Отправлено: 16.08.21 03:06. Заголовок: Дом "счастья" для мужчин Дуайта Миллигана.

События игры начинаются на трассе, ведущей к дому развлечений Дуайта, далее - непосредственно там.

Дуайт - не из тех зануд, от заумных рассуждений которых зубы сводит похлеще, чем от сахара - что долго и придирчиво бы изображали потуги великомучеников при выборе галстука. Быть может, на старости лет от нечего делать да глубокого маразма в придачу - он ещё подумает над подобной дребеденью. Сейчас же, пока молодой, звонкий да на ходу вроде бы не разваливается, Дуайт не видит прока сильно напрягать извилины – со свойственной ему эмоциональной порывистостью, выхватив из шкафа первый попавшийся галстук. Его непоседливую задницу несёт, разумеется, в бургерную, пивную и публичный дом с плестейшн в одном флаконе – а именно в то самое его великое детище для великовозрастных шалунишек, кои в духе Дуайта, также предпочитают радости порочной и весёлой разудалой жизни весьма хреновым серым будням скучных взрослых. Он, кстати, не всегда такой уж прям распутник всем на зависть – иногда на Дуайта нападает ленный барабашка, и ему до того лениво хлопать шлюх по задницам, что он аж для прикрытия – не обижать же девушек беспричинным отказом! – берёт туда с собой какую-нибудь книжку, подзаправить свой слегка заплесневевший от балбесного ничего не делания разум. Иногда берёт даже то свою, то чужую Кампари - вот как сегодня.
Хотя недавно она, между прочим, страшно провинилась - это ж надо было додуматься запихать в его шкафчик зачем-то свои тампоны или прокладки - он в таких орудиях дьявола не шибко разбирается. При этом, Дуайт с покладистой добросердечностью может сентиментально среди ночи - коли уж не очень лень - прикупить для Кампари эти чуда средства гигиены, чтобы у неё на пятой точке в белых брюках не растеклось презренное пятно, как в рекламе. А, если уж честно – чтобы она вдруг к его ужасу не надумала верещать после секса у него над ухом, как из-за его бездушной чёрствости она протекла, ведь не для нежных мальчишеских ушек подобные жёсткие кровавые байки почти из склепа! Так ещё у него, чего доброго, опустится самое главное в понимании мужчины достоинство – дождётся Кампари, доиграется с шуточками своими коварными, что потом сама не будет рада импотенту – а ведь Дуайт всё равно от неё не отвяжется, больно уж привык к той самой лёгкости, странно крепко пока их связывающей. Так вот, между ними окаянный уровень доверия, раз он, кроме шуток, купит для неё тампоны, заодно, ясное дело, не поскупившись прихватить себе любимому бургеров пожирнее. Правда, если Кампари не сделает для него фото вожделенных тампаксов в профиль или анфас, он точно купит что угодно, но не то, что надобно. Причём, заметьте, не из вредоносно подростковой дури, из коей Дуайт всё ж таки умудрился вырасти, аки из старых штанов-шароваров – а просто из истинно мужской тормознутости в очаровательно бабьих делах.
Он выходит из дома в обнимку с энергетиком и сигаретой – толком из-за привычного задорного недосыпа не сразу соображая, что из этого следует покурить, а что лучше бы выпить, приняв, так сказать, на грудь. Дуайт, к слову, конечно, мог бы воспользоваться своей тачкой даже с энергетиком в обнимку. Даже, чёрт дери, играя в приставку – только нынче безбожно лень. Он так и не сумел адекватно продрать глаза после очередной пьянки, где он нализался до того, что за каким-то хреном поплёлся сплавляться на байдарке по горной речке с малость новыми знакомыми. О коих он не помнит ни черта, в том числе, не утопились ли они в сей речке ненароком. Даже если так, он искренне надеется, они не сильно расстроились – ведь веселье понятие угарное, если ради чего стоит помирать в расцвете лет, так как раз ради оного. Дуайт вяло ловит такси, но такси быстро ловится почему-то, видимо, один из его везучих дней. Дуайт любит жизнь во всех буквальных смыслах и проявлениях – а жизнь пока отвечала ему взаимностью, а дальше – уж как пойдёт, он роптать и ворчать в любом случае не привык. И ему страсть как понравилась киношка про девчонку, что помирала от рака кишки, попутно люто требуя закатить на её похоронах вечеринку, где всем непременно нужно жарко танцевать, хохотать и упиваться вдрызг покруче, чем на всякой свадьбе. Он, к слову, взял сей прикол на заметку. А то мало ли чего – помирать, так с огоньком.
Дуайт в кои то веки заезжает за Кампари, словно долбанный джентльмен – это не потому, то он заделался сопляком, это потому, что она семейству на радость раздолбала машину родителей. По сему поводу не стенал только ленивый – а ленивый Дайат, это ж вы помните. В отличие от её зануды-сестрицы, кажется, получившей ПМЖ в библиотеках, отчаянно заламывающей руки на каждом углу, мол, как теперь ей туда добираться на своих двоих. Дуайт с невинным видом подарил малявке карту города, с забавными чёртиками в глазах наблюдая, как та сахарно улыбалась, а на деле разве что зубками зефирными не скрипела. Нет, определённо, чувством юмора малявка не в Кампари пошла – ну и зря. Ну и дура.
-Эй, крошка. Не меня ли ждёшь, часом, обивая об асфальт свои заоблачные каблучки?
Хмыкает Дуайт, нетерпеливо затащив подоспевшую к такси блондинку в машину – к себе под бочок, пусть и зная, как та обычно отстаивает своё право торчать на сиденье впереди вместе с болтливыми водителями. Хотя Дуайт, между прочим, ничуть не менее хулигански болтлив. Он прищуривается, ничуть не смущаясь пресловутого шофёра, к слову – чего нельзя сказать о том, ибо не каждый шофёр привычен к их самозабвенно своеобразно колкому, свободному обмену любезностями.
-Ты это что надумала, детка? Оставила в моём шкафу свои трусы! То есть, свои прокладки рядом с моими трусами – вот чем ты думала, скажи? Хоть можешь себе представить, как я спросонья едва не уронил тарелку с хлопьями себе на тапки при виде сего чуда. Я мог поскользнуться и морду себе разбить – на морду пофигу, однако, знаешь ли, обидно! Так что за покушение на мою неприкосновенность?
Он журит её вроде шутливо, а вроде бы полусерьёзно – где ж разобрать Дуайта не выспавшегося да вставшего не совсем с той ноги, хотя ног у него всего две. К слову, против тампонов Кампари на его полке ему особо нечего возразить – он сам хорош и постоянно забывает свою – о ужас – зубную щётку в её прозрачном стаканчике в ванной. А, знаете ли, зубная щётка у мужчины – лакмусовая бумажка похлеще женских прокладок. Это вообще кошмарный кошмар. Но Дуайту кажется, ничего страшного. Он не совершил преступления – всего лишь слопал как-то утром с похмелья хлопья у Кампари. Вроде, какие-то фитнесс злаки её сестрички, помешавшейся на фитнессе, а вернее – на тренере по этим самым фитнессам. Хотя, зазнайка не признается под угрозой расстрела. Вот Дуайт не такой – он куда проще и запросто в лицо своей блондинке скажет, когда она ему нравится, а когда выбешивает. К чему брать грех на душу и врать из вежливости кому-то во благо? Вот выбесили его прокладки. Хотя немножко даже понравилось. А их секс с Кампари ему чертовски нравится – после он становится такой весь умиротворённо сахарный, что она вить верёвки бы из его члена могла. Но Кампари честно на прикосновенность его члена всеми страждущими не обижается. И её умение быть незамороченной и не душной заводит его особенно. Он не из тех, кого заводят заморочки да серьёзность. Что Дуайт сердобольно доказывает в очередной раз, порывисто схватив её руку.
-Ну что, махнём в клуб и растрясём всем их пьяные скучные задницы? Или имеются предложения покруче? Хотя, что может быть круче клуба с вечеринками из шлюх и приставок с бухлом!

