Отправлено: 02.07.12 15:06. Заголовок: Комната Олеандры Галеотти

 Отправлено: 02.07.12 15:14. Заголовок: Он не оглядывается п..

Он не оглядывается по сторонам и решительно идёт в сторону нужного корпуса здания. На работе осточертело, а дома ему не сидится, отвратительный скандал, который закатила Веспер, заставил его заглотить три таблетки анальгина. Женщины умеют доставать. А потом ещё удивляются, когда на них срывают собак. Ему неуютно в новой жизни, в той, где нет её. Его такой некогда домашней жены, которая умела оставаться настоящей женщиной, себя не запускала и не чуралась кухни, хотя это было последнее место, где можно было представить такую её. Но ему проще думать, что она лишила его комфорта, чем терзать себя думами, что она лишила его себя. Проявила своеволие, которое копила годами. Он на пути заглядывает на её рабочее, с позволения сказать, место, где она наверняка только и делает, что гоняет чаи и перемывает косточки городским подружкам, понятное дело, её там не оказывается, и Кассел, пару минут оглядывая открывшийся его натюрморт цепким взглядом, разворачивается и, стиснув зубы, проходит уже в её комнату, без намёка на стук. Даже странно. Её сейчас не облепили мужчины со всех сторон, пытаясь придумать глупые поводы, чтобы заговорить. Прогадал, нужно было явиться попозже. Руки чешутся прикрыть эту лавочку, если она считает себя свободным человеком. Он скорее удавится, чем ей покажет, что ему не наплевать. Но он умеет делать так, чтобы всё шло, как ему нравится.
-Ну здравствуй, милая. Смотрю, твоё рабочее гнёздышко не изменилось. Всё также не представляет из себя ничего толкового. Зато ты же самостоятельная, сытая жизнь не по тебе, тебе нужно расшибать лоб лепёшку о закрытую дверь.
Он улыбается с невинным видом, фальшиво благостно осматриваясь по сторонам, словно не он только что это выплюнул. На Олеандру специально не смотрит и вспоминает то, на что упал взгляд в этом её салоне. Наряды, висящие за её спиной, выкройки, аккуратно расставленные коробочки со всякими женскими штучками – мда. Это, конечно, того стоило. Он не винит себя, что сам запихнул её в закрытый Пансион с чопорными порядками, да ещё и отправил Фиону «погостить» в качестве неисправимой воспитанницы. Дочь должна быть благодарна, он даёт ей лучшее образование, и она должна вести себя тише воды ниже травы и говорить – спасибо, папа, ты столько для меня делаешь. Доброе слово и Данте приятно. Но сейчас речь не о ней, хотя дочь являлась отличным предлогом, чтобы увидеть глаза его жёнушки, которая решила проверить, что из себя представляет и найти – как она там ему доказывала? – своё место в жизни. Её место возле него, но это её феерическое упрямство действует на нервы. Он уже не в том возрасте, чтобы играть в эти игры в расставания. Она, конечно, не могла серьёзно уйти от него, а этот дурацкий развод – курам на смех, показуха, надо же было ей продемонстрировать ему, как умеет идти до конца. Но он подыгрывать не намерен, если она считает, что он будет за ней бегать. У него своя жизнь с Веспер. Поначалу ему казалось, что будет легко. Но он слишком привык, как его Ландра сглаживала конфликты, улыбалась сдержанно, зато так, что его обвинения могли застрять в горле, готовила такие вкусности, что у него даже не ныл желудок, а, страстно её обнимая, мог забыть о заботах, впиваясь пальцами в её смоляные локоны. Слишком привык к Ландре, представляющей слишком значимую часть его жизни. Но новые отношения всегда другое. Только теперь всё сложнее, он не доверял Веспер. А, после аварии, ему трудно привыкнуть к ней новой, он с трудом сдерживается, чтобы не начать вести себя также, как вёл с Олеандрой, после чего её и потерял. Какого-то чёрта.
-Что же ты, куда делась радость на лице при виде бывшего мужа?
