Отправлено: 22.05.23 01:46. Заголовок: Особняк Шарко

 Отправлено: 23.05.23 00:07. Заголовок: Многие о ней сказали..

Многие о ней сказали бы, что она бесится с жиру. Ее супруг весьма непрост, он баснословно богат, связан с криминалом, при этом нельзя сказать, что опасен. Он даже часто не бывает дома, полностью обеспечивая комфортную и роскошную жизнь гречанки. И вроде как любит ее. Но для нее это не любовь, черт возьми. Она потухает сразу же, когда муж, например, во Франции, но почти мягко просит, чтобы она отчиталась, когда вернется из фитнес зала. Казалось бы, что в этом страшного? Это может быть элементарной заботой, но для Магдалены это контроль. Для ее дикой и свободной натуры это неприемлемо, она, словно дикая львица в комфортном зоопарке. Она рано или поздно все равно откусит руку тем, кто ее кормит.

Магдалена честная и дикая. Ей нужен воздух свободы, которым сейчас она не дышит. А ведь у нее есть все. Она живет как истинная светская львица, у нее куча приятельниц, с которыми она может встречаться по три раза на дню, с разными. Они все ей пустые. У нее постоянно то фитнес, то массаж, то она просто пьет шампанское с утра и не встает с постели с книжкой. Например, сегодняшний день она начала с шампанского. Половины бутылки уже нет, но Магда не пьяна. Ее кровь слишком горяча.

Вместе с супругом она ходит на самые пафосные и важные вечеринки элита Города. И к богатым подонкам и к меценатам вроде ее мужа и к бандитам элиты. И Магдалена там обычно изображает душу компании с пустыми глазами, напивается, а муж, стоит отдать ему должное, просто доставляет ее домой. хоть бы избил, чтобы она могла его возненавидеть. Она ненавидит жен всех этих шишек Города. На всех саркастично усмехается, кроме Цюн Тоторо-Бирс. Причем, Магдалена подплыла к ней с целью саркастично в очередной раз хмыкнуть на нежную женушку очередного подонка. Она злая стерва, которая делает вид, что доброжелательна, а сама насквозь пропитана ужасной пассивной агрессией и с ней рядом некомфортно. Она и думала, что быстренько сломает миленькую азиатку. А нашла себя потом на каком-то балконе, когда они курили дешевые сигареты, которые попросили у официантов, и шептались о личном, попивая шампанское. Цюн, при внешности ангела и, как сначала подумала Магда, глупышки без своего мнения, оказалась девочкой с сильным стержнем. И, пусть на свободу они смотрели по-разному, но Цюн не округляла глаза, попыталась понять Магду и не подставила и не предала. И им было интересно. Магдалене не нравится супруг Цюн, отвратительный Бадд Бирс. Но дикой гречанке впервые не хотелось напиться до отключки на вечеринке, когда с ней разговаривала миловидная Цюн Тоторо-Бирс.

А сегодня она мешает шампанское с вином и грезит о свободе. Она не холодная, не умеет мыслить расчетливо. Ее муж вновь пытался ее контролировать в ее понимании. Она психанула. Схватила листок бумаги, написала предсмертную записку. Не то, чтобы она правда собиралась покончить с собой. но вполне была готова к тому, что убежит, муж ее найдет и убьет. Но ей так хочется еще побыть свободной. Ради этого в понимании Магдалины не жаль и умереть. Или это все шампанское и вино.

А потом она слышит, как отключается сигнализация в гараже. Она знает все звуки. В одну руку берет нож, в другую бокал. Дикарка не думает. Она чувствует своим горячим сердцем, рассмотрев незнакомого красавчика.

- Забери меня сейчас, - с горящим взглядом буквально взмолилась Магдалена.

Он пытается ей противостоять, что было весьма ожидаемо, но в ней уже бурлит адреналин, бурлит алкоголь, бурлит то, что записку она уже написала. Поэтому она ловко достает нож, приставляет себе в горлу. Она не знает, что делать дальше, холодный расчет не ее сильная сторона. Если он сейчас ей откажет, то она, скорее, на него кинется и полоснет ножом за то, что он лишил ее мечты.

- Или я убью себя сейчас. Мне просто нужна свобода. Прокати меня на машине и выкинь на обочине. Никто и не подумает на тебя, я уже написала записку, что уехала покончить с собой. Я просто хочу, чтобы такой красивый подонок ехал со мной рядом и я чувствовала себя живой.

Он открывает дверь в машину. Она тут же запрыгивает туда, ей вообще плевать, что она в одном халате, с ножом, да с бокалом. Он молчит, просто выруливает из гаража. На свободу. Черт возьми, она хищным взглядом осматривает его потрясающий профиль. Таких вещей Магда никогда не смущается. Изучает.

- Как тебя зовут, красавчик? – пошло спрашивает она, - тебе надо выкинуть меня на обочине. Но не хочешь развлечься по-животному? Мой муж неплохой человек, он никогда меня не трогал пальцем, - но Магдалена понимает, что сейчас переборщила, - не знаю, убьет он меня, когда найдет или сделает что-то страшнее… запрет, например. Но до этого помоги мне жить свободно. Пусть десять минут.

 Отправлено: 30.07.23 01:58. Заголовок: Скрейн довольно лихо..