 Отправлено: 21.08.21 23:38. Заголовок: Кампари не может физ..

Кампари не может физически много времени проводить с одним человеком. Кендра – исключение, и то лишь по той причине, что они хоть обе и питают слабость и к женщинам, но друг с другом условились, что не променяют дружбу даже на пьяные поцелуи. Что же касается, пусть даже очень жалких попыток отношений, то Боже упаси. Если они с Дуайтом, к примеру, перебарщивают с временем, проведенным вместе, то очень легко отследить, как они почти одновременно начинают рычать друг на друга в раздражении. Кендра цинично хмыкает и говорит, что это во всех крепких отношениях, что это норма. Но Кампари встряхивает волосами и шарахается от этого. Ей такие крепкие отношения не нужны. Ей жизненно необходима свобода, как знания и страсть необходима ее сестре. Ведь у Кампари даже имя пахнет праздником.
Сегодня такой день, когда ей не хочется сидеть дома, перебирая в голове все рестораны, из которых можно заказать сносную еду. Сегодня она готова куражиться. Если у нее настроение куражиться, а Дуайт страдает похмельем, то им лучше не видеться, ибо могут разругаться. Если Дуайт желает куража, а Кампари валяться дома и не выходить, то так же ничего хорошего не выйдет. Она не думает, что может поднять ему настроение и наполнить его, как по идее женщины должны делать. Она не настолько влюблена в себя, чтобы считать, что она настолько может быть опорой. Да и не желает. Поэтому для крутых «отношений» им нужно совпасть. Как сегодня, когда они оба хотят отдыхать и веселиться.
И у Кампари настроение мужское. Что она демонстрирует выбирая не платье, но комбинезон. Ей хочется отдохнуть и расслабиться. Кто вообще решил, что расслабляться нужно только мужчинам? Кампари тоже нравится трогать упругие задницы стриптизерш и играть в приставку.

Не успевает она закурить на улице, когда машина уже останавливается, и появляется бодрый Дуайт. Она, закатив глаза, вкидывает сигарету, так как не собирается прокуривать такси, относясь с уважением. В этом вся Кампари. Она может пьяной возвращаться домой, но всегда будет вежлива.
- Я бы ждала кого-то более симпатичного, но сойдешь и ты, - хмыкает она, устраиваясь рядом с ним, она никогда не была стервой и всегда выглядела милой, поэтому даже ее колкости совсем не колкие.

Да и они постоянно обменивались колкостями. Если Кампари набрала лишние килограммы, то Дуайт ей об этом говорил. Если он выглядел откровенно плохо, Кампари вовсе не стеснялась морщиться, если в тот момент он звонил ей, к примеру, по видео связи. Иногда он мог позвонить ей даже из туалета. А Кампари отвечала ему с маской на лице и волосами, собранными в самый простой пучок. Словно, они легко могли переключиться из страстной пары дивы и красавчика, которые оба усыпаны стразами, в двух лучших друзей, которым плевать, как кто выглядит.

- Это не мои прокладки, кретин, - закатывает она глаза, - постыдился бы что ли водить в свой дом проституток с недержанием, а потом еще и обвинять в этом меня.

