Отправлено: 04.08.11 13:51. Заголовок: Резиденция Эриха Штельмана

 Отправлено: 04.08.11 17:56. Заголовок: Переход: шоссе. Нак..

Переход: шоссе.

Наконец Эрих убирает руку, чувствуя, что Хайди инстинктивно подается вслед. Но он уже достиг результата, а ласка продолжится после. У них впереди еще много времени, очень и очень много.
- По правде сказать, Ангела, мой врач, говорит то же самое. Она даже назначила мне курс массажа, но, я не решилась что-либо решать по этому поводу без Вашего на, то разрешения. В массаже Вы разбираетесь лучше, чем я, не так ли?
Отчасти это кокетство, но лишь чуть-чуть. Он стал для нее миром, ее безупречным авторитетом, и Эрих был рад этому.
- В таких случаях обращайтесь ко мне по телефону, - ответил он мягко. - Ваше здоровье и самочувствие много для меня значат, я не хочу, чтобы Вы хотя бы минуту страдали. Впрочем, я сам приглашу для Вас опытную массажистку.
Справа меж кипарисов и пальм блеснул океан. Эрих любил море, даже такое негостеприимное, как Балтика, но здесь грозный Тихий океан льнул к берегу, как верный пес.
- Каков Ваш концертный график? Полагаю, Вам следовало бы сделать перерыв, чтобы отдохнуть, - за обыденными словами Эриха скрывалась забота, но и желание, чтобы Адельхайд была ближе к нему. И не только из-за ее возможного участия в его проектах. Скорее как раз проекты играли второстепенную роль.
Они были в разлуке два месяца; за это время Эрих понял, что скучает по ней. Единственная причина, по которой он не забрал ее с собой сразу, была в том, что за эти два месяца он входил в местный криминалитет и опасался, что вход не будет легким. Но сейчас ситуация изменилась, и теперь у него все под контролем, и ее пребывание с ним будет безопасно.
Для обывателя Эрих был обычным бизнесменом, пусть и с повязкой на глазу; его сервера были разбросаны по всему миру, но один из двух наибольших концентраторов был здесь, в Неваде. Логично было перенести штаб-кварртиру именно сюда.
-Герр Эрих, нам же удастся побыть вместе, пока мы. … Пока я здесь? В этом городе. Мне бы не хотелось расставаться с Вами.
Он улыбается удивительно теплой улыбкой:
- Можете даже не сомневаться, все Ваше свободное время мы проведем вместе. А об остальном поговорим позже. Пока я хочу что-то Вам показать.
Он останавливает машину, выходит, и через мгновение уже подает ей руку, помогая выйти из машины.
- Взгляните, правда он хорош? - он указывает вперед, там, где у океана, среди кипарисовой рощи, поднимаются красные крыши дворца. - Здесь мы будем жить.
Он не предлагает, он констатирует факт, но Эрих уверен, что Хайди наверняка согласилась бы, если бы он спросил ее согласия. Власть - это насилие, но насилие, основанное на любви. В это Эрих верил свято.

 Отправлено: 05.08.11 00:16. Заголовок: - Я не люблю телефон..

- Я не люблю телефоны, потому, что я не вижу Ваших глаз, - голос Адельхайд слегка дрожит от волнения, - Но в следующий раз я непременно последую Вашему совету, герр Эрих. Теперь это уже не так важно …

Разлука с любимым человеком всегда даётся с трудом. В случае же фройлян Верены она была почти нестерпима. Её и «доктора» Штельмана связывала поистине магическая связь, сила которой не давала думать ни о чём другом, кроме как об обладании предметом своей страсти. Во всяком случае, так было с Хайди. Она могла только надеется на то, что её любимый человек испытывает к ней подобное, осушающее глубины сердца, чувство.

Она всегда ставила его интересы и желания превыше собственных. Ежесекундно боялась допустить ошибку или же хотя бы малейший промах, могущий возбудить его гнев или неудовольствие.
Спокойная, нежная, корректная, удивительно чуткая, – такой была Адельхайд для своего «доктора», даже тогда, когда желала, быть может, иного. Ей доставляло физическое, чувственное, удовольствие подчиняться ему. Только ему и никому иному в целом свете, так как вряд ли у кого бы то ни было, получилось бы столь искусно сочетать между собой властность и нежность, боль и ласку, холодность и страстность.