Он с маниакальным упрямством делает акцент на слове бывший, хотя, если кому об этом и стоит напоминать, так это себе. И всё равно он подчёркивает «бывший муж», она принадлежит ему. И то, что они не вместе не значит, что она больше ему ничего не должна. Нет, она обязана сидеть здесь, как на привези, и не стрелять бесстыжими глазами по новым целям. Это прерогатива мужчин. Не далее, как вчера, они с Оскольдом с энтузиазмом это обсуждали, в объятии молоденьких девчонок с ногами такой длины, что не хватало обзора. Но это нормально, мужчина гонится за добычей, а какая добыча из родной жены? Но, сколько бы они не гнались, возвращаться хочется к одной, просыпаться с ней и видеть её глаза по утрам. Но этим ненормальным хочется острых ощущений, как то, к примеру, работа. Вот что, спрашивается, дома не сиделось его половинке? Если заняться нечем – пожалуйста, он никогда не стеснял её в средствах, она могла пойти в любой салон, на премьеру и вообще достать себе звезду. Ему не приходило в голову, что для неё было важным, чтобы он эту звезду принёс ей, а не сделал так, чтобы она могла её купить. Но он считал всё это романтичной шелухой, которой в его возрасте заниматься смешно. Он не собирается строить из себя клоуна и прыгать под её окнами с воздушными шариками, да даже с бриллиантами. Он поставит перед ней коробку, а не будет придумывать трогательные сюрпризы, попахивающие детством. Только снова и снова он ставил её желания на второе место. Не потому, что свои он превозносил. Он всегда старался сделать её жизнь приятной, приобнять, он не был отстранённым и не считал, что с родной женой не о чем поговорить – ничего подобного, просто размеренный для того, чтобы идти на поводу у эмоций – дорогая, я купил билеты на Маврикий, вылетаем через два часа – это не про Данте. Он обстоятельный и далеко уже не юнец. И он считает, что это нормально, что, раз у него много работы, и он не может выкроить время на отпуск, что и его жене отдыхать необязательно – да и от чего ей было уставать? То, что она уже с ума сходила от безделья, ему в голову не приходило. Он только раздражённо отмахивался, советуя той заехать развеяться к Тиффани. При этом его мало интересовало, нравится ли ей Тиффани вообще. Та была женой его друга, и так ему было комфортно, он знал, что они две вряд ли задумают что-то неприглядное, чтобы ему стоило начать волноваться. Он раздражался, потому, что уставал на работе, и его подвешивал вид отдохнувшей за день жены, которая ещё имела наглость говорить ему о том, что ей нечем заняться. Но он держался и старался не показывать ей этого, его более, чем устраивало, что она сидела дома и жила так, как удобно ему. Он любил её, и сейчас любит, но никогда не уважал её, как личность, по крайней мере, делал всё для того, чтобы это выглядело так, и чтобы она была достаточно в себе неуверенной, чтобы мечтать ото всех скрываться за его широким плечом. С женщинами только так.
-Не подскажешь, с какой такой стати Фиона не желает со мной разговаривать. Что за бред ты ей про меня наплела?
Он хватает Ландру за запястья, стальной хваткой вжимая пальцы и налетает на неё с видом гадкого коршуна. Он хмурится и шипит ей в лицо. С тех пор, как она заразилась идеей отнять его дочь, он за собой этого не замечал. Он тогда рассмеялся ей в лицо, не воспринимая это всерьёз. И торжественно приложил её тем, что с её слабоватым характером даже лучше не начинать. И, что вы думаете, кажется, что-то там ей удалось. Данте не думает, что Фиона могла разозлится по другой причине, и Олеандра к этому руку не приложила – у его дочери нет ни единой причины сидеть и дуться. Ну, ладно, эта сумасшедшая выходка с бездомным мальчишкой, но тут всё было настолько чисто, что аж смешно. А что ещё? Да ничего. Его жена решила поиграть в стерву. У него глаза бушуют лихорадочно, как всегда, когда он выходит из себя и даже не пытается сдержаться. Но всё равно, в глубине души, он открывает новые стороны своей, казалось бы, знакомой жены. Она бывает и такой. И это ему даже нравится, как бы цинично не звучало в этой связи. Ему всё ещё тяжело её касаться. Он ведь не отвык и не забыл.

