирежут все эти высокопарные самураи, если она будет сопливо ждать, когда он подаст ей ручку и подует на разбитые коленки.
Она помнит их первую встречу. Как сопливо звучит, правда? Да ни черта. У неё тогда пропал дар речи. Нет, она понимала, что она камикадзе и идёт к конченому психопату. И ей было насрать, что он был весь в кровище и разбрызганных мозгах, видимо, какой-нибудь его прошлой шалавы, которой повезло чуть меньше, чем ей. А, может, чуть больше, это как посмотреть. Он приветливо ей улыбнулся, похлопав по месту рядом с собой, словно старый товарищ и, когда она с опаской плюхнулась рядом с ним, он психанул. Он таскал её за волосы прямо по луже крови, безумно хохотал и говорил, что нашёл себе псину, которая будет питаться его воспоминаниями. Нёс ещё что-то, она не особо прислушивалась поначалу, потому, что была занята тем, что чуть не лишилась сознания. За что он понаставил ей парочку шрамов, в качестве долбанного аперитива. Он разодрал на ней одежду, но не для того, зачем, по идее, вызывают проституток, а чтобы её порезать во всех местах какой-то разбитой бутылкой. И перестал это делать, только когда ей осточертело пытаться прикрывать голову.
-Да с какого чёрта мне тебя убивать, психопат? Тебя и так весь мир мечтает прикончить. Но тебе всё неймётся.
Она больше бормочет себе под нос, чем говорит это ему. У неё давно выработался условный рефлекс, что с ним лучше помалкивать, всё целее будешь. Хотя, помалкивай или нет, результат будет один. Он психанёт. От выпивки. От тренировки. От того, что проиграет кому-то из всех этих долбанных самураев. Оттого, что победит к чертям их всех. Да ему насрать, по какому поводу устраивать истерику. Причём, истерика в его случае это кровожадное месиво для всех, страждущих зрелищ. И, когда он перебьёт всю свою дичь, будьте уверены, примется за этих своих зрителей.
Она шипит, когда он выливает ей на раны какое-то дерьмо и встряхивается, словно и правда надев личину собаки. Она всегда была дворняжкой, которая бегала сама по себе и ничего из себя не представляла. Она была никому не нужна. А теперь она бешеная псина, которая заразит всех заразой, что грызёт её изнутри, чтобы не подыхать в одиночку.
-Почему не прихватил меня на задание? Что, решил, облажаюсь? Я же твоя псина и должна прикрывать твою шкуру.
Её голос звучит прерывисто, от его пинков дышать тяжело. Она не гордая, и, когда он швыряет в её сторону бутылку, словно кость, делает пару жадных глотков и выливает остатки себе на голову, чтобы себя отрезвить. Чувствует, как щиплет шрам на лице. Он никогда не проходит до конца. Шиджеру не даёт ему проходить. Может показаться, что она растеряна, раз так тяжело дышит и напугана. Но ни черта. Она напугана, она измотана, но всё подмечает, и слушает его во все уши.
Её взгляд впивается в тот осколок, который не кажется ей самым острым. Плевать. Главное, до него у неё есть шанс добраться. И её дело всадить его ему, куда получится. Она и сама понимает, не получится никуда. Но всё равно упрямо и отчаянно продолжает играть в его безумную игру. Вместо того, чтобы устало и логично попросить её прикончить. Он бьёт её по лицу, и она испуганно жмурится, ощущая, как по ступням течёт кровь. Но это не только её пугает. Это бесит её, и ей не хочется покоряться ему.
-Какого хера?!
Ей хочется брызгать слюной, что он ублюдок и изувер и, к слову, она не имеет ничего против. Но она в здравом уме, у неё не так, чтобы много здоровья, а то, что есть, ещё пригодится. Но тренировка распаляет в ней безумное желание выцарапать ему глаза, словно дикая хищница. Она орёт и рычит во всю глотку в припадке ярости. Не как милашка Изуми, которая только и может, что хлопать кукольными ресничками, да прятаться за своего невменяемого людоеда. Власта рычит, как животное, израненное и загнанное в угол, откуда только два выхода, на бойню или к спасению. Она разъярена и распалена до такой степени, что начинает понимать, чувствовать телом, что ощущали женщины викинги, когда отчаянно шли на поединки с озверевшими мужиками. У неё напрягается каждый мускул, вспоминая наставления Шиджеру. Она хватает какую-то палку с шипами, в его доме подобной дряни хоть жопой жуй, и пытается грубо приложить его по башке, чтобы выгадать пару секунд и подхватить осколок. Чёртас два. Но она не сдаётся.
Она поскальзывается, получает жёсткий удар, но, рванув за его пояс, удерживается на ногах и разворачивается так, чтобы оказаться к нему спиной, заставляя разлитую выпивку играть на себя и скользя по ней, чтобы ему не удалось снова ей вмазать и чтобы не наступать на осколки. Она пытается хорошенько заехать ему локтём по лицу и резко хватает себя за волосы, перебросив их через его шею и грубо, без китайских церемоний, затягивая, словно петлёй. Волосы женщины крепче верёвки и могут впиваться в кожу до жил, если сделать всё с умом. Он, конечно, легко выворачивается, и она огребает снова, в солнечное сплетение. Дышать невозможно, но она даже не скулит. Он приучил её не бесить его скулежем и всем, что может смахивать на попытки выбить из него жалость, которой в нём отродясь не водилось.
-Нападай. Нападай! И я тебе пошевелюсь!