Скрейн довольно лихо, при том, не создавая лишнего шума, "пришвартовывает" свою тачку в непосредственной близости от гаража особняка Шарко. Уже ставшим привычным, отточенным движением, он отключает вероломную сигнализацию - чтобы не подняла на уши всех соседей. Не то, чтобы Скрейн по сему поводу как-то особенно переживал. Только вот, ему так феерично "везло" по жизни, что в каждой грёбанной ситуации - даже там, где он старался проявить долбанное благородство, он оставался крайним. Так что проще и легче было перестраховаться, пусть для более удачливых засранцев, вроде Дорнана, его паранойя показалась бы нелепой. Что уж говорить о начальнике…его отце. Ян Мариотт уж точно жёстко засмеёт своего новичка за промашку, он не из тех, кто сопливо давал бы спуск мальчишке просто потому, что когда-то по юности сунул член в его мать. Да, так прозаично. Они как-то праздно обсуждали эту тему, опрокидывая бокал за бокалом. Мариотт с циничной усмешкой ясно дал понять, что жизнь новоиспечённому сынуле малиной точно не покажется, раз он храброй воды напился мозолить ему глаза. Скрейн же бесхитростно да покладисто пожал плечами. Мол, факт. Он никогда в поблажках и не нуждался. Тем паче манны небесной не ждал. Он очень земной паренёк.
Быстро разделавшись со своим «наркотическим» заданием, да расставив товар там, где ему было велено, он уже было собирается дать по газам да блаженно пропустить в ближайшем придорожном баре бокальчик-другой, за просмотром футбольного матча, как тут он, как оказалось, не вляпаться в нежданные приключения не смог. Пред ним оказывается молодая, невероятной красоты молодая девчонка, с горящими глазами, словно она ведьма, только что сбежавшая от инквизиции, преследующей её с факелами. А волосы настолько дико разметались по плечам, яростно не желая лежать послушно, что на ум и вовсе приходит сравнение с ожившей да вставшей из гроба панночкой, готовой расцарапать своими коготочкам сердце каждого глупца, рискнувшего здоровьем читать над ней молитвы.
А дальше она говорит – он не выпячивает глаза, он ей не школьник со спермотоксикозом, что тут же примется ронять слюни на её такой домашний порочный шёлковый наряд. Его таким прикидом сложно удивить давно…однако, эта бешеная, безумная девчонка успела его удивить. Он помнит Магдалену. С ней сталкивался пару раз на приёме, куда отец пригонял его то с поручениями притащить наркоту, то достать нужную марку выпивки. Роль мальчонки на побегушках ничуть Скрейна не томила. Он не выказывал ни малейших недовольств, не пытался жалостливо или тем более нахально выторговать себе привилегии. Он просто молчаливо делал то, что ему было велено. И всегда вежливо приветствовал что Октавию, что Цюн – супругу Бадда, рядом с которой он впервые Магдалену и узрел. Они умудрились спрятаться на балконе, наивно думая, мол, там их за возлияниями никто не спалит. Он, конечно, сделал вид, что слепой, и девчонки его не заметили. Но уже тогда он отметил в своей голове – Магдалена вовсе не примерная, скучная мадам, коей усиленно пыталась выглядеть в глазах своего муженька. И нынче он, с плотоядной, слегка безрассудной усмешкой, лишь утвердился в своих предположениях.
-Слушай, детка… полегче…это всё ж таки холодное оружие.
Не успевает он закончить мысль, как она рьяно его перебивает, не выпуская нож из своей хватки и по-прежнему удерживая прямо возле горла. Он слушает её угрозы и попутно думает, в какую цену помощь ему выльется. С нервозной насмешливостью выгнув бровь, он деловито стучит по рулю. Утвердиться то он утвердился, только вот не выйдет ли ему нечаянное рыцарство нынче боком. Ох уж точно спокойная жизнь ему не светит, если только он поможет Магдалене в её невменяемом плане. Она, возможно, знает своего супружника не так хорошо, как следовало бы. Не то, что Родос слыл каким-то бешеным уродом или кровожадным палачом, но с чопорным пафосом примет бунт на своём семейном корабле близко к сердцу. Не сопливо, но строго и мстительно.
-Обычно такие красивые элегантные фурии в халатиках из романтичных киношек - высокомерные пустышки с непомерным самолюбием. А ты другая. Красивая фурия в халатике - при том, совершенно без башни. Интересно, что у тебя на уме.
Скрейн вполне верил, что этот интеллигентный на первый взгляд хмырь может пусть не убить неугодную жену, но отправить в подвал думать над своим поведением. И ещё более охотно он верит в то, что она, кроме шуток, скорее вскроет себе вены, чем позволит запереть в золотой клетке. Она вся так и дышит свободой. А он, хищно облизнув свои губы, многозначительно пялится на её шикарные, стройные ножки, столь призывно мелькающие в вырезе стильного пеньюара. И да…он покривил душой, когда наивно полагал, будто её наряд не заставил его несчастный член встать колом, как у чёртового подростка.
Да к чёрту мысли о будущем. Что будет, того не миновать. Скрейн не привык чрезмерно анализировать да мучиться философскими измышленями из серии кто виноват и чего делать. Поэтому, решительно, даже галантно, открывает перед горячей, обезумевшей, видно, от контроля и ревности своего благоверного, жгучей и отчаянной красавицей дверь. Они быстро покидают территорию особняка, так, что в ушах свистит ветер.
-Ты, стало быть, Магдалена Шарко. Я тебя видел на приёме, и сразу смекнул – такая чокнутая красотка может быть только женой Родоса. Подкинула ты мне задачку. К слову, спасибо. Не люблю тухлую жизнь. Я – Скрейн.
Он непосредственно подмигивает ей, после вновь приковав взгляд к дороге, чтобы лихо вывернуть на крутом повороте, где, при его меньшх умениях, они запросто могли бы и полетать прямо в обрыв. Скрейн и сам порой живёт на адреналине, он не поднок, но непоседлив и к криминалу что ли забавно прикипел всей душой. Как-то так получилось, а он и не шибко возникал.
-Надеюсь, ты в курсе, что твой муженёк не из тех, кто прощает такие вот выходки? Уж не знаю, что у вас там приключилась. Но обратно тебе без вариантов, крошка. Он тебе этого не простит. И найдёт повод, причитая, свернуть тебе шею.
Он снова уже куда более порочно хмыкает, тяжело положив свою ладонь на её нежную ножку, а ласковым нажимом ведя всё выше к верхней линии чулочков. Он беззастенчиво задирает её халатик, обнажая сексуальное нижнее бельё этой кошечки, что страстно ищет авантюр на свою пятую точку. Другой рукой он продолжает властно выкручивать руль в нужном им направлении – а именно, куда подальше от домоседа Шарко.
-Малышка, ты не шибко дружишь с головой. Мне нравится. Я хочу тебя по-животному. Только, для начала, давай уберёмся отсюда подальше. Чай, не бессмертные.
Он плавно, но в своём жёстком стиле, даёт по тормозам, когда они оказываются в относительной безопасности. Он хмурым взглядом окидывает алую царапину на её шее, горячо слизнув её кровь, а затем, прищурившись с затуманенным этой безумной, бешеной кошечкой взглядом, уверенно притягивает за талию к себе, без боли властно оттянув зубами нижнюю губу, дабы получить доступ к её ротику. И размашистом жестом своего языка слизнуть капли крови с её языка. Будто негласно заключая некий им одним понятный договор. Он хмыкает, пальцами зарываясь в каскад её волос, словно пока не решив, хочет он сделать это нежно или же грубо. Шепчет на ушко хриплым басом.
-Такая сладкая, горячая красавица. Хочешь, можем махнуть ко мне. Я живу один и сам себе хозяин. Хоромы, конечно, тесные, но уж чем богат. Не боись - я не нынче модный абьюзер и не конченый ублюдок. Ну что...рискнёшь мне довериться?
Скрейн ненавязчиво даёт ей выбор. Она не против поразвлечься – ну а уж он не совсем ещё кретин или импотент, дабы отказываться от такой красавицы с лицом Богини и гибкими, роскошными изгибами. Он ещё в здравом уме. Но он даёт ей выбор – хочется ли ей утех прямо тут, в машине, или отправиться к нему в берлогу. Дело ведь не только в сексе. За этим у него уж точно не заржавеет член. Ему отчего-то странно хочется ей показать, что раз он взялся ей помочь, то он поможет. Он мог бы взять её почти ласково. А может поиметь как дикий зверь. Пусть просто понимает, что после секса он не выкинет её на чёртову обочину. Он жаждет её тела…и её доверия. Так странно извращённо.