 Отправлено: 02.07.12 16:42. Заголовок: Свой перерыв она исп..

Свой перерыв она использует для того, чтобы отправиться в свою комнату и выпить крепкий кофе. У нее странное состояние, ей плохо спится по ночам, но днем она ходит словно сонная муха. Может быть, если бы она прочла побочные явления от таблеток, что она принимает, она бы поняла, что это и есть их побочный эффект. Но Ландра такими вещами не занимается. Еще не хватает огорчать саму себя, накручивать, она и так достаточно накрученная и даже взвинченная сейчас. Она наливает себе кофе, борясь с искушением сказать, что она себя неважно чувствует и не лечь в постель, под одеяло, под сильный режим кондиционера. Ей сегодня очень душно поэтому в комнате у нее буквально морозный воздух, разве что снег не идет и на ресницах нет инея. У нее несколько дрожат руки и она проливает кофе на стол, благо, что не на себя, когда ее уединение наглым образом прерывается ее бывшим мужем.
- Я смотрю ты тоже не изменился. Все так же не представляешь из себя ничего толкового.
Вообще-то она, никогда не позволяла себе как-то его оговорить, что-то о нем сказать. Она всегда была покорной женой, никогда не задевала его самолюбие и всегда молчала. Наверное, поэтому он был так удивлен, когда его безмолвная женушка, о ужас, взбрыкнула. Но страшнее всего месть того человека, который очень долго терпел все насмешки, всего его неуважительные возгласы относительно нее, поздние приходы домой и отношение. Отношение к ней, словно она вещь, причем не самая любимая и дорогая. Это, конечно, медленно, благодаря ее терпению, но верно убивало в ней все хорошее по отношению к нему. До такой степени, что сейчас она, нервозно вытирая со стола пролитый кофе позволила себе сказать ему что-то колкое.
- Ближе к делу, Данте, не ерничай. Что тебе нужно?
Кофе, наконец, вытирается со стола и она снова наливает себе кипяток, без сахара, без сливок. Такие нежные женщины, как она не должны пить столь терпкий кофе. Ей это даже не идет и она благодарит себя, что не закурила, Данте, наверное, бы сразу же хватил удар и он бы принял это на себя. После расставания с ним, ей настолько плохо, что она курит и пьет крепкий кофе. Наверное, ночами он ей снится и заснуть не дает. Черт возьми, он же такой самовлюбленный и именно так он и будет думать. Ландра очень терпеливая, но сейчас даже она закипать начинает. Почему он решил, что он имеет право врываться к ней вот так без приглашения? Почему он винит ее в чем-то, хотя ему не мешало бы покопаться в себе? Какое у него вообще есть право вести себя с ней так, словно она все еще его жена? Он не имеет на нее никаких прав. Он не имеет права вот так ее хватать, что ее глаза загораются. Она больше не позволит ему с собой так обращаться. Но верещать, что ей больно, и чтобы он ее отпустил, она не будет. Ни за что не доставит ему такого удовольствия. Он же не может сломать ее словами больше, как делал это раньше. Теперь он пытается ломать ее физически?
- О, Данте. С чего ты взял, что мне нужно что-то говорить Фионе, чтобы она не хотела с тобой разговаривать? Она ведь не слепая, смирись уже, наконец, с тем, что она твоя дочь и она выросла. Причем выросла девочкой умной. И она и сама все видит. Посмотри на себя со стороны, может сам не захочешь, чтобы с тобой разговаривали.
Олеандра улыбается мягкой улыбкой ему, но эта мягкость выходит какой-то издевательской. Она больше не будет улыбаться ему мягко и больше не будет вставать ради него раньше, хотя ей не нужно. Каждое утро, он шел на работу, она вставала раньше и, когда у него срабатывал будильник, то горячий завтрак уже был на столе. И чашка его любимого кофе. Он даже не говорил ей «спасибо», для него это было как должное. И она больше не будет провожать его у дверей, целуя в щеку и не говоря ничего об его излюбленной щетине, которая не должна была касаться ее нежной кожи. Она мягко убирает его руки и направляется к столику, чтобы элегантно сесть, взять чашку с кофе, сделать глоток.
- Даже из приличия не хочется предлагать тебе кофе. Ты все узнал? Не смею тебя больше задерживать, у тебя много дел. Не теряй со мной времени.
Внутри все кипит и, черт бы с ними с молоденькими девицами, которые около него пачками ходили. У него сейчас, достаточно долгий срок был новый роман. Роман с совсем не молоденькой глупышкой, а со слишком известной женщиной, чтобы она могла не воспринимать это всерьез. Уколы ревности? Вряд ли. Просто она ведь режиссер фильмов ужасов и актрис знает почти всех. Некоторых не лично, но в журналах сплетни о них иногда читает, от скуки. Данте Кассел и так достаточно испортил ей жизнь и унизил ее. Она больше не будет смотреть на него робко и плакать от того, что он снова задержался на работе. И верить в то, что она ничтожество и ее место у него под боком. Нет, с нее хватит. Она иногда тоже умеет принимать решения, как бы его это ни раздражало.

 Отправлено: 12.07.12 16:11. Заголовок: -Ну-ну, милая, не за..