Пусть все эти куклы барби самураев берегут свои кукольные личики, ей насрать на своё. И её даже злит, что он её ловит и не даёт разжиться новыми шрамами. Он не даёт ей почувствовать эту дикую боль по одной простой причине - упади она с высоты своего тела, могла бы сдохнуть, и разве он позволит ей так легко отделаться, ему нужно то, что он вбивает в её мозги. Но он приучил её, что боль – это когда ты жив. И насрать на остальное. Она делает кувырок, довольно ловкий, но он сшибает её ногой. Он поднимает её, чтобы как следует треснуть снова, но она выжидает момент и впивается зубами ему в горло. Для них нет запрещённых методов и приёмов ниже пояса, куда она ему со смаком и бьёт со всей дури. Всё же мужики хороши тем, что у них есть парочка слабых мест. Яйца и мошонка, до того они просто устроены. Женщины ещё проще. Они просто слабые и всё. И ей никогда его не уделать. Но она не сдастся и не остановится. Он не оставил ей выбора, и она станет псиной, да кем угодно, чтобы выжить и вцепиться в горло любому, кто попытается заставить её сдохнуть. Она сама сдохнет, если захочет, без чьей-либо помощи.
-Я. Не. Сдамся!!!
Она таранит его головой в живот, пытаясь использовать весь свой вес и повалить его на землю. У неё от боли черти в глазах, и она чувствует на себе железную хватку его рук. Власта лихорадочно тянется к осколку, и она предаётся наивному убеждению, что это у неё почти получается. Но нет, он снова оказывается более прытким. Шиджеру её перехватывает и колотит по ней, как по боксёрской груше, но она умудряется подставить ему подножку. У неё бы не вышло ни черта, но пол скользкий, и она получает всего долю секунды, чтобы подтянуться на его излюбленных канатах и, оказавшись выше него, извернуться и изо всех сил зажать его шею между ног. Ей страшно до одури, она не знает, что взбредёт ему в голову, если у неё не получится выполнить его безумный приказ и хоть слегка задеть его кожу осколком. Впрочем, он всегда любил побеждать, так что, может, он ограничится тем, что засадит ей пару битых бутылок куда-нибудь.

 Отправлено: 18.10.17 01:23. Заголовок: - Весь мир! Весь гре..

- Весь мир! Весь гребаный мир! Но ни черта у мира не выйдет, я уничтожу его.
Он орет и смотрит куда-то наверх, безумно хохоча, и может ошибочно показаться, что он отвлекся, но ни черта. С этими самураями с извечным поносом нельзя давать себе поблажки, даже если ты гребаный король мира. Он ни черта не хочет умирать, иначе он бы точно не провернул такие авантюры, которые проворачивал ежедневно, если не ежечасно. Но почему-то именно мысль о том, что за его голову могут отдать огромные почести, приносила ему какой-то подъем настроения.
- Негоже псине так много думать.
Смеется он, в его случае этот смех можно назвать даже беззлобным. Он продолжает разбивать бутылки, даже с самыми дорогими напитками. И танцует какой-то безумный танец, который сам и сочинил. Неужели только долбаному людоеду со стеклянными глазами песенки сочинять и пищать на полях. Шиджеру тоже чертовски талантлив. От своего безумного танца он заливается хохотом, чтобы снова наотмашь ударить Власту, когда оказывается рядом с ней.
- Я просто не хотел тебя брать. Все. не потому что я насрал в штаны от страха, что ты облажаешься, потому что ты облажаешься, и мне срать. Не потому что я трясусь над твоей шкурой или над своей. Я просто. Не-За-хо-тел.
Ему нравится, что она не сдается. Она как бешеная псина и у нее нет инстинкта самосохранения и именно это ему и было нужно. остальные долбаные псины, то да свои волосы боялись, то за лица. Власта ни черта не боится, он может уродовать ее как угодно, а она бросается в пекло. Ему надо быть уверенным в том, что, если вдруг в пекле окажется он, то она бросится туда и выйдет оттуда с трупами тех, кто его… обидел. Пусть звучит наивно, но Шиджеру часто употребляет именно это слово. когда поглаживает ее волосы и тянет за локоны. Он шепчет ей на ухо после зверского секса
Если меня кто-то обидит, ты будешь мстить.
Если бы она не бросалась на него, понимая, что он может сейчас схватить ее за шею и тыкать лицом в осколки как котенка.
Будешь ссаться, псина? Будешь ссаться?
Не бросалась бы, пришлось бы ее в кислоте растворить, как мусор в утиль отправиться. Но она бросается. Хороший пес. Даже борется и у него на шее остаются следы от ее волос, за которые она, конечно, потом лишится нескольких прядей. Причем, он не гребаный фетишист, он ей и вырвет прямо из головы, а не отрежет с грацией пупсиков самураев. Его пытаются до усрача пугать то Савадой, то Хренадой, то Рю, то Срю, то Эниши, то Хрениши, то Рики, то Обосрики. А он-то знаешь как бороться со всеми этими тухлыми хреновинами. Достаточно, когда он в позе «я сру лотосами и сакурами» остановиться и спросить с умным видом
- Ты уверен, что это по-самурайски, Хренука-сан?
Все. Растерялся самурайчик. Для пущей убедительности, можно дома не срать и присесть в такую же позу.
Он пинает ее как футбольный мяч, пока она кувыркается по осколкам. Орет
- Вторая попытка просрана!
Он то смеется, то выглядит сосредоточенным, но все это обманчиво, потому то на самом деле сосредоточен он всегда. Когда тебя хотел бы убить почти весь мир, ты должен быть сосредоточен, поэтому нельзя сильно бить ее по голове, она должна помнить, что он делает. Он может забыть. Он любит выпить и курить опиум.