 Отправлено: 01.08.23 23:57. Заголовок: - Мое самолюбие непо..

- Мое самолюбие непомерно, красавчик, тут ты не ошибся.

Магдалена не будет ложно скромничать. Она стервозная, злая и сама насмехается над пустышками. Даже Цюн, порой, добрее. Хотя Магда шипит, что Цюн добрее по той причине, что ей нравится ложиться с мужем в постель. А, когда тебя хорошо трахают, то ты становишься добрее, известный факт. Муж Магду трахал хорошо. А ей надо было до звезд. Она ничего не имеет против грубого секса, против меток на коже. Но ее муж настолько достал своим контролем, что даже засосы на шее она уже воспринимала как кандалы, словно так он всем показывал, что она не свободна. А Магда это не выносит. Магда их замазывает, а потом шипит дикой кошкой в постели с мужем, когда он сжимает ее кожу. Дело, наверное, не в муже, а в том, что она его не воспринимает. Он не признал ее свободную натуру, а она не признала в нем своего и так и осталась дикой. Вырываясь от того, как он цеплял смуглую кожу зубами.
Он ей изменял. Магду бесил не факт измены мужа. Ее бесило то, как сильно она насмехалась от его привязанности к крошечной азиатке. Как будто бы она не знала, что он уже давно горит глазами не на Магдалену. Почему Родос был свободен, а Магда в клетке? Она не знает азиатку. На одном приеме та пила вино, Родос просто прошел мимо. Никакого взаимодействия. Но Магда тут же учуяла между своим мужем и этой малюткой нечто… животное. Магда сама дикая кошка. Ее нюх не подводит.

- Скрейн… - задумчиво повторяет она, - мне не нравится твое имя. Тебе больше идет красавчик. Я никогда не буду стонать твое имя. Я буду стонать «красавчик».

Она хрипло смеется, и вот пойди разбери, пошутила сумасбродная или нет. Но имя его ей, правда не нравится. Возможно, она бы придумала ему другое имя, вцепилась бы в плечи и шептала его на ухо. Но это было бы потом, а Магдалена не планирует выживать, она слишком много уже всего натворила.

- Пусть свернет мне шею, - на выдохе, - жизнь в клетке это не жизнь. И, если я должна умереть, чтобы стать свободной, то я умру.