-Ну-ну, милая, не заводись. Мне обидно слышать такие слова. Зато как приятно жить с женщиной, которая так не считает. Теперь, когда есть с чем сравнить, я буду ещё больше её ценить.
Он улыбается, и улыбка кажется даже спокойно и приветливой, словно он тот, кто случайно наткнувшись на бывшую жену, доброжелательно интересуется её делами и рассказывает о своих, они тепло делятся новостями и желают удачи. Всё ведь так? О Боже, ну нет. Он выплёвывает всю пакость ей в лицо, но уверен, что она сама виновата, и методично выводила его сначала безответностью, а потом наглым самомнением, которое вдруг решила заиметь. Того, что его ничего не устраивало и ему было не угодить, Данте не замечал. Он предпочитал подсчитывать чужие недостатки и даже достоинства обращать в них. Считала ли правда Веспер, что он что-то из себя представляет? Да вряд ли. Он для неё удобный, не совсем ещё развалина и не кровожадный маньяк, который будет лупить свою женщину за то, что она трогает его деньги. Данте это ничуть не убивает, такими и должны быть отношения. Она с ним из-за денег и не самой отвратительной физиономии, он с ней потому, что она так зажигает его в постели, она вообще чем-то запала ему в душу, несмотря на не самый покорный характер, он даже это спускает ей с рук, правда, после аварии, характер Веспер начал устраивать его куда меньше. Но ему нравится, что она не заставляет его постоянно думать о том, где она сейчас. В отличие от проклятой жены, которая вечно таскается вне пределов его видимости. От одной мысли, что она развлекалась с кем-то в этой комнате, он готов, обзывая её тварью, таскать за волосы, как гопник. Но в глубине души он понимает, что она слишком нежная и элегантная изнутри для того, чтобы просто так лечь под кого-то. Он и это любил в ней. Она была истинной женщиной, понимая, что сущность хранительницы домашнего очага и чувств мужа выражается не в том, чтобы разбивать мужу сердце, а быть настоящей и изысканной во всём и в нужный момент поддержать. Ландра как раз не считала, что Данте ничего не представляет из себя, и его даже не особенно задевают её слова, он не верит ей. Он не верит, что она вдруг могла его возненавидеть после того, как любила. Он знает, что она всё ещё любит его, а он любит её. И за это её ненавидит и хочет ударить побольнее. За то, что она от него отстраняется.
-Сомнительно выглядишь. Неужто появилось для кого стараться или кидаешь сигналы всем, кому не попадя?
И только попробуй мне не ответить. Она, его зараза, выглядела великолепно, достойно, не пытаясь сойти за подростка, в элегантном платье-футляре. Картинная классика, которую он в ней боготворил. Она себе не изменяла, красивая причёска, и всё такие же незабываемые очертания её лица. И пухлые, нереальной формы губы, ни у кого он больше не встречал таких. Как не искал. Разве что эта усталость, словно она поднялась минут двадцать назад. У него противно сосёт под ложечкой, он волнуется за неё. Фиона вставила свои пять копеек, что Ландра плохо спит, кажется, когда он решил со злости ей позвонить прямо с утра. Видно, что не врала. И он подавляет желание просто спросить, почему у них не срослось. Ему бы мягко провести по её щеке и, притянув ближе, хоть раз в жизни по человечески попросить прощения за всё то, что он натворил. Но нет, он говорит гадости, мало того, что нарочно и ложно принижая облик одной из самых красивых женщин на свете, да ещё и с намёком на то, что она тут решила всех завлекать. И гады позарятся, и от этого у него сердце не на месте. Ландра не страдала от повышенной самооценки, но не могла не заметить, как смотрят на неё мужчины. Кассел тоже заметил. И мог бы даже мерзко сказать, что они её хотят. Просто на ночь. Чтобы было противнее, и плевать ему, что это неправда, потому, что она та женщина, с которой каждый в здравом уме мечтал бы провести жизнь. А ему выпал шанс, и он упустил его, как последний осёл. Его заносит в дебри, он готов её стереть в порошок, может так успокоится, и сумеет её забыть.
-Это тебе придётся смириться, милая, что она моя дочь. Только моя.
Ему доставляет наслаждение лениво цедить «моя» и говорить «милая» так, словно оскорбляя. Он ведь сам отвечал на своё недовольство – он всегда только и мог говорить – моя, моё, принадлежит мне. Он не давал свободы, сжимая тиски. Но ему тяжело, и это замкнутый круг. От него ушла женщина, которую он любит, а дочь, которую нагуляла Оливия и добавила Данте хлопот тем, что он её полюбил, как родную, выбрала – шутка сказать – мачеху, которой сторонилась, приняла её сторону, лишь бы не видеть Данте, который всё, что мог, делал для обеих. Но женщины не умеют ничего ценить. Они могут только кричать, как их, бедненьких, притесняют. Он судил по себе, и даже то, что Ландра была идеальной в его понимании женой, оценил только, когда она ушла. Развод помнит, как в тумане. Он поручил всё адвокатам, чтобы не дать слабину. Он не собирался унижаться, но повода удержать найти не смог. Но он не может винить себя, её винить куда проще. Она ушла, а значит, она всё разрушила.
-Я узнал даже больше, чем хотел бы от тебя услышать, дорогая. Но не торопись так, я ещё не всё тебе рассказал. Ты же волнуешься о благополучии Фионы. Так что тебе нужно знать, что у неё всё хорошо в подробностях.
Его слова не предвещают ничего хорошего. Ему отчаянно хочется вцепиться в горло Ландры и прохрипеть ей прямо в губы, но он сдерживается. Ландра –произведение искусства, даже ему сложно причинить ей физическую боль, но она его доведёт. Она его личное произведение. Если бы она принялась орать в ответ, он бы, наверное, ударил. Самого себя засаживая ещё глубже, не давая им обоим шансов повернуть назад и попробовать быть вместе счастливыми. Простить и понять. Для него эта защитная реакция, как у обиженного ребёнка, которого обозвали плохим, а он назло хочет показать, что ещё не так может, вместо того, чтобы скромно потупить глаза и «заплакать». У него ведь была непростая жизнь. Он много работал, он не работал для себя, он работал для себя и семьи. А теперь у него эту семью отнимали. И он растерялся и запаниковал. Ландра не знала, что он вёл себя так подозрительно, потому, что вряд ли когда избавится от страха, что ему можно не изменять, что его могут не обманывать. Если бы он сразу рассказал, она поняла бы, даже перестала бы видеть в его действиях тиранию. Но ему проще так, чем позволить себя пожалеть и разглядеть тучу его комплексов. У неё такие глаза, что ему хочется бесконечно сжимать её в объятиях и глухо разрыдаться. Он за это ненавидит её.

 Отправлено: 12.07.12 17:11. Заголовок: - Ты, как ребенок, Д..