Он сгибается, если не пополам, то сгибается достаточно, чтобы она смогла использовать эту заминку и уже оказаться верхом на нем. он хищно улыбается, потому что она все же молодец. Она забывает о том, что пусть он псих, но у него все рассчитано и его канаты устроены таким образом, что он резко, очень быстро тянет на себя один канат, который висел чуть ниже и до которого он смог добраться. Он все может делать быстро, но все равно она успевает ранить его осколком и он возбужденно шипит, когда завязывает узел на ее лодыжке. С размаху бьет ее по коленной чашечке, чтобы она отпустила его шею. И этой секунды ему хватает, чтобы дернуть второй канат, повиснуть на нем, а она как на детских качелях взмыла вверх под потолок, привязанная за одну ногу. Ему бы сейчас хотелось, чтобы она вопила и этой услада для него ушей. Он проводит рукой по ране, что она нанесла ему осколком и слизывает с пальцев кровь. Он держит канат и, стоит ему его отпустить, как она упадет с высоты и, конечно, сдохнет.
- Третья попытка почти засчитана!
Орет он вверх и отпускает канат с равнодушным видом. Конечно, она орет, это же свободное падение, мать его. но он ловит ее прямо около земли, ни дать ни взять жених, когда невеста навернулась с воздушного шара.
- Не убила. Но молодец.
Он вполне может хвалить людей и псин. Он вообще не скуп на комплименты и разговоры. Поэтому даже впивается в ее губы долгим и страстным поцелуем.

 Отправлено: 11.12.17 03:43. Заголовок: -А что прикажешь пси..

-А что прикажешь псине делать? Гавкать, твою мать? Бьюсь об заклад, тебя же первого сблюёт от скулежа, мой сладкий.
Она хохочет, будто пьяная, когда он лупит её по рёбрам и катает по стёклам. Не потому, что ей это нравится. Он чёртов садист, и поначалу она не могла прийти в себя от шока, от его безумных и изматывающих тренировок, с которыми не сравнится даже самый жёсткий трах вибратором с шипами в задницу, и дождаться не могла, когда же он научит её тому, как там его прикончить. Но ни черта. Она привязалась к нему, как псина, и таскается с ним на задания, когда ему охота её взять. Во всех смыслах. Они часто трахаются на месте преступления, в луже крови и разбросанных кишках.
-Звучит чертовски сексуально. Но ты не бросишь меня одну в этом говне. С этими грёбанными самусраями с катанами вместо яиц.
Она полоумная сука. Если он думает, что она разнылась, что его прирежут, то она и не сомневается, что прирежут, как пить дать. Она прирежет себя вместе с ним, и не изо всех этих соплей самурайского племени. Она не грёбанный самусрай. И все эти грёбанные самусраи накинутся на неё, как стервятники, если им больше некого будет ссаться. А они ссутся, может, и не Шиджеру, но той империи, что он создал. Она, чёрт возьми, им гордится и всё же немного сопливо скучает, когда он долго кого-то там мочит на своих психопатических заданиях. Зато потом они бухают всласть. Деньгами заказчики его никогда не обижают. Её тоже не обижали, когда она ложилась, под кого попало, но его гонорары ей даже не снились.
А потом она взлетает на грёбанных канатах, и весь мир крутится у неё в мозгах. Она даже не так сильно воет от удара по колену, от которого искры перед глазами. Ей нравится, что он лупит её в полную силу. Хотя, в глубине души, она понимает, что он не лупит её и в половину, как мог бы. Не потому, что жалеет её сентиментально. Просто он придумал себе, что такая псина ему пригодится. И её вставляла его психопатия до того момента, как он нащупал её страх. Грёбанная высота.
Он, невменяемый, это нарочно, он ведь давно заметил, что она шарахается от его подвесных канатов, как от огня. Озверевший и Псина, да они прекрасная пара. Только это ей не мешает орать во всю глотку, чтобы он спустил её к хренам. Она орёт ему, угрожает, бьётся, как сумасшедшая, жалкая птица и даже рискует его умолять. Он отпускает канат, и она падает в бездну. Как в её детских кошмарах, когда она просыпалась от чувства, что падает с кровати и проваливается куда-то в тартар, просыпаясь в поту, ещё долго не в силах прийти в себя.
Он её ловит, и она, наверное, впервые на его памяти выглядит рассеянной и беззащитной. Это вряд ли его умиляет, но он впивается в её губы. Сначала она растворяется в их диком поцелуе, всё, что связано с сексом настолько её будоражит, что её можно хоть скинуть с крыши, если потом жёстко засосать. Она впивается ногтями в его кожу, чувствуя, как он почти до мяса оттягивает ей волосы, а потом почему-то ласково и чувственно касается его плечей. Они не трахаются, а целуются. Для них редкое дело. Правда, она никогда не трахается с ним, как проститутка. С ним она всегда вкладывает эмоции в их зверские секс, хоть он и места на ней живого не оставил. Но, как ни странно, она слегка протрезвела первой. Так шибко он её напугал.
Она кусает его, и не как лапочка Изуми, она бы губы ему оторвала, если бы он не был прытким. И вот она уже оказывается на лопатках. В её спину больно впиваются осколки, но, благодаря его стараниям, её кожа и так сплошной шрам. Она шипит от боли, но смеётся, словно выжила из ума. Не как он. Совсем не так уверенно. Нервно и обречённо.
-Пошёл ты! Ши, я не акробатка, а псина, которая нахер вылижет тебе глазницы, когда кто-нибудь тебе их продырявит.