- Репетиции назначены через три дня. Концерт – через шесть дней после репетиций. Впрочем, всё зависит от Вашего желания. Поскольку я только что прибыла в город, нет ничего страшного в том, если даты концертов отложатся на пару дней. Это лишь подогреет интерес.

Адельхайд вся светится от счастья. Оно расцветет на её губах, не по модному пухлых, но поразительно чувственных; светится в глубине глаз цвета чистейшей бирюзы; путается меж густых прядей волнистых волос, густоте которых, могут позавидовать многие немки. Сейчас она очень красива, хотя в иные часы часто бывает, не уверенна в собственном телесном совершенстве. Любовь украшает её. Превращает из холодной, мраморной дивы в робкую деву, ждущую своего рыцаря тамплиера и знающую наверняка, что боль обладания превратится в мед экстаза.

Они выходят из машины. Фройлян Верена всегда знала, что герр Эрих любит всё колоссальное, почти непристойно кричащее, вопиюще дорогое, однако теперь, надо признать, увиденное, превзошло все её ожидания. Не дом, не вилла, а самый настоящий замок предстал перед удивлённым взором голубых глаз. В таких замках в немецких сказках живут или короли или колдуны людоеды. Об этом Хайди и сказала «доктору Штельману», с восхищением осматриваясь по сторонам. Она ожидала увидеть всё, что угодно, но только не это. По крайней мере, не здесь, в этой стране, в этом городе.

- Представляю, как будет красиво, если зажечь все огни, которые только можно зажечь. Все окна засияют так ярко, что ночью не нужно будет ни солнца, ни даже луны для того, чтобы видеть лицо … Ваше лицо.

Прохладные пальчики женщины нежно касаются щёк мужчины. Она, повернувшись к нему лицом и слегка привстав на цыпочках, смотрит ему прямо в глаза и мечтательно улыбается, слегка растягивая нежную плоть губ.
От неё исходит слабый запах лаванды и ментоловых сигарет. Мягкие волны русых волос разлетаются по плечам, подхваченные лёгким порывом весеннего ветра. Она сейчас сама словно вышла из самого сердца весеннего водоворота, со всей своей цветущей, немецкой нежностью и робкой кротостью влюблённой Гретхен.

- В этот раз я включила в своей репертуар Вашу любимую арию из «Волшебной флейты» Моцарта, - шепчет она, почти не разжимая губ.

 Отправлено: 05.08.11 18:10. Заголовок: ... от шоссе в гору ..

... от шоссе в гору уходила дорога. Она шла, окаймляя сосново-кипарисовый заросли, поднималась вверх к высокой, метра четыре высотой, стене, по углам которой были внушительные башни. А за стеной виделся настоящий дворец.
- Точная копия Хоффбурга, с небольшими вариациями, - сказал Эрих, довольный произведенным эффектом. - Хотя немного сплагиачено с других германских дворцов, ну и вместо рукотворного пруда - океан...
Эрих был доволен. Он видел, что его труды, его вдохновение не пропали даром. Ему действительно важно было это - чтобы Адельхайд не просто осталась с ним, чтобы ей понравился ее новый дом - потому что замок был задуман именно как дом для них.
- Поражаюсь тонкости Вашего восприятия. Действительно, Зальцбург и Вена, города, родные для Моцарта, вдохновили архитектора этого здания. Виллу строили для генерала Шварцкопфа, но он очень некстати обанкротился, да к тому же в Конгресс попали материалы о том, как доблестный генерал получил концессии на транспортировку кувейтской нефти, и о девушках из Калифорнии, пополнивших гаремы шейхов Омана, Кувейта и Бахрейна - не без участия нашего героя.
Эрих достал из кармана сигару:
- Теряюсь, в догадках, откуда об этом стало известно? - улыбнулся он, подкуривая. - Ну что же, продолжим наш путь.

Через полчаса автомобиль доктора Шталльмана остановился во дворе замка, рядом с фонтаном в виде обнаженных нимф, довольно чувственно поддерживающих мраморную чашу.
- Увы, знакомство с дворцом придется отложить; - заметил Эрих, помогая Хайди выйти из машины. - Отдохните немного а затем нам предстоит посетить один из здешних ресторанов. Там у нас назначена встреча. Через полчаса я зайду к Вам, чтобы подготовить к вечернему визиту.
Эрих никогда не был особенно эмоционален, но сейчас можно было невооруженным взглядом заметить, как он доволен. Каждый человек стремится быть счастливым; рядом с Адельхайд, во дворце, украденом из волшебной сказки, он был по-настоящему счастлив.

