Отправлено: 11.01.24 02:30. Заголовок: Особняк Дилана и Инфинити Гамильтон

 Отправлено: 11.01.24 02:51. Заголовок: У нее отпуск. От выс..

У нее отпуск. От выступлений, от записей песен, от бесконечных фотосъёмок. Причем, она была против, но тут настоял дядюшка, он сказал, что ей нужно отдохнуть, а Дея даже слегка надулась на Дилана, это же как она, должно быть, плохо выглядела, что даже дядя решил, что ей нужно отдохнуть. Ладно бы Инфинити, она могла подойти мерить температуру Бруклину, когда тот просто тусовался, а потом сообщить, что тот просто выглядел так, что она решила, что у него ковид. А это просто похмелье. Дядя обычно был более деликатным. Но Дея не стала ему перечить. Она как-то вообще не знает, как это – перечить. Она даже от Нейла отказалась, потому что ей было запрещено. Слабость. Абсолютная слабость, но Миссандея не сумела пойти против своей семьи, против близких и, если честно, то даже против карьеры. Да даже против себя. Когда рыдала в подушку, то Уля ее успокаивала. Мол Нейл вовсе не думал о последствиях, когда плевал на ее репутацию, зная, что она ему доверяет, но ее фанаты доверять ему не будут, они не простят ему похождения, а скажется это все на ней.

И Миссандея, вернее ее менеджеры, отменили ее ближайшие выступления, пустили слух о том, что она чем-то болеет для того, чтобы подогревать к ней интерес. А она апатично на это согласилась. Родители рвали и метали, обвиняли во всем Дилана и Инфинити, но те решили все сами, так что Дею родители не трогали. Ей действительно нужен был отдых.
И она спала. Много спала. Даже не читала новости, в которых были предположения, чем же таким он заболела. Были там даже мерзкие предположения о том, что она чем-то венерическим от Нейла заразилась. Ей от этого стало и грустно и противно, потому что Нейл не то, чтобы держался в тени, постоянно мелькал в хрониках со своим Лаймовым братцем. Дея не могла требовать от него приличного поведения. Он не певец или кто-то, он имеет полное право на то, чтобы просто наслаждаться жизнью. А она, по всей видимости, имела право от него отказаться. Только он не переживал. А Дея стала ловить себя на такой простой мысли, что тоже уже потихоньку переставала переживать. Даже смотрела на его фото в хронике без боли. Девушки вокруг, кстати красивые. Раньше казались ей курицами общипанными, а сейчас видятся красивыми. Вот так постепенно становится плевать. Их отношения с Нейлом были фальшивкой. Ему нравятся тусовки, а он лишь в какой-то момент позволил Миссандее быть в него влюбленной. Она ему, наверное, нравилась, плюс она была все же знаменитостью, в их компании, в их вечных войнах было принято мериться «письками» или теми, кто в тебя влюблен. Классно, когда в тебя вроде как влюблена та, кого по тв крутят, и тебя гордо зовут ее парнем, ты вытираешь об нее ноги, а она остается с тобой.
Миссандея изучает его фото в окружении неизменного братца и красоток и понимает, что эти двое для отношений не созданы. А вот вкус на однодневок у них отменный. Возможно, ей нужен был отдых, чтобы это понять. Она вдруг четко осознает, что больше он ей не нужен.

Но Дее нравится отдыхать. И ужасно нравится, когда Уля ей вдруг сообщает, что ждет ребенка. Миссандея разве что не пищит от радости, что у подруги все так, пока та в своем чуть пессимистическом стиле не сообщает, что все не так уж классно и что, возможно, надо бы готовиться и к худшему. А Дея даже не пытается Улю переубедить, свою подругу она знает. Уле надо ситуацию переварить. А Миссандея ужасно рада, что задрот Степа ведет себя правильно, понимает, как тому будет непросто с Улей, но Уля нереальная. К ее ершистости и язвительности нужно найти ключик. И тогда эта язвительная девочка становится самым лучшим человеком в жизни, самым преданным другом, самой верной возлюбленной. У Деи есть этот ключик, но не будет она им делиться просто так с засранцем задротом, что огорчал Улю своим поведением. Да оставался другом, но постоянно третировал Улю всеми тупыми рассказами, что у него куча девушек. Ульяна верила, а вот Миссандея не верила и оказалась права! Задрот только на Ульяну слюни свои пускал. Пока Ульяна ревновала его к вымышленным подружкам. Вернее не ревновала. Делала вид, что все окей, но бесилась.