У него губы в крови, а её губы покрывает его кровь, которую она не слизывает, дерзко и испуганно усмехаясь. Оставьте эти игры людоеду с его хилой зазнобой. Она и сама понимает, как это жалко звучит. Но ей насрать. Правда, даже через всю ту боль, что он ей причиняет, ей приятна его похвала.
Она страшная нимфоманка и возбуждается даже от мысли, что он разделает её и сдаст в мясную лавку на пирожки, чтобы поиметь с неё хоть скромный гонорар. Может, даже немного скучать по ней будет, прибив в порыве ярости. Если бы он не был сильнее неё в сто раз, она насиловала бы его, пока у него сперма бы из ушей не потекла.
-Бешеный! Что б тебя. Мне проще себе глотку перерезать, чем натерпеться такого дерьма. И тогда закончится эта твоя грёбанная игра.
Она сама знает, что дура. Нехер ему показывать, чего она ссытся, её изверг только и будет, что подвешивать её на канатах. Но она ссытся настолько, что её трясёт, она дрожит и чуть не ноет. А чтобы Власта распустила слюни, да, б*дь, апокалипсис вернее лицезреть.
Она в ярости, она взбудоражена так, что похожа на, пусть не самую опасную, но взбесившуюся собачку, у которой появляется отвратительный оскал. Да он её может прихлопнуть на ровном месте, сколько бы она не скалилась и не заливалась утробным, хриплым лаем. Только вот это то немногое, что в их «отношениях» её не пугает ни черта. Она не боится сдохнуть. Он мясник, он маньяк. Но он хорошо её учит, и она предпочитает предаваться туповатой, но спасительной иллюзии, что она успеет перерезать себе глотку до того, как он всерьёз примется радостно её убивать. Конечно, он не даст ей подохнуть так скучно и гуманно, как она бы предпочла. Он из любой смерти устраивает представление. Ши этим её восторгает. И сейчас она так обосралась, что перегнула палку, и понимает, что он может психануть. Причём, она бы одинаково поставила на то, что психанёт он потому, что она его укусила. И потому, что обосралась. Второе более похожий на правду вариант.
-Кстати, кстати. У малыша Обосрего для тебя сюрприз. Ну так, на будущее.
Власта говорит отрывисто, он испинал её так, что ей сложно дышать. Она не боится, что отвлекающий манёвр не прокатит. Попробовать стоит. Ну не прокатит, он оторвёт её голову, что она теряет. Да хер вам в жопу она сдастся. Она, конечно, обещала Обосрего, что не будет сливать его охренительный план представить Шиджеру его сестру, но она и не сливает. Она просто немного дразнит его, чтобы не сдохнуть нахер. К слову, эта сестрёнка, которую малец с самодовольным видом показал ей на фотографии, ничего такая, рожа, вроде, не кирпичом. Власта бы ей засадила что-нибудь и сделала приятно. Под взглядами Шиджеру и его маленького подражателя. И это бы чертовски завело её. Хотя, она добавила бы к компании Обосрики-малыша. Этот так густо краснеет ото всего, что шевелится, кроме самусрайского меча, что она давится прокуренным хохотом, вспоминая маленькой себя. Она не была такой сладкой паинькой и дала какому-то парню чёрт знает когда.
Вместо того, чтобы пищать от страха, а, если честно, она бы не отказалась, она смотрит на Шиджеру с хищным прищуром и смачно проводит языком по его шее и губам. Ей чертовски страшно, но ей плевать. После того, что он проделал с ней на канатах, какой-никакой иммунитет к его долбанным чудачествам у неё выработался. Да ни черта она не бесстрашная. Она срётся его, не переставая, словно котёнок, который надеется прикрыть свои художества за запахом лотка, но хозяин всё равно учует и потреплет шкурку. Но она неплохо его изучила и знает, её надежда отвлечь его от психов – это хоть немного его заинтриговать.
-Такая славная девочка, что ты можешь обосраться. Красивый пупсик с тощей задницей, всё, как ты любишь. И даже бонус прилагается.
Ну, конечно, он улавливает в её тоне жуткую иронию. На её памяти, если Шиджеру и срался от девок, то когда пускал им кровь вёдрами, а, ну да, ещё когда они пускали сопли и вопили ему в ухо «пощади!» Тупые метёлки, которые ни черта не умели цепляться за жизнь и добивались лишь того, что он резал их не сразу, а по частям. Она же самая тупая метёлка, и умудрилась попасть на то, что он её не только режет, но и тренирует, как бойца. Предаваясь детским и наивным убеждениям, что она сумеет отомстить его врагам. Самое забавное, он прав, Власта отмстит и не подавится. Только вот силёнок у неё не хватит ни черта, ей удастся размазать кого-нибудь из самусраев, только если те великодушно сделают себе сеппуку от позора или со смеху, что надо драться с наложившей в штаны бабой. Ши любитель красивых баб. Чем красивее баба, тем кайфовее. Красивые больше трясутся за свои рожи, и мучить их и уродовать куда веселее. Какой смысл калечить уродливых девок, у которых и отнять нечего. Никто разницы не заметит, а он старается для публики.

 Отправлено: 12.12.17 00:51. Заголовок: Она кусает его и он ..

Она кусает его и он шипит и в эту же секунду швыряет ее на пол. Нет, он не просто ее сбрасывает с рук, он именно швыряет ее, прикладывая силу, чтобы она упала, как мешок с костями. Ему хочется впечатать ее в землю так, чтобы она растеклась по ней. Он склоняется над ней. облизывает губы и хватает ее за волосы, чтобы поднять к себе поближе.