- Ты, как ребенок, Данте. Честное слово, я читаю газеты и знаю, что у тебя есть женщина, не обязательно было об этом мне сейчас говорить. Но молодец, что перестраховался.
Она улыбается мягко, мужчины ведь в сущности такие дети. И ей даже несколько радостно, что у него сейчас есть кто-то, кто совсем не похож на нее. Она мягкая, а из газет ясно, что новая пассия ее бывшего мужа особа достаточно взбалмошная. Ландра наливала ему кофе, от новой пассии судя по заметкам в газетах этого было не дождаться, та скорее требовала бы себе кофе в постель, до того была избалованной. Впрочем спасибо можно было сказать Данте за то, что он нашел себе медийную женщину и Ландра могла понимать, какой была та. Чтобы понимать, чего ему не хватало в отношениях с ней и почему он ее так не ценил. Ему не хватало остроты, которую в силу своего характера Ландра дать ему не могла. Значит теперь она понимала, что, может быть, проблема была вовсе не в ней и даже не в нем. А в таком банальном «не сошлись характерами». Хотя, признаться, было забавно слушать, как он сейчас изо всех сил пытается намекнуть ей на то, что он такой весь из себя востребованный. Хочется поднять руки и сказать, что она в этом и не сомневалась и поэтому необязательно об этом кричать.
- А это уже совершенно не твое дело, кому я кидаю сигналы и есть ли для кого стараться.
Спокойно и с достоинством отвечает она, хотя, конечно, он прекрасно знает, куда ее бить и как сделать так, чтобы ей было больнее. и ведь на самом деле не так страшны его слова, сколько ее задевает его тон. Насмешливый такой и взгляд его. ее просто передергивает от него. Она сдерживается с трудом, чтобы не проорать ему, чтобы шел вон и не смел больше появляться на пороге ее комнаты, на пороге ее дома и вообще на пороге любого места, в котором она находится. Она раньше была более сдержанная, а сейчас сдерживается, чтобы не начать метаться в поисках самых сильных успокоительных. Она думала, что у нее больше к нему никаких эмоций нет, она так говорила своему психиатру. Она в это верила, хотя больше никто не верил и он появляется на пороге и так сильно выводит ее из себя, что она понимает, что ошибалась и заблуждалась.
- Как собственнически, Данте. Я ни на что не претендую, правда открою секрет, что иногда мало этого «моя и все». Нужно что-то делать с тем, что тебе принадлежит. Ведь у тебя из эмоций только одна. «мое и мне принадлежит».
Она раздражается, что она в такой форме высказывается о своей дочери, в такой же форме высказывался и о ней. Он привык к тому, что все вертится вокруг него и даже не произносит таких вещей, что Фиона его дочь и он ее любит и переживает за него. Он говорит о ней, как о машине, которую Ландра отчего-то решила себе забрать при разводе. Так же говорил и о ней. Она всегда была его собственностью, которая не должна была никуда от него деться. Она всегда должна была быть под боком и у него даже мысли не возникало, что эта мягкая женщина куда-то может от него уйти. Она ведь для него не значила ничего больше, чем диван, что стоял у него в доме и был для него сделан на заказ. А ведь диван никуда не может уйти. Так же и Ландра, была для него на заказ, моложе его, красивая, образованная, спокойная, заботливая. Она ведь идеальная жена, но, по-видимому, ему была нужна идеальная любовница. Все выходило очень смешно. Она была самой идеальной и заботливой женой. Но его тянуло к другим женщинам. И сейчас он находился как раз с той, на которой обычно не женятся, но от которой, может быть, сходят с ума. Ландра при всей своей привлекательности, не была той, кто умела бы свести с ума. Не истеричная, не непредсказуемая и не терпкая. Просто уютная, домашняя и теплая. Может быть, кому-то такая женщина нужна, но не Данте. И ее это раздражало так же.
Она напрягается и выпрямляется, встречается взглядом с его глазами и обещает выдержать любой его взгляд и что бы сейчас он ни наговорил.
- Что ты имеешь в виду? Говори, раз начал. Данте, прошу, не тяни время, мне не слишком приятно твое общество, если честно.

Она теперь злится по-настоящему, потому что еще и его этот взгляд и тон и усмешка не предвещают ничего хорошего. А она его знала очень хорошо и, признаться, считала даже опасным человеком. Он умел сделать больно, на самом деле. он знал ее слабые места, хотя, может, она просто была виновата сама, что так раскрывалась ему. Но она так же опасалась за Фиону. Она не пыталась занять место матери Фионы, но все же была к ней привязана. А Данте, словно с ума сошел и его взгляд и его речи пугают ее. От нервов хочется запустить в волосы руки и хорошо, что у нее сегодня волосы убраны в прическу и он может не заметить, что она разнервничалась. Не хватало только, чтобы он начал издеваться над тем, что его бывшая жена стала нервной. Ей смотреть на него опасно, кажется, что он знает о ней больше, чем она сама. Руки сжимают чашку с кофе.
- Ты что-то хотел рассказать?
Старается держать себя в руках и не кричать на него, выгоняя из комнаты. Он сумел поймать ее настроение и что сейчас он сумел ее заинтриговать.

 Отправлено: 22.07.12 17:51. Заголовок: -Помолчи, глядишь, с..