 Отправлено: 18.08.11 00:29. Заголовок: Он оставляет её одну..

Он оставляет её одну у дверей апартаментов и удаляется. Адельхайд смотрит вслед «доктору» Штельману, борясь одновременно с усталостью и желанием вернуть его назад.

Теперь, находясь подле него, фройлян Верена, наконец, в полной мере ощутила всю ту тоску, коей не позволяла подступиться к собственному сердцу в дни разлуки.
Без Эриха мир терял свои краски – еда становилась безвкусной, желания притуплялись и даже мечты утрачивали свою воздушную прелесть.

Неразумный наблюдатель счёл бы подобную привязанность или абсурдной или же жалкой, мотивируя свои умозаключения тем, что излишне трепетное отношение женщины к собственному мужчине, влечёт за собой охлаждение последнего. Возможно, у некоторых, но в случае Хайди сие правило не действовало. Чем нежнее и беззащитнее она была, тем сильнее влекла к себе «доктора», ищущего в объятиях любимой спокойствия и трепетной ласки.

Не стоит, однако же, думать, что в поведении фройлян Верены был расчёт. Она была искренна с Эрихом, просто, чисто интуитивно старалась доставить ему удовольствие, несколько гипертрофируя свою почти детскую покорность. Бывали дни в их жизни, и, надо отметить, дней этих было не мало, когда трепетная нежность уступала место порочной страстности, в коей нельзя было даже почувствовать хотя бы каплю ангельской воздушности. Хайди, или, как её иногда звал «доктор» Штельман, Эйла, обладала той разновидностью сексуальности, которая расцветала только благодаря стараниям одного единственного мужчины. В её случае таким мужчиной стал Эрих.

Адельхайд вздыхает и открывает дверь спальни.

Всё как всегда. Всё так, как она любит. Постельные тона в интерьере, мебель из орехового дерева и никакого хай-тека, чуждого вкусу немки. Уж кому, как ни «доктору» Штельману знать о предпочтениях своей подопечной? Даже халат в ванной комнате, в которую фройлян Верена первым делом поспешила, был не махровый, а шёлковый. Нежно сиреневый, тонкий шёлк, мягкими волнами спадающий до самых щиколоток.
Хайди с наслаждением избавляется от надоевшего ей костюма, с немецкой педантичностью расправляя каждую складочку, перед тем, как повесить пиджак и брюки на «плечики» и убрать наряд в шкаф.

На мягкой ткани остался запах табака. Его табака. Дурманящий аромат кружит голову, заставляет пробудиться воспоминания, от которых алая краска стыда подкрашивает щёки в розоватый тон. Осторожно погладив рукав пиджака, Адельхайд закрыла дверцу шкафа и, закрепив волосы на затылке в мягкий пучок, направилась в душ.

Включив режим «Jet», уставшая женщина с наслаждением замерла, подставляя собственное тело интенсивным струям прозрачной, тёплой воды и закрыла глаза. Головная боль почти прошла, уступив место неприятному ощущению тяжести, однако спать, не хотелось вовсе. Отчего-то Хайди никогда не помогал сон в борьбе с мигренью. Только горячий, очень сладкий чай и массаж ступней.

«Всё-таки нужно нанять массажистку», - отстранёно подумала немка, выключая воду и закутываясь в гладкий, пахнущий лавандой, халат.
Она никогда не считала себя излишне слабой, но, тем не менее, вынуждена была признать – изматывающий гастрольный график давал о себе знать. Усталость, вызванная частыми перелетами, боли в позвоночнике от непрерывного стояния на ногах в тяжёлых туалетах и, как следствие, дурной сон и раздражительность.

Заняться собой. В скором времени и непременно.

Протянув руку к щётке, лежащей на туалетном столике, Аделхайд уловила неясное движение тени в круглом зеркале и, обернувшись, непринуждённо заметила:
- А я всё думала, когда Вы, герр доктор, дадите знать о своём присутствии.