А Дея так счастлива, что у ее девочки будет ребенок, и что задрот повел себя нормально. По крайней мере, по телефону в разговоре, Уля в своем стиле цинично сказала, что Степа остался с ней, даже порадовался ребенку. Дея услышала, что Уля сама боится поверить во что-то хорошее, поэтому как-то цинично и сухо пытается говорить о беременности.

Дее нужно поделиться с кем-то радостью. И, конечно, думает она о Бруклине. Она все еще слегка на него дулась за то, что он принял сторону тех, кто отвадил ее от Нейла, поэтому вела себя капризно и отстранённо с ним. но пора было прекращать, поэтому Миссандея буквально врывается к нему в комнату, чтобы обнять его, лежащего на диване рассматривающего фото на своем фотоаппарате, так крепко, как только может.

- Уля беременна, - выпаливает она, пусть и понимает, что Степа и сам хотел поделиться и быть первым, но так уж вышло, - у них будет малыш, ты представляешь?

Заглядывает ему в глаза, понимая, что сказать нужно что-то большее. А ей стыдно. Она так обиделась на свою единственную половину, на своего брата из-за Нейла? Да кто такой Нейл?

- Прости меня, ладно? – шепотом, - вы все были правы, ты был прав. Как я могла забыть, что мы так хорошо друг друга чувствуем, что ты знаешь лучше, что мне нужно? Как я могла забыть, что мы с тобой единое целое?

 Отправлено: 11.03.24 02:22. Заголовок: Бруклин смотрит на с..