Шлюхи ее никогда не огорчали. Чем больше у Дуайта шлюх, тем больше у них взаимопонимания. Как бы странно ни звучало.
А сейчас она специально делает очень сереьезное лицо, чтобы хотя бы на секунду заставить его подумать, что она злится. Но потом она громко смеется.
- Видел бы ты себя. Шучу я. Ты уже такой алкоголик, что ни черта не помнишь. В прошлый раз, когда мы тусовались вместе, какая-то девица сказала, что прокладки хорошо использовать в качестве стелек для кроссовок. Мы заехали и купили для тебя. Видимо, ты был пьян и сентиментален, что оставил упаковку рядом со своими жуткими трусами, - Кампари может терпеливо рассказывать Дуайту о том, о чем он ни черта не помнил, потому что потом Дуайт отплатит ей то же монетой.

Кто-то думает они классные друзья. Кто-то считает, что они бывшие, что дружат. Кто-то просто не понимает, кто они друг другу. И, в общем, правы все.

- Вообще иногда твой клуб я люблю куда больше, чем тебя, - кстати, у нее нет никаких проблем с тем, чтобы сказать ему, что она его любит. куда большие у нее проблемы с тем, чтобы сказать ему, что она хочет быть с ним вместе, - поэтому не лишай меня возможности оторваться с игрой в Мортал Комбат, пока рядом со мной будут резвиться красотки. Ты не особенно мешай, - она смеется, - шучу. Сегодня можешь даже мешаться и путаться под ногами. Я тоже буду.

Они, конечно, оказываются в клубе. И Кампари даже ощущает себя так почти на своем месте, без лишней скромности. Не хозяйничает, но вполне по-хозяйски заказывает вдову Клико, прекрасно понимая, что при всех своих доходах Дуайт не понимает, зачем тратиться на Дом Периньон. Он даже не отличает названия шампанских, которыми она сыплет.

 Отправлено: 12.07.22 01:08. Заголовок: -Ты почти офигенно в..

-Ты почти офигенно выглядишь. Даже круче, чем губка Боб. А он, как ты знаешь, мой самый любимый чувак на всём белом свете, так что сиё из моих не скромных уст – лучший комплимент. Офигенно – ибо в этом зелёном костюме у тебя ноги от ушей. Почти – потому как умильное ощущение, будто у тебя порвалась бретелька.
Ласково хмыкает Дуайт, конечно же, не отказывая себе в удовольствии, вольготно развалившись на диване, нахально и нежно ласкать её открытое плечико. Спасибо, хоть не обозвал свою же девочку зелёным человечком из-за многострадального костюма. Который, безусловно, пришёлся парню по душе, однако, Дуайт такой мальчишка, что выпятил бы глаза и с досадливой задумчивостью чесал бы репу, додумайся кто ему сообщить, мол, существуют миллион оттенков типа изумрудного или лазурного. Он же мужчина, у него всё грубовато да и просто в высшей степени. Сиё неизменное правило распространяется и на выпивку – вкус Кампари, определённо, куда более тонкий, и он бы не стал отрицать сию прописную истину. Дуайт ничуть не опасается показаться слабаком или ещё какие глупости – он предпочитает жить на расслабоне и не заниматься самобичеванием из-за ерунды вроде шампусика. Однако, отчего-то то, что она, та самая непоседливая девчонка, помнит о его маленьких загонах, наполняет его душу детским восторгом. И, когда Кампали, легко и обольстительно общаясь с официантом, делает заказ, он не удерживается от порыва импульсивно чмокнуть её в щёку. Что выглядело бы очаровательно, если бы в этот момент он похабно не изучал её коленку пальцами. Дуайт, кстати, не слишком умеет ревновать, сколько бы она не строила глазки тому же официанту, весьма симпатичному. Он даже поднимает ему зарплату, если он ничем Дуайта не выбесит. А выбесить его – задача не из лёгких, больно уж он старый и добрый ленивый кот.
Если вдруг какой камикадзе настолько напьётся по самые уши, что додумается спросить у Дуайта - на полном серьёзе - чего у них, чёрт дери, происходит с Кампари за треш, то Дуайт ответит в своей полушутливой манере, мол, они идеальная пара, а что, есть сомнения? Отчего, к слову, гипотетический прилипала был отнесён к камикадзе? Всё просто, хуже некуда - это ж кем ещё надо быть, чтобы, кроме шуток, пытаться добиться сУрьёзных бесед от Дуайта. Он ведь с детства такой - ну из вредности и природной милоты не скажет ни слова с драматичным придыханием. И таков он во всём - начиная от выбора машин в австосалоне, где он даже самого крутого забияку или интеллигентного прилипалу-консультанта доведёт до белого коления своим искренним да ярым стремлением причинить тому добро. И Дуайт не узреет проблемы в энтузиазме попутно толкать свои визитки в Дом Удовольствий для настоящих мужчин и настоящих женщин - никакой дискриминации по половому признаку вы не дождётесь в его прикольном борделе, преисполненного детскими восторгами. Это ж даже круче Гарри Поттера и уизлевской лавки чудес.
-Посуди сама, в чём здесь моя вина, что проститутки обременены недержанием! Наверное, у них работа такая тяжёлая – мало какие извращенцы попадаются – только это честное слово не я! А молоко, то бишь урологические прокладки, за вредность не выдают. Непорядок.
У Дуайта и Кампари своеобразная манера общения, они подшучивают друг над другом на грани добра и зла. И самое сложное, что в каждой их шутке доля шутки, не всегда такая уж большая. Разве шутят они насчёт того, как часто Дуайт неразборчиво таскает к себе в дом различных размалёванных мадам, как говорится, низкой социальной ответственности? Ничуть. Правда, он также не шутит и насчёт того, что не имеет ни малейшего отношения к их несносным мочевым пузырям. Он немедленно размахивает руками.
-Воу-воу, детка, давай притормози. А лучше – избавь меня от столь животрепещущих подробностей, а то, глядишь, я заведу разговор про тампоны. Или, может, про обрезание? Весьма забавная штука.
Ох, в этом весь Дуайт – ни дня без курьёза. И как тут, посудите на милость, его терпеть? Что уж говорить об отношениях - коли этим словом можно смачно обрисовать все его многочисленные интрижки. Кампари не даст соврать - всякий раз, как Дуайт порывал с очередной интрижкой или интрижки с ним порывали - что, справедливости ради, приключалось куда более часто - он даже ради приличия не умел выдавить из себя пресловутые слёзы отчаяния и вообще его не научили париться и драматизировать на какой бы то ни было счёт. И он, честно лыбясь своей белокурой красавице, обожал её за то, что она не имела ему мозг за жалкие попытки влить в её уши запрещённую информацию касаемо его загулов, словно они были закадычными дружками, своими в доску. Они ведь таковыми и являлись, просто, к тому же, обожали друг друга лобзать и порой затрахивать до умопомрачения. Быть может, для кого-то это извращение, вот и пусть чинно проходят мимо, они не заставляют следовать своему примеру. Однако, Дуайт также не позволит никому лезть лапками в их с Кампи хитросплетения свободной любви. Если у кого-то по сему поводу проблемы - пусть разрешают их с психотерапевты, Дуайт же не подписывался в проповедники. Он никого не поучает, однако, и сам нотаций не агрессивно, но дотошно терпеть ненавидит. Хоть дотошность обычно явно не его стихия. Но ему просто нравится так жить, ничего не обещая на века и уж тем более психованно не требуя к себе особенного отношения. Ему гораздо больше нравится стремительно плыть по волнам, не представляя, что же ожидает за новым судьбоносным поворотом. И ему жутко нравится, насколько Кампари всецело разделяет этот образ жизни - кайфовать и наслаждаться, не силясь привязать друг друга путами, словно взбесившиеся клоуны. Не зря ещё в глубоком детстве его излюбленным фильмом являлись "Мечтатели", и Дуайт совершенно не понимал, отчего матушка, что никогда бы ничего ему не запретила и уж тем паче не отхлестала бы по рукам - тем не менее, при виде некоторых сцен покрывалась стыдливым румянцем. Кстати, не сказать, будто Дуайт какой-то прям невероятно порочный. Его просто раздражает, да больше того – истинно пугает одна только мысль об ограничениях и кандалах, как у арестанта. По этой причине, к примеру, он зачастую саботировал уроки и дурацкие домашние задания. А его почему-то считали хулиганом, но, конечно, легко прощали любые проказы за милые глазки.
-Я, по закону жанра, должен бы попросить тебя не мешать мальчишкам крутиться вокруг меня тебе в отместку. Но я, как назло, натурал до потери пульса. Я бы побился с тобой и в приставку и за внимание этих пропащих девиц – но мне безбожно лень. У тебя ноги длиннее моих, так что ты в любом случае выиграешь, а я лучше сразу напьюсь вдрызг.
И он лукаво ей подмигивает, беззаботно чокаясь бутылкой с её бокалом. После чего радостно потирает руки, включая приставку и передавая Кампари один из затёртых от любви его стиснутых на кнопках пальцев пультов – можно сказать, святыню святынь.