Она далеко не такая смелая, просто безрассудная и все же в ней шампанское и вино. Возможно, будь она трезвее, она бы поняла, что натворила и попыталась бы исправить. Но Магдалена – оголенная эмоция, она дикий нерв. Она напьется к чертям, натрахается с этим красавчиком, а потом проклянет взглядом мужа, когда он пустит ей пулю в лоб. В клетку она больше не вернется, особенно, как поняла, как это кайфово быть свободной, когда на твоей обнаженной ноге рука красавчика, которого ты не знаешь, ты прожигаешь его хищным взглядом, а он ухмыляется многообещающе. Да за это можно умереть.
Оставлять не хочется Цюн. Но эта азиатка умница. Она переживет и поймет. Магда не боится за свою сильную азиатку. Та потеряла брата. Выстояла. Цюн мудрее Магды, Цюн спокойнее, у Цюн есть ради чего жить. и Цюн приняла Магдалену такой, какая та есть, поэтому весьма ожидаемо, что однажды Магде свернул бы шею собственный муж. Родос, кстати, красавец. С ним все хотят трахаться, забавно, что Магда знает ту, от которой Родос тащится, а муженек не знает. Азиатка – мечта педофила. Он не пожалеет, если свернет Магдалене шею.
А у нее это почему-то вызывает хриплый смешок. Она одна.

Они останавливаются, а она почему-то дрожит, когда он притягивает ее к себе за талию и, когда проводит языком по шее, а особенно, когда она чувствует привкус крови во время поцелуя. Свобода. Она, черт возьми, сейчас так свободна!

- К тебе, - кусает она его губы жадно, - дело не в доверии. Просто в машине я вряд ли кончу, а что-то мне подсказывает, что ты, красавчик, можешь довести меня до звезд под глазами.

Творится такое безумие, а ей ужасно по душе. Магда отстраняется от него, чтобы ловкими пальцами расстегнуть ремень, ширинку его брюк и вытащить член из его боксеров, пока мягко надрачивая.

- Гони быстрее, - хмыкает, - а сейчас можешь использовать мой рот.

Вбирает в рот головку, посасывает, расслабляет горло и буквально насаживается на его член.

- И не вздумай кончать, если не уверен, что твой член вновь встанет быстро, - смотрит осоловелым взглядом, чтобы начать вновь буквально трахать свой рот его весьма немаленьким членом.

 Отправлено: 16.10.23 20:48. Заголовок: -Как там говорится, ..