- Ты не вылизывать глазницы мне будешь, псина. Ты будешь мстить. Ты поняла меня? Ты будешь мстить! Никакой тупой сентиментальности. Если меня убивают, то ты в эту же секунду отправляешься мстить и насрать, что там будет с моим трупом и моими глазницами.
Он с силой швыряет ее обратно на пол. Он не самусрай, которого надо похоронить с почестями. С какого хрена его должно волновать, куда денется его труп? Да пусть хоть Хрениши на пару с Обосрего его разделают на части. Он не утешает себя и не верит в жизнь после смерти, поэтому биться об него головой и облизывать обледеневшее тело… да ну на хрен, это извращение какое-то. Она должна будет сразу отомстить за его смерть. А он спокойно останется разлагаться. Глазницы, надо же мерзость какая.
- Игра? Тупая псина! Это для тебя игра? Ты, грязная мразь, думаешь, что это игра? Я в опасности, что мне на голову насрет полчище самусраев из тупых фильмов, а для тебя это игра!
Он хохочет, сначала злобно, так, словно сейчас еще пара секунд и он ее просто придушит за то, что она посмела назвать практически дело его жизнью – игрой. Потом он смеется безумно и заливисто, как будто бы она сказала, что-то действительно смешное. У него, кстати, настроение меняется, как у бабы в пмс. Он то хочет сладкого, то убивать.
Он щурится, как будто бы силится вспомнить, кто такой Обосрего. Не зря же она ему понадобилась. Его голова держала столько информации, что он просто с ней не справлялся физически. Потому что он гребаный гений, который создал империю. Ему подражают и его любят. Он как долбаный Мик Джаггер мира мафии. Ему не надо ходить и устрашать всех своей позой лотоса, да воплями о мире якудза. Когда он слышит эти вопли, то сразу вспоминает стариков в доме престарелых, которые вспоминают свою молодость. Когда изо всех сил пытаешься доказать, что сейчас время дерьмо, а вот раньше, сто лет назад, якудза и самусраи были в цене. Можно просто сдохнуть от этих маразматичных вонючек, которые так расшаркивались друг перед другом, что и не заметили, как упустили момент, когда Шиджеру можно было прибить просто и безболезненно. Кстати, у каждого маразматика из мира великих есть свои причины, почему они упустили шанс пришибить Шиджеру. В плане без последствий. Кто-то был слишком благороден, это слово такое же тупое, как слово «спокойствие». Кто-то был слишком любопытен, чтобы пришибить Шилжеру. А сейчас пусть получают. Сейчас, убив Шиджеру, значит развязать войну, пусть даже не с самыми сильными и великими мира сего. Но дьявол подери, с самыми безумными.
- Какого хрена? Я ненавижу сюрпризы. Ты же знаешь, что мне надо все контролировать. Что вы оба задумали?
Шиджеру сейчас уже щурится по-злому. Почему его любят подражатели? Потому что он к ним ко всем относится хорошо. относительно хорошо. он не собирается ни за кого подыхать, но им этого достаточно. Он придурок и псих, который не опасается своих высказываний. Однажды он орал, что он – Дональд Трамп и Владимир Жириновский мира узкоглазых. И он так же относится хорошо к Обосрего и даже иногда интересуется не пришиб ли его Обосрики в припадке поноса. И даже иногда выдыхает, когда узнает, что пока оба щенка живы и тявкают. У одного припадок поноса и он орет про какие-то мечи. Но и Обосрего хорош. У него припадок Паркинсона и он вообразил, что он уличный и ночной хулиган. Отличаются щенки друг от друга мало чем. Разве что у одного хронический понос, а второй так напрягается, чтобы не быть якудза, что у него хронический запор.
Шиджеру поднимает одну бровь. Она проводит языком по его коже и он грубо ее отпихивает.
- Обосрего девственности лишился? Пес, ты че? Меня это каким боком должно волновать? Какой Сракеши тебя укусил, что ты ополоумела в край?

 Отправлено: 13.01.18 03:50. Заголовок: Он прикладывает её о..

Он прикладывает её об пол так, что у неё перехватывает дыхание. Но у неё нет времени сопливо прислушиваться к своему организму, не сломал ли он ей рёбра нахрен. Сломал, значит, ничего не поделаешь. У неё шрамы по всей спине и будут новые, от поцелуев с долбанными битыми стёклами. А потом он придумает что-то новенькое, но она выдержит любой его заскок. Она знает, он не будет совсем её ломать, ему нужна верная псина. А это чертовски сложно найти псину, верную такому психопату. Можно найти много сучек, которые будут верны в кровати и исправно течь, как по часам. Но будут они также течь в кровавых схватках? Да ни черта. И он не променяет свою сучку на других дворняжек, хоть таких, как она, завались, она не строит из себя породистую сраную болонку и знает, у неё свалявшаяся, потасканная шерсть.
-Ты чокнутый психопат. Я не долбанная Китнисс Эвердин. Я безмозглая мразь. И поэтому я буду мстить за тебя. Не обещаю, что отомщу, но, пока не сдохну, не сдамся. А ты пригрей для меня котёл. Никакой сраной сентиментальности.
Она усмехается, не слишком женственно сплёвывая ему под ноги кровь и кое-как приподнимается на коленях. Она не держится за рёбра, если начнёт ныть, он вмажет ей по этим рёбрам, чтобы развалились. Она терпит, сцепив зубы, хотя, надо отдать ему должное, у неё каждая часть тела саднит. Запихни её в ванную с солью, она бы не забыла этих ощущений и орала бы, как кастрат на арене. Он ни черта не понял, его труп она не собиралась лизать. Она всего лишь сболтнула, что зализала бы его раны, если бы кто-нибудь вполне ожидаемо укоротил его на глаза или язык. Но она только рада, что он не догнал. А то вмазал бы ей за романтичную сопливость. Он блюёт от романтики. Впрочем, как и она.