-Помолчи, глядишь, сойдёшь за умную, если очень повезёт.
Он цедит и смотрит на неё глазами, ставшими почти чёрными. Она ничего такого не сказала, просто ответила, не гадко, но с достоинством. У него есть женщина, и она знает. Мягко улыбается ему на словах о другой. И он в этот момент готов убить, давить до тех пор, пока Ландра не рассыплется, ему невыносимо больно от её улыбки, подтверждающей, что в какой-то момент ей стало всё равно на его похождения и на то, кто рядом с ним. Кто заваривает ему кофе и достаточно ли крепкий он получает на завтрак чай. Да к чёрту чаи. Ей стало без разницы, кого он сжимает в объятиях, что шепчет на ухо. А у них с Веспер страсть была, по крайней мере, у него, его тянуло к ней, а в голове возникали непристойные фантазии во время важных совещаний. Но ему это можно, но как смеет Ландра это принимать как ни в чём не бывало? Он прищуривается, сверля бывшую жёнушку стальным взглядом. Не ревнует?! Если она попробует не ревновать его... Притворяется, гадина, точно.
-Ты всегда туго соображала, милая. Поразительная наивность. То, что ты жена бывшая, не даёт право позорить меня. Любой твой шаг всё ещё может кинуть тень на моё имя, так уж устроена жизнь. Только рискни.
Он отвечает улыбкой, не мягкой, но одухотворённой, но ему кажется, что сейчас он разобьётся, как столетний старик. Когда в волосах появилась первая седая пряди, он удивился. Но теперь рукой махнёт, если все волосы станут белыми, Веспер умеет выносить мозг. Он думал, что умеет ставить женщин на место, но Веспер нравилось его доводить – может, надеется, что он сыграет в ящик? Да глупости, для этого нужно хотя бы выйти за него, а этого не будет, он не идиот, от браков надо бежать, как от пожара, все женщины – предательницы. Особенно страшно предают те, что смотрят ласково и греют чарующем теплом. Когда ты не ожидаешь, они тебя кидают в самую холодную зиму. Он обвинял Ландру, что ему не хватало неожиданных поворотов, а, когда она ушла, понял, что не нужны ему эти повороты, и никогда не были. Она нужна. Но он скорее ляжет в гроб и закопает себя, чем признается. Сущий мальчишка, засаживающий себя в непоправимую яму, до отвращения мерзко оскорбляя свою же любовь.
-Я нашёл к ней подход. Моя дочь не должна быть замкнутой, но с кого ей брать пример. Не с тебя же, дорогая. Что в старину родители делали с девушками, которые входили в возраст заморочек, и на которых нет управы? Выдавали замуж.
Он улыбается с жёстким холодом на губах. И ему нравится, что Ландра считает его домашним тираном. Подходит ему такая репутация, пусть не перечат. И знать не обязательно, как сильно он умеет переживать, и как у него болит за его слетевшую с катушек – раз бросила его - жену сердце и как он умеет по ней скучать каждый вечер. Ну а Фиона настолько чуралась людей, что это его начало волновать. И он желал дочери счастья, раз уж нужно подтолкнуть её к нормальным отношениям, то это сделать должен отец. Для того отцы и нужны. И он лучше знает, кто должен быть рядом с ней. А насколько они подходят друг другу, Оскольда с Данте мало волнует. В конце концов, оба понимают, что Артур будет ей изменять. Это нормальная мужская черта, точно также, как женская – часами висеть на телефоне. У Ландры прямая спина и чашка кофе в руках. Он остаётся предельно спокойным, но оба напоминают хищников, готовых напасть. Ландра, конечно, не станет плескать горячий кофе ему в лицо, а он не выхватит чашку из её рук, чтобы расшибить о стену. Но, вероятно, оба, прячась за ехидно – ласковыми улыбками, сейчас такие картины и представляют. А у неё улыбка всё равно проклято нежная, как бы она не старалась улыбкой его уколоть. Он пристально смотрит на её губы, даже не замечая, что подозрительно ими любуется. Он всегда скучает по ней и сейчас не подходит ближе, облокотившись о стол, чертыхнувшись, потому, что он всё ещё немного влажный, и сложив руки на груди с требовательным видом. Ему снова хочется схватить её, приблизиться, но слишком тяжело снова почувствовать её ни на чей не похожий аромат. Ему сложно её отпускать каждый раз. А она даже этого не понимает. А он не поймёт, что сам виноват.
-Она сейчас на свидании и домой не торопится – заехал, проверил. То, что ты потакаешь ей, тебе не поможет. Разбаловала девчонку, но будет так, как решу я, она и сама поймёт со временем, что отец делает так, как лучше для дочери.
Он в упор смотрит на свою бывшую жену, и глаза у него горят, как у одержимого. С одной стороны он правда считает, что так лучше Фионе. А с другой, ему наплевать, хочет она замуж или нет. И он так решил. И ему доставляет огромное удовольствием говорить Олеандре о том, что его дочь всё равно будет жить по его уразумению.
-На свадьбе будешь почётным гостем. Вы спелись, уверен, Фиона пригласит.
Он рявкает, но затем усмехается. Рявкает потому, что это ведь так и есть – спелись, решили, что могут устроить ему бабий бунт. Не на того напали. И он даже не сомневается, что Фиона захочет видеть Ландру в этот торжественный день, может быть, даже побольше, чем его. Но, даже если он ошибается, он лично выпишет приглашение бывшей жене. Пусть полюбуется, что всё будет так, как сказал Данте. Они с Оскольдом уже решили, а они уж знают жизнь получше, чем их дети, живущие как у Христа за пазухой с самого рождения. И он считает, что оказывает Фионе огромную услугу. Олеандра злится, он подмечает перемену в её невозмутимо – ласковом лице. И по телу как будто проходит ток. Чёртова дрянь, почему она всё ещё так сильно его волнует? Так мучительно не было, даже когда увидел её впервые. Тогда он знал, она будет с ним. А сейчас она не с ним. Но всё равно его, чёрт возьми.

 Отправлено: 22.07.12 19:23. Заголовок: - Ты знаешь, что я н..