-Как там говорится, кошечка. Выживем - учтём. Прямо на злобу дня - ирония грёбанной судьбы.
Ухмыляется заинтересованно. Его не выбесить попытками мериться с мужиком членом – отнюдь. Пусть многие, на его месте, предпочитают играть роль первой скрипки. Быть может, её брошенный на произвол судьбы муженёк. Быть может, даже его родной отец, ведь Ян не производит впечатления любителя игрищ в подкаблучника да хозяйку положения. Посему, надо думать, остановил свой выбор на странноватой и мягкой в своей невозмутимости художнице. Скрейн же, с одной стороны, похож на Яна, некоторой вспыльчивостью и циничным настроем к жизни. При этом, он частично из другого теста – и вполне, по настроению, способен позволить командовать парадом той, что так коварно раздевает его хищными глазками.
-Я бы спросил - к тебе или ко мне - насрать, насколько звучит заезжено. Расшаркиваться в джентльменских поклонах не приучен, уж извини. Только вот, к тебе - вариант сомнительный. Хоть всегда гоготал над анекдотами про любовничка шкафу да муженька с ружьём наперевес.
Тем временем, её проворные пальчики, как он поглядит, не отстают – потянувшись к молнии на его брюках. А дальше…
-Стони, что хочешь, бешеная девочка. Главное, стони мне в плоть.
Хрипит прерывисто, шумно вдыхая и тут же выдыхая через лихорадочно раздутые, словно у бешеного быка, ноздри ставший раскалённым воздух.
-Не боись…прорвёмся. Я… не в том возрасте…чтобы грешить импотенцией.
Магдалена Шарко – невероятно чокнутая девчонка без тормозов. По крайней мере, меньше всего её заботит, как бы он, опьянённый моментом и её окаянным страстным напором, не перепутал педаль газа с тормозом. Ведь это разве что в жарких боевиках зрителям зачастую красиво представляют подобную картину – эдакий чудак с врождённой неуязвимостью мужчина вовсю гонит по дороге, пока его ублажает горячая пташка. В жизни подобные авантюры скорее закончатся аварией с двумя проломленными черепушками, чем ожидаемым оргазмом. И кто другой, на месте Скрейна, мог бы напрячься и занервничать. Но, он не самый талантливый да завидный «первый парень на деревне». Он простодушный мужлан, недостаточно злобный, чтобы претендовать на лавры свирепости, да недостаточно обходительный, дабы хотя бы с пивком сойти за пародию на джентльмена. Он себя считает вполне обычным – и грандиозно не парится по сему поводу от слова вообще.
Но, если что он и умеет делать виртуозно – так это выкручивать руль во всех мыслимых и немыслимых направлений и работать своей головушкой. Той, к слову, что между ног. И он даже не станет льстить себе, мол, это он поёт наивную оду своим извилинам в дурной башке, нынче от перевозбуждения сделавшейся приятно свинцовой.
Она порочно насаживается игривыми губками на его член и, чёрт дери, трахает его своим ротиком. Он же ничуть не смущается двигать бёдрами ей навстречу – не пытаясь заставить Магдалену задохнуться своей плотью, но и не корча из себя застенчивого девственника. Он достаточно в себе уверен, чтобы выбрать ритм и направление. Не желая заставлять её давиться его членом, но и не ведя себя, как сопливый романтик, что не знает куда и чего следует всовывать. А её ротик быстро улавливает желанный им ритм и…чёрт дери, её ротик словно выкован по меркам его дружка между ног. Одной рукой он продолжает остервенело, при этом также чётко – сколько возможно в их вопиюще хулиганском положении – давить на руль, пальцами же второй ладони с силой, продиктованной яростным наслаждением, сжимает её волосы, впрочем, не пытаясь причинить дикой красавице боль – и уже, получив плотоядную разрядку – с мягкой благодарностью поглаживая её непослушные, как и она сама, локоны, лаская ключицы, скулы, линию плечей.
-Ты ненормальная оторва. Это мне в тебе и нравится. Вовек не забуду тебя в сексуальном халатике да кухонным ножом за пазухой.
Наконец, он в силах хоть что-то произнести. Ему безбожно хочется завалить её прямо на сидении этой машины, не из какой-то вредности или жестокости – просто до такой ошалелой степени он заведён и, несмотря на совсем недавнюю порцию удовольствия, от такого её взгляда, приправленного специями, его злосчастное орудие снова дымится, стоя столбом.
И всё же, Скрейн сдерживает свою прыть – задержав в, откровенно признаться, поплывшей её безрассудными стараниями памяти слова, мол, здесь она не кончит. А ему…так странно, ему вовсе не плевать. Он подхватывает её на руки, хотя, возможно, она ожидала, что такой дуболом, словно варвар, перекинет её через плечо и зашвырнёт в свою пещеру.
А на него неожиданно накатывает не свойственный Скрейну приступ нежности к этой безрассудной малышке, которая вопиюще наивно думает, будто готова променять целую жизнь на пару часов сквозящей из окон летящей машины свободы. Она не создана и не рождена, чтобы умереть. Она же создана, чтобы её тело бесконечно дразнили и ласкали.
-Не в доверии дело, говоришь? Тогда, позволь полюбопытствовать - какого рожна ты решила, что со мной твоя жизнь будет свободной? Я шибко похож на доброго мишку?
Когда они, наконец, оказываются в его нехитрой холостятской квартире, с минимум практичной мебели и не помытой с утра одинокой чашкой кофе, он мягко опрокидывает Магдалену на кровать, зубами избавляя от призывного шёлкового халатика и верёвочек белья. Этим же халатиком он с не злой, но ставшей хитрой усмешкой завязывает её глаза, чтобы усилит ощущения. Не грубо, однако властно перехватывает её ручку, когда она пытается оную сразу сорвать, и, поймав тонкие пальчики с хищными коготками, жадно обсасывает каждый из них, желая вобрать в своё горло до самой последней фаланги, чёрт подери. А после опускается ей между ножек и заставляет выгибаться и звереть под размашистыми и уверенными движениями его языка, который сначала вызывает в ней жгучее желание течь прямо ему в рот, бесстыдно и откровенно, а после – самому же напиться и упиваться её соками.
-Да ладно, не смотри волчицей. Хотя, смотри. Но тебя не подвела интуиция. Я не тиран. И утром могу предложить яичницу в моём грубом исполнении. И добить сей кулинарный шедевр красным вином.
Хмыкает ей в ротик, прикусывая ей нижнюю губу и тут же мокро облизав языком и засосав своим ртом – они грязно целуются, все перемазанные соками и жидкостями друг друга, и он ощущает себя неповторимо живым, когда сжимает её упругие, льнущие ему навстречу ягодицы, и энергично, но не болезненно жестоко входит в неё, двигаясь азартно да уверенно – уж точно он далёк от паиньки, Скрейн решительный и даже несколько мужлан к кровати. При том, покрывает почти ласковыми поцелуями её ставшую горячей кожу, бережно сдавливая полусферы груди и облизывая соски словно лучшее в мире лакомство. Она с ума его сводит и вызывает желание так ласково, при этом властно, вдавливать её в свою постель своим грузным, налитым напряжёнными мышами телом, блестящим от пота и возбуждения.
-Надеюсь, малышка, ты повелась на меня не потому, что я внебрачный сын Мариотта? Если так, досадно получится. Я к тому, что статус бандитского сына добавляет мне ну разве что зуботрещин, не регалий.
Он шепчет ей на ушко, впрочем, без тени ехидства – слишком возбуждён и очарован красавицей чертовкой, чтобы даже силиться изображать иронию.

 Отправлено: 18.10.23 00:50. Заголовок: Магдалене нравится, ..

Магдалене нравится, как он двигает бедрами вверх, врываясь в ее податливое горло. Она не собирается сравнивать его с Родосом, но его член ей просто хотелось откусить, она, словно фурия шипела, если он двигался в ее ротике грубо. Так же как с гребаными засосами. Она слишком бесилась от одной мысли, что его действия в постели могут быть покорными для мужа. Если он дергал бедрами, она давилась и материлась на него на греческом. Пусть трахает рот этой своей тощей азиатки, и дело вовсе не в ревности. Просто пусть отпустит Магдалену, она дышать не может со своим мужем. Обручальное кольцо – наручники, засосы на шее – кандалы. Он трахает ее, но видит другую, представляет другую. Магдалена видит другую жизнь, когда он ее трахал, и по смуглым щекам текли слезы. Когда Родос убьет Магдалену, дикая фурия проклянет и его и эту его азиатку.