Бруклин смотрит на себя в зеркало - не как павлин, любуясь, впрочем, и не то, чтобы апатично сквозь себя. Скорее пристально, задумчиво - словно стильный, отбитый чувак в отражении ему не знаком. Или, по крайней мере, в какой-то момент ему отчаянно захотелось, чтобы так оно и было. Отчего-то невольно он припоминает момент, как этот нищий Ларс, что неустанно таскался за Николой, нахально игнорируя тогда-еще-ее-парня-самого-его-Величество-Бруклина - начистил ему физиономию. Потому, что Никола истерично рвала и метала на плече этого "просто друга", когда Бруклин в своём стиле порочного джентльмена, беззастенчиво целовал ручки её противным подружкам. Так вот, к чему сиё предисловие - Бруклин тогда не уловил юмора, в чём прикол в двадцать первом веке размахивать кулаками, как неандертальцы, да и каким таким образом этот тощий и вслокоченный мальчишка взвинчено уложил его в нокаут. Нет, Бруклин потом, конечно, хмурясь возмущённо ныл и лил в уши что Дее, что Стёпе, мол, он благородно поддался и вообще подобного варварства от какого-то бомжеватого засранца ни черта не ожидал, вот и растерялся. Но сегодня, почему-то именно сейчас, на него нахлынуло душное осознание - в отношениях с Николой это он, Бруклин, сам и был засранцем. А не Ларс, что в общем лично перед ним расшаркиваться не был должен. Бруклин мог иметь все права скрипеть зубами в сторону этого недоразвитого Йоширо, что всё время как назло оказывался рядом с Ник. Но при этом Бруклин чувствовал - без задней мысли. Уж в отличие от тощего нищего. Только вот тот тощий нищей засранцем не являлся. Ну а Бруклину, пожалуй, не помогут все эти жалкие стильные шмотки, что он меняет почаще девчонок с капризами да недовольствами - ничуть не помогут прикрыть его душевные качества. При этом он честно сознаёт - с Ник они искренне нравились друг другу, но что-то перегорело у обоих, словно лампочка, которая горела ярко, а потом, не выдержав скачков напряжения, уныло потухла. С Амарой получилось иначе. Эта девчонка ужасно запала ему в душу, и сначала кормила его равнодушными обещаниями, а затем будто с цепи сорвалась и, едва ли не вцепляясь острыми ноготочками ему в глотку, готова была его прикончить за какие-то дурацкие фотки со студенческих тусовок с однокурсницами - кои Бруклину хватало ума выкладывать в сеть. Иногда просто о последствиях не задумываясь, иногда просто чтобы свою красавицу позлить. Но...вот чего, скажите на милость, он подобным поведением добился? Уж гордится решительно нечем. Тем, что всё это время вёл себя не как мужчина, а как жестокий, эгоистичный мальчишка? Да уж, бурные овации вперемешку с аплодисментами. Но сегодня что-то в нём перевернулось. В тот момент, как Дея, понурив голову, в очередной раз ускользнула в свою комнату с семейного ужина, кои она не игнорировала то ли по привычки, то ли из жалости к наводящему бурную деятельность Дилану...только вот Бруклин ощущал сестрёнку, как свою близняшку, и всеми фибрами его пронизывало осознание, до чего он задел и обидел и Дею...и Амару. Чёрт. Он ведь хотел совсем не этого. И он сознавал, Дея не будет злиться на него вечно и дело вовсе не в Нейле...просто...Бруклин не поддержал, когда сестра ждала лишь от него поддержки. И плевать, что там думали другие. Нет, ясное дело, её неизменная Уля поддерживала всегда и во всём свою любимушку. Только это немного другое. Кому-то порой иногда до слёз нужно, чтобы, скажем, папа защитил ото всего мира, а матушка ласково закрыла своим крылом. Миссандея всегда справлялась без всего этого...однако, эдаким семейным островком спокойствия для неё слыл любимый брат Бруклин. А вот просто тупо стоял и отмалчивался, как мальчик даун, когда родители да тётушка Финити с дядей Диланом упорно давили на необходимость слать Нейла к собачьим чертям. Нет, Бруклин был с ними агрессивно в этом солидарен. Не из-за грёбанной карьеры. Он не был бешеным безумцем, что от любых романов сестры глотал валерьянку. Только вот слишком хорошо знал такой типаж мужиков, каким были эти противные Нейл и Лайм. Потому, что он сам был таким, в чём-то таковым и остался. Бруклин неплохой брат. Но мужчину по своему образу да подобию он искренне бы никому не пожелал.