Но она не шутит. Если у неё будет хотя бы один шанс, она в него вцепится и отомстит. Если бы его прибил этот подонок Кенджи, ей бы хватило наглости достать его малышку Мэй, которая беспечно шляется по городу, словно бессмертная. Без Ши ей было бы насрать на угрозы расправой, она не дура и пришибла бы себя, прежде, чем её достал бы этот старый урод и мучил бы века. Впрочем, не хрен себе льстить, достать всех этих психов задача не для дворняжки. Это под силу разве что этому Кинтаро с его немым, да и он не торопится в безнадёжные авантюры соваться.
-Да ты жить не умеешь. Твоя жизнь игра, я играю по твоим правилам. Всё, как ты хочешь. Твоё пожелание, я рву задницу. Всё будет, как ты скажешь. Никто не насрёт тебе на голову. Все эти самураи сами обосрутся тебя.
Да, конечно, ей страшно, что Ши расшибёт очередную бутылку об её тупую башку, которой она тявкнула то, что его разозлило. И повернулся у неё язык затеять базар про эту его игру. Хорошо, хоть он не все мозги ей отшиб, и ей хватило извилин сообразить, как перевести его внимание.
Он отпихивает её, и она не рыпается, боясь дёрнуться не в нужном направлении и напомнить ему, что он, вообще-то, на неё беситься собирался.
Она знает, пытаться его утихомирить дело зрящное, проще насрать себе на голову, чем успокоить Ши, когда ему шлея попадает под хвост. Надо с ним соглашаться и не возникать, тогда можно сохранить себя более-менее целой. У неё чертовски ноет кожа на башке от того, как он чуть не вырвал ей волосы с корнем, но она не дура, чтобы сопливо их поправлять. Это малышка Пердуми кинулась бы причитать над волосами своих кукол, если бы её Пердоши их сожрал. Или причитать, не подавился ли он и не постучать ли ему по спинке. Ши злобно щурится, ей не нравится, что он злой. Это паршиво, когда он злой, его забавляет снова и снова лупить её. Можно подумать, когда он добрый, он её не лупит. Чёртов садист, и, следуя женской логике, она обожает его. Но торопится передумать и выложить ему план Обосрего, ради тайн задиристого мальца она не собирается помирать, пусть идёт к чёрту со своими секретами. Она хранит верность лишь Ши и даже под пытками не выдаст его тайны.
-Связать и трахнуть тебя, что же ещё. Девственности, кстати, ты Обосрего лишил. Но не пугайся. Я не дала бы тебе так нажраться, ты всего лишь подобрал шалаву, и ему подложил.
Власта любит шалав. А чего ей их не любить, когда она одна из самых грязных шалав, к которой многие бы даже прикоснуться бы побрезговали. И ей насрать на их задетые эстетические чувства и мнение.
Она ржёт хриплым, надломленным смехом, он, как ей кажется, напрягается, ей нравится, когда удаётся пощекотать ему нервы. Он это ненавидит, и её возбуждает, когда он взбешён. Глупо, бесят его только те, кому жить надоело, а ей не надоело. Но что-то есть между ними, только не надо сопливиться. Дело не в сраной любви и даже не в охренительном сексе. Просто она его человек. И она, как дворовая шавка, ему предана.
-Расслабься, Ши. Обосрего всего лишь хочет притащить с тобой знакомиться твою сестрёнку. Если ты запамятовал, малышку Каору. Она выжила, и Обосрего про это пронюхал. Он думал, девочка обосрётся, и она обосралась от радости, что ты живой. Она точно твоя сестра. Только твоя сестра могла обосраться от счастья при мысли о встречи с тобой. Не считая твоей псины.
Да не то, чтобы она думала, что он такой склеротик, чтобы забыть, что кто-то резал его семью. Но вполне мог забыть малявку сестрёнку. Да и чего ему помнить мозглячку, которая была такой трусихой, что не вязалась к нему. Стоило ему её куличик сломать, она наделала в подгузники и побежала жаться к мамочке. Признаться, Власту удивило, что девчонка упрашивает Обосрего привести её к брату. Понятно, она вряд ли понимает, во что превратился её и без того не отличающийся милостью братик. Власте любопытно поближе посмотреть на девчонку. Есть ли в девчонке что-то, за что Ши зацепил бы взор, или она пустышка с пылью вместо извилин.
Власта щурится. Она знает, он с психопатическим недоверием относится к людям, и уж тем более к девке, претендующей на родство. Она не думает, что он будет заламывать руки и ждать, когда его псина подотрёт ему сопли от воспоминания, что кто-то рубил его предков. У него паршиво с памятью и, возможно, та картина давно поблекла в его мозгу. И, всё же, это личная тема. И ей хотелось самой сказать ему про сестру. Он заржёт или разозлится, скорее всего. Но, если она увидит на его лице хоть тень воспоминаний о прошлом, она ночью будет ещё более усердно отвлекать его. Она хорошая псина и не хочет, чтобы её хозяин переживал. Да, вот так сопливо. Она не верит, что он будет переживать. Вот психовать, это Ши за милую душу. Но, каким бы королём Кащенко он не был, он человек. Который когда-то и он был мальчишкой, не бывшим в состоянии отомстить. Иногда, после такого секса, что она удивляется, как умудрилась не сдохнуть, он выдаёт ей что-то такое невинное, вроде того, что она не должна давать его в обиду, что ей хочется к себе его прижать. Забавно, психопата, при виде которого с туалета не зазорно соскочить и, забив на подтягивание штанов, так и уматывать. И с тех пор у него загон, судя по всему, чтобы за него все мстили. И не доверять никому. Ей с какого-то хрена доверился, и она его не подведёт.