 Отправлено: 29.07.22 22:51. Заголовок: - Вообще я надеялась..

- Вообще я надеялась скосплеить Сквидварда, но губка Боб тоже неплох, - смеется Кампари, будучи уже привыкшей к стилю комплиментов Дуайта.

Она к себе относилась вполне себе рационально. Была ли она классической красавицей, на которую сворачивали голову? Вряд ли. В спортивном костюме и с хвостом ее даже не замечали. Но она точно знала, как внимание привлечь. Макияж, наряды, светлые волосы в сексуальных локонах. И вот она уже – звезда. Так что «комплименты» Дуайта не могли пошатнуть ее самооценку.
В отличие от других. Ибо в моменты их отдыха друг от друга и, когда на него буквально, как маленькие обезьянки липли девушки, то Кампари часто видела, как кривились их юные и тупенькие лица от «комплиментов» красавчика. Иногда ей даже приходилось, сжалившись над всеми героями «пьесы», догонять какую-то заплаканную дурочку, чтобы объяснить ей, что Дуайт вовсе не имел в виду, что она похожа на корову из-за веса, что он просто хотел сказать, что она священная, как это прекрасное животное. Кстати, даже у дипломатичной Кампари не всегда хватало сил, желания, да и дипломатии, чтобы исправить то, что за пять минут мог натворить Дуайт. Ей должна была уж очень понравиться девушка, например, чтобы возникло желание объяснить, что это не Дуайт – полное циничное дерьмо, а так… чувство юмора хромало. Хотя для Кампари его чувство юмора было… не безупречным. Но точно смешным до колик в животе.

- Да почему я должна вообще слушать это все? честное слово Дуайт, - Кампари шутливо, но вполне себе театрально закатывает глаза, - у тебя что нет денег на проституток, которые не страдают недержанием? Тебе одолжить? Когда ты порадуешь меня эстетичными рассказами, а не этими своими извечными «писи-каками»?