Она говорила с улыбкой и кокетством, которое пробуждалось в ней внезапно и почти всегда являлось свидетельством хорошего расположения духа. Продолжая смотреть на Эриха в упор своими светло-бирюзовыми глазами, Хайди подняла руки, так, что широкие рукава халата, съехав вниз, обнажили хрупкость её запястий, и, распустив волосы, принялась расчесывать их квадратной щёткой из натуральной щетины.

 Отправлено: 21.08.11 23:16. Заголовок: Со стороны могло пок..

Со стороны могло показаться, что такие люди, как Эрих, вообще не могут любить, но это не так. Хайди он полюбил сразу же; ему не надо было раздумывать, он знал, что нашел для себя идеальную женщину. Все, что он делал, он делал для нее, и она чувствовала его любовь, пусть даже кому-то такие отношения могли показаться странными.
Все время, пока они были в разлуке, Эрих невероятно скучал по ней. Вряд ли кто-то мог это заметить, современные люди разучились читать по глазам, а ничем другим Эрих не выдавал себя. Тем не менее, он скучал и очень обрадовался приезду Хайди, просто доктор Шталльман не проявлял на людях свои эмоции. Чужим людям незачем знать о его чувствах, ведь знание – это власть, кому, как не Эриху, это знать?
Он подошел к Хайди и обнял ее за плечи, вдыхая аромат ее тела, волос.
- Я надеюсь, Вам понравится этот дом, - сказал он, гладя ее плечи. - Потому, что он станет нашей резиденцией. В Америке для меня открываются огромные перспективы, а без Вас я скучаю. В доме есть студия звукозаписи, Вы можете отдыхать и творить.
Его руки опускаются ниже, забираются под гладкий шелк халата; он горит желанием, но не торопится, ведь знает, что будет дальше. Он уверен в себе и уверен в том, что Хайди соскучилась не меньше, чем он, что она с радостью примет его ласку.
- Хочу Вас. Прямо сейчас. Не люблю, когда Вас нет рядом, Хайди.
К чему лишние слова? Он может все сказать ей без слов, на древнейшем из языков. Впрочем, они и так понимали друг друга без всяких слов.

 Отправлено: 22.10.11 05:04. Заголовок: Она робко улыбается ..

Она робко улыбается ему и в глубине зрачков Хайде зажигаются тёплые, лукавее огоньки. Как давно она мечтала об этом – этих словах, сказанных слегка хрипловатым, но очень приятным голосом; этих властных, но, одновременно, мягких движениях ухоженных рук; этом взгляде, необычном из-за увечья, но на удивление притягательном. Ради близости с Эрихом, возможности находится рядом с ним, Адельхайд была готова на всё – в прямом смысле этого слова.

Он гладил её плечи, обтянутые шёлком цвета весенней сирени, а она пытливо всматривалась в его лицо и тонула в водовороте пробуждаемых его пальцами ощущений. Происходящее виделось сном, галлюцинацией, но уж никак не реальностью, ибо в реальности не могло быть столько удовольствия, почти ослепляющего. Сводящего с ума.

- Да, мне очень здесь нравится, герр Эрих, - тихо отвечает Хайде, слегка поддаваясь вперёд, чтобы ещё ближе быть к своему идолу, - И меня ещё более радует мысль о том, что я никуда не уйду от Вас. Даже для того, чтобы заняться работой. Мне не нужна никакая работа, пока Вы рядом со мной. Пока Вы здесь – ничто иное не занимает мои мысли.

Пылкая, возможно даже чересчур пылкая и удивительно покорная. От взгляда фройлян Верены щемило сердце – настолько искренне блестели её удивительные голубые глаза, в которых читалась одновременно и слабость и сила, покорность и призыв, любовь и детская капризность.

Она всегда помнила о нём. Не было дня, часа, минуты, доли секунды, когда бы образ этого человека не вставал перед глазами Хайде. Репетируя или отдыхая, прогуливаясь в одиночестве по набережной или же находясь под перекрёстным обстрелом фотовспышек папарацци, сладкогласая немка рисовала перед своим внутренним взором лицо «доктора» Штальмана, воображала, что слышит его голос и, порой, действительно слышала его, сквозь сон, устремляясь к пробуждению. Даже в разлуке он находился рядом с ней, хотя, разумеется, этого было недостаточно для истинного счастья, коее сейчас столь явственно читалось в лице фройлян Верены.