Но ей чертовски нравится темп «красавчика». И нравится, как он сжимает ее волосы. Он ее не подчиняет, не кусает за загривок как животное, не тянет пряди, он просто страстный, он просто невероятный любовник, что она понимает уже сейчас, он не нежен, но и не пытается сделать из нее бдсм рабыню. Может, однажды, ей того захочется, но только, когда решит Магда. Иное ее не возбудит.
А вот вкус красавчика, что выстрелил ей в горло, ее возбудил. Она так демонстративно оторвалась от него, посмотрела томными глазами, открыла ротик, чтобы показать, как он хорошо ее рот наполнил и так же демонстративно со стоном проглотила все до капли.

- Вкусный красавчик, - облизнула губы, - даже сладенький, кремовый…

Она усмехается, раздразнивая его пошлостями. Ей нравятся пошлые. И грязные разговоры. И шлепки. И засосы. И руки за спиной. Ее муж считал ее дикаркой, но недотрогой, даже фригидной. А Магдалена не такая. Просто ей была нужна свобода. Минет в машине красавчику незнакомцу сейчас для нее есть свобода. Ей бы страшно хотелось рассказать об этом приключении Цюн, но Магдалена не питает надежд о своей выживании. Возможно, придется написать сообщение подруге, что перед смертью Магдалене, наконец, было хорошо, свободно, мокро между ножек и до безумия страстно. То, как она хотела жить всегда, но ей не удалось. Сглупила сама, оказалась в ловушке, но Магдалена из нее выбралась. Выбралась ведь? Смерть, что ее ждет – есть выбраться из ловушки.

- Позаботься, чтобы мой муж и тебя не убил, - хмыкает Магда, - чтобы ты помнил меня всегда. Я постараюсь, чтобы ты всех сравнивал со мной.

Она издает мяукающий стон, когда он закидывает ее себе на плечо. Даже такой дикарке, как Магда, нравится быть в его руках. Он позволяет ей вести, так же ведет сам, это все, словно какая-то игра.

- А я разве собиралась с тобой жить? – испепеляет его взглядом, - с тобой, красавчик, я собираюсь умереть. А мишка мне никогда нужен не был. Я просто хотела свободы, а ты уже ее мне подарил.

Она и ершится и тает в его руках. Наверное, ей просто хорошо. Он избавляет ее от одежды, а она прямо торопится показать ему свое тело. Он завязывает ей глаза, она невольно брыкается, но он останавливает ее так… как надо ее останавливать. Словно те, кто разводит змей и знает как со змеями обращаться. Красавчик Скрейн, определенно знает, лаская ее между ножек. Лакая ее между ножек. Она цепляется за его плечи, гибко выгибаясь. Его язык творит совершенно невообразимые вещи, но ей до безумия хочется ощутить внутри себя его член. Который она уже своим горлом поняла, поняла, каким он был большим, вкусным, пульсирующим и венистым.

- Скрейн… - стонет она, хотя обещала не стонать его имя, - черт, красавчик.

Кончает рвано. Кончает с очень громким стоном. Кончает с дрожащими ногами, которыми готова его задушить.

- Ты разве идеальный? – притягивает его к себе за шею Магда, когда он входит в нее безумно мокрую от него же, - тогда откуда ты знаешь, что я люблю красное вино?

Она откидывает голову, когда он ее трахает. Он ласкает ее тело, и берет ее так, как ей всегда хотелось. Она податливая и покорная его движениям.

- Черт… - затуманенно смотрит, хочет его до безумия, пытается отстранить, пока ее жадная промежность его принимает, - тебе нельзя быть связанным со мной, раз ты связан с Мариоттом, - с придыханием стонет ему в губы, пока он в нее толкается, - вышвырни меня после того, как я кончу на твой член. - Магдалена извивается.

Она подставила себя, но не может подставить его. Она дикарка, но не мразь. Обхватывает пальцами его лицо.

- Я не сдам тебя, сын Мариотта, - шепчет, с громкими стонами, ибо еще немного и она вновь кончит, - а ты... - толчки внутри нее, - обещай, что оставишь меня и не станешь... прикрывать. - стонет до сорванного голоса от его члена, - дай ему расправиться со мной... черт, кончаю...

 Отправлено: 06.01.24 01:12. Заголовок: Он, чёрт дери, снова..