Впрочем, она лукавит, конечно. Ей нравилась в нем такая непосредственность ребенка. Однажды они пошли в кино, Кампари, ее лапочка Кендра. К ним напросился наглым образом Дуайт, который уже выпил виски к тому времени. Кендра цинично закатила глаза и позвала в кино какого-то своего поклонника прилипалу, просто, чтобы не идти втроем. Кендра умела быть циничной, а к мужчинам вовсе относилась так, что Кампари было, порой, жаль нерадивых ухажеров.
Фильм был проходным триллером, но фамилия главного героя по сюжету русского была «Писарев». Всякий раз, когда к нему обращались, Дуайт разве что не хрюкал от смеха, причем потом заразив этим недугом ухажера Кендры. В конце фильма Кампари с Кендрой закатывали глаза, когда эти двое буквально чуть не описались от простой фамилии «Писарев». И, если после такого Кендра еще похлеще прежнего шарахалась от своего ухажера, то Кампари отнеслась к этому даже с умилением. К чему взрослеть рано? К чему взрослеть даже в тридцать один годик?
Хотя, Кендра потом, когда они с Кампари уже нежились в одной постели, обсуждая всех знакомых, весьма мудро заявила, что Кампари просто все прощала Дуайту и видела в этом очарование. Ну разве могла Кампари поспорить со своей серьезной и такой, порой, строгой девочкой? Кендра была разумом и сердечком. У Кампари были очень теплые и крепкие отношения с сестрой. Но, наверное, они были слишком похожи. Пусть, многие и считали, что они разные, но Кампари в Бояне видела себя. И дело было не только во внешности, словно два отражения в зеркале. Нет. Кампари казалось, что они и по характеру были весьма похожи. Пусть, не так уловимо.

- Можно я тоже напьюсь вдрызг? – Кампари берет джойстик, настраивает игру, с сосредоточенностью задрота. Иногда она и сама играла в игры на приставке, даже без этого дома счастья Дуайта. Так что ее движения определенно были отточенными.

- Ты опять будешь играть за Китану? – закатила глаза Кампари, когда в «Мортал Комбат» они стали выбирать героев, за которых будут драться.

Дуайт, словно специально ее бесил, выбирая обычно женщин в качестве своего героя. Конечно, он всегда говорил, что ему приятнее играть за грудастых красоток. Кампари закатила глаза и выбрала «Скорпиона».
В их отношениях не было никаких проблем, кроме ответственности. От которой они оба шарахались.

Первый бой он выиграл. Потом Кампари разозлилась и выиграла у него. шампанское лилось рекой. Когда Кампари заказала им еще картошку фри.

- Давай передохнем перед финальным боем, - предлагает она ему ласково, скармливая картошку фри с рук, - кто побеждает – загадывает желание.

 Отправлено: 27.12.22 02:45. Заголовок: Дуайт довольно растя..