Он желает её. Следует признать, что господин Штальман всегда высказывал свои пожелания весьма резко и, иногда, чересчур прямо, однако Хайди уже давно привыкла к этому. Она не испытывала стыда рядом с ним, хотя в обычной жизни была даже болезненно целомудренна.

Бледные руки немки, слегка вздрогнув, ложатся на плечи Эриха. Она неуверенно улыбается, словно опасаясь, что, несмотря на прямолинейность мужчины, не совсем верно поняла и истолковала его слова и робко спрашивает, по-прежнему тихим голоском послушной девочки:

- Прямо сейчас? Значит, Вы проведёте со мной этот день, герр доктор? Целый день только со мной или же, всё-таки, Вам придется заняться делами?

Последняя фраза, сорвавшаяся с уст Хайде, прозвучала печально. Она давно привыкла делить своего любимого с его работой, однако порой неумеренные требования этой работы выбивали её из колеи, поселяя в душу женщины сомнения и тревоги. Нет, она никогда бы не осмелилась требовать большего внимания, чем получала, но, всё же, достаточно часто чувствовала себя обделённой. Как любая возлюбленная Хайде отличалась жадностью, впрочем, простительной и понятной.

- Поцелуйте меня, пожалуйста, - просит она и прикрывает свои тревожные глаза. Пока что он рядом с ней. Его руки касаются её обнажённого тела, его дыхание обжигает её кожу, его запах врываются в её трепещущие ноздри. Пока что он рядом с ней, и она найдёт способ удержать его рядом с собой подольше.

 Отправлено: 24.10.11 01:12. Заголовок: Он медленно касается..

Он медленно касается ее губ, овладевая ими; его поцелуй долгий и нежный, он не торопится, но не от отсутствия страсти - нет, он просто знает, что будет так, как хочется ему, как хочется им обоим.
- Я же пообещал Вам, что все это время проведу с Вами, - говорит он ровным голосом. - Вы же не откажетесь сопровождать меня на несколько встреч, не так ли?
Он позволяет шелку ее халата соскользнуть с ее плеч, обнажая ее изящное, прекрасное тело. Адельхайд словно создана для него - с ее появлением Эриха интересуют только ее ласки, только она вызывает в нем желание, сейчас и всегда.
- Мне приятно, когда Вы рядом со мной, неважно, наедине мы или в компании людей, и если я сказал, что желаю, чтобы Вы были рядом - я этого желаю.
Он легко поднял ее на руки:
- Но пока у нас с Вами есть время; впрочем, времени у нас всегда будет предостаточно. Как и всего остального.
ОН подносит ее к кровати и осторожно кладет на нее. Сейчас, вероятно, они потрясающе выглядят вместе – обнаженная красавица Хайди в объятиях одетого в классический костюм Эриха. Но Адельхайд уже расстегивает пуговицы на его рубахе. Сейчас им не нужны слова, их страсть друг к другу скажет все без слов.

 Отправлено: 16.11.11 07:07. Заголовок: Адельхайд улыбается ..

Адельхайд улыбается робкой, но, одновременно, соблазнительной улыбкой и закрывает глаза. Свои изумительно голубые, не по возрасту грустные глаза, в которых читается вся её душа – одновременно светлая и затенённая полумраком искушения.
Наверно в данную минуту, находясь в объятиях своего любимого мужчины, своего обожаемого, превозносимого на вершины Олимпа кумира, она чувствует себя безмерно счастливой. То, что сейчас происходит между ними, напоминает сон – длинный и приятный, способный подарить наслаждение уже одними своими неясными, туманными образами.
Она принимает поцелуи и отвечает на них со всей возможной для неё пылкостью и страстью. В движениях её плоских губ, в её прерывистом, но лёгком дыхании, сохранилась прелесть невинности, столь ценимой искусителями, испробовавшими на своём веку соки многих плодов и, пресытившись, обратившими взоры на прохладную свежесть ключевой воды.
И только тогда, когда её обнажённая спина касается шелковистой поверхности покрывала, фройлян Верена словно пробуждается от дурмана и легонько вздрогнув, упирается маленькими ладонями в грудь «доктора» Штельмана, молчаливо прося остановить свой натиск.
- Ах, я же совсем забыла, - сокрушённо выдыхает она, глядя Эриху прямо в глаза, - Я приготовила Вам подарок.
Светлые волосы немки, тонкой вуалью из переплетённых меж собой волосков, падают на её лицо, и она нетерпеливой рукой отбрасывает их назад, продолжая изучать внимательным взглядом лицо любимого. Почти любой женщине известно, что прерывать минуты страсти – безумие, однако не каждая женщина знает то, что знала Хайди – ожидание было лишь началом игры, могущей длиться бесконечно и непрерывно. Эта игра, ставки в которой были более чем высоки, доставляла им столько наслаждения, что любые промедления воспринимались всего лишь как пикантный апперетив перед главным блюдом.
Словно подброшенная вверх невидимой пружиной, Адельхайд вновь поднимается на ноги и, на ходу накидывая на плечи сброшенный парой минут назад, халат, спешит к шкафу, где висел её белый костюм, из кармана которого немка извлекла выпуклую коробочку обтянутую телячьей кожей и перевязанную широкой лентой золотистого оттенка.
- Я очень-очень надеюсь, что Вам понравится, герр Эрих, - на губах Хайди сияет радостная улыбка, в которой взор человека знающего фройлян Верену, смог бы прочесть изрядную долю лукавства.
Она снова забирается в постель, не забыв, перед этим, избавиться от злосчастного дезабилья. Удобно устроившись на твёрдом, но упругом матрасе, женщина осторожно положила коробочку себе на грудь и, откинув голову на подушки, крепко зажмурилась.