 Отправлено: 16.01.18 01:29. Заголовок: - Что еще за сраная ..

- Что еще за сраная Китнисс Эвердин? Ты мне сюда шалав своих не приписывай. Я чист гребаной душой.
Он хохочет, как будто бы пьяно. Откуда ему знать главных героинь дешевых книжонок? Дело не в том, что он читает только классику или еще какая чушь. Просто он действительно уверен, что она зачем-то вспомнила одну из тех, с кем работала шлюхой. Несет какую-то хренотень, может сильно он ее приложил об пол-то, что она шалав вспоминать начала? Он тоже иногда вспоминает шалав. Да и по хрену. Не хватало ему еще переживать. Мало ему что ли переживаний, чтобы не сдохнуть, если какая-нибудь благородная скотина взбесится. Они же все время только и делают, что пугают, что однажды взбесятся. Они уже так об этом пердят много, что Шиджеру разрывается между желанием жить и желанием посмотреть, как же они бесятся-то свиньи эти зажравшиеся в своих замках. Он тоже зажравшаяся свинья, но он хотя бы задницу не просиживает на советах и не похрюкивает в подушку от своей значимости. Он считает, что он сделал куда больше, чем родился с катаной в заднице, которую необходимо высрать.
- Я не умею жить?! Я не умею жить, по твоему, псина ты безголовая? Да я единственный из всех узкоглазых жить умею. И я единственный из всех узкоглазых хочу жить, а не усираться.
И вот пойди разбери, что Шиджеру имеет в виду. Он на секунду щурится, потому что бесится, что она посмела решить, что он не умеет жить. И хочется вломить ей со лба, чтобы звездочки перед глазами были видны даже ему. Но он уже вломил ей так, что она почти зубы сплевывает, а он же не какая-то извращенская тварь, чтобы трахать страшилище. Поэтому пусть у нее будут зубы на месте, потому что вставные унитазные, которые модные нынче у моделей, Шиджеру считает почти таким же бредом, как асаны из йоги, в которых периодически стоят излюбленные им самусраи. Кстати, говоря, Шиджеру не дебил и не считает, что самусраи прямо так уж и обосрутся его. он придурок и кретин и целыми днями рассчитывает, чтобы сделать, чтобы они уписывались от одной мысли о нем. но разве могут существа с пожизненной диареей действительно сильно бояться такого лапушку весельчака, как Шиджеру, пусть психопата, садиста и маньяка. Но лучше быть маньяком, чем рассуждать на языке, на котором говорил его полоумный дед. У него и деда не было на самом деле и он не знал, был ли он полоумным. Но почему-то был уверен, что самураи говорят, как его полоумный дед. Как говорил мой дед – «я твой дед». Вот почему-то Шиджеру кажется, что именно такие тупые разговоры и происходят за дверьми пафосных особняков узкоголазых.
- Зачем связывать? Не имею ничего против секса втроем, правда, как бы Обосрего потом не срался на ходу, но это уже его проблемы.
Он пошло хохочет. Он в себе уверен и в своей мужественности тоже уверен настолько, что вполне может позволить себе и гейские шуточки. Однажды он сломает поганую систему, пусть сдохнет, но сломает. Все сдохнут. А Шиджеру будет жить, потому что Шиджеру любят, и ему даже не всегда надо для этого запугивать неокрепшие умы. Хотя, запугивать, конечно, куда веселее. Но, если бы ему пришлось просто постоянно всех запугивать, то он бы ходил с таким же лицом человека с поносом, который боится чихнуть, как Хрениши. Этот, правда, еще походу, как баба накачал себя губиши и наверное, срется, что они лопнут. Они с Обосрики вообще устрашающие хренудза. Многие бабы менее смазливые, чем они, а они еще и мечами машут.
Удар тыльной стороной ладони по ее лицу. Подхватывает, чтобы она не упала и бьет наотмашь по второй щеке для симметрии.
- Я перестарался и тебе мозги отшибло?
Почти шепотом спрашивает он, чтобы дернуть ее наверх и прижать ее лоб к своему.
- Ну ты чего такая тупая-то, как ребенок, который бы родился от любви Пердоши и Срю?
Почти ласково и даже с некоторой нежностью спрашивает Шиджеру. Обычно таким тоном спрашивают что-то вроде «ну что ты у меня такая неосторожная». Пальцы его смыкаются на ее шее, когда он терпеливо ей объясняет
- Вот ты и топай к моей сестре. И смотри, стоящая она или дерьма кусок. И, если она дерьма кусок, то убей к чертям, чтобы я оплакивал. Если стоящая, то веди ее ко мне.
Он снова почти ласково проводит пальцами по ее щеке, чтобы уже через секунду заорать почти безумно ей прямо в лицо
- Иначе, на хрена ты мне вообще, тупая псина, если не понимаешь, какого хрена от тебя требуется?

 Отправлено: 07.03.18 02:28. Заголовок: -Там такая хреновина..

-Там такая хреновина закручена, кровавая арена, детишки-гладиаторы и прочая утопия. Эти ублюдки придумали сраную книжонку для малолеток. А ты придумал Империю.