Дуайт довольно растягивает улыбку до ушей, когда Кампари отпускает шуточку в их особенном стиле. А вернее, какие ещё шуточки - Бобка Губ, это вам серьёзная заявка. Ой, то есть, Губка Бобби или как его там!
Его чувство юмора всегда хромало на обе ноги - шила в кармане то не утаишь - но оттого Дуайт особенно ценит свою малышку Кампари, что не выносила ему мозг и не поджимала уныло губы в приступе немого возмущения. Ему чертовски нравилась её открытость, даже откровенность. При этом, не напыщенно жеманная да пафосная, а весьма простая, человеческая. Она могла демонстративно фыркнуть в ответ на его очередной дурной ляп и в ту же минуту с умилением потрепать по взъерошенным волосам - с таким видом, словно любовалась в сей момент на ребёнка-дауна, который усиленно пыжился выпрыгнуть из штанов и всем показать, до чего он, блин, достоин миниум нобелевской премии. Разве хоть одна другая женщина в природе смотрела на него так? Да все эти кикиморы не были на то способны. Иногда ему нравились кикиморы, так, разнообразия ради - дурная мужская особенность, сами соблазнили куриц, сами не поняли нафига. И ему иногда хотелось пощупать всех этих хохлаток, пусть те в глубине души и вовсе позитивного Дуайта почти сразу принимались раздражать.
Но Кампари хохлаткой не была. Она была его особенной малышкой, которая понимала, принимала, не делала ему мозги и, что его пылко будоражило и заводило, хоть выглядела миролюбивой - слетала с катушек и превращалась в милую тигрицы, рискни он попытаться что-то диктовать ей, да ещё под камикадзе-приправой, мол, мужикам можно, а бабам ни-ни. Впрочем, рассуждай Дуайт так всерьёз – разве была бы сейчас Кампари с ним и радостно бы расслаблялась в его обществе счастливого засранца? Ну нет, Дуайт не любит установки динозавров в стиле – место женщины у плиты. Пусть у него есть прислуга, что порой стойко готовит ему, эдакому увальню, пиццу и да, он выбрал женщину для сей незавидной рутины – но это только по той причине, что на мужиков-поваров со звёздами Мишлен во лбу у него не хватило хрустящих монет.
-Ну сама рассуди. Как, скажи на милость, у меня найдутся деньги на проституток с недержанием, если ты всю мою скромную зарплату спускаешь на тампоны и прокладки, а потом коварно их засовываешь в мои несчастные шкафчики!
С умным видом горе-учёного деятеля, Дуайт поднимает к небу указательный палец, деловито прицокнув языком – мол, ну я так и знал, ты сама себя, детка, спалила. Он, конечно, говорит полушутя. Но и полусерьёзно точно. Кто-то с запалом ночами, высунув от натуги язык, готов выслеживать Санта-Клауса, а он вот глаз не сомкнёт, пока не отловит за уши Кампари, крадущуюся в ночи на цыпочках, с хулиганской целью запихнуть свои средства гигиены в один рядок с его цветастыми семейными труселями!
-Я порадую тебя эстетикой, моя любимая заноза, когда...хмм...о, эврика! Когда Кендра перестанет злословить и изъясняться матом.
Кендра перестанет браниться тогда…едва рак на горе свистнет сразу после дождичка в четверг и люди станут пить лучи солнца, как в его любимом мульте про драматично оптимистических отпрысков великого дракона. Короче, никогда. Но тут уж ничего не поделать. Забавно, что виртуозной ругани все ждали бы скорее из уст яркой, непосредственной Кампари, в то время, как его малышка проявляла любезность ну ладно, не ко всем, но большинству. Невозмутимая, строгая Кендра же зажигалась как свеча и материлась хуже грузчика, уронившего себе кувалду на член. Ну уж тут ничего не попишешь. Ибо Дуайт бы искренне перекрестил перед вполне очевидной кончиной того смельчака, кто опрометчиво бы попытался разлепить этих двоих прилепленных пластилином девчонок друг от друга. Уж точно пал бы смертью храбрых, но у смельчака бы ничего не вышло.
-Таааак, малышка. Это что на тебя нашло, что ты аж спрашиваешь у меня разрешения? Дай, померю тебе температуру - даю пять и без градусника, точно зашкаливает.
Дуайт лукаво вскидывает брови в приступе то ли мнимого, то ли несносного изумления, нарочито театрально ощупывая лоб Кампи – и заодно слегка спустив свою руку на её ножку, ощупывая уже коленку с видом дяди-доктора. А что такого? Где это написано, что на коленке нельзя измерять температуру своей ладонью доброго, порочного медведя? Ему чертовски хочется почувствовать градус её возбуждения. Он странный, милый и дурной амбал, коего, конечно, зацепит, но не обидит тот факт, что температуру ей в данный момент поднял не его член, а то ли вон та костлявая стриптизёрша, кою и по пятой точке не хлопнуть – благо, Дуайт бы опасался как бы не порезать руку. Но ведь Кампари всегда была отвязнее него, авось, попробует! То ли, кстати, не стриптизёрша всё-таки, а то, как быстро да бойко они сговорились кто и какую займёт роль в их излюбленном мортале.
-А вот и не угадала. Я буду играть за...Китану! Ну что, не слышу, насколько я офигеть какой неожиданный болван.
Дуайт хрюкает совершенно бесстыдно, разве так ведут себя в его почти старые годы? Ну, он искренне считает, что ещё не так уж запылился и встряхнуться никогда не поздно. Он бы предпочёл помереть на закате своей молодости как-то очень интересно и глупо, например, подавившись бургером. Кстаааати, о вредном фастфуде. Ну и что, если все эти пальмовые масла отравят его мозги – зато он получит удовольствие. И особенное, от того, как его девочка кормит его с рук. Он облизывает её пальцы, лукаво сделав вид, будто просто пробует языком соль. Хотя по большому счёту Дуайт не застенчивый от слова совсем и может в лоб ей сказать, как ему нравится вкус её подушечек длинных пальчиков. И он готов со смаком их облизывать и в постели и здесь.
-Пффф...да блин, сегодня удача решила устроить мне тёмную. Хотя нет, ни фига, будем считать, ты этого не слышала! Я, короче, поддался тебе, намеренно, детка. Ладно...выдавай своё желание, я готов сегодня поиграть роль джина. Только, чур, не Хотттабыча. Он совсем уж древний и у него бородка больно жидкая.
Ну а чего вы хотели? У него, между прочим, есть мужское самолюбие. Он, конечно, продвинутый, далеко не сексист и всё такое, но вот так позорно продуть ему обидно, между прочим. Обидно ровно пару секунд – пока очередная порция картошки с кетчупом благостно не затыкает ему рот. А он, сузив глаза в прищуре, довольный до одури, подносит к губам своей красоточки колу – по-джентельменски, с соломинкой. Кампари его изучила и знает, как свои пять пальцев. Что нужно для счастья Дуайту? Пожрать, поспать да потрахаться. Главное – трахаться телами, отдыхать извилинами, не дай бог привесть перепутать, свят свят, спаси его да сохрани от такой участи!
Дуайт, хмыкнув, всё ещё рассеянно ворчит по поводу своего проигрыша, но не слишком долго серчает – он совершенно не умеет пребывать в раздумьях или, чего доброго, в дурном духе. Ему же жуть как интересно, что такого она выдумает для него. Он с запалом взрослого ребёнка хочет поиграть в Хоттабыча – только минуткой после. Потому как сейчас с чувством, толком и расстановкой слизывает языком капельки колы с её влажных губ.
-Мммм…ты такая вкусная. Ладно, прощу тебе косяк с прокладками, если твоё желание будет хотя бы исполнимым! Я весь обратился в слух. Слушаю и повинуюсь, госпожа моих чресел!

 Отправлено: 28.12.22 23:20. Заголовок: - Есть идея! Если ты..

- Есть идея! Если ты будешь зарабатывать чуть больше, то я сумею спустить твои богатства еще и на влажную туалетную бумагу, подотрешь своих энурезных, - хмыкает Кампари.