- Ты знаешь, что я не могу тебя опозорить, это не в моей натуре. И, если у меня кто-то и есть, то не переживай. Я веду себя достойно. Опозорить ты себя можешь вполне сам.
Спокойно парирует Ландра и так же спокойно продолжает пить свой кофе. Ей, конечно, хочется ответить ему что-то другое. Например, что она никак не сможет переплюнуть его позор с этим романом с этой звездой сомнительной, там было даже неизвестно, как та добилась своей славы. Ландра была достаточно честолюбивой, Ландра была истинной леди и ей казалось, что те вещи, которые она читала про новую пассию своего бывшего мужа, не могут не оттолкнуть от нее. Высокомерная и заносчивая, считает всех окружающих ниже себя, передвигается только с охраной. И куда лезет ее муж, который ради женщины палец о палец ударить не может? хотя с другой стороны закрадываются противные мысли, что это с ней он таким был, а с той, что дает ему эмоции, он совсем другой. Но об этом даже думать не хочется, это унизительно и Ландре все еще сложно переживать то, что столь долгий срок она была настолько ненужной.
- Может быть и не с меня. Но так же я очень надеюсь, что не с тебя.
Она вообще очень спокойный человек. Она очень воспитанная, очень вежливая и очень мягкая и он это знает прекрасно. он знает, что она не предательница, знает, что она не хамка, знает, что она хороший и добрый человек. Она никогда не выносила ему мозг, не устраивала истерик, пусть от него пахло чужими женщинами. Пусть он никогда ни во что ее не ставил. Но она всегда была истинной женой. Спокойной, достойной. Но сейчас он ее уже выводит. Он пришёл сюда за тем, чтобы ее вывести из себя, потому что если раньше она была для него пустым местом, то с тех пор как пустое место взбрыкнуло, он ее возненавидел. И она раздражается настолько, что до нее даже не сразу доходит смысл его слов. И только потом она хмурится и у нее отчего-то возникает желание покрутить пальцем у виска. Она медленно ставит чашку на стол, чтобы не вылить горячий кофе ему на голову, а потом не разбить чашку опять же об его голову. И вот она встает.
- Ты грязный мерзавец. Я не ожидала, что ты можешь так низко пасть, Данте. Ты Фиону не спросил? Она еще совсем ребенок.
Она внутри вся кипит, но говорит с пугающим спокойствием. Если бы в ее натуре было кричать, она бы сейчас кричала. Если бы в ее натуре было бить посуду, она бы сейчас разбила все, что попалось бы ей под руку. Но она умеет вот так спокойно говорит. С презрением сейчас. У нее даже внутри все холодеет, от того, насколько сильно ей хочется сейчас его уничтожить. Как он только мог?
- А знаешь что? Я совсем не хочу для Фионы своей судьбы. Меня ведь тоже за тебя замуж выдали, почти не спрашивая. Так вот я не хочу, чтобы Фионе было так же противно, как и мне и поэтому ты пожалеешь.
Она не злобная и истеричная фурия, не бросается на него с ножом и не раскидывается глупыми угрозами. Напротив, сейчас она даже более спокойна, чем была пару секунд назад. Она утихомирила свое дыхание и разговаривает с ним спокойно. И говорит ему то, что действительно думает. Говорит тихо и от того пугающе. Не срывается и не превращается в истеричную женщину. Задевает его тем, что она не была рада тому, что ее выдали замуж за него. Она поначалу тогда с этим смирилась, а потом она к нему даже привыкла. Но счастливее от этого она не стала. Она смогла его полюбить, смогла видеть в нем мужчину своей жизни. Но она не смогла стать для него женщиной его жизни. Она не смогла стать той, ради которой он хотя бы старался. Это сделало ее несчастной и она не хотела такой же участи для Фионы. Она считает, что девочка сама должна выбирать, должна иметь право выбора.
- Если Фиона не захочет, то свадьбы не будет, Данте. Это я тебе обещаю. Может тебе это покажется смешным, что это тебе всемогущему говорю я. Но поверь мне, я сделаю все для того, чтобы ты не подмял под себя Фиону.
Она становится близко к нему и говорит это все спокойно, вдумчиво. Она не говорит то, чего не сможет сделать и не бросает пустые угрозы. Она, в конце концов, женщина и на самом деле может себе позволить вспылить, сделать что-то из ряда вон выходящее на эмоциях. Но сегодня совсем не тот случай. Когда дело касается тех, кого она любит, в ней просыпается та спокойная тигрица, которая обычно мягко дремлет. И когда дело касается тех, кого она когда-то любила.
- А теперь, я думаю, что мы с тобой друг друга поняли, поэтому не смею тебя задерживать. Твое общество мне крайне неприятно.
Она даже не пытается больше быть прохладно вежливой. Теперь она готова выставить его вон. Теперь она готова сказать ему все, что она о нем думает и даже не садится на свое место. Все так же смотрит ему в глаза в немом ожидании, что он избавит ее от своего общества.

 Отправлено: 07.08.12 16:18. Заголовок: -Достойно или делаеш..