 Отправлено: 20.11.11 01:33. Заголовок: Можно сказать, что Э..

Можно сказать, что Эрих слишком хорошо знал людей с самых худших их сторон; это знание препятствовало возникновению у него любви до тех пор, пока он не познакомлся с Адельхайд. Привыкший с детства видеть в людях то, о чем сами они даже не догадывались, он увидел, насколько Хайди отличается от окружающих ее людей. Она была белой голубкой в стае ворон, и именно поэтому Эрих избрал ее.
Она всегда была столь трогательна в своей непосредственности, и эта трогательность рождала в холодной душе Эриха теплую волну непривычной для него нежности. Но видит Бог - она этого заслуживала. Впрочем, Эрих был сдержан в проявлении своих чувств, зато проявлял их искренне, и Адельхайд всегда это чувствовала. Он умел подарить ей удовольствие, умел вселить в ее душу уверенность и безмятежность.
- Подарок? - Эрих искренне удивился. - Но по какому поводу?
Впрочем, это оказалось неожиданно приятно и, хотя Эрих желал сейчас продолжить их страстное общение, но все-таки выпустил ее из объятий, чтобы любоваться невольной грацией ее движений, изяществом, с каким она набрасывала на себя халат и непосредственностью, с которой затем обнажилась.
Она так прекрасна; ей удивительно идет нагота, и Эрих иногда жалеет, что напрочт лишен таланта к изобразительному искусству - ему хочется изобразить ее такой, обнаженной и прекрасной. Но зато у него есть сама Адельхайд, и это намного лучше любого изображения. Потому что изображение не сможет передать ни нежную гладкость кожи, ни неповторимый аромат волос Хайди, ни легкие колебания вожделенной груди...
Пальцы Эриха подымаются вверх по ноге Хайди, легонько касаясь кожи. Эрих чувствует ее трепет, чувствует, как ей нравится эта еще невинная ласка. Он проводит тыльной стороной ладони по мягкому животику Адельхайд, слегка касается груди - и открывает лежащую на ней коробочку. Золотистая лента падает рядом с алым сосочком, крышка, обтянутая кожей, открывается, и из нее на Эриха смотрит глаз.
- Вы неподражаемы, - улыбается Эрих, слегка наклоняясь и целуя губы Хайди. Глаз выглядит как настоящий; внутри у него видеокамера с вай-фай выходом. Сзади у глаза вделано колечко, к которому присоединена цепочка.
Он достал глаз из коробочки и осторожно провел им по груди Хайди.
- Мне нравится. Значит, Вы хотите видеть меня без повязки, с двумя глазами? - Эрих улыбался, продолжая водить глазом по коже Адельхайд. Другая его рука властно, но нежно легла ей на бедро. - Ну если я Вам больше нравлюсь именно таким...
Впрочем, он знал, что Адельхайд любит его отнюдь не за глаза. Далекий от высокопарности, Эрих все-таки признался себе, что они с Хайди будто специально созданы друг для друга.