Они постоянно друг друга подкалывают. К слову, Дуайт может как рассыпаться в комплиментах, даже горячно шепча Кампари, что она похожа на Богиню, так и весьма честно ей заявить, что она набрала лишний вес и вообще вчера, видимо, перепила, потому что выглядит отекшей. Кампари не обижалась, ибо, если набрала вес, то что скрывать и вполне могла и перепить. В долгу не оставалась. Иногда ластилась к нему, как кошка, говоря, что он самый сексуальный мужчина, а иногда в ответ на присланное ей утреннее селфи, писала честное до безобразия «фу, черт, Дуайт, весь аппетит мне испортил, как это развидеть?».
И подкалывали они друг друга постоянно. Проститутки с недержанием вообще не слишком волновали Кампари, кстати, даже если бы они обоссали весь дом Дуайта. Пока Дуайт плыл от Кампари, никакие проститутки не встали бы на ее пути. Если бы встали, значит Дуайту Кампари разонравилась, а тут и страдать не нужно, нужно просто отпустить. Она же не на помойке себя нашла. Бояна закатывала глаза. Ее сестренка понимала Кампари, но при этом их отличием было то, что Бояна была собственницей, а Кампари так не умела.

- Прекрати завидовать Кендре, что у нее острый ум и хорошо подвешенный язык, а ты максимум, что можешь сказать тому, кто подрезал тебя на дороге, так это «ах ты писька», - улыбается Кампари, - ты, когда напился, сам просил Кендру научить тебя сочно ругаться. И не надо отрицать, я все твои позорные выходки записываю на телефон, чтобы тебя потом шантажировать.

Кстати, Кампари обманывает. Не все позорные выходки она успевает сохранить на свой телефон, Дуайт же просто кладезь. Тут надо камеру держать постоянно наготове. Но и Кампари может порадовать чем-то позорным. Напилась однажды до отключки, упала и почти укатилась под машину, заснув на ходу. Если они с Дуайтом действительно решат обнародовать все, что записывали друг про друга, то этого вполне хватит, чтобы навсегда уничтожить хотя бы какую-то репутацию. Но они оба не про это. Даже если бы он воткнул ей нож в спину и прокрутил, а потом посыпал солью, Кампари бы не опустилась до мстительных детских выходок. Она может внешне выглядит как стерва, но Кампари простая и даже добрая. Ее малышка Кендра выглядит хорошей девочкой, но может быть такой сучкой, что Кампари замирает в восхищении. И пусть Дуайт не выпендривается, потому что Кампари уверена он просто боится ее маленькую, но юркую и опасную Кендру. Ибо, если он вставит нож в спину Кампари, то Кампари горделиво его простит. Но сухим из воды он не выйдет, ибо Кендра превратит его жизнь в ад.
Кампари может быть благородной милашкой. Как минимум, потому что знает, что Кендра ни за что не оставит ни одну ее боль без отмщения. К слову, если дело коснется боли Кендры, то доброжелательная и простая Кампари превратится в фурию. У них все по взаимности.

- Это был сарказм, красавчик, ты что совсем отупел и не понял? – она задорно смеется, но так же ужасно неприкрыто наслаждается его прикосновениями, под которыми ее кожа постоянно покрывается мурашками.

Постоянно друг друга дразнить это их правила игры. Они, словно опасаются, что, если перестанут, то все станет слишком серьезным. А они были похожи в этом испуге чего-то настоящего и серьезного. Это что же придется быть официальной парой? съехаться? Ездить по выходным в магазины, чтобы закупаться едой, как истинная семья Города? Постоянно говорить это ужасное «мы»? принадлежать только друг другу, выбрав этот путь? И вроде ничего страшного, все вполне реально. Но Кампари от этих мыслей дурнеет, а Дуайт точно покрывается холодным потом.
Незрелые. Они оба ужасно незрелые.

Без особых стараний она побеждает. Ухмыляется от нелепых оправданий Дуайта и даже внимательно слушает их, склонив голову набок и кивая на каждый его выпад.

Она наклоняется к нему так близко, интимно обдавая его ушко горячим дыханием, даже прихватывая зубками мочку. И шепчет.

- Мой самый сексуальный мужчина…. – с придыханием, - ты оплачиваешь нам с Кендрой спа на весь день.

Она отстраняется и сексуально облизывает губы. В ответ на недоуменный взгляд Дуайта, Кампари смеется.

- Ты же не думал, что я загадаю что-то из серии «оближи меня и заставь кричать»? это ты и так сделаешь, - улыбка, - так что придется раскошелиться. И не надо дешевых спа. Самый лучший салон. Весь день.

 Отправлено: 16.04.23 23:30. Заголовок: -Нуууу...моя Чудо-же..