Бруклин, чертыхнувшись от собственного слабоумия, рваным импульсивным жестом берёт в руки свой дорогущий телефон – и хорошо хоть о стенку не разбивает его в припадке чувств. Но всё же, кое-как обуздав дурной порыв да малость взяв себя в руки, он методично удаляет те не должные быть в социальных сетей глубоко занятого паренька фотки, кои вечно были камнем их преткновения с Амарой. Эти фотки не стоят её слёз. Он не извращенец, что мечтает видеть в слезах любимое личико своей самой желанной в мире крошки.
Тем временем, не успевает он опомниться, как на него налетает сестрёнка с порывистыми обнимашками да такими, что едва не придушила его. Он, скептически поиграв бровями и довольно удостоверившись, что Дея больше на него не дуется, расслабленно выдохнул, радостно и умиротворённо хмокнув в нос сестрёнку да по-медвежьи сгребая в охапку. Теперь уже на Бруклина нахлынул припадок умиления, и Дее не удастся отвертеться от него! А вот от её новости у него глаза разве что комично не выпрыгивает из орбит. Бруклин ошалело подпрыгивает.
-Офонареть! Шутить изволишь, малыш? Так, это чего за дела то вообще? Вот же Степан засранец, а ещё задрот! Мне ни слова не сказал, кудрявый чёрт. Ой…блин…чего нам теперь делать то? Мы, считай, будем дядей и тётей. Так как родители у мелкого безнадёжные, вся надежда только на нас с тобой! Глядишь, вырастим человека из крошки зародыша!
Он задорно хмыкает, говоря, впрочем, полусерьёзно, полушутя. Нет, ну Уля, конечно, мировая подруга, но, блин, ворчливая, как старая бабка. Ей бы платок да кулёк семечек, самое то. Про Степашку с его жаждой то изобрести вечный двигатель, то с этим самым вечным двигателем аккурат в пятой точке нечего и говорить! Что поделать, они же с Деей не звери какие, бросать малыша на произвол судьбы, словно Маугли! Бруклин честно даже готов на подвиг вроде смены подгузника ребятёнку где-нибудь раз в пяток лет. Правда, не гарантирует, что, покумекав да рассеянно почесав запаренную репу, запеленает мальца с нужной стороны, но это всё сущие мелочи.
-Нет, стоп. Я прощать тебя не собираюсь, Дея. По одной простой причине – потому, что не за что. Это ты, сестрёнка, меня прости. Я не поддержал тебя в трудный момент. И повёл себя как редкостная скотина.
А вот теперь он вздыхает гораздо серьёзнее, без своих вечных попыток прикрываться не всегда уместными прибаутками. Ласково берёт нежные пальчики Деи в свои и крепко сжимает.
-Мы с тобой единое целое, и Нейл, Гейл, короче, никакой Хрен этого не переменит. И всё же, я не псих какой, дабы перекрывать тебе кислород. Был неправ…ты имеешь полное право на свои симпатии и даже разочарования, как бы мне ни хотелось уберечь тебя от них. Нейл, честно говоря, не стоит и твоего мизинца, но я вынужден признать, что даже ангел небесный меня не устроит. Ибо в моих братских глазах ни один засранец никогда не будет тебя достоин.
Он, конечно, не удерживается и всё-таки слегка закатывает глаза, благо, в понимании Бруклина – Нейл это уже нечто вроде имя нарицательного вместе с этим его Лаймом. Двое из ларца, одинаковы с торца. Вместе с тем, отшвыривать эмоции сестрёнки в сторону он, повторяя за их расчудесной семейкой, вопиюще не намерен. Переживут его маленький бунт. Брункер среди родны и без того всегда считался картинно проблемным, с него не убудет. А вот то, что у сестры уже глубокие фиолетовые синяки под глазами от постоянных недосыпов и нервотрёпок то от прессы, то из-за концертов, ему не нравится от слова вообще.
-Хочешь, пригласим его на ужин? Если предки примутся нудить да возникать, вали всё на меня. Кстати…мне тут вроде удалось и на себя посмотреть со стороны. Чем я лучше Нейла этого? Вот, гляди, стер все те тупые фотки, что расстраивали Амару. Ну обзовут меня пару раз соплежуем, да пусть все подавятся. Пусть хоть издохнут, мне что за печаль. Перечень людей, мнение которых для меня не пустой звук, исчерпывающий. Ты и Степашка – мои излюбленные критики, родная.
Лукаво подмигнув, он демонстрирует сестре своё творение – почти что девственно чистую свою же страничку, где он оставил фотки лишь с близкими ему. Деей, конечно, Стёпой и Амарой. Всё остальное списал в утиль. И не преминул поставить себе пафосный статус «безнадёжно занят» дабы окончательно забить последний гвоздь в крышку погребённых подслеповатых надежд всяких курв, для коих девушка не стенка, типа подвинется.