Может, от кого-то другого и про кого-то другого это могло прозвучать иронично. Но не от Власты и не про Шиджеру. Потому, что можно сколько угодно раздавать ему звания главного клоуна среди маньяков и психов, но он сделал то, что самураи с их величием не додумались. Он создал свой мир, пусть не с безграничной властью, и безумствует в нём, сколько влезет. И он, чёрт дери, может позволить себе тренировать бывшую шлюху и псину. Шиджеру даже во сне приходят идеи, как бы кого-то нужного завербовать, и он бормочет полоумную и гениальную околесицу, которую она научилась разбирать и не лениться записывать, как грёбанный судебный секретарь. Он не понтуется боевыми кликухами и взмахами катаны. Власта искренне восхищается им. Не сопливо, как милашка Пердуми. Ши бы первый придушил Власту, вздумай она пускать ему в уши слащавые слюни.
Власта настороженно прищуривается, намереваясь сгруппироваться, когда ей кажется, что он ей снова вмажет, но тараканы в башке Шиджеру его останавливают. Он то ржёт, как психопат, то орёт на неё с не меньшим азартом. Она, на сей раз, предусмотрительно помалкивает, она уже наговорилась на десять египетских казней или сколько их было там. Она облизывает губы и измотано кивает. И правда, все эти самусраи убивать умеют, а развлекаться ни хрена. А уж в этом умении Шиджеру нет равных. Она поднимает на него глаза. У неё взгляд загнанной, побитой и озлобленной на всех и вся собаки. Она мнила себя отчаянной. Но это она не знала его.
-Думаешь, Обосрего тебя потянет? Не льсти малышу. Мечом он вертит, что надо, но, подозреваю, у него не разработано мягкое место.
Власта усмехается, это лишь тень её прошлого хохота. Она насторожена, хоть Ши и хохочет, как конченый псих. Кем, собственно, он и является, у него настроение меняется чаще, чем она тампоны себе запихивает. И он может её убить, а потом даже всплакнуть. Его развратность не знает границ, такие штуки, которые он выделывает, не снились всем этим её недоделкам, бывшим клиентам, которые с чего-то взяли, что между ног у них она что-то не видела. Но Шиджеру показал ей то, чего она не видела. И она, от его диких проделок, умудряется не только не сдохнуть, но и ловить кайф. Его гейские шуточки её возбуждают. Хотя в нём сложно найти, что её не заводит. Для Власты нет ни совести, ни норм приличия. Она не замечала, чтобы Ши страдал «не теми» наклонностями, а так она бы посмотрела, как он засаживает Обосрего, она бы смачно облизнула губы и не подумала бы отвернуться. Да нет, на кой чёрт ему Обосрего и Обосрики вместе с ним, чтобы оценить Ши по достоинству, надо иметь дыры покрепче. И на её дыры грех жаловаться даже ему.
Он бьёт её по щекам и ловит, а после второго удара у неё ноги подкашиваются. Он знатно вымотал её, и у неё чёртовы мошки перед глазами. Ей хочется выть от ран, что он оставил, а некоторые осколки всё ещё впиваются в липкую от крови и выпивки кожу. Но ей насрать на боль. Он дарит ей такой адреналин, что пусть хоть искупает её в разбитых бутылках. Он прижимает свой лоб к её, они оба разгорячены даже больше, чем после секса. Она не держится за его плечи, он снова швырнёт её на пол, если она будет, как трусливая тварь, цепляться за него. А, может, и прирежет, как безнадёжную. С ним опасно быть слабой.
-Нет. Мне не отшибло мозги.
Она старается не звучать испуганно. Но торопится уверить его, что её мозги, какими тупыми они бы не были, всё там же, где положено, и она не высрала их через задницу с перепугу. Она его память. И хрен она даст ему сомневаться в своей голове, Власта жить хочет, а не стать куском мяса, вроде тех, с которыми он расправляется, как нефиг делать. Он держит её за горло, и она сцепляет зубы. Он ласково проводит пальцами по её щеке, и она бы пошло облизала его пальцы, но сейчас она чувствует, что это лишь затишье и с трудом заставляет себя не зажмуриться, когда он принимается орать. Послушно кивает, и он даёт ей рухнуть на пол и отдышаться. Она, подтянувшись на руках, отрывается от пола, словно собралась делать отжимания, и поворачивает к нему отчаянно гудящую голову.
-Я проверю малышку на вшивость. Останется целенькой, если сам захочешь порвать её. Если она не дерьмо, ваше знакомство может тебя позабавить. Считай извинением за губу. Псина не должна кусать хозяина.
Власта ему подмигивает. Когда в ней загорается азарт, все сраные раны мира не помешают ей подняться. То, что она способна стоять на ногах, уже почти маразм. Она, как долбанная Русалочка, которой хвост отсекли и приделали две ходули. Но она кое-как ковыляет в сторону двери. Ей не терпится проверить, дерьмо его сестрица или нет. Малявке, которая обосралась от желания притащиться к братцу, повезёт, если она окажется не настолько скучной, что единственное, чем Власта сможет повеселить Шиджеру, это её прикончить. Эта мелкая нечисть вляпалась крупно. Мозгов у неё ещё меньше, чем у псины. Но Ши, порой, проявляет чудеса великодушия.
-Прямо сейчас этой малышкой и займусь.
Власта выползает за дверь, и не думая нацепить хотя бы встряхнуться от собственной кровушки. Она не собирается занудно отлёживаться. У неё на уме битвы и секс. Интересно, что из этого воодушевит малышку. Да ладно, не такая уж Власта отчаянная и злая, можно пошалить и попугать малышку поцелуями взасос, но зарываться Власта не станет, на всякий случай.
Скрытый текст

следом выкладываю пост Доэрти, роднуль)