Он, чёрт дери, снова кончает - на сей раз на её стройное бедро уже оттого, как она томно, прерывисто стонет и мокро течёт прямо на его язык, а после и на его колом стоящий внутри неё член – она громко и протяжно стонет, он же ртом все её соки пожирает, как жадный и ненасытный путник с пересохшим горлом, чтобы набрёл в пустыне на свой личный оазис.
Тяжело дышит, с ласковой усмешкой слушая её очаровательные пошлости, что снова заводят его, будто энерджайзер на нескончаемых батарейках. Он ласкает её обалденное, сводящее с ума гибкое тело уже чуть более расслабленно, но даже более чувственно, чем во время самого акта. Щурит глаза и рассматривает её личико, будто в первый раз. Зарисовывая в своём сознании каждую её соблазнительную и вместе с тем ранимую линию и чёрточку.
-Твой вкус - самая крышесносная ягода на свете, детка. Уверен, ты себя пробовала, ты же любопытная малышка. И это чертовски возбуждает, моя пантера.
Рычит он ей в губы, как дикий, яростный зверь, впрочем, весьма довольный тем, как его приласкали руки той единственной дрессировщице, коей он готов позволить даже несколько небрежно потрепать себя по холке.
Он порочно, даже пошло слизывает размашистым движением языка свою сперму с её стройного, горящего от его касаний бедра, пальцами же собирает небольшие остатки её соков между её длинных ножек, тут же весьма похабно размазав её нектар прямо по её роскошным, капризно изогнутым пухлым губкам. На сей раз тем, что на личике - о да. И впивается в неё слегка агрессивным, вместе с тем странно нежным поцелуем, будто в первый или же последний раз. У него вся жизнь на грани и на лезвии - и Скрейн знать не ведает, когда именно его история оборвётся лихой пулей в затылок.
-Слушай сюда малышка. Мой ответ тебе - нет. Не собираюсь обещать. Я не обещаю тебя оставить. Не обещаю не прикрывать. И знаешь что? Костьми лягу, но не позволю твоему муженьку с тобой расправиться.
Даже забавно. Она не слишком желает втягивать его в бешеные разборки с муженьком. Он не слишком желает втягивать её в свою уж слишком откровенно бандитскую жизнь - уж отец, Мариотт, не даст соврать об их вечно рисковых буднях. И при этом их к взаимной и завидной очевидностью магнетически тянет друг к другу, и, накрыв её губы, протолкнув в её ротик язык, он бездумно смешивает их жидкости - своё семя, её влагу, слюни, чёрт дери, воедино. В их горячих как раскалённые комфорки плиты ртах.
Скрейн, лукаво подмигнув своей красавице, на минуту оставляет её, чтобы вернуться в компании ничего иного, как пресловутого красного вина. Он краем глаза видел, как она бутылками глушила его на грёбанном приёме, где невыносимо тосковала. Почти столь не неудержимо, как там не находил себе места и он. Тогда они столкнулись глазами, однако, возможности пообщаться на тот момент у них не было. А вот сейчас, другой разговор.
-Можешь не говорить, что я тебе не нужен и тебе плевать, не утруждай себя, я всё равно не буду слушать. Ты мне понравилась ещё тогда, на приёме. Разве что не подозревал, что ты настолько авантюристка. А это, знаешь ли, мне ещё больше по душе. Я тоже на всю голову отшибленный. И мне ни черта не жаль рискнуть жизнью, чтобы ты просто могла вдыхать свободу всеми фибрами.
Наивная крошка действительно думает, будто этот чёртов Родос спустит Скрейну с рук всё то, что он учинил у него буквально перед носом. Нет. Только вот Скрейну пофигу. Не потому, что он такой самонадеянный или бессмертный. И уж последний, на чью помощь он рассчитывал бы, так это Ян Мариотт. Да и Скрейн не мальчонка в песочнице, дабы бежать за широкую спину новообретённого папки и ныть, мол, помогите, люди добрые, убивают. Ещё чего. При всей тяге Скрейна к безумствах, он вместе с тем умеет мыслить и пронзительно рационально. Игра стоит свеч? Для него стоит. Магдалена, эта дикая сумасбродная красавица для него стоит всего. Как там в той дурацкой песне? Я душу дьяволу продам за ночь с тобой. Так вот, для него это не шутки. Он переплетает их локти, дабы они пригубили вино на брудершафт. На сей раз даже с задорным налётом романтики. Также он расставляет нехитрые закуски, что нашарил в своём холостятском холодильнике, явно не бывшеим готовым к встрече с прекрасной незнакомкой.
-Только прежде ответь. Ты сама то не жалеешь о содеянном? Не подумай, я не о нашей ночи. Не настолько я забитый, неуверенный в себе мальчишка, спрашивать подобное.
Он лишь накинул на свои шкафоподобные плечи лёгкий домашний халат – ничуть не прикрывающий его могучий, мускулистый торс. Сию незатейливую шмотку он держит дома, как говорится, чисто на всякий пожарный – Магдалене же предлагает своя махровый – куда более мягкий и уютный, пусть даже немного резко пахнущий его излюбленным брутальным одеколоном.
-Я о том, что ты слиняла от Родоса. Быть может, это был импульс, порыв? Ты уверена, что действительно этого хочешь? Потому, что этот заранец, он ведь такой фортель может и не простить. Даже не в плане убийства. А в плане - обратно не примет. Пока ещё есть пусть назад, ответь даже не мне, а самой себе. Чего ты хочешь? Здесь. Сейчас, Магдалена.
Сейчас уже он звучит серьёзно, вдумчиво, задумчиво сдвинув брови. И думает он думы вовсе не о том – да или нет. Он скажет нет кому угодно. А ей всегда ответит согласием на любой бесбашенный кипиш. Более цичный да прожжённый опытом отец бы точно снисходительно похлопал его по плечу и хмыкнул, мол, весь мозг Скрейна плавно сполз в член. И в другой ситуации он с такой теорией вполне бы благостно согласился. Только вот женщин он повидал достаточно, в разной степени раздетости и позах. А тех эмоций, что испытывал рядом с ней, когда сердце одновременно противно и приятно глухо бухает отбойным молотком внутри грудной клетки прежде не питал никогда. И эта эйфория будет покруче заправскового алкоголя, чёрт дери. Он ласково, хищно склонив голову набок и не отводя от нее пристального, горячего взгляда, перебирает ее разиетавшиеся локоны, что и до их бешеных игрищ в кровати не соглашались покорно и чинно обрамлять ее плечики. Он шумно зарывается носом в ее растрепанную прическу и ощущает себя настолько пьяным, как никогда прежде.
-Моя прекрасная дикарка. Ты, вроде, сказала, что собираешься со мной умереть? Давай попробуем вместе выжить. А если не выйдет, то вместе по помрём. Лично я - за милую душу.
Ему бы так хотелось, чтобы она осталась с ним. Но он замерен драться не за это, потому, как это она решит сама. Ей всегда нужно решать самой, и Скрейн это понял с её первого вздоха и сорванного с её губ порочного стона, пропитанного страстью да свободой. И он ей это позволит с лихвой. А драться будет за вот это право Магдалены писать лихие повороты своей жизни и судьбы её рукой, не отдаваясь во власть мужчине – будь то хоть Родос, хоть он.