-Достойно или делаешь вид? Зачем же ты сбежала из-под мужнего крыла? Уж не вести ли светскую жизнь шлюхи? Поздно спохватилась, молодость уходит.
Его заносит на каждом повороте, он перегибает палку и знает это, но его несёт. Ему хочется причинить ей боль, ударить хуже, чем физически, противнее любой пощёчины, за то, что она осмелилась предположить, что рядом с ней может оказаться кто-то другой. Тот другой, что, будет касаться её обнажённых плечей и восторженно наблюдать, как платье, шурша, спадает к её стройным ногам. А Данте ничего не сможет поделать, если он раздавит чёртового любовника, подпишется перед Ландрой под тем, что ему не всё равно. Но он лучше будет истязать себя этим зрелищем, чем даст слабину. У него в сердце к ней всего много, но он не желает ей показать. Когда Ландра выказывает надежду, что Фиона не пойдёт в Данте, тот смотрит с язвительным и леденящим прищуром, он так и готов выпалить, что надежда умирает последней. Но умирает. Но в глазах Олеандры куда больше льда. Она нежная, тёплая и изысканная, но у неё было оружие, которое до поры до времени прятала за пазухой, как истинная чертовка. И это её взгляд. Он тонул в нём, и его разъедало, как кислотой, то, что он там видел. Презрение, ненависть и равнодушие. Ей всё равно, что не он греет её постель. Проклятая стерва. Он уверен, что имеет право желать Веспер, делать ей подарки, местами терпеть вздорный характер самому устраивать ей головомойки, но его жена, пусть хотя бы и бывшая, должна ждать его, смиренно сложив на коленях ручки, и не дай Бог, чтобы эти колени были открыты. Он всегда приглядывает за ней. Он считает, что имеет право на страсть к другой женщине, и Олеандра должна ему всё понимать и спускать, только потому, что он всё ещё её, глупую, не разлюбил.
-Я готов пасть куда ниже, чтобы ещё раз такое увидеть выражение твоего лица. Что, не можем держать себя в руках, мисс Галеотти? Грязный мерзавец, где ты этого понабралась, без меня совсем от рук отбилась. Кто бы сомневался.
Он назвал её шлюхой, и задел этой стрелой, но она проткнула его копьём, пригвоздив к стене, одними только словами о том, что не была счастлива с ним. Что и не хотела пытаться быть с ним счастливой, и брак её тяготил. А похоже на правду. Она от него отказалась, и сейчас расправила плечи, у неё появился голос, вы посмотрите. У неё прямая спина и внушительный взгляд. А ему больно от мысли, что она без него может быть счастлива. Как бы ядовито он не подчёркивал её статус мисс. Он готов взвыть, но продолжает рявкать в её лицо. Он ненавидит в этот момент даже то, как она только что пила кофе, и он сметает чашку к чертям, когда та расшибается об пол, обдав его джемпер брызгами. А он даже не замечает этого, не отрывая от бывшей жены бешеного потемневшего взгляда. Он сейчас похож на фанатика, но она знает, что он может держать себя в руках, если захочет. И он даже сейчас не ударит её.
-Из-за твоих глупых наивных взглядов Фиона строит из себя подростка. А она взрослая девушка. Не продемонстрируешь ей как это быть женщиной? Пригодится, её жениху нравятся женственность, вкус будущего мужа учитывают всегда.
Учитывают, превозносят и руководствуются, как священнослужитель библией. Данте умеет быть моральным кошмаром. Ему доставляет удовольствие загонять Ландру в угол. Если она поможет Фионе в этом, негласно примет сторону Данте, его условия будущей жизни дочери, а если нет...кому будет лучше? Будет виновата, что её падчерица не поймает на себе хоть немного заинтересованный взгляд Артура. Хотя, Данте также не то, чтобы просто над бывшей жёнушкой издевался. Он понимает, что если к кому Фиона и прислушается по поводу гардероба, то уж точно не к нему, а у Ландры и правда есть шанс. Данте самому нравятся элегантные, ухоженные женщины. Как его чёртова бывшая жена. Но он понятия не имеет, что женщинам нужно, как истинный мужчина. Он даже внимательный по-своему. Из командировки привозил Ландре и дочери шмотки навалом, он не просто сгребал их, тщательно высматривал нужные размеры, доводил почти до слёз консультанток, чтобы те посоветовали что-то особенное, но всё равно не умел угодить им со вкусом. Он покупал то, что хотелось видеть ему, и, если Ландра могла влезть даже в не очень удобные каблуки, Фиона отставляла такие пылиться на дальнюю полку. Так что, он надеялся здесь на поддержку Ландры, оставаться в образе забитого подростка Фионе нельзя, и это ей только повредить. Только попросить нормально он не собирался.
-Мы снова обмениваемся клятвами, на романтику потянуло? Я тебе обещаю, что всё будет в точности, как сказал я. И я сделаю так, чтобы это поняла и Фиона. Она выйдет замуж, а не будет вести распутную жизнь, как её «ненаглядная» мачеха.
Он прикрывается дочерью. Его волнует её судьба, но сейчас она щит, так он оправдывает своё появление на пороге жены. Она бывшая. Но его. Но он нервно сглатывает, не рассмеявшись в ответ на нелепые угрозы. Они напомнили, что Фиона ему не родная. Он любит её, но её мать его предала. И из-за этого у него веры даже в лучших людей нет. Из-за отсутствия веры он упустил свою единственную женщину, ту, которую хотел видеть с собой всегда, даже, когда она станет седой, перестав быть столь привлекательной. Женщину, на лице которой он не побоялся бы пересчитать морщинки, которую бы целовал даже тогда. Он изменял бы, как все, но он любил бы её до конца. И будет любить, наверное. И эта женщина сейчас стоит перед ним, сверкая глазами, в которых мечется буря. Он хватает её за плечо, больно впиваясь пальцами в нежную кожу, по которой он втихомолку тосковал куда чаще, чем она думала.
-Ты угадала, дорогая, показалось ужасно смешным, смешнее некуда. Что ты, женщина, можешь сделать мне? Подумай, если осталось чем, на досуге.
Он поджимает губы и, одёрнув джемпер и досадливо смахнув с него пару капель кофе, размашистым шагом выходит за дверь, отчеканив через плечо.
-С твоего позволения. - Хлопает дверью, странно, что не свалилась люстра. Он найдёт повод, чтобы снова увидеть её. В другой раз ему не понравится, как поделили имущество.