-Нуууу...моя Чудо-женщина, не глупи! Я, конечно, пальцем деланный и самопровозглащённый олигарх - но чтобы влажная туалетная бумага, это, право, перебор. Сжалься, я такие меркантильные запросы не потяну.
Он совершает промах, ясное дело, грандиозный – благо все его промахи попахивают грандиозностью, не иначе. Ибо умудряется тявкнуть в сторону этой её неизменной подружки-той-что-нельзя-нехорошо-называть. Ой, всё! Кампари встала на тропу войны, стало быть, не поминай бедолагу попавшего под каток её очаровательной иронии Дуайта лихом. Лихом поминать не надо, можно играми в приставку, литрами алкоголя и, так и быть, стриптизёрами, знойно отплясывающими тумба-юмба в фиговом листе. Хм…ну это сразу нет – если уж Кампари его придушит, он требует в качестве компенсации морального ущерба, чтобы она ни с кем месяц не делила койку, а послушно наворачивала сопли по его безвременной кончине – удостоенной легенд аки безвременно канувший в лепту веков Илья Муромец. Хотя…пусть будет два месяца, а лучше четыре для порядка.
-Ладно, ладно, конфетка, сдаюсь без боя и обещаю не завидовать Кендре за то, что та завидует мне! Только не верещи так пронзительно - понизь немного громкость. Когда ты бесишься из-за этой своей птички, то звучишь, будто поднесла микрофон к самым губам, и звук режет по моим изнеженным барабанным перепонкам.
Да уж, если бы в мире существовало звание мастера антикомплиментов, Дуайт бы сорвал чёртов джек пот не глядя и играючи. К слову, при этом, он не говорил, будто имеет что-то против смачных визгов или задорного траурного шёпота его девочки, всякий раз, стоит делу запахнуть этой её кедровой орешкой. Ну что поделать, нет в этом мире людей без недостатков - у него, например, не самый внушительный член, эх, напиться что ли с горя! А у Кампари всё прекрасно, разве что подружка - Кендра. Это ничего, он же и говорит, все в этом мире исключительно грешны! Спошной аттракцион первозданной милоты. А вообще, он даже с честным вздохом готов сознаться - он их девчоночьей сопливой дружбе немного завидует. Дуайт общительный до ужаса и до потери нервных клеток собеседника, только вот кто, скажите на милость, способен выдержать Дуайта с его прибаутками, и кого способен стерпеть он? В плане как друга, что вдруг окаянно надумал бы разбрасывать свои благоухающие носки на его холостятской территории. Такое можно только Кампари - он же простил и пощадил её за коварно забытые прокладки прямо на полке с его святым - бритвой и пенкой для умывания! Впрочем, Кампи ему отнюдь не подруга. То есть, конечно, она его самая лучшая подруга по кровати! Где они, между прочим, не только трахаются как заведённые, но и предаются своему особому забавному интиму, например, самозабвенно рубясь в старомодную приставку. Да, у него по сей день стоит неизменная Денди при всей любви к современным новшествам. Дуайт по сто раз на неделе меняет блендеры и может под настрой вышвырнуть в мусор надоевшую кофемашину. Но Денди - это на века. Как для него был священен великий и ужасный фотофильтр, пока Кампари не увлекла его в грандиозные возможности фотошопа!
-Свет моих очей, всё тебе надо разжёвывать, как хрустящую капусту в доме престарелых! Я всегда был безнадёжно отупевшим, причём, прошу заметить - всегда этой своей особенностью гордился и не помышлял о ней скрывать!
Он нарочито изумлённо всплёскивает руками, мол, как я так вляпался – озорно ухмыльнувшись во все свои тридцать три зуба…или в свои тридцать три года…он вечно так напивается, что имеет полное право запамятовать.
-По рукам, малышка. Раз уж я, как ты изволила заметить, самый сексуальный мужчина, то предлагаю слегка скорректировать наш уговор - я вам с подружкой оплачиваю спа на весь день, а всю ночь мы с тобой будем пам-пам.
Радостно он напевает себе под нос последние вполне себе однозначные слова. Ну, право, в мире взрослых, все знают чего такое шпили-вили, несложно догадаться и до его гениального памканья! А смотрит на свою красавицу с невинным прищуром, мол, понимай, как знаешь, но ты же знаешь, как понимать! За эту милую особенность он обожает свою Кампи особенной любовью. Она такая простая и одновременно такая замысловатая…как головоломка, которую он вроде так легко решил, чтобы сломать к чертям башку о то, а как он, чёрт дери, умудрился это сделать. Его потрясающая лапочка и засранка. Стервозина и сама доброта. Она, матерь божья, может подойти на улице к нищему в своём красивом пальто только что из химчистки, чтобы подать ему милостыню прямо в не первой свежести загребущую лапу. Дуайта же хлебом не корми, дай поглумиться над голодающими детьми Африки. А она…она умеет быть невероятно злословной, но при этом он более широкой души человека вовек не встречал. Дуайт же умеет быть страшным милашкой, коли хочет – а вот когда желалка что-то изображать кончается, то большинство после от него шарахаются словно черти от ладана. Кампари же как-то с ходу его юмор верно восприняла, хмыкая себе под нос и растрепав его волосы, глядя, как на обосравшегося детсадовца. Немудрено, что он в ответ на подобное безобразие с её стороны ошалело втрескался в неё.
Она, в очередной раз его подразнив – сказав «дам» и не «ам»! – отстраняется, хищно облизнув свои сочные губки. Он же, притянув её к себе обратно, облизывает, вернее, посасывает её язык. Дуайт непосредственный мальчишка, и поговорка про мужчин, плавно дефилирующих из пелёнок в старческий маразм – придумали специально для него. Он разбрасывает в кино поп-корн, если фильм ему надоел или попался сладкий среди солёного. Но, когда дело касается секса с его крошкой он более, чем серьёзен. Подмигивает ей, расслабленно откинувшись на спинку дивана, впрочем, не отрывая лукавого взора, в коем отъявленно плещутся чертинки.
-А вот и не думал, детка – ты угадала. Именно так я и намереваюсь с тобой поступить. Не забудь прихватить полотенце, ночка у нас выдастся влажной. Но даже не думай покушаться на моё опять!
Они совсем, ни капли не встречаются, вот только не надо их оскорблять! Только, конечно, Дуайт слегка кривит душой, морально уцепившись за яркий и закостенелый якорь своей холостяцкой берлоги в лице своего махрового полотенца ужасного зелёного оттенка, который даже будучи пьяной по самые уши Кампари ни за что бы не выбрала. Но она точно снова намотает оное на свою шёлковую шевелюру, с грациозной неуклюжестью выплывая из паров душа. Он же снова не учинит ей разбор полётов за такое проявление бесчеловечности к его нежной душевной организации - а, подхватив на ручки, хулигански затолкает в душ обратно, где всенепременно помоет её сам, нежно перебирая мокрые волосы и пошло лаская языком и прочими своими прыткими частями её самые вкусные сосочки и его любимое сокровище меж её сладких ножек.