 Отправлено: 09.01.24 00:48. Заголовок: Магда не выносит нас..

Магда не выносит насилие. Ее не надо нагибать против воли, что ужасно обожал Родос, она царапалась, а он отпихивал ее от себя. При этом, несмотря на все обвинения в том, что Магда фригидная, она просто обожает грязь. Она ручьем течет от того, что красавчик Скрейн слизывает свое собственное семя, она буквально в новом оргазме биться готова, когда он ее целует и так этим семенем с ней делится. Никто, ни разу в ее жизни не понял ее так, как нужно. Она дикарка, что предпочитает не токсичные отношения, основанные на насилии. Она дикарка, что предпочитает дикие и свободные отношения, что вполне могут быть основаны на том, чтобы она открыла рот, когда этот красавчик помочился бы на ее полное похоти лицо. Но никогда, мать твою, нельзя брать Магдалену против силы. В тот момент, когда Родос опробовал на ней свои кинки, их отношения были обречены, причем, как со стороны Магды, так и со стороны Родоса.

Когда он удаляется, тело ее смуглое все еще дико дрожит не только от оргазма, но и от все еще сжигающего возбуждения. Однако она наглым образом находит в шкафу одну из его белоснежных и вкусно пахнущих рубашек, чтобы накинуть на свое нагое тело.

- Нет смысла, - берет она бокал из его рук, - на тебя мне плевать, у меня такого крутого секса никогда в жизни не было, - честно пожимает плечами, - но рыцаря из себя не строй, мне не нужна твоя защита.

Однако, на брудершафт она с ним пьет. Магдалена не собирается прятаться за его широкой спиной. Она никогда не мечтала о таком. Дикой Магде нужна свобода. Ей хочется песок почувствовать голыми ногами, чтобы калька впивалась в нежную стопу и даже оставляла кровавые точки. Ей хочется быть свободной, словно дикое животное в джунглях. Даже самая просторная клетка для нее все равно клетка, что противоречит ее природе. Ей лучше умереть в дикой природе, чем жить в комфортной клетке, когда она мечется из одного угла в другой.

- Он и не примет, - хмыкает Магдалена, - ты что себе там в своей голове настроил? Я Родосу нужна так же, как он нужен мне. Он задорно трахает тощую азиатку, кстати, однажды в мой день рождения, он отправился с ней отдыхать. Хвала всем Богам, что меня никто не трогал. Но ты думаешь, я захочу туда вернуться? Мы с ним друг другу никто. Но он меня убьет, чтобы с чистой душой изобразить вдовца, а потом притащить эту свою пассию, мол она его исцелила от печали.

Магдалена не питает иллюзий. Их с Родосом отношения токсичные не потому что он не желает ее отпускать, как свою жену. Но ему надо выйти сухим из воды, а не гребаным тираном, которого жена давно не интересует. Ему нужно будет объяснить, почему в его жизни появилась тощая азиатка. Родосу нужно, чтобы Магдалена пропала. Она бежала их под его гнета. Бежала так же, понимая, что, чем дольше она остается рядом с ним, тем больше шанс, что он ее прибьет к чертям, а тело никто не найдет. Даже Цюн ничего не сможет добиться.
Магдалена не боялась. Он все равно ее пришибет. Просто она не собиралась сидеть дома и ждать, когда он осуществит свой план, потом расскажет как скучает по жене, что сбежала, а потом станет припеваючи жить со своей азиаточкой, белый и пушистый бородатый гребаный тиран.

Она наслаждается касаниями пальцев Скрейна к ее волосам, ей бы хотелось просто остаться в таком положении. Она просит его принести ей еще вина, хоть и заценивает такие закуски, что он поставил прямо на полу. Это вновь то, что ей было нужно. Странное, свободное, а не эти чинные ужины, во время которых они с Родосом питали друг к другу лишь неприятие.
Когда он скрывается за дверьми, то она быстро копается в его шкафу, находит брюки, что ей велики, но она быстро находит и пояс. Она смотрится нелепо в его большой рубашке, в его больших брюках, что подпоясала. Но в то же время внутри нее бурлит адреналин. Она находит ручку и бумагу, быстро царапает ему записку

Я бы с тобой кончала и кончала, но оставляю тебе право жить дальше, сын Мариотта. Только попробуй меня забыть, пока я жива я буду рядом, а потом буду являться во снах. Спасибо, дикарь, теперь я знаю, что хочу только дикого и животного. Прощай.

Магда ловко выпрыгивает из окна, даже утащив у него из кармана брюк пару сотен, не потому что хотела его обокрасть, а чтобы остановиться в отеле, чтобы поспать, а дальше решить, что ей делать дальше.