 Отправлено: 12.03.24 02:03. Заголовок: - Не неси чепухи, - ..

- Не неси чепухи, - шутливо бьет его кулачком в плечо, - Уля будет отличной мамой. Хоть и не уверена насчет твоего этого друга, бесконечность ему понадобилась, чтобы перестать уже тупить с Ульяной.

Миссандея закатывает глаза, не сдержавшись и все же пройдясь по Степе. Сложно сказать, что сердце Деи разрывалось от боли за подругу, всякий раз, как задрот тупил и рассказывал о своих похождениях. Просто потому что Уля не из тех, кто сопливо рыдал в подушку, заламывал руки и сравнивал себя с его этими девицами иллюзорными. Ульяна больше впадала в ледяную, колкую и ядовитую ярость. Поэтому сердце Деи за подругу не ныло, но так же клокотало в ярости от тупости Степы. Между тем, Миссандее всегда казалось, что Степа был влюблен в Улю куда более глубоко, чем Уля была влюблена в него. И это хорошо. После всех этих ситуаций с Нейлом, Дея вдруг мудро поняла, что лучше быть любимой, чем любить. Нет, не просто позволять себя любить, в таком случае, Дея могла бы выбрать какого-то фаната. А просто любить чуть меньше, чем любят тебя.
Уля будет прекрасной матерью. Степа станет прекрасным мужем, из тех, кто будет спокойно мазать соленые огурцы джемом из малины в три часа ночи, потому что беременной Ульяне захотелось. И Дея уверена, что мазать он их будет красиво, раскладывая по тарелкам как в ресторане. А потом они станут слегка неуклюжими, но все же самыми чудесными родителями на свете. Такими, каких не было у Деи и Бруклина, ибо те в них видели только вложения. Такими, какими были Инфинити и Дилан для своего родного сына Ромео и какими стали для племянников Деи и Бруклина.

- Нет, это ты меня прости! – упрямится Дея, - ты прав. Мы с тобой единое целое. И я могла бы послушать тебя. Ты, тетя и дядя точно не желаете мне плохого, а я отнеслась к вам как к родителям. Только вот родители как-то пытались меня подложить под подонка с деньгами и их волновали только деньги, фанаты и репутация. А ты и Финити с Дядей думали обо мне.

Ей потребовалось время и потребовался отдых, чтобы все это понять. Дея считала, что ей вставляют палки в колеса, писала какие-то песни глупые и детские про любовь, что не приняли продюсеры и она продолжает петь чужие. Миссандея смотрела волчонком забитым на родителей, что рвали и метали от ее романа с непутевым Нейлом, а Дея просто помнила, как они пригласили ее на якобы примирительный ужин. А, когда глупая Дея правда подумала, что у них с родителями возникнет разговор, они притащили туда какого-то подонка певца, наркомана, бабника, отвратительного типа. Но продюсеры были уверены, что их роман с Деей поможет их карьерам. И она вновь поняла, что родители просто хотят ее выгоднее продать. И ее отношения с Нейлом не трогали бы их, если бы он не наносил вред ее репутации, а лицемерно бы вел себя на камеры как паинька, а потом хоть весь остров трахал.
И Миссандея, видя родителей врагами, туда же записала и дядю с тетей, что больше о ней беспокоились. И Бруклина. Свою вторую часть, человека, который никогда бы не обидел ее и не огорчил бы. Бруклин только защищал и оберегал Дею, и ей потребовалось время, чтобы понять, что ей просто желают лучшего.

- Нет, не хочу приглашать его на ужин, - и Дея впервые улыбается, когда это произносит, наверное, перестало саднить, - он и правда портит мою репутацию. Среди близких и самой себя.

Дея больше не хочет себя ненавидеть и презирать за глупые истерики. Пока ее родителям и продюсерам стыдно перед ее фанатами и антифанатами за ее отношения с Нейлом, Миссандея понимает, что ей стыдно перед близкими, что были вынуждены видеть ее в ужасном состоянии и переживать за нее. И перед самой собой. Она перестала себе нравиться в моменты этой влюбленности в Нейла. И в себе нашла силы Нейла отпустить. Изначально держаться за него не стоило. Они не могли сойтись, а она рисковала ради него и семьей и карьерой.

И, когда она смотрит на полупустой профиль Бруклина, на его статус «безнадежно занят», что ради Амары, то только понимает, что она полностью правильно делает, отказываясь от Нейла. Бруклин чертовски популярен. Он так же может потерять свою репутацию ловеласа, что очень помогает на матчах, например. Ведь девочки с плакатами с его именем приходят не просто так. Они на что-то надеются. Пока Дею распинали за отношения с Нейлом, то Бруклина точно те же менеджеры и родители буквально сожрут за то, что он так ловко лишит себя половины поклонниц. Хоккей это не только про спорт, но и про красивые сильные лица и фанаток.

- Родители тебя убьют, - с восхищением шепчет Дея, - посмотри, у тебя уже количество подписчиков упало на десять тысяч… твои менеджеры тебя тоже убьют.

Бруклин и Дея не могут принимать такие решения самостоятельно. Но он рискнул. И Дея смотрит на него глазами, полными восхищения.